Я стираю свою тень. Книга 6

Я принял в бак грамм пятьдесят. Силы в руках и ногах прибавилось. Теперь мне и большая глубина нипочём.

– Надо же, додумались, на спирту, – усмехнулся Михаил. – Наверняка ваши модификации придумали алкаши, которым встать было сложно, чтобы они их к дому тащили.

– Не исключено, – согласился я, понимая, что все они произошли из незаконных организаций, в которых культивируются человеческие пороки.

– Я такое в фильмах про роботов видел, – изобразил ползущего человека Михаил. – Терминаторы.

Он помог мне натянуть тугой костюм и подвесить кислородный баллон. Потренировал дыхание, чтобы я понимал, как надо дышать под водой. У меня всё получалось с первого раза.

– Спускайся первым, я следом, буду за тобой присматривать. Держись за верёвку, чтобы не потерять ориентацию, – посоветовал он мне.

– Кто плавал в невесомости, тот имеет огромное представление об ориентации, – похвалил я сам себя. – К тому же у меня теперь предохранительный браслет, – я похвастался подарком людей из системы.

– Как знаешь, но лучше держись.

Прежде чем опуститься в воду я пожал руку Апанасию и приобнял Киану.

– Будь осторожен, – попросила она меня. – Не рискуй.

– Обещаю разобраться, остальное как получится.

Я прыгнул в воду солдатиком. Перевернулся и поплыл вниз головой. Услышал за собой шум погрузившегося в воду Михаила. По стенам колодца забегали тени. Мне на самом деле казалось, что я в невесомости. Никакого страха и паники, только усиливающееся с каждым метром обжимающее давление на тело.

Время замерло. Я загребал руками, но будто не двигался с места. При этом становилось темнее. Фонарь на лбу отсвечивал только на стенах. Когда я направлял его вниз, свет словно растворялся в воде. Я ждал, что увижу границу воды и воздуха, но просчитался. В нём я очутился внезапно и сразу. Секунда свободного полёта, и я приземлился на ноги, больно ударившись ступнями о камни. Браслет, как и обещали, помогал только в случае смертельной опасности. Через пять секунд почти на голову мне свалился Михаил. Он упал менее удачно, ударился коленом. Снял с лица маску и, кряхтя, произнёс:

– По лесенке спуститься не получилось.

Глава 4

Михаил подвигал ногой, морщась от боли.

– Ушиб? – с надеждой спросил я, понимая, какую неприятность может иметь повреждение коленной чашечки.

– Чепуха. Жить буду. – Михаил посмотрел вверх. – Надо дать им знать, что мы удачно добрались.

– Как?

– Дёрни за верёвочку, дитя моё, только один раз, как условились, иначе наш друг вытянет стремянку наружу, – предупредил Михаил.

Стремянка стояла криво, а верёвка, которой она была привязана, валялась на земле с запасом. Я поставил лестницу к каменной стенке, чтобы она стояла надёжно. Забрался по ней и дёрнул за верёвку один раз.

– Слезай, – попросил Михаил.

– У меня есть лазер. Я нашёл его в гараже Троя. Думаю, луч пробьёт толщу воды. Апанасий знает, что он у меня есть, значит, будет уверен, что это мы его подаём, а не рыба какая-нибудь, задевшая верёвку.

– Ну, давай свети, – согласился Михаил.

Я расстегнул костюм и вынул фонарь, прижатый к телу. Нашёл режим лазера и направил луч вверх. Зелёная точка заискрилась отражением от границы соприкосновения сред. Поводил её по всему зеркалу с минуту, надеясь, что Апансий или Киана смотрят вниз. Переговорного устройства очень не хватало.

– Да-а-а, чудеса случаются. – Михаил осмотрел невозможную аномалию.

Я переключил фонарь на обычный свет и посветил им по стенкам. Место, в котором мы очутились, не было изолированным. В стене темнел проход чуть ниже моего роста. На самом деле меня сейчас удивлял не он, а то, как получилось, что воздух не поднимается вверх. Не могла земная физика такого сделать. Тут явно имелся какой-то механизм, обеспечивающий разделение воды и воздуха.

– Никакого искривления жерла, а воздух не выходит, – обратил я внимание Михаила.

– Вижу. Чертовщина.

Вдруг сверху из воды вылетел камешек и упал нам под ноги. Наверное, Апанасий дал знать, что получил наш сигнал. Я снова посветил ему лазером, чтобы он понял, что его сигнал тоже дошёл. Примитивный обмен информацией добавил спокойствия и подарил надежду, что пропавшие люди не погибли. У них была только одна возможность – идти в единственный тоннель, выводящий отсюда.

Я выключил налобный фонарь и перевёл ручной в режим слабого света для экономии заряда.

– Я пойду первым, – предупредил Михаила и направился в тоннель.

– Как скажешь. – Он не стал настаивать, зная, что в случае чего мои рефлексы и сила превосходят его.

В тоннеле было тихо, как в пещерах той жуткой планеты Эль-Два-Шестнадцать, от воспоминаний о которой до сих пор становилось не по себе. Она прекрасна, разнообразна, но меня передёргивало, как только живо представлялись её ночные монстры. Но тут была моя планета, и потому тишина пещер воспринималась, как что-то родное и правильное.

В свете фонаря я определил, что стены пещеры не просто обточены водой, когда-то создавшей этот проход, а обработаны механическим устройством, оставившим на них следы своей работы. Я провёл рукой по концентрическим кругам. Либо мы столкнулись с чем-то неведомым, поселившимся на дне океана, либо люди настолько продвинулись в технологиях, что сумели построить подводную базу, используя технологии, не известные широкой публике.

– Гордей, если это шпионская база, то нас отсюда не выпустят живыми, – произнёс мне в спину Михаил.

– Я начну говорить на французском, а вы молчите, если что, – предупредил я его. – Пока они будут соображать, я расправлюсь с ними.

– Это если мы не попадём в какую-нибудь ловушку типа секретной комнаты, наполняемой ядовитым газом или ещё чего похуже.

– Пока что это наши предположения. Вы же следователь, Михаил, вы привыкли замечать мелкие детали. Надеюсь, вам удастся вовремя заметить опасность.

– Ага, в такой тьме я замечаю, только куда поставить ногу, чтобы не споткнуться.

– Как колено?

– Болит. Надо было брать с собой капсулу.

– Что, тоже привыкли дело не в дело забираться в неё?

– Не то слово. Чуть в жопу кольнёт, сразу туда. Меня жена графом Дракулой называет, а капсулу гробом. Аналогия, скажу тебе, прямая.

– У меня так же. Когда мы на планете, о которой я вам рассказывал, остались без капсул, вот это был дискомфорт. Я там несколько раз чуть кони не двинул, общаясь с местными достопримечательностями. К хорошему быстро привыкаешь, за что приходится расплачиваться страхом не получить вовремя лечение и превратиться в простого смертного.

– Так и есть. Придётся хромать, а ведь мог через пятнадцать минут прыгать как новенький, – покряхтел Михаил. – И куда же ведёт этот туннель?

– Хорошо, что он не расходится, иначе пришлось бы придумывать, как пометить ответвления, в которых мы уже были. То, что в нём нет воды, вижу, вас уже совсем не интересует?

– Гордей, давай на ты. Внешне мы почти ровесники.

– Давай. Так как насчёт воды?

– Хрен его знает. Чутьё подсказывает, что дело нечисто. Одной физикой тут ничего не объяснишь. Следствие пока не располагает достаточными данными, чтобы сформулировать свою позицию в этом вопросе.