Прощай, предатель

Насчет последнего пункта характеристики вопросов нет – подыскать на такую глыбу мужика не так-то просто. Глянул на фотопортрет, и мне снова захотелось сказать «бр-р». Взгляд маленьких, пронзительных глаз неприятно морозил даже с фотобумаги….

«…Входит в узкий круг лиц, пользующихся исключительным доверием „О“…» Этот пункт характеристики я подчеркнул красным карандашом. Это говорило о многом. Относительно водителя такой пометки не было. Впрочем, это отвечало тому, что я сам сегодня видел своими глазами. Характеристики лишь подтвердили мои наблюдения. Идти «в лоб», по нахалке, и работать прямо возле офиса на территории детской больницы было делом почти безнадежным… Это я так, Ивана настраивал на деловой лад. Выход был один – попытаться выйти на кого-нибудь из «лички». Конечно, это просто чудовищно страшная баба, но она «входит в узкий круг лиц, пользующихся исключительным доверием „О“…». И, кажется я знал, как подобрать к ней нужный ключик… Только мне нужно было выяснить еще некоторые подробности. Поэтому я снова набрал номер заказчика.

– По-моему, Антон, вы избрали не совсем правильный маршрут. Впрочем, тут я вам не советчик. Все-таки основной специалист в этом ремесле вы, а не я…

– Учту ваши доводы.

Я сидел напротив работодателя. Услышав мою телефонную просьбу, он тут же приехал ко мне лично. Честно говоря, не ожидал подобной оперативности.

– Вы хотите сделать ставку на Гордееву… Хочу вам сказать, что это довольно тупое, злобное, но исполнительное существо. Что-то вроде охранно-бойцовой псины. Знает команды и хорошо их выполняет… Хозяина любит постольку – поскольку тот дает ей жрать. А наш Общий Друг надеется, что в случае чего она прикроет его тушу собственной. Но это – очень вряд ли. Очень.

– Вы обещали подробно рассказать, как эта Гордеева попала к нашему Общему Другу, – напомнил я. – И как она попала в «узкий круг», выражаясь словами из вашего документа.

– Да очень просто. Гордеева тогда уже работала в сизо. В женском корпусе. Хотя правильней было бы отправить ее стеречь наиболее опасных бандюг противоположного пола: они бы у нее стали шелковыми. Причем за пару дней. Так вот, уже тогда Гордеева отличалась какой-то тупой злобой, граничащей с садизмом. Зачастую безо всякого повода отбивала заключенным бабам внутренности. Била, как бьют кирпичи каратисты. Любила она это дело. Ее рано или поздно уволили бы – начальству были поперек горла ее выходки. Но тут у нее появилась шикарная возможность оказать услугу нашему Общему Другу.

Работодатель откашлялся и сделал паузу, интригуя меня. Я промолчал.

– Так вот, – продолжил он, – если помнишь, тогда в газетах и по телевизору гремело такое дело – о фирме «Орнамент»…

– Смутно… Оно, кажется, потом развалилось?

– Вот именно… А наш Общий Друг проходил по этому делу как соучредитель «Орнамента». Я тебе напомню – банальная финансовая пирамида, обманутые акционеры и нелегальное «отмывание» капитала. Плюс уклонение от налогов и контрабанда. Работала совместная бригада ФСБ, Генпрокуратуры и налоговой полиции. Дело шло, сам понимаешь, с огромным скрипом.

Работодатель как-то незаметно перешел со мной на «ты» и беседовал уже как с равноправным партнером.

– Одного из свидетелей сбил и переехал грузовик, другой куда-то исчез, третий поспешно начал отказываться от показаний, данных ранее… Но один свидетель все-таки готов был говорить. Точнее, свидетельница. Это была одна дама, имеющая влиятельную родню в грузинской общине. Она уже находилась под стражей по обвинению в соучастии в другом, не таком крупном, мошенничестве. Но в деле «Орнамента» она тоже «отметилась» основательно. К тому же с нашим Общим Другом у нее были давнишние личные счеты. Очень ей хотелось его на нары отправить. Ну а мы…

Тут работодатель невольно поперхнулся, но было уже поздно. Он тяжело и жестко взглянул на меня, и я попытался сделать вид, что не обратил внимания на его оговорку. «Мы»… Что ж – умному достаточно.

– Ну а следственные органы, – продолжил он тем же спокойным, размеренным голосом, – пообещали скостить ей лет пять. Держали ее в одиночной камере женского блока «Матросской тишины». Вот тогда-то наш Общий Друг и его команда и вышли на Гордееву. Она как раз несла службу рядом с «одиночкой» этой грузинки… Замечу – девица эта очень жадна до денег, долго уговаривать ее не пришлось. Ну а дальше… Ни одна экспертиза не сумела подкопаться – самоповешение было сымитировано безупречно. Как я понимаю – Гордеева голыми руками засунула подследственную в петлю. Та была достаточно хрупкого телосложения. Но все равно, согласитесь, это очень не просто… Впечатляет?

– Да как сказать… – передернул плечами я. – Я тоже вроде не из театра юного зрителя.

– Ну вот. В результате все следствие пошло насмарку, господин Олигарх успешно выкрутился и пошел в гору. А у сержанта Гордеевой начались неприятности. Родственники погибшей то ли что-то узнали, то ли как-то догадались об истинной причине гибели их родственницы, но до Гордеевой дошло, что ей готовят расправу. Она быстренько увольняется из органов и поступает на службу к господину «О» в качестве личного телохранителя. Он взял ее под свое персональное покровительство. Этим и можно объяснить ее «вхождение в узкий круг доверенных лиц». Кроме бычачьей мощи, которой иной мужик позавидует, другими способностями Гордеева не блещет. Угрюмое, злое создание, по недоразумению родившееся женщиной. Больше ничего сказать о ней не могу. А вы думайте, решайте… Если считаете, что смысл есть, – действуйте!

Я поблагодарил работодателя, и после дежурных вежливых фраз мы расстались.

Иван заявился минут через тридцать. И не один. Это я понял, заслышав в прихожей чей-то писклявый голосок.

– Это Оля, познакомься – это Антон! Мой научный руководитель и очень хороший человек, – представил меня Иван юной блондинке, смущенно моргающей круглыми большими глазами.

– Оля, – протянула миниатюрную кукольную ручку девушка. Она была невысокой – метр шестьдесят на каблуках, но очень изящно сложенной. Ножки стройненькие и для ее роста достаточно длинные, сзади и спереди все, как говорится, в наличии. На подсадку не похожа – слишком кукольная наружность, просто Дюймовочка, ведет себя естественно… Завидую Ивану белой завистью! А впрочем, и черной тоже…

– Мы очень смешно познакомились! – Ваня был на подъеме. – Оля чуть-чуть не сбила меня своей машиной.

– Я только вчера получила права… – потупила ясные глазки Оля.

– Нормально! Тот не шофер, кто пару-тройку лишних пешеходов не придавил, – беззаботно улыбнулся я и подмигнул. – А этого вообще стоило бы… по забору размазать!

– Ой, вы скажете тоже! – Девушка всплеснула руками.

– Можно, я буду называть вас Лелей? – неожиданно предложил я.

– Называйте, пожалуйста, если вам так нравится. Меня, вообще-то, еще никто так не называл. – Девушка понемногу осваивалась.

– Значит, я буду первый! Поверьте, вам это имя гораздо больше идет… – Я выдал свою самую дружелюбную улыбку и еще раз подмигнул. – События надо обмыть. Знакомство, спасение из-под колес да еще дополнительные крестины…

Мы наскоро сообразили нехитрую закуску под коньяк, который дежурил в холодильнике для этого случая, и после пары рюмок я удалился к себе в комнату, поняв, что новым знакомым хорошо и без меня.

Минут через пятнадцать они, пожелав мне из-за закрытой двери спокойной ночи, проследовали в комнату Ивана.

…Что ж, при нашей профессии изредка расслабиться – святое дело. Надо будет завтра закадрить официанточку Катю… Очень уж она мне в нутро запала. Почему – сам не понимаю…

Неожиданно я внутренне подобрался, даже напрягся. Как это сказал Ваня – «чуть-чуть не сбила меня своей машиной…»? С чего бы это меня задела его фраза? Не зря ведь задела… Так, для начала надо все обмозговать. «Чуть-чуть не сбила меня своей машиной»… По опыту гаишников и водителей, женщина за рулем – источник повышенной опасности.

Я просидел в кресле еще с полчаса, просчитывая варианты, и улегся спать. Подъем-то завтра часов в шесть, не позже…

– Вон тот подъезд, на всякий случай запомни…

– И стоило сюда тащиться в такую рань?

– Стоило, Ваня… Вот – полюбуйся.

Дверь подъезда хлопнула, и во дворе появилась глыбообразная дама-секьюрити Гордеева. Она была одета точно так же, как и вчера: темный шелковый брючный костюм свободного покроя, белая блузка, черные туфли на низком широком каблуке, никаких украшений. Волосы на сей раз были коротко подстрижены – когда только успела… Выйдя из подъезда, она внимательно огляделась, но нас с Иваном засечь не могла, так как мы расположились на лестничном пролете между вторым и третьим этажами соседнего дома и просматривали весь двор из окна. Я все же невольно отстранился, когда она повела глазами в нашу сторону.

– Идет к гаражу… Запоминай все, Иван, и не переспрашивай.

– Роскошная тачка. – Ваня выделял в наблюдаемой картине то, что занимало его больше всего. – Неплохо ей, однако, платят…

– Номер запоминай.

– Все в норме, Антон. Лихо стартовала!

Иномарка двинулась быстро, через несколько секунд она скрылась в арке, ведущей на основную магистраль.

– Какой новый русский не любит быстрой езды… – риторически произнес я. – Пошли, пока нас здесь не приметили…

Однако народу в столь ранний час на улице практически не было – так, пара человек прогуливала собачек.

– Решился? – спросил Иван, когда мы вернулись в свою «девятку», припаркованную по старинному правилу за два квартала.

– Решился, Ваня…

– С этим пугалом огородным свяжешься? Смотри, пойдешь по ее шерсть…

– Придется пойти… – Я не торопился заводить машину. – Вот что, Иван… – Я в упор посмотрел на него и выдержал паузу. – Если мы выберемся из этой передряги живыми и здоровыми, то только благодаря мне… Понял? А если еще и с обещанными бабками, то вообще, считай, фавориты Господа Бога… Поэтому давай без мелкого подъ…ба. Лучше помалкивай, ладно? Очень прошу тебя. И выполняй все, что я тебе скажу.

Я не ждал возражений. Что тут возразишь? Я ведущий – Ваня ведомый… Он промолчал.