Оценить:
 Рейтинг: 0

В СССР секса не было. Второе издание

<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>
На страницу:
6 из 10
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Прекрасный утренний стояк Серго был прерван истошным стуком в дверь фельдшерского пункта.

– Кто там? – недовольно спросил Серго, надевая белый халат.

На пороге стояли молодожёны: Коля и Нина.

– Гамарджоба, – сразу с козыря зашёл Николай.

– Гамарджобат, – ответил Серго, а сам подумал, – такой стояк даром пропал. В мои-то годы дорожить такими вещами надо.

После недолгих эканий и мэканий ситуация прояснилась.

– Снимай штаны, – сказал старый фельдшер.

Коля предъявил распухший плод любви жестокой.

– А она? – кивнул в сторону супруги Серго.

– У неё тоже чешется женская половая… – здесь Коля замялся, он забыл, как это называется по-научному, и закончил, – чешется и распухла женская половая пи.да.

– Минет делали? – строго спросил фельдшер, – причем у него получилось, – минЭт дэлАли?

– Мы по-грузински не понимаем! – раздраженно ответила Нинка, натягивая трусы.

– В рот у мужа брала? – пояснил Серго и чтобы всё прояснить окончательно, спросил просто, – х.й у мужа сосала?

– Да, – ответили молодые супруги одновременно, а Коля добавил, – я – тоже сосал.

Здесь Коля понял, что сказал что-то не то и пояснил

– Целовал там, лизал в смысле…

Лица молодожёнов приобрели аккурат цвет их пострадавших во имя любви гениталий.

Серго сказал медсестре что-то то ли по-грузински, то ли по-медицински, и Людочка ловко, минут за десять, обработала какой-то мазью инструменты супружеской взаимности.

Секрет коля-нининых супружеских недомоганий старый фельдшер объяснил с легкостью.

– Грузинская кухня очень проста. Одна половина блюда делается из острых приправ, во вторую половину острые приправы просто добавляются. Вы уже пятая пара за месяц. На ночь помажете сами, и осторожней с грузинской кухней.

8. Гастрономические изыски

– А чё ночи-то ждать? У меня в попе чешется – сил нет никаких моих женских, – заявила супруга, как только Николаевы вернулись в палатку. Дело в том, что про преступную и не одобряемую в СССР любовь в попу они постеснялись фельдшеру рассказать.

Заняли позиции. Нинкин поросёночек доверчиво и нетерпеливо смотрел на Колин баклажан.

– Поросёнок с хреном, бля…, – сказал супруг и заправил овощ в недра розового зверя.

– Соуса добавь, – простонала Нинка, – я имею в виду мазь, выданную в медпункте.

– Что имею, то и введу, – в восторге прокричал супруг, обильно приправляя Нинкину промежность живительным соусом.

У вас когда-нибудь чесалось что-нибудь? Да так, чтобы чешется, – а почесать невозможно. А теперь представьте, что чешется всё внутри! А у Коли ведь тоже чесался…

Теперь вы близки к тому, чтобы понять чувства, переполнявшие молодожёнов.

Часа полтора чесал Николай Нинкину попу.

Промариновав хорошенько поросёночка, перевернули сковородку и плотно занялись цыплёнком под овощами. Цыплёнок дал обильный сок, Коля добавил соуса из фельдшерского пункта.

– Верно говорят: нет счастья большего, чем почесать, когда чешется, – последние слова Коля прокричал, обильно приправив собственным соком горящие внутренности растерзанной птицы.

Не зная, как выразить нахлынувшие от синхронного оргазма чувства,

– Бляяяядь!!! – одновременно в восторге заорали молодожёны.

– Бл.дь-Бл.дь-Бл.дь, – эхом понеслось по кавказским ущельям. В Кадорском сошел оползень; Людочка еще крепче обняла Серго и зарылась носом в его покрытую жестким седым волосом грудь; «опять грузины шалят», – подумал командир абхазского спецназа; азербайджанский часовой вздрогнул и пальнул на всякий случай вверх, чтобы, не дай Аллах, никого не убить; армянский ополченец проснулся, прислушался, – вроде больше не стреляли, перевернулся на другой бок и отправился досматривать сон про что-то индийское; чеченцы спали, гордые за свою независимость; «и не спится же этим русским», – проворчал турецкий янычар-пограничник, для него все по ту сторону были русскими: и грузины, и абхазы, и чечены, и армяне; русский часовой зорко охранял практически уже не существующую границу практически не существующей уже Великой Красной Империи.

И только библейская гора не отреагировала на крик влюблённых. За свою многотысячелетнюю историю Арарат и не такое слышал.

Эпилог

Батоно Серго и Людочка поженились. Жили счастливо и умерли в один день. Их убили какие-то люди в камуфляже.

Одной датой отмечены были «Отчет о боевых потерях Поволжского СОБР на Северном Кавказе»: убитыми – …, ст.сержант Николаев Н.Н., …

и Оперативная сводка по городу: в результате нападения на штаб воинов-интернационалистов погибли – …, Николаев А.Н., …

Мать до сороковин не дожила.

Весь город знал, что расстрел «афганцев» дело рук маслаковской ОПГ.

Вечером Батя зашел в гостиницу «Волгарь». Гостиницу держали маслаковские, и лидера ОПГ Маслака всегда можно было в ней застать.

– Ты? – просто спросил Батя.

– Я. – просто ответил Маслак.

Гранату сын привез Бате еще с Афганистана, «Рыбу глушить, ну и на всякий случай…». Всякий случай настал. Батя выдернул кольцо и поставил гранату на стол. Так откупоривают шампанское, так хлопают запотевшей бутылкой водки по праздничному столу.

Горохом брызнули в разные стороны бандиты. Маслак не пошевелился. Их так и запомнили: два серьезных мужчины молча смотрят друг на друга…

Маринка, оставив детей на Нину, подалась в Москву за деньгами и счастьем, да так и пропала…

Нина стала выживать. Выписала мать из деревни, сама подалась в челночницы. Огромные китайские клетчатые сумки! Сколько их перетаскано за девяностые русскими женщинами?! Только в эшелонах и измеришь. Но как и в чем измерить тот пот, то отчаяние, и то горе, что было перетаскано в этих клетчатых гробах?!

Нине повезло, а, впрочем, другого выхода у нее и не было, – малых надо было поднимать. Открыла один киоск, второй, третий… Николаеву в городе уважали за твердость и честность. Ни бандиты, ни менты ее не трогали.

Уважали вдову и за то, что блюла себя. Такое в маленьком городе не скроешь. Ни одного мужчины у нее больше не было.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>
На страницу:
6 из 10