Амулет. Детективно – мистическая повесть

– Кто помог, человек или камень?

– Ты знаешь, на самом деле это совсем непростой вопрос! И я не уверен, что смогу тебе на него ответить. Кстати, это тоже случилось на море, когда я был ещё совсем маленький! С тех пор он всегда со мной.

– Слушай! Но ведь ты же уже давно не маленький! Неужели ты веришь в подобные вещи?!

– А почему нет?! Мир вовсе не так прост, каким он нам кажется, и всё в нём взаимосвязано. А потом… Потом мне всегда везёт, когда он со мной. Вот, тебя, например, встретил! – Андрей, наконец, улыбнулся и ласково посмотрел на девушку.

– Ну, уж тут-то он точно ни причём! Когда мы с тобой встретились, у тебя его никак не могло быть с собой! – девушка шутливо шлепнула его по затылку.

– С чего это ты взяла, что не могло быть?! – удивлённо спросил Андрей.

– Да с того, что когда мы с тобой познакомились, ты был в одних плавках! Ага?! Что скажешь?

– Ничего не скажу… Ладно, давай эту тему оставим, не хочется сегодня об этом говорить, – щёлкнув никелированной зажигалкой, Андрей прикурил и выпустил в потолок тонкую струйку голубоватого дыма.

– Знаешь, англичане говорят – «У каждого человека свой скелет в шкафу». Ну, это в том плане, что каждый сходит с ума по-своему. Наверное, это просто мой скелет… – Андрей аккуратно положил камешек в кожаный мешочек и спрятал его в карман: – Скоро мне предстоит одна работа, за которую обещали неплохо заплатить. Можно будет купить квартиру побольше или домик где-нибудь за городом. Ты что бы хотела?

– Домик конечно лучше! А что это за работа такая, за которую так здорово платят?

– Что за работа? – Андрей вдруг сделал страшные глаза и, нагнувшись почти к самому лицу девушки, зловещим шёпотом произнёс: – Наёмное убийство!

А потом улыбнулся, и ласково поцеловав Лену в щёку, сказал:

– Шучу! На фирме у нас готовится одна важная сделка, в подготовке которой я принимал участие. Дня на три придётся уехать по делам. Скучать будешь?

– Буду, конечно. – Лена прижалась лицом к его плечу и прошептала: – Тоже мне… Убийца наёмный! А когда прошлым летом собаку машиной сбил, так чуть не плакал и с неделю по ветеринарам мотался. Да ты мухи не обидишь!

Глава 5

Укрывшись с головой под толстым ватным одеялом, мальчик словно пытался спрятаться от всей злобы и жестокости мира и тихо плакал, не будучи в силах сдержать душивших его слёз. Всё его маленькое щуплое тельце сотрясали судорожные припадки нервной дрожи, а из горла непроизвольно вырывались всхлипывания и сдавленные, приглушённые стоны. Отсюда, из спасительной темноты детской комнаты, из-за плотно закрытой двери ему было хорошо слышно, как ругаются на кухне мать с отцом, под грохот посуды и аккомпанемент вечно что-то бубнящего и никогда не выключавшегося приёмника.

– За что ты его опять избил?! Он же ни в чём не виноват! Что ты делаешь, в самом деле?! Иди, хотя бы извинись перед ребёнком! – чуть не плача кричала мать сорванным от волнения голосом.

– Ещё чего не хватало, чтобы я извинялся перед этим щенком!! А за что?! Да не за то цыган бил цыганёнка, что молоко разлил, а чтобы не разливал! – как всегда громко и никого не стесняясь, отвечал отец, никогда в жизни не признававший своей неправоты.

– Ты что, хочешь, чтобы он зверем вырос?!

– А если и вырастет – хорошо!! Мужчина должен быть жестоким!

Поскуливая, как побитый щенок, и дрожа всем телом, мальчик ещё долго пытался успокоиться и согреться, свернувшись в клубок и подтянув к подбородку острые худые коленки. В плотно зажатом кулачке он крепко держал талисман, и острые грани холодного камня глубоко врезались в тонкие пальцы. Камешек в руке постепенно теплел и понемногу согрелся и мальчик. А потом пришёл спасительный сон.

Только это был какой-то очень странный сон! Проваливаясь в его темноту, мальчик внезапно как будто остановился на полпути и завис в плотной тёмной мгле, в которую извне ещё продолжали доноситься сильно приглушённые звуки реальности, словно погружённой в толстую мягкую вату.

Тьма вокруг него постепенно рассеялась и мальчику открылась странная и пугающая картина. Он стоял посреди совершенно пустой равнины, покрытой лишь пучками сухой колючей травы, да торчащими тут и там из растрескавшейся земли мёртвыми кривыми деревьями. И над всем этим унылым пейзажем, заливая его зеленовато-синим безжизненным светом, кошмарным призраком висело холодное чёрное Солнце.

Буквально в нескольких шагах от мальчика, чёрным прямоугольником на серой земле, зиял глубокий провал, до жути напоминающий могилу. Мальчик робко подошёл к самому краю ямы и осторожно заглянул в её пугающий зев, из которого на него пахнуло свежевырытой землёй и промозглой, продирающей до костей сыростью. А потом, неожиданно для самого себя и словно повинуясь какому-то внезапному импульсу, громко закричал в темноту, выкликая какое-то незнакомое гортанное имя.

Вздрогнув от звуков собственного голоса, странно отозвавшегося в абсолютной тишине этого мёртвого мира, мальчик затих и пугливо осмотрелся по сторонам. Всё так же недвижно стояли вокруг, растопырив колючие безлистые ветви, корявые низкорослые деревья. И тогда он, зажмурившись, крикнул во тьму изо всех своих сил.

В мрачной глубине провала, на фоне его казалось совершенно непроницаемой тьмы, появилось какое-то нереально чёрное пятно неопределённой формы. Оно пульсировало, медленно перемещаясь и всё время, меняя свои очертания, и всей своей кожей, вмиг покрывшейся мурашками ужаса, мальчик почувствовал приближение. Кого – он не знал и сам, но точно знал, ощущал всем своим маленьким существом, что в мире нет, и не может быть никого страшнее того, кто сейчас появится здесь по его зову. И ещё… На фоне дикого ужаса, охватившего всю его душу и дыбом поднявшего волосы на голове, он вдруг совершенно неожиданно ощутил дикий, небывалый восторг. Мальчик вдруг совершенно отчётливо понял, что тот, кого он так отчаянно звал из этой кромешной тьмы, и есть его единственный и самый преданный друг, который уже никогда и никому не даст его в обиду. Который отомстит всем и за всё… Чёрная мгла, колыхаясь как живая, уже совсем почти поднялась из ямы и на краю её начала клубиться какая-то тёмная дымка, напоминающая плотный густой туман. И тут, раздираемый противоречивыми чувствами, мальчик проснулся, снова очутившись в своей постели. Но это был уже совсем другой мальчик. Страх и боль ушли навсегда, и в самой глубине его светящейся от восторга души маленьким чёрным комочком свернулось нечто, принесённое с собой из странного сна…

Глава 6

Крупная по местным меркам оптово-закупочная компания «Гермес» занимала целый этаж в большом, совсем недавно построенном здании, почти целиком отданном под офисы различных коммерческих структур. В без малого двух десятках уютных кабинетов располагались её службы, многочисленные сотрудники которых обеспечивали бесперебойную работу одной из самых богатых фирм города. А у центрального входа в здание, словно на выставке шикарного автосалона, стояли припаркованные в ряд новенькие иномарки, вдоль которых гордо вышагивал здоровенный битюг-охранник, с чёрной резиновой палкой в крепкой руке и рацией, прицепленной к поясному ремню.

Хищная чёрная БМВ, лоснящаяся полированными дутыми боками, медленно проехала мимо забитой машинами стоянки и свернула за угол здания. Здесь, на узенькой боковой улочке было безлюдно и тихо. Лишь две старушки о чём-то судачили в глубине большого двора, да сонные голуби бестолково бродили по разогретому солнцем асфальту, беспрестанно кивая головами и лениво переваливаясь толстыми сытыми боками. Необычная для начала лета в этих местах погода разогнала горожан по дачам и улицы вымерли, словно придавленные жарой. Пожухла и высохла трава на газонах и печальные стояли деревья, с опалённой солнцем, пожелтевшей листвой.

Дверь иномарки мягко распахнулась и выпустила из прохлады кондиционированного салона невысокого мужчину средних лет, в белой рубашке с галстуком и золочёной оправой дорогих очков на совершенно неприметном лице.

– Жди здесь, я скоро буду! – негромко сказал он водителю автомашины и, быстрыми шагами перебежав неширокую улицу, легко взбежал по ступеням центрального входа, кивнув закамуфлированному амбалу с дубинкой, вытянувшемуся во фрунт при его появлении.

В просторной и светлой приёмной коммерческого предприятия «Гермес» было тихо. За полированным столом, с установленными на нём мощным компьютером, факсом и чёрным ящиком многоканального телефона, сидела молоденькая секретарша и старательно высунув язык, подводила глаза, смотрясь в маленькое круглое зеркальце.

– Привет скромным труженикам канцелярии! Всё красоту наводишь? – мужчина в рубашке с галстуком по хозяйски вошёл в приёмную и с ходу направился к обитой чёрной кожей двери, украшенной красивой табличкой с гравировкой: «Генеральный Директор Ступаков Н.А.»

– Саныч у себя? – бросил он на ходу секретарше.

– Добрый день, Александр Петрович! Николай Александрович вас ждёт… – секретарша огорчённо сморщила носик и добавила: – Что-то с утра не в духе…

Николай Александрович или просто Саныч, как его привыкли звать многочисленные друзья и приятели, встал из-за стола и радушно улыбаясь, шагнул навстречу вошедшему:

– Саша! Здорово, дружище! А я тебя тут уже часа полтора поджидаю!

– Прости, не успел ко времени! Застрял на мосту в пробке, авария какая-то там. Ну, рассказывай, как съездил, как отдохнул?! – Александр Петрович, дружески обнявшись с Санычем, уселся в глубокое мягкое кресло и, расслабив узел душившего его галстука, расстегнул ворот рубашки.

– Да ничего съездил… Так, развеялся немного. Отдыхать-то особо некогда! Ты что будешь, виски, коньяк? – Саныч распахнул дверцу бара, замаскированного под книжные полки, и в кабинете прозвучал мелодичный звон колокольчиков.

– Если можно, то просто минералочки холодной. Уф, и жара же сегодня! И ведь это только начало лета!

– Ниночка, принеси нам, пожалуйста, холодненького нарзана и… Кофе ещё, наверное! – Саныч щёлкнул клавишей селектора и вопросительно посмотрел на Александра Петровича, внимательно изучающего бронзовую статуэтку какого-то пузатого восточного божка, примостившегося на столе между суперсовременным компьютером и изящным письменным прибором из натурального малахита.