Оценить:
 Рейтинг: 0

Сокровища Валькирии. Хранитель Силы

Год написания книги
2001
Теги
<< 1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 22 >>
На страницу:
15 из 22
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Читай. И собирайся! Через три часа поезд, а у нас и билетов нема, и как автобус ходит – не знаю.

На мостике было пусто: к лесозаводу шла хозяйственная гравийка, и другим путем сюда не попасть…

Василий Егорович долго смотрел в письмо – то ли перечитывал, то ли думал; глаза его как бы вышли из-за прикрытия бровей и нависающих бровных дуг, чуть потеплели.

– У меня тоже вот… Одна-единственная дочка. Женился поздно, почти в сорок…

– Ладно, тесть! Это на потом. Сейчас собирайся!

– А ты на меня не покрикивай! – вдруг взъерепенился он. – Гляди-ка, генерал, командует тут!.. Мне еще протез обуть надо, культю подогнать, облегчить… Вещи собрать!

– Возьми самое дорогое и едем, – мягче сказал Мавр. – У меня плохие предчувствия, поезд без нас – ту-ту… Фотографии, документы… Даже белья не надо. Ну, конечно, инструменты…

– У меня вон два полушубка, валенки, штаны ватные – что, брошу?!

– Зачем тебе в Крыму полушубки?

Он неожиданно засмеялся:

– Томилка пишет, ты можешь похлопотать, чтоб срок скостили? Ты что, и правда можешь?

– Погоди, дед, доберемся до Москвы, похлопочем…

– Какой я тебе дед? – обиделся Василий Егорович. – Да я моложе тебя! Дед… Слушай, а пенсия? Я по старости получаю, все-таки сто десять тысяч…

Бутылка водки стоила уже тридцать. Мавр стал собирать инструменты со стены, а тесть вдруг подпрыгал к окну и, согнув шею, выглянул из-за косяка…

– Атас! Облава!

Ни на улице, ни за изгородью на проселке никого не было, да и мостик с изгибом дороги оказался пустым, но население жилой зоны, эти серые, одинаковые люди буквально летели в сторону промышленной, словно птичья стая, одновременно меняя направление и организованно покидая насиженное место. Бесшумная эта тревога в единый миг всколыхнула все бараки, и уже внизу слышался топот и стук дверей; откуда-то взялись дети – около десятка разного возраста, табун цыганок в пестрых одеждах и даже существо с грудным младенцем на руках. Прошло минуты полторы, и все кончилось, территория зоны была пуста, и лишь следы по свежему снегу, в том числе и босых ног, остались, как строчки письма на чистом листе.

И тот же час на улице показались две машины: милицейский «уазик» и белая «неотложка». Они вывернулись из-за крайнего барака и на полном ходу помчались к двухэтажке.

– Что-то не похоже на облаву, – сказал тесть, не сводя взгляда с Мавра. – Они сначала оцепление ставят, а эти…

– За мной приехали, – спокойно обронил тот, глядя, как из машины вылетают двое с автоматами и в масках, и двое – в гражданском. – Говорил, надо быстрее…

Глаза Василия Егоровича снова спрятались под брови – смерил генерала с головы до ног.

– Герой… Советского Союза!.. А я ведь тебя узнал. Увидел в профиль и узнал… На щеке у тебя не морщина и не складка – шрам. Ну-ка, покажи! Моя метка!

И полез щупать корявыми, изрезанными пальцами…

То, что его не оставят в покое, Мавр понял сразу же, как только заявил начальнице колонии о своем намерении жениться. Она не умела прятать чувств; на ее бледном, простоватом лице вначале вспыхнул целый букет – от изумления до глухой, тихой подозрительности. Он сразу же повинился, что солгал про внучку, что у них нет никакого родства, и ложь эта благородна, поскольку он подобных мыслей не держал, когда ехал сюда. Мол, когда увидел истерзанного и глубоко несчастного человека, решил если не спасти, то хоть как-нибудь помочь. А замужество для Томилы – спасение, ибо она давно страдает от одиночества и в таком состоянии может погибнуть в лагере.

Он врал искусно, даже прощения попросил, однако уже чуял, напрасно. А когда «хозяйка» услышала весть, что этот ненормальный генерал в местной нотариальной конторе еще и дом в Крыму жене отписал, вообще замкнулась и выразительно замолчала. От немедленных разборок ее удерживала непростительная и глупая ошибка, допущенная еще утром, – не проверила документы, запустила в зону и разрешила свидание неизвестному человеку, скорее всего, душевнобольному, авантюристу или циничному преступнику, воспользовавшемуся генеральской формой и наградами. Если его сейчас же сдать своим операм или органам, на следствии обязательно выяснится, как он пил чаи с «хозяйкой», как она лично провела его через КПП и дала прапорщика в денщики – чтоб и в магазин за продуктами бегал, когда потребуется, кипяток приносил и еще охранял тишину и покой.

Кто его знает, а вдруг он на самом деле генерал, Герой да еще со связями? Со сдвигом, коль решил жениться на зэчке, но со связями?

Мавр чувствовал ее душевную борьбу и пытался не то чтобы рассеять подозрения, а хотя бы сгладить их, снизить накал страсти.

– Как только будет отпуск, приезжайте ко мне в Крым, – как бы предлагал он взятку. – Дом стоит в тридцати метрах от моря! Великолепный сад, виноградник, винный погреб, прошу заметить! Спросите Томилу, она расскажет…

Она не покупалась, хотя вежливо кивала, приводила какие-то глупые аргументы, а сама лихорадочно соображала, как поступить. С той поры, как к зэкам каждую неделю стал приезжать священник, она начала проникаться христианскими заповедями, ибо никаких других уже не оставалось, а жизнь стремительно катила под гору. (Это Мавр узнал еще утром, за чаем.) И теперь «хозяйка» никак не могла решить, по-божески будет отказать в регистрации или нет? Самое главное, не нашла причин, чтоб отказать, даже после того, как под предлогом требований ЗАГСа взяла у него паспорт.

Потом уж и деваться некуда было…

Двадцатилетняя девчонка окрутила их за три минуты и еще десять выписывала документы.

Мавр знал: как только он достаточно удалится от колонии, так сразу же будет сигнал куда надо, с какой-нибудь несуразицей. Не зря же из «скорой» вылезли два могучих санитара, а орелики в гражданском бежали вприпрыжку по лестнице, помахивая пистолетиками…

А тут еще тесть пристал – исследовал складку на щеке, обнаружил шрам и кинулся на шею. Чувства его захлестывали, и было непонятно, обнимает он или душит; сказать ничего не мог, только низко и жалобно урчал, словно рассерженный бык.

– В рот тебя по нотам! Падла!.. Точно ты… Ах ты, сука! Не прощу!

Оперативники ворвались, когда Мавр с Василием Егоровичем возились на полу, разгребая стружки. Отцепиться от тестя оказалось невозможно: тренированный, цепкие руки драли мундир, отшелушивая награды. Их растаскивали сначала двое гражданских, затем прибежали санитары и эти двое, в масках – разодрали с треском, в руке тестя остался плетеный генеральский погон, и уже будучи в состоянии аффекта, он ничего не видел перед собой и драл бронежилет на автоматчике. На них попытались натянуть смирительные рубашки, но ничего не вышло, сами запутались в тряпье, и в результате оба оказались в наручниках. Эти шестеро здоровых малых запыхались, пока скручивали, и разозлились; у одного, в гражданском, так и вовсе было больное сердце, и по лицу разливалась нехорошая бледность. Он матерился и что-то искал на полу, разметая стружки.

– Притыкин! – обрадовался второй, более веселый и сильный, выворачивая карманы Мавра. – А я думаю, куда ты заплыл? Не видать, не слыхать… Это что за генерал к тебе пожаловал?

Василий Егорович пришел в себя и, увидев закованного зятя, которого шмонали грубо и бесцеремонно, немного оторопел. После схватки и сильного нервного возбуждения у него заплетался язык.

– Вы что, и его… в браслеты закоцали? – невнятно пробубнил он.

– Что? – опер вытащил документы у Мавра, а один из автоматчиков рывком поставил старика на единственную ногу.

– Он ваш, сука, – не совсем уверенно пролепетал тесть, качаясь.

– У нас таких нет, – засмеялся веселый. – Сейчас глянем, кого тут пригрел… Коноплев Виктор Сергеевич, год рождения двадцатого сентября одна тысяча… девятьсот девятого… Это ты с девятого?

Мавр ловко вскочил на ноги, и автоматчик в маске тут же очутился рядом.

– Стоять!

– Сколько же тебе лет, дедушка?

– А ты посчитай, – спокойно сказал он и сдвинулся чуть правее – к электрическому наждаку возле верстака, на котором тесть правил резцы.

Веселый приблизился к окну, посмотрел в косом свете, не переклеена ли фотография, полистал и глянул прописку.

– Поселок Соленая Бухта, Крымской области. Иностранец?.. Где ксиву купил?

– В советской милиции, – обронил Мавр. – Ксива натуральная.

– Хочешь сказать, тебе восемьдесят пять?

Тесть смотрел на него диковато и возбужденно, брови приподнялись и обнажили глаза. Мавр окончательно заслонил спиной наждак и нащупал кнопку под кругом.

– Хорошо сохранился, у моря живу.

<< 1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 22 >>
На страницу:
15 из 22