Наследство

Наследство

Тётя Настя с недовольным видом крутилась у замызганной газовой плиты, доваривая гречневый суп на жидком курином бульоне. Племяш, Валерий Павлович, нервно курил у открытой кухонной форточки. Тёте Насте давно за семьдесят, а сколько ей лет точно – племяш не знал. Он даже не интересовался этим никогда. А с тех пор, как четверть века назад уехал в Питер, там обосновался, женился, завёл детей, получил престижную должность на государевой службе – о тётке и не вспоминал. Это она о себе напомнила – через питерских друзей дальних родственников отыскав в социальных сетях аккаунт Валерия и сообщив, что отец его, Иванов Павел Иванович, после продолжительной болезни скончался, оставив наследство – добротный дом с высокой мансардой на далёкой окраине города.

– М-да-а, – промычал недовольный Валерий. – Приехал вот… Только деньги зря прокатал.

– Да ты что такое говоришь, дурачок? Как это зря? На могилу отца хоть сходишь, – пролепетала, цокая языком, тётя Настя. – Да и полдома, извини, тоже денег стоят. Знаешь, сколько у нас сейчас беженцев без жилья скитается – и из Рубежного, из Попасной, из Лисичанска, из Донецка даже есть. Они бы одной комнате рады были, а тут полдома, да с мансардой.

– Тёть, Насть, ты дурачком-то меня не называй, – злобно покашливая и поправляя сбившуюся на лоб слегка поседевшую чёлку, перебил Валерий. – Я ж уже не в том возрасте, да и должность у меня, знаешь какая…

– Да до лампочки мне твоя должность, – прикрикнула тётя Настя. – И знать её не хочу. До-олжность у него, видите ли. А ума так и не добавилось – куришь, вон, прямо в квартире. Хоть бы в подъезд вышел.

– Ой, тёть Насть, оставь своё брюзжанье, не до этикета сейчас, – махнул рукой племяш.– Я не могу понять, что это отцу в башку ударило, что он наследство на двоих разделил? Ну, кто она такая, эта Лариса Афанасьева? Кто, скажи?

– Хм-м, интересно…– держа в руке ложку со стекающим с неё бульоном, подбоченилась тётя Настя. – А ты кем для отца был, не скажешь мне? Ну, развелись они с твоей матерью. Ладно, Бог рассудит, кто из них там виноватый больше, а кто меньше. Я, ты знаешь, в этом деле не участник, не мне судить. Да, приняла я Пашку к себе, пока он дом строить не начал. В чём моя вина, что ты и с отцом перестал общаться, и со мной? А? Я-то перед тобой в чём провинилась, не скажешь мне, уважаемый Валерий Павлович? Мог бы уже за столько лет мудрости набраться и снизойти с высоты должности твоей.

– Я, тёть, Насть, всё-таки сын, а не как эта…

– Какая эта? Ты, милок, Ларису-то не тронь! А то как дам сейчас ложкой по лбу, ты меня знаешь! Сын он. Вспомнил, когда отца не стало. И когда наследством запахло.

– Да и он, согласись, не сильно тянулся ко мне.

– А оба хороши! Два овна с рогами. Но я тебе так скажу: Пашка, отец твой, всю жизнь любил тебя. Ну, не сложилось у них с твоей матерью. Да у него и потом ещё с двумя женщинами не складывалось. Сложный у него характер был, тут ничего против не скажешь. Но за тебя он всегда вспоминал, хоть ты и далеко был. А как контакт наладить – не соображал Пашка. Простой он человек, работяга. Шахтёр, одним словом. Институтов не кончал, психологий не изучал. А как заболел, так Лариса ему и стала опорой и подмогой. Я к нему уже туда, на край света не наезжусь, чтоб суп сварить, да постирать. У меня у самой здоровья нет, и муж тоже с одним лёгким одной ногой в гробу. А Лариса от этого, от собеса, к отцу твоему стала приходить. Соцработник она. А ты бы мог хоть раз за столько лет хоть весточку о себе дать. Ты даже на похороны не приехал. Эх, Валерка…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.