Ванька VII

Я позволил себе при последних словах улыбнуться.

Генерал сделал пометку в лежащей перед ним бумаге.

– Присоединяюсь к Вашему мнению.

Вот и хорошо. Проблемы надо предупреждать, а не героически их решать.

Глава 6 Медосмотр

Пятого января прибыло сразу две роты для укомплектования нашего полка. Шестого января – одна рота. Седьмого января – опять две.

Все уже повоевать успели, а значит – в своё время медицинское освидетельствование проходили. Совсем больные на нём были уже отсеяны.

В России вроде и народу много, но начнёшь людей в армию отбирать – слёзы на глаза наворачиваются.

Примерно каждый десятый призывник после медицинского освидетельствования признается полностью неспособным к военной службе. Таких хоть сразу в инвалиды определяй.

Ещё столько же годны только в нестроевые части.

Каждый восьмой новобранец заворачивается обратно домой по причине его невозмужалости…

Больше всего народа бракуется из-за болезней органов зрения. На втором месте по частоте негодность к службе в армии из-за бугорчатки лёгких и вообще болезней органов дыхания. Далее по убыванию идут заболевания сердца и сосудов, болезни органов слуха, суставов, рубцы и грыжи.

Грыжи…

Как война началась, они с конца списка сразу на второе место по частоте причин непригодности переехали. Валом просто повалили. Даже в некоторых местах расследование пришлось проводить. Отчего де, тут столько много грыж выявляться начало? Оказалось, часть грыж – липовые. За деньги диагноз куплен чтобы в армии не служить, кровь свою не проливать и головы на фронте не лишиться.

Вот так-то…

Однако, есть вроде и здоровые новобранцы, но… ростом не вышли. Таким тоже дорога – домой.

Вообще, мужики тут не слишком высокие. Средний рост едва сто шестьдесят сантиметров.

Узкогрудые ещё частенько встречаются…

Кстати, тут очень интересно определяется, кто узкогрудый, а кто нет. По Уставу о воинской повинности 1874 года граница нормальности размера груди определялась в половину роста плюс пол вершка. Сейчас же, требование снизили – достаточно половины роста. Вырождается народ? Где богатыри Измаила, Бородина, Севастополя?

Тут же к нам на формирование народ как на подбор прибывал – рослые, крупные, хоть в гвардию сразу записывай, но всё равно я их всех осмотреть был должен. Сказано же – во Францию отправлять только абсолютно здоровых. Абсолютно. Ни как иначе.

Понятно, единолично с такой работой я справиться не мог, но у меня же ещё и младшие врачи есть. Фельдшерам такое дело доверить нельзя, мала их квалификация.

– О всех спорных или сомнительных случаях меня обязательно информировать, – отдал я распоряжение младшим врачам.

И, пошла у нас работа с утра до вечера…

– Иван Иванович, вот этого солдата посмотрите.

Мля… Пятый раз уже за час…

– Что тут у вас?

– Узловатое расширение вен на правой нижней конечности.

Точно! Проглядели в части, негодного во Францию к нам прислали.

– Бракуем…

Солдат чуть не плачет. Лицом покраснел, кулаки сжал.

– Ваше благородие…

Погон моих под халатом не видно, но понимает солдат, что я его судьбу сейчас решать буду.

– Возвращаем обратно в часть.

– Ваше благородие…

– Что тебе?

– Может, это… как-то…

– Никаких как-то.

Жалко, конечно, солдата. Видно, что во Францию ему хочется… Все из его роты поедут, а он – нет.

Сижу, дальше осмотр веду.

Так, это что за делегация? Похоже – ротный, а с ним и старший унтер какой-то.

– Иван Иванович…

– Да, слушаю Вас.

– Я про Петрова…

Какого такого Петрова? Я, что всех помнить должен?

– С венами, – уточняет офицер.

– А, что такое?

– Взводный вон говорит, что у него он стрелок самый лучший, георгиевский кавалер…

Тут они у меня все голые, кресты к груди не пришиты.

Кажется, понял я, про кого речь ведется.

– Что, совсем без него никак?