и стабильности нет,
и времени нет,
и мест нет,
и входа нет,
и выхода нет,
и мыслей нет,
и желания нет,
и хлеба нет,
и пива нет,
и водки нет,
и еды нет,
и работы нет,
и будущего нет,
и прошлого нет,
и жизни нет,
и смерти нет, -
и так спокойно от этого,
так хорошо,
не дай бог кому-то
вдруг сказать «да»:
«да» страшнее чумы,
осквернения святынь,
всех изнасилований,
4
войн и убийств мира,
и от него так много
беспокойства и трудностей
в преддверии перемен,
а с «нет» – так спокойно
и здорово, так по-прежнему одиноко,
то есть умиротворённо
в собственной искалеченности
и обиженности на всех и вся,
в собственной усталости
от всех и вся,
то есть от самого себя,
и, скорее всего, это всё оттого,
что и после тебя
в каком-нибудь списке
тоже стоит слово «нет», -
то-то оно такое родное и близкое,
такое дальновидное.
ОТЛИЧИМА
душа от тела отличима,
как вещь и мысль о вещи,
и так же, как и мысль о вещи
за вещью прячется самой,
за телом прячется душа,
украдкой подбирая время,
когда сумеет перейти