Если Львы смеялись… Интеллектуальная «мыльная опера»

Придя в своё общежитие, Ибрагимова направилась к телефону, но тот зазвонил первым. Сидящая рядом бабуля сняла трубку, затем протянула её Изольде. Та услышала:

– Ты жива ещё?

– … моя старушка?

– А при чём здесь твоя старушка? – удивился на другом конце провода Вася.

– Не моя, а Сергея Есенина. Письмо, кажется, к матери.

– Ё-ка-лэ-мэ-нэ! – выругался Вася. – Не успел с умной Наташкой развязаться, как ты, дура, поумнела!

Изольда с трудом удержалась от ответного ругательства:

– Чую, ты всё-таки успел с ней развязаться!

– Вы, значит, пока не виделись, – предположил Рыбаков.

– Виделись и даже слышались! Наташка не только не стала меня убивать, но даже пообещала подарить мне жениха!

– Какого ещё жениха?!

– Непонятливого! Я, хоть и «дура», и то сообразила!

– Понятно! Меня, значит!

– Именно! Я где-то на эту тему стишок слышала:

«Не употребляйте «значит» —
Это слово паразит!
Ничего оно не значит,
Никого не поразит!»

– Ё моё! – воскликнул Вася (на сей раз дословно, то есть без мата). – Наташка примерно в том же духе выразилась! Да тебе если узкие глаза расширить, та же Карпова получится! Стоило «менять шило на мыло»!

– Ты мне расширил не узкие глаза, а другое «узкое место»! – усмехнулась Изольда и вдруг после небольшой паузы захохотала.

– Очень смешное воспоминание! – усмехнулся «герой-любовник». – Ты, помнится, тогда как резаная орала!