Путешествие на Запад

– Как вы с этим живёте? – Спросил он. – С этой пустотой, тишиной в голове?

– У нас есть свои мысли. – Ответила Холька. – Да, они только наши. Зато, их никто не заглушает.

Он кивнул. – Да, может он был не лучшим собеседника.

– Но временами единственным?

Люциус вновь кивнул. – Друг, который не предаст никогда.

– Он ведь был твоим узником. Разве это дружба?

Он улыбнулся. – Это сложно объяснить. Особенно тому, кто с этим не жил. Но да. Думая, это можно назвать дружбой. Было.

Она аккуратно взяла его за голову и с нежностью и властью не терпящей возражения матери прижала её груди.

– Ты не сможешь его заменить, Холя.

– Я и не пытаюсь. Я никогда не предлагала тебе то же, что и он.

– Я справлюсь. Мне придётся.

– И я буду с тобой. Я всегда буду с тобой, Люциус. Даже если ты станешь полнейшим ничтожеством. Даже если ты будешь беспомощным.

Люциус расслабился в её объятиях. Потом она почувствовала, как по его щеке потекла слеза. – Я тоже буду с тобой, Холя.

При взгляде на них, Энрику одновременно становилось грустно и радостно.

Они оба выглядели истощёнными, даже, как бы унизительно это ни звучало, жалкими, по сравнению с тем днём, когда Энрик впервые увидел их. Но вместе с тем они впервые за долгое время не испытывали никакой тревоги, будто в этом мире уже не было ничего, что могло бы им повредить. Впрочем, постепенно они приходили в себя. Холька помогала культистам по хозяйству и тренировалась с мечом. Энрик заметил, что её движения, после превращения в человека, стали менее точными и лёгкими. Ей явно стало сложнее обращаться с большим мечом, но тренировка всё равно играла свою роль и она быстро возвращала ударам былую грацию. Одежда её, по большей части, сгорела, как и одежда Люциуса. Культисты дали им серую простую одежду, в которую они переоделись из лохмотий.

Одежда Энрика пострадала меньше и он сам себе быстро её зашил, использовав для этого остатки одежды рыцарей. Теперь его кофта и штаны имели на себе множество заплаток разных цветов.

Люциус пытался несколько раз применить магию, но теперь у него ничего не получалось.

– Надо будет купить книгу.

– Вы можете взять у меня. – Напомнил Энрик.

Люциус покачал головой. – Она – твоя. Я найду свою.

Так прошло около недели. Недели, настолько спокойно, что Энрику стало даже скучно. Впрочем, она закончилась вовремя, так как рыцари тоже не собирались сидеть на месте.

На восьмой день Люциус объявил за всех, что завтра они уходят в сторону Кифалора, а Энрику поведал, что по дороге зайдут в его деревню

XX

Энрик был уверен, что после его побега семью наверняка ждал позор. А значит, по возвращении его может ожидать что угодно. Но чтобы это не было, он был уверен, что ему придётся драться. Вспоминая недавнее происшествие, он каждый раз приходил к выводу, что после такого его вряд ли что-то может испугать. И теперь, ждал этого момента.

Утром после дождя он нашёл несколько обгоревших веток. Каждый раз, когда он произносил нужные слова, не только из ветки, но и по всей его руке прошла молния. Пару секунд он не мог пошевелить рукой, но молния, ударившая в дерево и прожёгшая его насквозь, была этому достойно заменой. Ещё несколько раз и он даже начал привыкать к этим ощущениям.

С этом молнией он сможет победить кого угодно. Стоит ему поразить ею кого угодно из банды и остальные тут же убегут.

Пару раз он заглядывал к Люциусу и Хольке. Эльф не обращал на него внимания и Энрик не хотел нервировать.

Однако, они оба пришли в себя очень быстрою. Кириан сходил в город, где купил на оставшиеся деньги заживляющую мазь. После нескольких дней применения начали исчезать даже следы ожогов.

Последние пару дней Люциус почти полностью провёл к подземелье. Он ходил по ритуальной комнате, смотрел на символы, на обугленные, закопчённые стены и что-то задумчиво бормотал. Холька была столь же мрачной, но при этом старалась его утешить.

Утром, перед отбытием культисты вынесли их вещи наружу. Ко всем троим подошёл Кириан.

Люциусу он поклонился в ноги.

– Пусть пророчество и не исполнилось, но вы всё ещё наш мессия. И я и кардинал Флэймус почтём за честь видеть вас.

– Я больше не мессия, Кириан. Моя цель заключалась в исполнении пророчества. Я не получил для этого сил, я не исполнил его. А это значит, что поклоняться мне более не нужно.

– Наш Культ был создан вокруг вас, вашей персоны. Ваш отец создал вас с конкретной целью, потому что верил, что вы достигните её. И мы верим. И пусть сейчас у вас не получилось, это не значит, что не получится никогда.

Люциус посмотрел на него даже с некоторым уважением и кивнул. – Возможно, ты и прав. Спасибо, Кириан. В будущем я ещё навещу вас.

Хольке Кириан поклонился. – Прощайте, госпожа. Путь с вами мессия обретёт покой.

Культисты снабдили их едой, хотя до населённых мест и большого тракта было не так далеко.

Шли они спокойно, останавливаясь в тавернах. Люциус был мрачным, неразговорчивым. Зато Холька была рада, как никогда. В Эрдо, когда Люциус заснул, она спустилась вниз, в зал, где пила толпа всякого народу, выпила пива, поборолась на руках с целой оравой, которая образовала стройную очередь, чтобы забороть бойкую покрытую шрамами женщину. Холька победила всех, сопровождая каждый успех воинственным воплем, хлопала незадачливых противников по плечу, играючи била их кулаком в грудь и получала удары в ответ.

Люди подходили к трактирщику и делали ставки. Вскоре для «боев» определили отдельный стол, за которым Холька принимала соперников.

На этом моменте Энрик пошёл спать, потому что атмосфера становилась всё более развязной.

Утром, спустившись, он увидел в помещении следы буйной ночи. Несколько столов лежали на боках или вверх ногами, служанка убирала остатки разбитых кружек. Холька лежала на нескольких приставленных друг к другу стульях.

Увидев Энрика, он улыбнулась, потянулась и широко зевнула.

– Давно я так не веселилась.

– Именно так? – Энрик слышал, что в тавернах подобные бучи устраивались часто.

Она кивнула. – Пока не начала превращаться, занималась этим после каждой охоты.

Она попросила его подождать Люциуса, а сама ушла на рынок и вскоре вернулась в новом голубом плаще.

Люциус сразу понял, что произошло.

– Ты возвращаешься к глупым привычкам. – заметил он, когда она пришла.

– Тебе бы тоже немного развлечься.

– Мне хватило наших приключений. – Люциус отвернулся и попросил себе грибной чай.