Ноэматикон. Дримланс

После чая появилось странное послевкусие.

– Для нашей борьбы мы ищем Копье Снов.

– Дримланс…

– Именно так. Это древний артефакт, уже сыгравший свою роль несколько раз в истории.

– При чем тут я? – Я выделил каждое слово, я хочу знать ответ именно на этот вопрос.

– Охотники. На связь с тобой вышли Охотники. Их основатели из будущего, как и наш. Только ведет их один из глав корпораций. Они тоже ищут Дримланс. И другие артефакты. Раз они вышли на связь с тобой, ты как-то с ними связан.

– И все? Все, что у вас есть – случайное столкновение в книжном?

При этом слове Полемарха чуть передернуло, как и Яна когда-то. У них аллергия на книжки?

– Да чем вам так книжные не нравятся?

– Лабиринт Фавна – не книжный. Не совсем… книжный. Тебе это знать еще рано. Ты должен увидеться с Основателем. Ты все поймешь.

– Мы это уже проходили, – я показательно на столе сжал кулаки. И вдруг понял, что сжать их нормально я не могу. Я дернулся и попытался встать. Вокруг все поплыло. Гад таки меня отравил.

– Снотворное – не отрава, – заметил лидер секты, снова угадав мои мысли. – Мы о тебе позаботимся.

Словно по кодовой фразе амбалы подняли головы и зашли в комнату. Она взяли меня опять под руки и боком вынесли. Наш путь опять лежал к хабу. Я из последних сил дернулся к двери и заветной кнопочке электронного замка. Безуспешно.

Верзилы занесли меня в хаб. Словно каменные горгульи, они вцепились в мои руки и ноги и вжали их в кресло капсулы. "Какие холодные у них руки", только и подумал я.

– Ты собственными глазами узришь нашего предводителя. И ты все поймешь. Все поймешь… – без устали повторял Полемарх как мантру, надевая мне шлем и, кажется, колдуя что-то в изголовье капсулы.

В глазах устойчиво стоял туман, а тело не слушалось. Я отчаянно пытался проморгаться, но с каждым смыканием веки становились только тяжелее, а мир темнее. Пока совсем не пропал.

Глава 9

Очнулся я уже в капсуле. Челюсть не болела, а вокруг не было ни души. Но воздух подрагивал, словно смотришь через огонь. Я попробовал встать. Мою голову держал шлем, и какие-то штуки были приляпаны к плечам. Электроды как в поликлинике? Попытавшись отлепить левый, я ощутил жуткую боль. В середине оказалась игла, глубоко уходящая в тело. Выругавшись, я потянул ее, сжав зубы. Боль исчезла, но рука тут же обмякла, а меня всего прошиб озноб.

"Я, конечно, не врач, но разве так должно быть?" – подумал я и услышал эхо своих мыслей, как если бы я сказал это вслух в пустой комнате. Секунда промедления. Работающей рукой держу рот, чтобы точно ничего не сказать. "Охо!" – подумал я. "Хо…" – ответило эхо.

– А это интересно… – произнес я уже ртом, но эха не услышал. – А теперь еще интереснее…

– Кто здесь?! Новый неофит? – уверенный, немного скрипучий требовательный голос раздался из соседней комнаты. – Снимай подключение, проходи. Смелее.

Взвесив ситуацию, я решил, что лучше получить помощь, даже если от фанатика, чем остаться без рук, и потихоньку снял шлем, а потом, как последней волей, рванул электрод на правой руке. И вторая обмякла. Боль ушла, а по телу прокатилась волна жара и боли. На миг я увидел перед собой своих похитителей и Полемарха. Они, словно призраки, стояли надо мной, разглядывая что-то. Я моргнул, и видение исчезло. Кажется, теперь я мог встать. Без помощи рук выбраться было нелегко, но чуть подавшись телом вперед, я понял, что ни ремни, ни руки громил меня не держат, а значит, вылезти из этого металлического гроба вполне реально.

Оглядевшись, я с трудом узнал комнату. Голые стены, голый пол, в дверном проеме нет двери. Лишь странный зеленоватый свет освещал комнату, в которой стояло восемь капсул в круг.

– Ну где ты там? Иди же! – поторапливал меня некто. И тут я осознал, что он зовет меня из дверного просвета, где раньше была большая дверь с вентилем. Что за фокусы они тут устраивают? Двери, через которую меня сюда втащили, тоже не было. Вместо нее была глухая кирпичная стена. Или это другая комната? Меня перенесли когда я был без сознания? Мои мысли отражались от стен эхом, превращаясь в зловещий гул, заставляя сердце биться быстрее.

– Иду, иду, – устало ответил я больше машинально, чем по желанию. И пошел, еле переставляя ноги, в комнату, из которой доносился голос.

Еще на подходе к дверному проему я понял, что что-то тут не так. Свет там был каким-то другим. Моему взору предстал небольшой зал, квадратов тридцать, весь уставленный стульями, нестройными рядами мешавшими проходу.

– Наконец-то. Подойди же, я на тебя посмотрю, – сказал некто, словно плохая моделька, застрявшая в текстурах, почти слившийся с кафедрой. Я рефлекторно отшатнулся. – Смелее! Я не кусаюсь.

Это… робот? Его лицо становилось то четче, то ломанней, а контуры тела дрожали вместе с окружающим воздухом. Это виртуальная реальность? Меня к машине подключили, да? Значит, бот помощник. Ладно, руки мне так или иначе понадобятся. Я сделал шаг в его сторону. Он удовлетворенно улыбнулся.

– Готов ли ты примкнуть к нам, неофит? – начал он явно какой-то вербовочный монолог. – Присоединиться к борьбе за судьбу человечества? Готов ли ты стать одним из тех, что спасут мир?

С каждым его словом я был все ближе. И все больше понимал, что на человека это создание похоже слабо. Но и на робота он не походил. Словно нечто аморфное, принявшее за прообраз человека за кафедрой, это создание прикладывало много усилий, чтобы удержать форму. Или так казалось со стороны. Руки по прежнему бессильно висели, мне приходилось отодвигать стулья ногами, чтобы пройти.

– Смелее, неофит, смелее! – подгонял он меня. Но когда дойти оставалось пару шагов, он вдруг переменился в лице. Нахмурился и будто впервые меня увидел. – Где твоя форма? Где ряса? Где знак отличия? Ты не неофит! Чужак!

"Чужак" – вторило ему эхо, и вся комната задрожала от его возмущения. Испугавшись, я сделал шаг назад и плюхнулся на подвернувшийся стул. И будто свет включили: все резко изменилось. Дрожь воздуха прекратилась, в комнате стало светлее, все стало четче, и я впервые ощутил запах. Запах пыли. Но чихать почему-то не хотелось. Я ощутил, как холодно ногам, но не смел шелохнуться.

– Что ж, все в сборе. Можно начинать, – снова не замечал он меня. – Братья и сестры! Перед нами стоит великая задача: мы должны спасти род человеческий!.. – агитировал ни то бот, ни то призрак за кафедрой.

Лицо его более не выражало гнев, а лишь вдохновение и страсть к тому, что он говорил. Руки по прежнему не слушались. Стараясь думать как можно тише, чтобы не вызывать эхо и не привлекать его внимание, я придумывал план действий, пока он вещал.

– Друзья! Соратники. Сегодня я хочу поделиться с вами своими мыслями… Нет, опасениями о том, что происходит вокруг нас. Оглянитесь! Мир меняется, но не к лучшему. Корпорации захватывают власть. Они ставят не только людей, но и целые государства в положение рабов. Уничтожают нашу культуру, искажают искусство, растаптывают нашу свободу. Изобретения внеземного разума, корпорации превращают нас в безмолвный скот. Ценность труда падает, нагрузки растут. Единственные, кто мог нам помочь – набивают свои карманы уже ничего не значащими богатствами.

В целом, типичная речь для такого персонажа: корпорации плохие, нас все предали… Сейчас начнется сбор денег. И все бы ничего, если бы он не напоминал какую-то сломанную голограмму.

– Но мы можем изменить это! Мы можем вернуть себе свою жизнь, свое творчество, свою свободу! Для этого нам нужно объединиться, стать сильнее вместе. Мы должны бороться против тирании, корпораций, инородных устоев, против их власти. Сокрушить свою немощь, опираясь на плечи рядом стоящих!

Надеюсь, он не интерактивный. Руки по прежнему не слушаются, а мне надо выбраться отсюда. Оглядевшись, я наблюдал комнату с немного покатым потолком, единственный выход из которой был в добром десятке шагов от меня. Если, встав, я снова обращу на себя его внимание, чем бы он там ни был, успею ли я добежать до выхода?

– Посмотрите на себя: вы проводите каждый день в офисах, оставляя там большую часть своей жизни. Что вы получаете взамен? Деньги? Во столько ли вы оцениваете свою жизнь? Свою свободу? Подумайте, за сколько вы продали свою индивидуальность.

Любят же такие деятели громкие слова, однако. Меж тем я попытался не поднимаясь пересесть на стул сзади, но чуть не упал сам и свалил тот, на котором сидел. Прижавшись к стене, я замер. Нечто продолжало вещать, будто меня не было. Не спеша, вколачивая каждое слово, он явно отточенным страстным голосом оратора окучивал несуществующую толпу.

– Корпорации хотят контролировать нас. Хотят, чтобы мы жили так, как им удобно. Они хотят поработить нас. Отнять наши дома, воздух, весь наш мир! Но мы не позволим этому случиться! Мы должны бороться! За свободу! За все, что наше по праву рождения! За наши мысли и место под солнцем!

Я двигался вдоль стены к выходу. Не оборачиваясь. Медленно, под ударные интонации подстраивая частоту шагов.

– Мы можем сделать это вместе! Мы можем создать новую группу, новую надежду человечества! Мы можем вернуть себе свое время, свои искусство, творчество, свободомыслие! Не дадим оккупантам отнять наши жизни и сны!.. Ты! Молодой человек!

Оп, заметил что ли? Я замер.

– Присоединяйся к нам! Давай бороться вместе! Вместе мы сможем изменить этот мир, пока не стало слишком поздно!.. Подойди сюда.

Цвета снова померкли, а воздух задрожал. Комната содрогнулась от эха моих сбивчивых мыслей. Я обернулся и посмотрел туда, где у размытой фигуры были глаза. Ее черты стали чуть отчетливее. Теперь я точно видел человека, стоящего за высокой кафедрой. Он был одет не в балахон, а в толстовку с капюшоном, джинсы и ботинки. На европейском, даже британском лице этого мужчины лет шестидесяти козырьком выделялись массивные надбровные дуги, отделяя от лица высокий лоб с небольшой залысиной. Аккуратная, чуть отросшая прическа в плохом освещении предательски блестела сединой среди русых прядей, опускаясь на щеки недобритыми бакенбардами. На лице явно выделялись борозды морщин от крыльев носа к уголкам рта, легкими волнами расходясь к щекам. В остальном черты были мягкими. И завершались выделяющимся раздвоенным подбородком. Глаза были наполнены уверенностью, страстью и… дружелюбием? Его руки были протянуты ко мне, но в каком-то странном жесте, словно он что-то мне хотел дать.

Дальше началась полная чертовщина: меня потащило в его направлении по полу, словно он притягивал меня. Застывший в одной позе, мужчина спокойно ждал, когда я до него доеду. Зацепляться за стулья было бесполезно: они не замедляли меня, а только падали на пол, создавая еще больший хаос. Пытаться разворачиваться, как оказалось, тоже: тянущая меня сила просто не давала этого сделать. Я остановился лишь когда он коснулся руками моих плечей.

– Не бойся. Что у тебя с руками? Тебе никто не помог? Несовершенство технологии. Иногда бывает. Не волнуйся.

Агитатор разглядывал меня, все больше становясь похожим на человека. Меня не покидало чувство, что что-то не так. Он развел ладони в стороны и хлопнул меня по плечам. Руки жутко заныли, словно я их отсидел. Я не знал, благодарить его или бежать со всех ног.

– Ну что ты молчишь? Ты к нам присоединишься?