Чудный сон, или Невозможная реальность

– На кол? – не веря своим ушам переспросил Семён.

– Отрубания головы они не заслужили, – обыденно пояснил Любогост. – Так решил народ.

«Вот уж не думал, что стану одной из причин того, что кого-то на кол посадят», – в смятении подумал Семён Петрович и тут же поймал выбегающего из трактира Гостимира.

– Ты куда собрался? – спросил старик мальчика.

– Хочу на казнь посмотреть, дед Семён, – весело ответил Гостимир.

– Ну уж нет, – твёрдо решил старик. – Казнь – зрелище не для детей.

От этих слов Семёна Петровича хозяин изумлённо посмотрел на старика, но промолчал: пришелец был человеком странным. На казнь собирались все, от мала до велика, она была как поучительным, так и развлекательным мероприятием.

– Ну, дед Семён! – запротестовал Гостимир.

– Сказано тебе: нет! Живо вернись в трактир и займись делом! – приказал старик и символическим подзатыльником задал направление мальчишке. – Сам не найдёшь себе работу – я помогу! – крикнул он вдогонку.

– Эк, тебя разобрало, – причмокнув, произнёс хозяин трактира, не сводя глаз со своего работника.

Семён Петрович бросил взгляд на Любогоста, но не стал ничего говорить. Ему совсем не нравилась перспектива посещения Гостимиром казни разбойников. Пусть считают его странным, и, вообще, каким угодно, но смотреть этот ужас он пацану не даст.

После полудня всё было готово. Для каждого разбойника был приготовлен кол, хорошо смазанный свиным жиром. Перед въездом в деревню вырыли ямы и в каждой установили по одному колу. Чтобы колья не упали под тяжестью тела, в ямы положили крупные камни, потом засыпали ямы землёй и хорошо утоптали. Сверху тоже навалили камней вокруг кольев.

Семён Петрович не пошёл на казнь. Он, во-первых, не хотел там быть, а во-вторых, он следил за Гостимиром, чтобы тот не смог сбежать и увидеть это жуткое зрелище. Послышались первые громкие крики осуждённых, посаженных на кол. Семёна Петровича пробила дрожь. Крики становились всё громче и отчаяннее.

Пока шла казнь, Гостимир периодически вздыхал и поглядывал на Семёна Петровича, а тот уже заткнул уши, чтобы не слышать истошных криков боли связанных мужчин, под собственным весом всё сильнее и сильнее насаживающихся на скользкий от свиного жира кол, который разрывал им внутренности. Этот ужас продолжался несколько часов. Наконец, крики стихли, и Семён Петрович с облегчением увидел, что жители деревни стали расходиться.

К вечеру в трактир пришел староста деревни.

– Отчего не пришел на казнь? – спросил Яромир. – В победе твоя прямая заслуга есть.

– Я… не люблю на казнь смотреть, – поморщился Семён Петрович, вспомнив жуткие крики.

– А так и не скажешь, что ты чувствительный, – засмеялся староста. – В бою был свиреп, словно медведь.

– То был бой, а это – казнь. Нашёл, что сравнивать.

– Твоя правда, – улыбнулся Яромир. – Но, я к тебе не за этим пришел.

– А зачем?

– Сегодня ты нас всех спас, – произнёс староста и рукой остановил Семёна Петровича, попытавшегося возразить. – Не спорь! Если бы не ты, много бы людей полегло, может и все. Слух у тебя острый, сила – недюжинная, а по ловкости ты обойдёшь любого юношу в нашей деревне. Хочу тебе предложить работу.

– И какую же? – поднял бровь старик.

– Будешь нашим стражем?

Семён Петрович задумался. С одной стороны, это большая ответственность и весьма ненормированный рабочий день, а опыта в этом деле у него никакого не было. С другой стороны, это повысит его социальный статус в деревне, укрепит его позицию и наладит быт.

– Я этим никогда не занимался, – предупредил он, давая себе время на обдумывание предложения.

– До того, как стать старостой деревни, я тоже никогда им не был, – усмехнулся Яромир. – Ты, проявил себя, как сильный и ловкий человек, ты сможешь защитить нас.

– Не я один бился с разбойниками, – заметил Семён Петрович. – Вон, сколько помощников было.

– Будь, по-твоему, – пожал плечами староста. – Возьми себе несколько человек в стражники и обучи их.

– Да, чему же я их обучу, если я и сам ничего не умею? Я вообще, строитель, а не охранник… тфу… не стражник.

– Не прибедняйся. Все видели, как ты умело сражался. Бери дело в свои руки.

«А, может, он прав, и я не так уж и плох? Возьму несколько человек. Соорудим себе какое-нибудь оружие. Те же копья были бы весьма кстати! И установим очерёдность дежурства».

– Хорошо, – согласился Семён Петрович. – Я попробую наладить в деревне охрану.

– Вот и ладненько! – потёр руки Яромир. – Я поговорю с Любогостом, и он тебе выделит одну из гостевых комнат. Негоже главному стражнику жить в кладовке и спать на полу.

– Но у меня нет денег оплачивать комнату, – возразил Семён Петрович.

– У тебя – нет, а у старосты деревни – есть.

– Тогда, пусть мальчик живёт со мной. У него, кроме меня, никого больше нет.

– Как пожелаешь, – согласно кивнул староста.

Договорившись с хозяином трактира, Семёна Петровича и Гостимира переселили в одну из гостевых комнат. Мальчик так и остался при трактире работать, а Семён Петрович вступил в новую должность – Главного стражника деревни Болотное. Вместе со старостой, он обошел дома и набрал себе добровольцев, готовых, помимо своих дел, заниматься охраной деревни и участвовать в тренировках. Оружия, как такового, в деревне не было совсем, простые топоры, вилы и лопаты в счёт не шли. Поговорив с кузнецом, Семён Петрович заказал у него несколько наконечников для копий, изготовлением древков для которых старик вместе со своими подчинёнными занялся сам. Вскорости у стражи деревни появилось настоящее оружие – копья. Семён Петрович, вспоминая нападение разбойников, рассудил, что наличие копья сохранит больше жизней и не даст приблизиться на короткое расстояние обладателю дубины. Оставалось научиться самому и научить остальных правильно пользоваться копьём. Само собой, такого жизненного опыта ни у Семёна Петровича, ни у жителей деревни не было. Вспомнив несколько художественных фильмов и надеясь на то, что в них не очень далеко ушли от реальности, Семён Петрович стал учить своих людей владению копьём. Начались будни, наполненные тренировками и несением караула.

Глава восьмая

У границы деревни Лихое Ростислав, спрятавшись слушал песню, которую пела молодая девушка. Пела она в голос, пела не весело:

Липа вековая над рекой шумит,

Песня удалая вдалеке звенит.

Луг покрыт туманом, словно пеленой,

Слышен за курганом звон сторожевой.

Родителей решенье: стоит он под венцом,

Молодца сковали золотым кольцом.

«Только не с тобою, милая моя,

Спишь ты под землёю, спишь из-за меня.

Над твоей могилой соловей поёт,