Он чужих не отличает от своих…
Вот кто сливки нашей власти, о аллах!
Что творит он, своей совести назло?
Или лгать ему совсем не тяжело?
Или ветром его разум унесло?
Впрямь седины его грязны, о аллах!
Как улитка, от ракушки отползя
И ни разу чужакам не возразя,
Плачась, вторит им… Без слёз смотреть нельзя.
Ты послушай эти басни, о аллах!
Седой лист
Светила зимняя луна,
Когда средь дум заветных
Бродила я совсем одна
Вдоль городских проспектов.
Холодный ветер под луной
Свистел и выл, неистов…
Шуршал под каждой из чинар
Ковер опавших листьев.
Порою даже танцевал
Лист палый чуть заметно…
И вдруг прилип к моей руке
Лист, спасшийся от ветра!
О, это был не просто лист,
А мастера творенье:
Весь желто-красный, с сединой…
Красив на удивленье!
И в то же время было в нем
Так много грусти тайной,
Что я смутилась, разглядев
Подарок тот случайный.
Откуда грусть? Моя душа,
Как лист, затрепетала.
Прижав его к своей груди,
Я с робостью сказала:
«ты почему ко мне прильнул?
Сказать мне что-то хочешь?
В тоску вгоняешь ты меня,
Или беду пророчишь?
Иль, увидав, что под луной
Душа родная бродит,
Мне намекаешь, что зима
В мои года приходит?»
Но лист молчание хранил.
Согревшись под руками,
Молчал, как смолкшая свирель,
Забытая веками.
И как ни гладила его
Я под луною зимней,
Взлетел он – и растаял вмиг