Бастард

Пришлось нанимать извозчика. Торговался, как настоящий цыган, сбил цену в три раза. Ну что за привычка у работников вожжи и кнута завышать цену в несколько раз? И ведь видит, что перед ним никакой не мажор, а парень из провинции в дешевенькой одежонке, и все равно завышает. Справедливости ради надо сказать, что одежонка моя не такая уж и дешевенькая. Неприметная, да. Немодная. Но ткань высокого качества, и сшито по специальному заказу, с десятками карманов и потайных мест по всему камзолу и в штанах. Даже в ботинках (или лучше назвать их «туфли»?) у меня есть потайные «карманчики». Например, в каблуке. Я бы и другие ботинки взял, те, у которых из носка при ударе вылезает покрытое ядом острие, но….мне такие не дали. Мол, зачем тебе? Ты учиться едешь, а не убивать!

Пока шатался по рынку, совершенно автоматически проверялся – не следят ли? Уж очень не верится, что «крысы» оставили меня в покое. Но так наблюдения и не обнаружил. Если за мной и следили, то умение «топтунов» было самого высокого уровня. Но скорее всего это у меня самая настоящая паранойя – за десять с лишним лет я уже привык, что за мной постоянно следят. Даже тогда, когда я отправляюсь в сортир. Да что сортир – когда ко мне приводили женщин, я чувствовал на себе любопытный взгляд наблюдателя.

Впрочем, это никак не влияло на мою потенцию. В четырнадцать лет тебе хочется трахнуть все, что хоть отдаленно напоминает женщину и вяло трепыхается. Кровь кипит, бурлит! Кроме того – существуют снадобья для разжигания похоти. И такое я умею делать, и сделал. Испытал, конечно же, на себе. Результат не то что бы доставил удовольствие (какое тут удовольствие, если у тебя сутки напролет в башке истовое желание наброситься как существо противоположного пола, и…), но удовлетворение от хорошо сделанной работы. «Я смог! Я крут!»

Кстати, очень даже популярная у мужчин штука это снадобье. Но больше всего – у женщин. Нет, для женщин снадобье иное, немного иное – мужское на них действует очень слабо, но кто сказал, что мужское они употребялют сами?

Вообще-то изготовление такого снадобья, если ты не обладаешь магическими способностями, дело дорогостоящее и сложное. Если у тебя нет магии – где ее взять? Позаимствовать, конечно. Покупается довольно-таки дорогой одноразовый амулет, который разряжается при опускании его в жидкость, передавая магическую силу составу, и…получается снадобье, которое без магии почти не работает. Магия усиливает действие снадобья в сотню, а может и более раз. А вот амулет потом снова надо тащить на зарядку к магу, который не преминет содрать с тебя приличную денежку. Сколько? Пять серебряников, не меньше! И это еще в провинции. В столице дороже. Я пока не умею заряжать амулеты, но надеюсь научиться. Если получится, конечно. Все-таки слишком специфичные у меня способности. Я ведь пытался зарядить такой амулет, когда у меня проснулась магия. Результат – рассыпавшийся в порошок камешек, служивший вместилищем магии.

Итак, в руках у меня две сумки с едой и питьем, в карманах три ножа и россыпь позвякивающих монет, а впереди посиделки со своими будущими товарищами. Будущими, потому что пока они мне никакие не товарищи, а так…случайные знакомые. И будем ли мы товарищами – покажет время.

Глава 4

И где будет происходить эта замечательная встреча? В комнате у Керла? В моей уж больно убого. И не просто убого, а какая-то стыдоба, да и только. Впрочем – они же к себе звали, так чего мне думать?

Беру сумку, тащусь по коридору, разглядывая номера на дверях. Само собой, нужная мне дверь вела в комнату на противоположной стороне коридора, на той, где комнаты выходят окнами в парк. То ли парней определили как более достойных, чем некий Ольгард, то ли они дали денежку малую за то, чтобы им предоставили хорошую комнату, но факт есть факт. Устроились парни лучше, чем я. В чем убедился, только лишь переступив порог комнаты.

Стены оклеены обоями, я не покрашены масляной краской, за окном – парк, и сюда доносится запах цветов с клумб. Да и сама комната вроде как больше, чем моя, а еще – везде полочки, шкафчики, и даже холодильный шкаф, такой, какой стоял там, где я жил все эти годы. Здоровенный такой шкаф! Он охлаждается магией, зарядки амулета-охладителя хватает на год.

– Наконец-то! – Керл меня встретил радостно, и похоже что радость эта была искренней. Или же он хорошо играет – Знакомьтесь! Это Эдвин Ольгерд, новичок, как и мы! Эд! Надеюсь ты не будешь против, если я тебя буду так называть? Эд – это вот мой товарищ, напарник по комнате, его имя Сегер Сталесс. А это наша знакомая – Эдна Варрас. Ну а Вергу ты уже знаешь. Ах да! Я не представил! Верга Харрис – дочь уважаемой семьи, славящейся своей добродетелью, и…богатством. Хе хе…

Верга ничего не сказала в ответ на мое приветствие, только поджала губы и отвернулась, а я вдруг остро почувствовал разочарование, мне наверное не следовало сюда приходить. Ну зачем мне смотреть на эту задаваку? Даже если она выглядит, как идеал девушки пятнадцати лет. Не всегда форма оправдывает содержание. Конечно же я не считаю, что все красивые женщины глупы, но…почему-то частенько так и бывает. Некогда я думал над этим, так вот пришел к выводу, что если Провидение дало женщине феноменальную красоту, то считает – ей дадено уже достаточно, чтобы та прожила сытую и обеспеченную жизнь. Ум красавице не нужен. Это дурнушки должны пробиваться по жизни, потому – им и острый ум, и все сопутствующие ему плюшки. А красотке достаточно лишь томно вздохнуть, чтобы полушария выпятились из лифа подальше, да похлопать длинными ресницами – вот уже мужик валяется у твоих ног. Утрирую, конечно, все не так просто, но…факт, есть факт.

Вторая девушка была не то чтобы красива, но…очень мила. Глаза большие, зеленые, губки пухлые, щеки гладкие – все бы ничего, но ее внешность немного портили оттопыренные ушки, скрыть которые не могли и усиленно начесанные на них волосы цвета воронова крыла.

Кстати, как на мой вкус – такие ушастенькие девушки гораздо более привлекательны, чем записные кукольные красавицы вроде этой Верги. Так и хочется взять такую девчонку за ушки, и…впиться в ее губки долгим поцелуем. Может я ушной фетишист? Ну нравятся мне лопоухонькие, да и все тут!

– Привет, Эд! – голос Эдны был звонок и приятен – Рада с тобой познакомиться!

Верга при этом посмотрела на нее, как на кошачье дерьмо, в которое только что наступила. Столько в девочке гонора – это просто непостижимо.

– Эдна из большого, древнего, славного Клана! – радостно пояснил Керл – Только обнищавшего так же, как и наши с Сегером. Эта проклятая война так надоела, так надоела!

– Ну…вы вроде как не бедствуете? – обвел я взглядом комнату – А меня вселили в такую дыру, что даже и пригласить кого-либо стыдно (я посмотрел на Эдну). Комната для прислуги, и то наверное лучше.

– Это платная комната – махнул рукой Керл – Наши отцы считают, что пусть мы и не так богаты, как раньше, но должны держать уровень, соответствующий нашему статусу. Мы не можем уронить честь Клана, проживая в неподобающем месте. Чушь, конечно же – взрослые все время стремятся доказать, что их статус выше всех, и тратят на это кучу денег. А нам с Сегером плевать на статус, нам бы вкусно поесть, немного выпить, да чтобы девчонки красивые рядом были.

Он подмигнул Эдне, та улыбнулась и поправила прядь волос, прикрывающую правое ухо. Мда…похоже у девчонки комплекс на эту тему, и какого черта родители не позаботились о том, чтобы избавить ее от него? Что, магов-лекарей мало, что ли? Враз сделают ушки такими, какими хочется девчонке.

– Я тут свою долю принес – оглядываю уставленный тарелками стол – Примете?

– Еще как примем! Мы любим поесть! – улыбается Керл, и берет мою сумку в руки – О! Тяжелая какая! А что там? Кувшинчики! Пиво, да холодное! А как сумел сохранить холодным? Да что я туплю…небось заморожено было. Девочки, поможете нарезать и разложить?

Верга, как я и ожидал, даже не посмотрела в его сторону, в вот Эдна вскочила с места и стала хлопотать, красиво раскладывая копченые колбаски и нарезанный тонкими ломтями окорок. И пока раскладывала, я с удовольствием отметил, что ее фигура ничуть не хуже, чем у Верги. По крайней мере –платье сидело на ней как влитое, обрисовывая длинные бедра и крепкую грудь, оттопыривавшую ткань. Хорошая девочка, сразу видно. Без закидонов и всяческой мути, которая бывает в головах у девчонок-подростков. Впрочем, по меркам Империи – обе девушки уже взрослые, половозрелые, способные выйти замуж и произвести детей.

– Ну, давайте выпьем за знакомство! Нам тут учиться еще пять лет, так что…будем держаться вместе.

Керл разлил мое пиво по кружкам, девушкам налил вина в прозрачные бокалы. Мы сдвинули свои посудины и выпили. Пиво мне понравилось – ледяное, шипучее, и не горькое. Не люблю горькое. Впрочем – как и приторно-сладкое. Есть такое – густое, темное, едва ли не как желе. В башку шибает – как лошадь копытом.

– Сейчас поедим, и будем рассказывать о себе! – не понижая уровня жизнерадостности заявил Керл, а у меня внутри слегка заледенело. Как только вопрос касается моего происхождения…это просто нож острый. Но что поделать? Здесь люди в первую очередь говорят о своем Клане, и все невероятно озабочены социальным статусом. Просто-таки до смешного озабочены. Как маньяки озабоченные блондинками в черных чулках.

Поели. Колбаски вкусные, ветчина – выше всяких похвал! Пиво ледяное, лепешки свежие – чем не жизнь? А жизнь-то налаживается! Ну…наверное. По крайней мере я вырвался из проклятого места, в котором меня терзали больше десяти лет. Но не сломали! Нет, не сломали.

– Эд, расскажи о себе? – просит вдруг Эдна, и Керл радостно подхватывает:

– Расскажи, расскажи! А то ты про нас знаешь, а мы про тебя – нет!

– А нечего рассказывать – бесстрастно отвечаю я, откусывая от колбаски. Прожевываю, и замечаю, что все молчат, ожидаю продолжения – Что? Да нечего, я же говорю. Сирота. Отец умер, когда мне было три года, мама – когда было семь лет. Жил до сих пор у друга семьи. Учился на дому, и вдруг – проявилась магия. Вот, в общем-то, и все. Не богат, не беден, ничем особым не отличаюсь. Не красавец, и не урод. Что еще? Ах да…играю на лютне, только лютни у меня нет. На дядиной играл. Иногда сочиняю песни. Когда настроение есть. Ехать сюда не хотел, но заставили – закон ведь, и все такое.

– Играешь на лютне?! – восхитилась Эдна, а Верга презрительно фыркнула. Вообще непонятно, зачем она сюда пришла, если ей все так не нравится. Странная девочка.

– Играю – пожал я плечами.

Да, играю. Заставили научиться. Благо, что музыкальный слух у меня есть. И стихи умею сочинять, это точно. Говорят – неплохие. Маска барда – одна из лучших для шпиона и убийцы. Ну кто может подумать, что какой-то там стихоплет, бренчащий на лютне, может быть палачом? Даже смешно! Опять же – верный способ заработать денег, если нет возможности их украсть или отнять. Меня многому научили – всему, что хотя бы теоретически может пригодиться для выживания. И не только драться и травить ядами, но еще – и танцевать. Ездить на лошади. Разбираться в моде и манерах. Даже язык веера и мушек на лице – и это я знаю! Как и несколько языков. Двенадцать лет – каждый день, без выходных, по 10-12 часов в день, а частенько и дольше. Никакого детства, никакой личной жизни. Только учеба, только тренировки на грани истязания. И за гранью – тоже.

Господи, как я их ненавижу! Если бы мог убить взглядом – я бы всех их убил! Нет, не нынешних моих собутыльников. Тех, кто решил из трехлетнего несмышленыша сделать убийцу без совести и сожалений. Разве можно ТАК поступать с детьми?! Но еще не вечер…думаю, мы встретимся.

– Сыграешь нам?! – радостно спрашивает Эдна, и улыбается, обнажая белые, крепкие зубы. Приятная девочка, да…и ушки у нее такие…розовые на просвет! Мда…я бы с ней не отказался…

– На чем он сыграет, дура! – фырчит Верга, и косится на меня диким взглядом дурной кобылы, недовольной своим наездником – Он же нищеброд! Лютня денег стоит! И приличных! А хорошая лютня – ОЧЕНЬ приличных! А у него, как у помоечного кота, только болячки, да шерсть клочьями!

Молчание. Парни переглянулись, нахмурились. Я их понимаю – неприятно ведь…пригласили парня, а тут такое безобразие. Мне было бы стыдно за такое.

– Мне стыдно за тебя – внезапно говорит Сегер, строго глядя в лицо Верги – Наши предки некогда завоевали северные территории. Дрались с северными племенами, отвоевывали землю. Потом заселяли ее. И они совсем не были богачами. Сильные духом и телом они выжили, и дали жизнь нам. У парня нет родителей, он сирота. Ему не повезло. Разве он виноват? А если завтра убьют твоих родителей, если ты лишишься состояния, как, например, наши Кланы? Тогда что ты скажешь? Верга, ты ведь никогда не была такой высокомерной сукой! Мы вместе играли, вместе смеялись и мечтали о будущем. Что с тобой сталось?

Молчание. Потом Верга порывисто встала, ее лицо скривилось в гримасе злобы и неприязни, она шагнула к двери, и рывком открыв ее, вышла, не сказав никому ни слова.

– Ну вот… – грустно вздохнул Керл – Посидели, называется!

– Прости, Эд – мрачно сказал Сегер – Это я виноват. Пригласил ее. Не думал, что так все получится. Не ожидал от нее.

– Может у нее месячные? – хихикнул Керл – Девицы, когда у них месячные, становятся просто невыносимы!

– Ф-ф-у-у… – хихикнула Эдна, ничуть не расстроенная скандалом – Ну зачем о таких вещах говорить за столом? И вообще неприлично мальчикам говорить об этом! Да и что ты можешь знать о женщинах? У тебя вечно на уме была только рыбалка, да лошади! Ты и девушек-то вблизи не видал!

– И ничего подобного! – расплылся в улыбке Керл – И видал, и знаю! Хочешь, расскажу, как в публичный дом ходил?

– Вот только этого мне не хватало! – Эдна хихикнула и швырнула в Керла купленной мной колбаской. Он ловко поймал колбасу, и с довольным видом засунул в рот. Прожевав, расплылся в улыбке:

– Сразу троих! Целый день! Они аж визжали! Тебе, девственнице, не понять!

– Дурак! – Эдна снова швырнула в него колбаской, и я поспешил схватить оставшуюся на тарелке – эдак и самому не достанется.

– И вообще – у тебя родинка на левой груди! – хохотнул Керл, чем заставил Эдну покраснеть. Она показала ему кулак, и обращаясь ко мне, сказала:

– Ты не думай, он меня голой не видел! Этот мерзавец – «проницательный». Только дохленький – родинку может разглядеть, а больше-то и ничего! Вот же дал Создатель талант – мерзавцу! Похабнику! Редкий талант! Один на миллион! А может и более редкий! Хорошо хоть убогий талантишко, а то бы я его давно прибила.

– А на левом бедре у тебя…