Открытая книга, великая тайна!
Маня Кармен
* * *
Машинист, погоди жать на кнопку закрытия автодверей.
Я бегу и надеюсь, что въедливый мир, наконец, подобрел,
Даже если никто не просил и не просит об этом так сильно, как я.
Я надеюсь, что я ошибался, считая мой мир минным полем,
Полигоном из боли, гигантской, крикливой, неслыханной боли,
Колтуном из оскалов, оправданной злобы, благого вранья.
Я и вправду хочу завязать. И узлы, и тугие бинты
На словах, кровото?чащих слишком упрямо от этой вражды
Между мной и всем тем, что когда-нибудь родилось.
Я и вправду несусь на платформу, спеша лишь увериться в том,
Что враждебная пустошь из лиц, голосов и бетона – мой дом,
И твои незакрытые двери – пожалуй, последний незагнанный гвоздь
В эту крышку дежурного пожелания доброго дня.
Машинист, погоди уезжать, только чуть не дождавшись меня,
Дай мне шанс, дай и мне его, и моим бестолковым ногам.
Я уже пропустил очень много похожих на твой поездов,
Уповая на то, что пешком-де удобнее за путеводной звездой,
Той, что лопнула и дотлевает, упавшая с потолка.
Мне неважно, куда я доеду, неважно, где твой маршрут
Спотыкнётся, уткнувшись в запутанную мишуру
Метроветок, забитых в расщелины города тонкими клиньями.
Я хочу убедиться, что вырос из загнанных диких зверей.
Машинист, погоди жать на кнопку закрытия автодверей,
Я почти что на месте, я вот он, я здесь – заступаю за линию.
Извинительное
Прости меня. Простить меня
Довольно просто, если ты
Не ищешь довода в камнях,
Не ищешь в доводах воды,
Не ищешь повода искать
Вообще, поскольку это «не»
Мешает ползать по вискам
Живучей, юркой седине.
Прости за вечный «красный свет»
В оттенок воспалённых глаз,
За траекторию в кювет,
За то, что ничего не спас –
Ни наших безнадёжных лиц,
Ни даже женщин и детей,
За нежелание смириться
С тем, что мы уже не те.
Прости меня за что-нибудь:
За штиль невыстиранных штор,
За что угодно – люди любят
Извиняться за ничто,
За ворох несчастливых чисел
И за мой скулящий стиль –