Смерть глубоко вздохнул. В его глазах было отчетливо видно, что он четко знал, что мне ответить:
"Он счастлив, когда дарит кусочек своего счастья другим людям, и те, ценя его творчества, возвращают его счастье вдвойне.
Я хотел показать тебе, что может быть ты найдешь смысл в искусстве?"
Я встал в ступор." Экономист по образованию. Неуд по ИЗО и «музыке». Какое творчество?" – иронично рассуждал я про себя.
Смерть сказал: "Давай попробуем с простого. С картин. С помощью них человек может передать все свои переживания, все свои эмоции, гнев, страсть, любовь, порыв, вылить и смешать всё это на холсте. Картины висят веками. Люди смотрят на них и видят переживания и смысл, которые терзали Автора."
Я четко видел, как глаза Смерти заискрились, он быстро развернулся и щелкнул пальцами. На секунду всё стало бело.
Я открыл глаза, передо мной стоял Смерть, но уже в другом стиле: Коричневый пиджак сменился темно бардовым пальто, которое было опущено до его колен. Под ним виднелся классический клетчатый жилет вместо пиджака, а подтяжки сменились черным ремнем. На носу были одеты полупрозрачные коричневые очки с круглой оправой и в кармане виднелись антикварные часы на золотой цепочке.
Он улыбнулся и сказал: «Ну, вперед к холстам…" Начался следующий день.
Мы торопились, Смерть искрился от радости, что наконец то он нашел то самое, что возможно вернет меня к жизни
Я недоумевал, я не знал, что от меня хочет Смерть. Наконец мы прибыли на Мансарду Художников по адресу Большая Пушкарская, д.
10.
Это был маленький двор с высоким кирпичным зданием коих в Питере пруд пруди
"Нафига мы сюда пришли "– брезгливо, выражая своё нежелание, спросил я у Смерти. Тот, в свою очередь презренно покосился в мою сторону и сказал: " не отставай! "
Мы зашли в Мансарду. Это было старое здание, внутри которого всё пахло смесью антиквариата с красками и тканью с холста.
В углу от входа стоял стол, на котором расположился Бело Серый Кот.
Никто не обращал на нас внимания: в лавке можно было наблюдать лишь Художников пожилого возраста, тщательно выбиравших себе палитру или кисть нужной толщины, либо тех, кто просто любовался картинами, которые по совместительству были там представлены.
Одной из таких картин была та, на которой были Подсолнухи. Смерть улыбнулся и спросил меня: "Посмотри внимательно, что ты здесь видишь?"
"Ну, Подсолнухи"
"Вглядись, посмотри вглубь, рассмотри цвет"
"Ну Подсолнухи, ну желтые что-такого-то" Смерть начал мне уже понемножку надоедать!
Тот выдохнул и сказал: "Подсолнухи названы в честь Солнца, а солнце – олицетворение жизни, значит Подсолнухи – это жизнь!" Я усмехнулся.
Смерть продолжал на меня смотреть, но на этот раз не с презрением, а как Отец смотрит на своего сына, когда тот сказал, что он супергерой.
"Ты еще так многого не познал, а уже ко мне спешишь, не рановато ли. Ты еще на самой верхушке айсберга жизни, не понимаешь ее смысл, не видишь прекрасного, а ведь оно так рядом, ну ладно картины, везде не увидишь, но, допустим, бабочки!" заявил Смерть
"Бабочки?!" переспросил я в тот момент, когда мне уже начало казаться, что Смерть уже сдается и что до конца срока я не обрету смысл Жизни. "Ты когда-нибудь разглядывал бабочек?"
"Ммм, нет"-брезгливо и с отвращением к бабочкам ответил я "Бабочки, как ты" "Каким образом?"
"Гусеницы" отшутился Смерть -"смотри, изначально они мелкие пушистые и противные, но суть не в этом, а в Том, что нам кажется, что они проживают всего одну жизнь, хотя у них их две. Бог дал им шанс переродиться в нечто большее, изначально прибывая на Земле мелкими и незаметными. Но стоит им завернутся в кокон, так они изменятся и превратятся в одно из самых прекрасных созданий во вселенной!"
"То есть ты хочешь сказать, что мне нужно переродиться?" – спросил я у Смерти с неким озарением.
"Да! Ха-ха! Через искусство! Мы должны найти то, что пробудит в тебе желание завернутся в свой кокон, состоящий из ремесла, которое тебе по душе и обрести Смысл Жизни!" – с огнем в глазах произнес Смерть.
"Теперь я начинаю понимать…" сказал я.
"Что ты любишь? что тебе нравится делать?" – радостно спросил у меня мой друг.
"В детстве, я всегда играл с Отцом в шахматы. Он часто приходил поздно домой, уставал, сердился, но всегда играл со мной партийку. Так и повелось." сказал я, мой отец умер, когда мне было 14, тяжко, но поэтому я всегда старался найти себе близкого человека, коем была та, к которой я тянусь.
"Она была единственной, кто меня любил, понимал, я отвергал всех, так как другие мне были не нужны и не нужны сейчас" сдерживая слезы, скрипя зубами, уставившись в пол сказал я.
"Она бы хотела, чтобы ты жил дальше!" с сочувствием сказал Смерть
Я посмотрел на него и улыбнулся. Впервые за многое время я улыбнулся искренне, не фальшиво, не ради других, а сам, по своей воле.
"Спасибо, что помогаешь мне" отблагодарил я Смерть
Мы пошли в сторону моего дома, на Набережную, где в столь осеннее время всё еще пели птицы, уличные музыканты продолжали свою игру, а мы со Смертью шли и искали скамейку для того, чтобы сыграть партийку. На дворе было 21 ноября.
Глава III
Смерть был со мной уже почти месяц, а для меня почти половину отведенного для меня времени. Я уже имел четкое представление, что я могу еще начать жизнь. Мы сидели на скамейке и Смерть, с иронией, проигрывал мне уже 19 партию. На дворе уже вечерело, а скоро, через несколько партий, уже будет 22 ноября. Так странно, задумался я, Смерть знает всю мою жизнь, всего меня, а я о нем ничего, кроме того, кто он такой. Но он же то же личность: со своими эмоциями, впечатлениями, воспоминаниями
Я развивал свою мысль и остановился на одной особенной: а есть ли у Смерти смысл жизни?
Я посмотрел на него. Он задумчиво поправлял очки, глядя на шахматную доску, явно думая, чем побить моего коня.
Вдруг он поучаствовал, что я смотрю на него уже 2 минуты и сказал:
"Ну ладно, в чем дело? Ты смотришь на меня уже несколько минут и хочешь что-то сказать, раз хочешь, говори"
Я быстро среагировал: «Вот мы с тобой уже 22 день из 40 ищем смысл для того, чтобы я жил дальше, и, возможно, мы его нашли" сказал я, думая про себя, что стану шахматистом.
"Ну и?" с интересом спросил Смерть "В чем для тебя смысл?"
Смерть засмеялся. Ему показалось это забавной шуткой или он засмеялся лишь для того, чтобы не думать над ответом. В его глазах виднелась печаль. Печаль искренняя, стеклянная, которая так и норовит вот – вот разбиться и вылиться наружу. В который раз я начал убеждаться, что Смерть живее меня, ведь я не чувствовал сильных эмоций, а у Смерти виднелась боль, унижение и одиночество.
"Я не живой, никогда им не был и не буду, честно, я никогда не понимал свою сестру, Жизнь и моего отца"
Я спросил: "Бога?"
"Да,"– тяжело вздохнув, складывая шахматы, начал свой рассказ Смерть -"Я родился после Жизни, нежеланным, ненужным. Отец считал, что я уничтожаю и забираю то, что создала моя сестра. Он считает мою работу самой простой, проще, чем творить живое. Просто приходишь, провожаешь на суд и так далее. Уже много лет, по кругу, одно и то же и всем на меня плевать. Я пытался пожить среди людей или хотя бы поговорить с ними перед их концом. Но они восприняли меня, как что-то плохое, ужасное и они не хотят даже думать обо мне"
Мне стало его жалко. Я поучаствовал, что все мои проблемы по сравнению с его, лишь моё больное воображение.
"Давай найдём твой смысл" – сказал я ему, ставя очередной Шах и Мат. Смерть щелкнул пальцами, и доска исчезла, мы встали и пошли.