Она: история одной пациентки

Глава 7. Ночь

Возможности ночи смешивать краски безграничны.

Клод Леви-Стросс

Нравится ли тебе темнота ночи? Поднимая свой взор к небу, видишь ли ты цвета звезд? Какие из них тебе по душе? О чем они шепчут тебе?

В свои восемнадцать Она влюбилась в ночь. Нечто волшебно таинственное, странное есть в ней. Воздух ночью пахнет миражами, ложью, страстью. И именно ночью ей удавалось спрятаться от алчных глаз продавцов людей. Были ночи, когда ей особенно везло: они разрешали ужинать во дворе. И тогда Она мысленно проходила мимо домов, деревьев, что растут на другой стороне старой дороги. Шла и тихо, безмолвно смотрела на ярко светящиеся окна. На окна второго, пятого, седьмого этажей, на окна ей совершенно незнакомых, чужих людей. Не отрывалась от горящего в них света. Смотрела и мечтала о доме, семейном очаге, тепле, о сладких снах, которые, возможно, в это самое время снились тебе.

P. S. Мы начинаем особо высоко ценить все те незначительные «мелочи», которых раньше не замечали, только тогда, когда лишаемся их. Это как, однажды потеряв зрение, человек с глубокой печалью начинает вспоминать цвет небес, на которые раньше смотрел тысячи раз, но так и не увидел.

Глава 8. Он

…Я вся – одна сплошная любовь к тебе. Даже, пожалуй, слово «любовь» – это еще слишком слабо. У меня к тебе такое чувство, какое только разве к богу можно питать: тут всё – и благоговение, и любовь, и послушание…

Стендаль, «Красное и черное»

Как ты думаешь, за сколько можно купить любовь? Наверняка этот вопрос возмутил тебя, и ты, как все отчаянные поэты ушедшей эпохи, думаешь, что любовь не продается! А я расскажу тебе историю о том, как в одну июньскую ночь он купил свою любовь за двадцать две тысячи.

Он был врачом. Впервые они встретились на осмотре, какие обязательно проводились по воле продавцов человеческих тел (товар всегда должен выглядеть безукоризненно). В то утро он стал для нее целой вселенной, в то утро Она разбудила в нем любовь.

Представь себе юношу: харизматичного, с хитрыми солнечными глазами, с добрым сердцем, с глубоким шрамом на лице. Представь, что ему лет так двадцать пять, не более, и в свои юные годы он уже успел познать боль от потери друга, но не сломался, продолжил идти дальше по жизни.