Клинок Ворона

– Эй, Айс! Ты бутербродами с сыром питаешься?

Парень поднял взгляд и тряхнул гривой, словно его только что окатили ушатом воды.

– Ладно, будем считать, что питаешься. Они немного подсохли, но все еще съедобны, – я расстегнула ремешки рюкзачка и углубилась в поиски пакета. Первое, на что наткнулась моя рука, – злополучный нож. Странно, я вроде его туда не клала. «Подвинься, мне не тебя сейчас надо». По закону вредности, бутерброды оказались засунуты во внутренний карман под молнию. Четыре вынимаем… Вообще-то я всегда думала, что с арифметикой у меня проблем нет. Точно помню – бутербродов было пять. Один я съела, пока шаталась по равнине. Производим нехитрую операцию по вычитанию. Что в результате? Верно, четыре. Вопреки всем законам математики и здравого смысла из пакета на меня смотрел несуществующий пятый бутерброд. В таких случаях один мой знакомый употреблял богатое слово «оппаньки». «Ну и черт с тобой! Больше – не меньше», – философски рассудила я и протянула парню два бутерброда, логично рассудив, что делиться надо по-братски.

– Вот. Держи.

В ответ на этот широкий жест Айс одарил меня нехорошим взглядом. Обычно так смотрят на безнадежно больных людей.

– Слушай, я очень хочу есть. Составь мне компанию, пожалуйста, – жалобно попросила я.

– Сабира ведет себя странно, – прошептал Айс, и в его серых глазах проскользнула тревога.

– Я не сабира. Я вообще не знаю, что это такое, и не понимаю, почему ты обзываешь меня этим дурацким словом. Уже полчаса я старательно пытаюсь донести до тебя эту нехитрую информацию, – не выдержав, я, урча от удовольствия, вцепилась зубами в бутерброд. – Жуй давай! А то у тебя такой вид, будто ты ешь один раз в год, двадцать девятого февраля.

Айс послушно взял угощение, зачем-то его обнюхал, и осторожно откусил микроскопический кусочек.

– Не бойся, не отравлено. Давай отвернусь, что ли? А то, может, ты при мне стесняешься?

Предложение слегка запоздало: никогда не видели, чтобы кто-то ел с такой скоростью и жадностью. Такое впечатление, будто он проглотил бутерброды, не жуя.

– У меня еще есть. Хочешь?

Айс отрицательно мотнул головой.

– Врешь, – сказала я, совершая очередной набег на рюкзак.

В пакете гордо лежало пять слегка подсохших, но влолне узнаваемых бутербродов. Один из них был чуть-чуть кривой – точно такой же я слопала минуту назад. «Размножаетесь вы тут, что ли? ».

Аккуратно отделив еще четыре куска булки, я протянула их Айсу.

– Вкусно? – тоном ревнивой кухарки спросила я через пару секунд, когда с бутербродами было покончено.

Парень растерянно кивнул.

– Еще? – во мне проснулся змей-искуситель. Уж очень здорово этот парень ел. Спорю на что угодно, он бы смог съесть приготовленный мной обед и не попасть в больницу с острым несварением. А такой подвиг пока еще никому не удавался.

– Целую следы сабиры. Я уже сыт, – Айс с почтением поклонился, почти коснувшись лбом пола.

– Тогда я могу тебя кое о чем попросить?

– Моя жизнь принадлежит сабире.

– Во-первых, будь так добр, сядь на стул. Парень бросил на меня еще один удивленный взгляд, но просьбу выполнил: медленно поднялся с пола и, стараясь не разгибаться, осторожно умастился на краешке колоды. В глаза он старался не смотреть.

– Во-вторых, я хочу задать тебе несколько вопросов. Будет здорово, если ты ответишь.

– Моя жизнь принадлежит сабире, – послушно повторил Айс.

Я взяла секундную паузу, чтобы вымолить у всех известных богов терпения. Очень много терпения.

– Как называется это место? – для ясности я махнула рукой в неопределенную сторону.

– Волчий край, сабира.

– Логично. Мы находимся в каком-то селении, так?

Утвердительный кивок.

– У него есть название?

Айс отрицательно тряхнул головой.

– А чем занимаются люди в поселке?

– В поселке нет людей, сабира.

Этот ответ озадачил меня надолго. Человек, сидящий передо мной, с полной серьезностью утверждал, что людей тут нет.

– Хорошо, – прикусив губу, согласилась я. – А кто в таком случае здесь живет?

– Оборотни, сабира.

– То есть, ты хочешь сказать, что ты…

Утвердительный кивок и настороженный взгляд.

– Так. Тайм-аут.

Я спрятала лицо в ладонях. А собственно, чего я ожидала? Что здесь меня встретит глубоко цивилизованное общество? Все в туниках и с ясным взором? Это странный мир, а в нем могут происходить странные вещи. Придется разучиться удивляться. По крайней мере до того момента, пока я не найду способ отсюда вырваться.

– Докажи!

– Я не понимаю, что хочет сабира…

– Докажи, что ты оборотень! Ты ведь должен уметь превращаться в волка.

– Сабира хочет…

– Да!

Айс осторожно встал из-за стола и сделал шаг в сторону.

Я, подсознательно приготовившись наблюдать десятиминутную душераздирающую сцену, с медленным прорезанием когтей и мучительной перестройкой тела, была несколько разочарована. Все произошло мгновенно.

В центре комнатушки стоял волк. Именно такой, каким я его себе и представляла. Крупный, раза в два больше тех заморенных существ, виденных мною в зоопарке. Выгнутая спина, крупные сильные лапы и мощная грудная клетка – любая стая из наших лесов тут же признала бы в нем вожака. На морде узор меха образовывал черную маску. Остальная шерсть была серебристо-серой и переливалась в неярком свете лампадки. Только глаза оставались прежними – темными и печальными. Волк, не отрываясь, смотрел на меня, потом чуть двинулся вперед, и я опять не успела засечь миг превращения.

– «Сабира» означает «человек»? – кусочки мозаики постепенно вставали на свои места.