Каждый мародер желает знать…

Коридор наконец выровнялся. Стал более узким и темным, и в нем появились боковые проходы. Любой может быть тупиковым, но если буду бежать прямо, то меня будет очень легко подстрелить.

Я свернул в первый попавшийся более узкий туннель. Он был темнее – светящихся пластин всего один ряд, да и тот какой-то редкий. Отлично, отлично! Даже если это тупик, то смогу отбиться. Вроде как, меня только двое преследуют. А в бою в замкнутом пространстве размеры не имеют решающего значения…

Упс…

Пол внезапно ушел у меня из-под ног, и я кубарем покатился куда-то вниз. Еще ниже.

Потом понял, что падаю. Попытался как-то притормозить падение, цепляясь за стены.

Но к моей удаче оно закончилось не в яме с кольями, а объемной куче чего-то мягкого.

И довольно вонючего!

Твою мать, это, похоже, мусор!

Надо мной был сквозной колодец, и какие-то ушлые жители Томска устроили в нем помойку. Я быстро скатился с кучи вбок, почувствовав, что подо мной что-то зашевелилось.

Не успел.

Что-то вцепилось в правую руку. Я отбросил длинное скользкое тельце и попытался рассмотреть ранку. И только сейчас понял, что здесь практически кромешная темнота. Кисть онемела, как будто замерзла. Где-то в отдалении мерцал неяркий источник света. Я пошагал туда, теперь уже осторожнее. Не хотелось снова свалиться в какую-нибудь яму, а нормально смотреть под ноги не получалось.

Онемение быстро распространялось по руке. Нет, я все еще чувствовал, что она на месте, но как будто я ее до этого отлежал. Попытки пошевелить пальцами вызывали неприятное покалывание.

Вот же, блин.

Отлично, Лебовский, сдохнуть на помойке от укуса ядовитой змеи в темноте.

Огонь перспектива.

Всегда мечтал о чем-то подобном.

Это была обычная свечка, только горела она бледно-голубым пламенем. А рядом с ней сидела девушка с длинными белыми волосами. Ее светлые глаза как будто светились в темноте.

– Тебя гадюка укусила, и ты думаешь, что умираешь… – сказала она и хихикнула.

– А я не умираю? – спросил я.

– Нет, – она качнула головой. Пламя свечи тоже качнулось. – Или да. Это от тебя зависит.

– Не понял? – я посмотрел на свою руку. У основания большого пальца – две аккуратные дырочки. Края припухли и покраснели.

– Яд питается страхом, – сказала девушка. – Больше боишься – быстрее умрешь.

– Хитро, – сказал я. – Так это просто гадюка была?

– Гадюка, – девушка кивнула. – А еще на тебе какая-то тень. Мешает разглядывать… Надо снять…

– Нет! – я отступил на шаг назад. – Это какая надо тень.

– Странная, – девушка склонила голову на бок. – Боится золота.

– А ты кто? – спросил я. – Из старых людей?

– Ты не должен сюда ходить, – девушка будто не слышала, о чем я спросил. Впрочем, она могла бы и не отвечать. По ее лицу и волосам было понятно, что она из той же компании, кто заправляет в местной психушке. Так я что, добежал до этой их Грустины?

– А я и не собирался, – сказал я. – Если ты покажешь, где выход, то я с удовольствием покину это место.

– Теперь нет, – сказала она и встала. Ее длинное белое платье колыхнулось, переливаясь голубым в свете странной свечки. – Раз ты здесь, значит так надо. Пойдем со мной.

– Зачем? – я снова отступил назад. – Чтобы крутить колесо?

– Колесо… – эхом отозвалась девушка. Рука, которую вроде бы отпустило, снова начала неметь, в этот раз покалывание забралось выше локтя. – Нет, колесо не надо крутить.

Она посмотрела на меня. Ее глаза светились. Когда она сидела и смотрела на свечку, казалось, что это просто отблеск пламени. Но сейчас, когда она встала…

– Ты покажешь мне дорогу наверх? – спросил я. – Я правда случайно сюда попал. Мы охотились на крыс, я заблудился.

– Врет, – сказала она будто бы не мне. – Такой забавный, – она протянула мне узкую ладошку. – Пойдем. Потом ты сам найдешь дорогу.

– Потом? – я нахмурился.

– С тобой поговорят, – она все еще держала передо мной открытую ладонь. – Что-то попросят. Ты выполнишь. И пойдешь наверх.

– Ладно, – я вздохнул и осторожно сжал ее прохладные пальцы. Пламя свечи погасло. Кажется, что она вообще вся исчезла, во всяком случае, под ногу мне не попалась.

Девушка вела меня куда-то в полной темноте. Шагов ее не было слышно, из всех ориентиров – только ее рука в моей руке. Где-то капала вода. По ощущениям мы шли по обычной пещере, а вовсе не по подземному городу, как раньше.

Не знаю, сколько продолжалась наша прогулка по тьме. Потерял счет времени почти сразу. В темноте почему-то все вообще чувствуется по-другому. В какой-то момент я начал считать шаги, но быстро сбился.

Потом девушка стала что-то напевать. Без слов, просто мурлыкать мелодию.

Потом ровный пол превратился в ступеньки. Наверх!

Даже не думал, что почувствую от этого факта такое облегчение.

Потом я понял, что снова вижу. Сначала ее силуэт, потом цвета.

Правда источник света я отследить не смог.

Как будто просто воздух стал светлее. Зато теперь я смог оглядеться. Ну да, по первому впечатлению вокруг действительно была пещера. Неровные каменные стены, кое-где камень переплетается с корнями деревьев. Хм. Получается, мы на очень небольшой глубине, раз корни досюда достают?

Потом я понял, что все-таки это вовсе не творение природы, а скорее стиль такой. Мне случалось бывать в настоящих пещерах, и ни у одной не было ровного пола. А здесь же… Я присмотрелся получше. Шершавый, как будто цельный, но все равно есть ощущение, что слишком уж он ровный для естественного.

– Теперь иди вперед один, – сказала девушка и освободила свою руку из моей ладони. – Там тебя ждут.

Она отступила на шаг в сторону, освобождая мне дорогу. Я пожал плечами и пошел вперед. Пошевелил пальцами правой руки. Немного покалывало, но уже почти не ощущалось. Хорошо, что я темноты не боюсь, иначе не дошел бы точно. Если эта змеиная отрава и впрямь питается страхом.

– Садись, – не поворачиваясь, сказал высокий беловолосый человек. Он тоже был в ниспадающих белых одеждах. Только на девушке эта хламида смотрелась платьем, а на нем вроде как монашеская ряса или что-то подобное. Ноги босые. Я огляделся, не нашел никакого предмета, похожего на стул или табурет, так что сел прямо на пол.