Касаясь неба

Но сейчас, глядя на сияющие глаза Майкла, я снова загорелась желанием бороться. Я не могла позволить, чтобы он стал заложником моей усталости, моей неустроенности. Он был моим единственным смыслом.

? Может быть мы купим тебе новую машинку для твоей коллекции? – спросила я, стараясь скрыть тревогу в голосе.

? Да! – радостно воскликнул Майкл, его глаза засветились ещё ярче.

Мы вышли из дома, и я глубоко вдохнула свежий воздух. Было прохладно, но в моей душе теплилась надежда. Я знала, что на пару дней смогу оставить свои проблемы позади. У меня будет время подумать, переосмыслить свою жизнь.

Я не могла позволить себе сдаться. Я не могла позволить себе потерять Майкла. Я должна была стать сильнее, для него, для нас.

Когда мы приехали к маме, Майкл бросился к ней в объятия, а я, оставшись на пороге, почувствовала, как на меня накатывает волна усталости. Я просто стояла там, в дверях, и смотрела на них. Мою маму, которая так нежно обнимала Майкла, и моего сына, который так искренне радовался ее вниманию.

Я знала, что сейчас мне просто нужно отдохнуть. Отдохнуть от всего. От всех проблем, от всех забот. Просто побыть одной, наедине с собой.

? Мам, если что-то понадобится, или вдруг что случится, немедленно звони, – с тревогой в голосе сказала я.

? Не переживай, все хорошо будет, – спокойным голосом заверила меня мама.

? А ты не останешься?– с грустью чуть не плача спросил Майкл.

? С тобой будет бабушка, а я съезжу по делам, а потом вернусь с новой машинкой. Договорились? – сказала я, присев на корточки рядом с сыном.

? Хорошо, – кивнул Майкл и обнял меня за шею.

Я поцеловала его в лоб и пошла к машине. Уезжая, я смотрела в зеркало заднего вида и видела, как они машут мне рукой.

В машине я дала волю слезам. Слезы усталости, отчаяния и вины. Сейчас я с мамой была в хороших отношениях, но, когда я была подростком, отношения с ней оставляли желать лучшего. В её проницательных глазах я постоянно чувствовала некий осуждающий взгляд, который подчеркивал, что я не соответствую её ожиданиям. Я мечтала вырваться из этого дома хоть на секунду, но сейчас, когда у меня появилась возможность иметь свою семью, я не могла не оценить те бесконечные жертвы, которые мама приносила ради меня и Майкла.

Глава 6

Прошла неделя после моей простуды, и уже я чувствовала себя как будто на крыльях. Каждое утро, когда я просыпалась, в голове крутились мысли о Йорисе. Мы переписывались каждый день, обсуждая простые, ни о чем не говорящие вещи, а иногда и что-то более интересное. Я больше не чувствовала смущения, как раньше. Но вот в школе, когда наступал момент встретиться лицом к лицу, это смущение возвращалось, словно нежеланный гость.

Снег уже полностью растаял, и на улицах начали пробиваться первые подснежники, символизируя начало весны. Я радовалась этому и мечтала о том, как в один из таких дней смогу провести время с Йорисом. После школы, когда он робко провожал меня до дома, мне казалось, что это лучшее время в моей жизни. Мы обменивались взглядами, которые могли бы многое сказать, если бы только мир вокруг нас не замер. Когда я зашла в подъезд, меня переполняли эмоции. Я шла, улыбаясь до ушей, сладко размышляя о том, как могла бы вместе с ним гулять по парку, смеяться и делиться своими мечтами. Мы с ним встречались лишь месяц, но каждая минута, проведенная рядом, казалась мне особенной.

Я почти вошла в квартиру, когда вдруг ощутила на себе шквал эмоций. Буря налетела на меня, когда мама, как всегда, ворвалась в мой мир с неумолимыми вопросами.

– Что это такое? – закричала она, поднося ко мне листок, словно это была предательская записка.

Я была в шоке, не понимая, что произошло. Мой взгляд упал на лист. В уголке красовалась жирная двойка; сердце сжалось от ужаса. Боже, я ведь не выбросила его! В ту секунду меня охватил холодный пот. Этот лист был результатом той самой контрольной, на которой я не надеялась на лучшее.

– Я исправила, – произнесла я, сглотнув ком в горле.

– Да ты что! На что ты исправила? – снова крикнула мама, словно это могло что-то изменить. Её голос звучал так, будто она потеряла все надежды на меня.

– На три, – тихо и робко произнесла я.

– Чтоооо? – её возмущение росло с каждой секундой. Я чувствовала, как мир вокруг начинает рушиться. – Почему ты такая тупая!?

Я снова почувствовала, как слёзы подступают к глазам. Я не могла понять, почему она не могла понять, что я стараюсь. Я просто хотела, чтобы она гордилась мной!

– Мам, послушай, – начала я, но она прервала меня.

– Послушать?! Ты не имеешь права ничего говорить! Ты мне каждый раз обещаешь, что будешь учиться, а в итоге показываешь мне вот это! – Она уставилась на листок, как будто он мог что-то объяснить.

– Я старалась… Просто не получилось, – произнесла я, стараясь сделать голос уверенным, но он дрожал.

– Старалась? Это твое «старание»? Так думаешь, что это нормально? – Она продолжала, не замечая моих усилий.

– Я просто… – я замялась, не зная, как объяснить, что в жизни есть не только оценки, но и моменты счастья. – Я просто не могла сосредоточиться.

И в этот момент я почувствовала, как её рука резко опустилась на моё лицо; удар был не просто физическим, но и эмоциональным. Обжигающая боль пронзила мою щеку, и слезы хлынули из глаз, словно река, не зная преград. В ту долю секунды я испытала ненависть ко всему – к жизни, к маме, к отчиму, который всегда вмешивался, когда это было не нужным. Я так хотела, чтобы меня не было здесь, чтобы исчезнуть в пустоте и больше не чувствовать ничего.

С трудом придя в себя, я убежала в ванную и заперла дверь. Мама осталась там, за порогом, в шоке осознавая, что натворила. Я прижалась спиной к двери и медленно сползла вниз на пол, как будто пыталась укрыться от всего, что происходило. Внутри меня разрывалось всё – слёзы льются, оставляя следы на лице. Я рыдала, не стесняясь, не пытаясь сдерживаться. Это были не просто слезы, а крик души, который никто не мог услышать.

Мама стучала в дверь, её голос дрожал, извинения сыпались, как камни с небес. Но мне было все равно. Я не хотела выходить. Я хотела, чтобы этот момент исчез, как будто его никогда и не было. Сегодня я почувствовала, что порой между людьми возникают невидимые стены, которые сложно преодолеть, и каждая рана, оставленная этими стенами, только углубляет пропасть.

Сидя на холодном полу ванной, я пыталась собрать мысли в кучу. Слезы струились из моих глаз, словно река, не желающая смириться с преградой. Каждый звук за дверью напоминал мне о том, что я не одна – мама все еще там, ее голос дрожал от переживаний и раскаяния. Но несмотря на это, во мне пылал гнев. Это была не первая ссора, и, смею говорить, не последняя.

Каждая слеза, расползаясь по щекам, казалась клеймом на моем сердце. Я не понимала, почему все должно быть так сложно. Почему, встретив Йориса и начав налаживать свою жизнь, я снова сталкивалась с разрушением? Существовало множество моментов, когда мне хотелось просто взять и исчезнуть, капля по капле раствориться в воздухе, оставив лишь тень, которая когда-то была мной.

«Почему ты такая тупая!?» – ее слова звучали в моей голове, создавая внутренний хаос. Я всегда старалась быть хорошей, удобной, но это ни к чему не приводило. Я закатила глаза, собираясь с силами, и в этот момент нащупала прохладный керамический умывальник. Его холод пробирал до костей, но я не могла сдвинуться, ни выйти, ни скрыться от этого давления.

Мама продолжала стучать в дверь, ее стук теперь казался другим – не злобным, а полным смятения и страха. Я чувствовала, как вся ее решимость исчезла, оставив только пламя сожаления. Словно в попытке исправить что-то, чего я даже не называла в себе, – ее голос стал тише.

– Пожалуйста, открой, я тебя люблю, – произнесла она, и когда я услышала это, мое сердце сжалось еще больше.

Мои эмоции расползлись, как мазок краски на холсте – все смешалось, и я уже не могла понять, что чувствую.

В тот момент я сделала то, что обычно не делала. Я подошла к двери, прислонилась к ней. Я не знала, какие слова произнесет мой голос, но в нем уже не было ярости и боли. Я лишь тихо прошептала:

– Мам, мне больно…

С другой стороны послышался вздох. Я услышала, как она облокотилась на дверь, и в этом жесте мне показалось, что она склонилась не только своим телом, но и своей душой на поиски понимания.

– Я не хотела, – тихо сказала мама. – Я не знаю, как исправить это.

Я закрыла глаза, чувствуя, как во мне начинает расти прощение, как побеги подснежников, пробивающиеся сквозь снег. Возможно, это был первый шаг к тому, чтобы понять друг друга. Я собрала свое сердце из осколков, упаковала гнев и боль в маленькие коробочки и готова была открыть их вновь, когда настанет время.

Я ответила ей, и мой голос едва слышался сквозь слезы:

– Я тоже тебя люблю… просто мне сложно.

На несколько мгновений воцарилось молчание, и я знала, что наше понимание начиналось с этого. Я открыла дверь, и в этот момент между нами произошло что-то важное. Мы не знали, как дальше, но обе поняли: каждая из нас по-своему страдает, и вместе нам нужно стремиться к лучшему. Но будет ли это так?

Глава 7

Я стояла и смотрела в зеркало в своей комнате. На левой щеке красовался большой фиолетовый синяк, напоминание о том, что недавно я получила пощечину от мамы. Сердце подсказывало, что такое отношение не должно быть нормой, но изменить ничего не могла. Я неловко замазала его тоналкой, стараясь отвлечься от мыслей о том, что меня ждет сегодня. Тяжелое дыхание и боль на душе заставили распустить волосы, чтобы скрыть следы.

«Забудь об этом», – подумала я, делая последний штрих на лице. Наконец, я тяжело вздохнула и направилась в школу.