Кровавая паутина

– Вот именно, сестренка, – усмехнулся он в трубке. – С днём рождения!

– Спасибо, – буркнула я, потирая лицо и пытаясь унять тяжёлые веки. В голове всё ещё вертелся клубок мыслей о мрачных персонажах и неразгаданных загадках, которые я не могла отпустить.

– Какие планы на вечер? – спросил он, в его голосе послышались нотки искреннего интереса.

– Не знаю, буду писать новую книгу, – ответила я, погружаясь в мрачные дебри своего сюжета.

– Про что? – заинтересованно спросил он.

– Про серийного маньяка, убивающего девушек, – устало ответила я, осознавая, что для Джеймса это может звучать странно.

Внутри меня разразилась буря. Я не просто писала о маньяке – я чувствовала его, понимала его мотивы, его страхи и желания. В своих историях я часто сталкивалась с тёмными сторонами человеческой натуры, но в этот момент казалось, что я сама оказалась в плену собственных фантазий.

– Не переусердствуй, – усмехнулся он. – Вечером у меня на тебя планы.

– Какие? – фыркнула я, ощущая легкое беспокойство.

– Узнаешь, – хмыкнул он. – Соберись и накрасься.

Разговор с Джеймсом завершился, оставив меня с непередаваемым чувством тревоги. Я отложила телефон и посмотрела в окно. За окном серое небо безжалостно обрушивало на город дождь, а с улицы доносились глухие звуки шагов. В такие моменты мне всегда казалось, что реальность напоминала мои романы – полная тайных смыслов и скрытых угроз. Я перевела взгляд на свой рабочий стол, заваленный заметками и пустыми чашками из-под кофе. На стене висел календарь, где красным маркером было отмечено сегодняшнее число. Оно словно кричало мне, как будто намекало на то, что не всё так просто.

Вернувшись к ноутбуку, я открыла документ. Словно тень, из уголка экрана на меня смотрел курсор, готовый поглотить мою историю. Я углубилась в текст, но в то время как строки превращались в слова, в голове у меня росло беспокойство. Я чувствовала, как будто за мной кто-то наблюдает. Стены вокруг, казалось, сжимались, а тени, танцующие на стенах, становились всё более зловещими.

– Надо расслабиться, – сказала я себе, но внутренний голос продолжал шептать о том, что все не так уж и безопасно.

Каждый раз, когда я углублялась в детали своего маньяка, его образ становился более реалистичным. Я описывала его хладнокровие, изощренные способы убийств, и как каждое действие было спланировано до мелочей. В какой-то момент мне показалось, что я слышу его дыхание, шепот в тишине, который проникал в самую суть моего существования.

На мгновение я задумалась, не зашла ли слишком далеко в своей игре. Но писатели – это исследователи, а я была преданна своему делу. Я закусила губу и продолжила писать, пока за окном не стало темнеть, а вечер не окутал город своей мантией тайны. От рутинной писанины меня отвлек звонок двери. Я вздрогнула и подпрыгнула на месте. Кого там принесло? Нехотя встала из-за стола и подошла к двери, испытывая внезапный прилив тревоги. Осторожно глянула в глазок, и на пороге стояла Хейли, нервно переминаясь с ноги на ногу. Я выдохнула и открыла дверь.

– О, Аника, – воскликнула она, делая шаг в квартиру и хотела меня обнять, но тут же осеклась. – Ты что, писала?

Она прищурилась, её глаза, полные недоверия, пробежались по мне, словно искали что-то скрытое.

– Я же вроде сказала тебе отдохнуть и выспаться как следует, – цокнула она языком и бросила мне в руки несколько черных мешков.

– Что это? – удивленно спросила я, глядя на эти мешки, будто они были чем-то запретным.

– Твои платья на сегодняшний вечер, – пропела Хейли, параллельно снимая обувь и пальто.

Я не успела ничего ответить или даже подумать над тем, что сказать, как она бесцеремонно пошла в мою спальню.

– Ну и бардак у тебя, – брезгливо отозвалась она, перебирая вещи, словно пыталась найти что-то, что могла бы осудить.

Я стояла за её спиной, чего она, видимо, не ожидала.

– У меня творческая атмосфера, – равнодушно ответила я, чувствуя, как напряжение накаляется.

Хейли подпрыгнула на месте и развернулась, нахмурив брови.

– Ты чего не собираешься? – фыркнула она, наматывая на палец свой золотистый локон и прикусив губу. – Джеймс мне уже сто тысяч раз звонил, сказал, чтобы я срочно тебя собрала.

– Откуда у него твой номер? – прищурилась я, замечая в её голосе нотки смущения.

– А вот, – покраснела Хейли. – Живо в душ и собираться.

Я хмыкнула, пытаясь подавить волну внутреннего раздражения. Хейли нравился мой брат, это же очевидно. Но я буду молчать до тех пор, пока она не признается. Осталось всего лишь дождаться, когда это случится, но видимо, лишь в следующей жизни. Джеймсу тридцать четыре. Высокий, сильный и накаченный мужчина, построил карьеру программиста, зарабатывая при этом немалые деньги. А я. Я всего лишь писатель. Джеймс всегда скептически относится к моему творчеству, но никогда не скажет и плохого слова, наоборот, поддержит. Он единственный, кто у меня есть. Родители нас бросили, и в свои пять лет я очутилась в детском доме. Моим воспитанием и поддержкой был лишь брат. И я ему в этом очень благодарна.

Быстро приняв душ, я вышла в комнату. Хейли тем временем сидела за моим столом, изучая черновики новой книги. Я почувствовала, как моё сердце забилось быстрее. Внутри меня прокралось легкое беспокойство.

– Как будет называться новинка? – спросила она.

– Кровавая паутина, – хмыкнула я, вытирая влажные волосы.

– Неплохо, – хмыкнула Хейли.

Её голос был сладким, но в нём проскальзывала нотка сарказма, как будто она сама не верила в это «неплохо». Я заставила себя улыбнуться, хотя в душе бурлили эмоции, как накипевшая волна.

– Так, давай собирайся, мы опаздываем, – резко ответила она и встала из-за стола, оставляя меня наедине с моими мыслями.

Я понимала, что мне нужна была помощь, но вся эта концепция «отдыхать и блистать» вызывала у меня лишь неприязнь. Хейли подошла к кровати, на которой валялись чехлы с платьями, и начала их поочередно открывать. Я подавила панический крик, увидев их. Боже, не люблю я платья. Я закатила глаза, но от Хейли этот жест не ушел незамеченным.

– И не надо мне тут закатывать глаза, – фыркнула она. – Сегодня твой день, и ты будешь отдыхать и блистать. Книга подождет. У тебя еще есть время ее написать.

– Я хотела просто остаться дома, – взвыла я, ощущая, как сердце колотится в груди от мысли о предстоящем вечере.

– Нет уж, – возразила Хейли и бросила в меня синее платье. – Примеряй.

Я послушно последовала ее приказу. Сняв с себя пижаму, я нацепила синее обтягивающее платье ниже колена. Хейли недоверчиво покачала головой и сложила руки на груди.

– Не то, – сказала она и принялась вытаскивать другое.

Она вытащила черное с блестками и открытой спиной, отчего я чуть не подавилась. Слишком откровенное.

– Надевай, – приказала она.

Я выдохнула и снова вдохнула, наполняя свои легкие тяжелым воздухом, как будто вдыхаю его в последний раз. Переодевшись, я ощутила себя совершенно чужой в собственном теле. В этом моменте я поняла, что на самом деле боюсь выхода за пределы своих привычных стен.

– Другое дело, – радостно хлопнула она в ладоши. – А теперь макияж, прическа и туфли.

Она потащила меня к зеркалу и усадила на стул, словно я была куклой в её руках. Каждый мазок кисти по моему лицу подчеркивал то, что мне не хотелось видеть: я была одета в маску, которую создала для себя сама. Слова Хейли звучали как шепот из далека, когда её голос сливался с моими внутренними терзаниями.

Пока она натягивала на меня туфли, я заметила, как в углу комнаты незаметно изменился свет. Темные тени начали расти, будто кто-то наблюдал за мной из-за занавесок. Я напряглась, но Хейли, не замечая моих волнений, продолжала говорить о том, как прекрасно мне будет на вечеринке.

Каждый штрих, который добавляла Хейли, словно вытягивал меня из самой себя. Я смотрела в зеркало и не узнавала свою отраженную душу. Зная, что это всего лишь оболочка, которую она создает, я внутренне сопротивлялась, но чувство безысходности нарастало. Я ощутила себя на краю бездны, куда меня толкали, и ничто не могло остановить это падение.

Когда Хейли закончила, она гордо обошла меня кругом, как будто оценивая произведение искусства.

– Вот так-то, моя дорогая! – произнесла она с улыбкой, полной триумфа.