Перевернуть в парадоксальное

и миндаля навалом.

В конце концов, мы из пыльцы

египетских камен

меж рам оконных – новый сорт

сообразим варенья;

сольём вино ослиных пасх,

ром греческих календ.

Глядишь, к полудню будет нам

ещё одно время.

В конце концов, и я не здесь,

и ты ложишься в дрейф,

и кровь по-новому звучать

воспитывает мышцу.

Но до четвёртых петухов

у луковиц дерев

я книгу рощ твоих ношу,

как ртуть, подмышкой.

ВЛАДИМИР БУЕВ

Есть всё у нас. Мы даже

четверть суток припасли,

Колени чтоб не знали

ни пустот, ни интервалов.

А, время сжав, границы сдвинув,

мы приобрели

рассвет с обедом и

убережемся от авралов.

А почему? Пыльца мы,

а не пыль царей времён

столь древних, что в тумане факт: