SOS

Округу покрывал толстый слой снега, который блестел в лучах заходящего солнца. До сумерек оставалось всего ничего. Отряд из одной коробки и пяти человек, идущих колонной и облаченных в снегоступы, медленно приближался к пастбищу монстра, находящегося вблизи развалин старого научного комплекса и пространственного портала.

– Нет, ну как герои в фильмах могут спокойно прогуливаться по холоду без шапок! – в голос возмутился Хединский. – Я вот две балаклавы на голову натянул и всё равно боюсь, что щеки отморожу.

– Так там же всё ненастоящее, нарисованное, – ответил ему Тюрков. – Вот в мое время кино было совсем другое. Глубокое! Наполненное эмоциями и смыслом.

– Ну, не знаю. Мне кажется, оно таким и осталось, – не согласился Фрейр, – но шлака появилось больше. Тут спорить не буду.

– Да, – присоединился к беседе Бальдров. – Особенно третьесортных комедий и дерьмовых ужастиков. А ты что думаешь, командир?

– Кино – это не мое, – честно ответил Одинцов. – Приготовьтесь, мы выходим на позицию.

Впереди их ждал последний рывок, а когда и он оказался позади, то с вершины огромного сугроба путникам наконец-то открылся вид на всю площадку проекта «Биврест». Дальше начиналась территория Крота, его охотничьи угодья. Собственно, сам звероподобный хозяин тоже находился здесь. На показанном Наблюдателю видео это заметно не было, но великан словно рябил. Прямо как старенький цветной телевизор. На мгновение терял четкость, а потом снова ее обретал.

– Так, парни, начали! – скомандовал Олег, и бойцы незамедлительно рассредоточились по местности, заняв позиции для наблюдения и обороны. Командир же в свою очередь выудил из небольших саней, которые они всё это время тащили за собой, металлический ящик и поставил его на снег.

– Профессор, мы на месте, – доложил он по рации. – Что теперь делать?

– Крот находится в поле зрения? Можете подтвердить? – спросила Хельковская.

– Да, он хорошо виден, – успокоил ее Одинцов.

– Отлично! В таком случае настало время для нашего гостя проявить себя. Господин Наблюдатель, будьте так добры и помогите нам. Выведите Крота из состояния «суперпозиции».

Она сказала это так легко и непринужденно, словно тут не существовало никакой сложности. Требовалось лишь посмотреть на великана? Если да, то как пристально? Когда люди вообще начинают поистине всматриваться в человека, находящегося напротив них? Замечают его настоящего, а не тот поверхностный или придуманный образ, сформированный в момент первого общения?

Мысленный взор Наблюдателя устремился аккурат к самому монстру. Он предстал перед Господином во всей красе, во всех мельчайших подробностях: вытянутая зубастая пасть и маленькие черные глазки, голубая тонкая кожа, через которую проступали массивные мышечные волокна, и длинные, толстые когти. Да, Наблюдатель видел великана – несчастное животное, запутавшееся в межпространственном капкане. Бедняге нужно было лишь показать выход, слегка подтолкнуть в нужном направлении, что Господин, собственно, и сделал. Его особое состояние резидента сразу двух вселенных позволяло ему повлиять на микромир существа и запустить цепную реакцию. Фундаментальные частицы сразу же ответили на вторжение извне. Отпрянули, заняв единственное положение. С их состоянием «суперпозиции» сразу же оказалось покончено. Следом подтянулись атомы и молекулы, а затем кости и органы. Великан начал материализовываться, однако не на том месте, где раньше стоял, а там, куда его намеренно отправил Наблюдатель.

Для военных же данный процесс выглядел совсем по-другому. Для них монстр просто исчез, растворился в воздухе, не оставив и следа.

– Что?! Где он? – насторожился Олег. – Профессор! Монстр пропал. Это нормально?

Но послушать ответ Хельковской ему так и не дали. Его барабанные перепонки чуть не лопнули от ужасающего клокочущего рыка, раздавшегося где-то позади. Мгновение – и по правую сторону от него, там, где только что находился Тюрков, появились огромные сжатые челюсти. Еще через секунду они поднялись вверх: великан словно закинул содержимое пасти подальше в глотку, – а на снегу остались лишь несколько пятен алой крови и оторванная рука.

– ПРОКЛЯТЬЕ! ОН СЗАДИ!

Олег даже не думал, лишь быстро развернулся и выстрелил дважды. Обе гранаты попали в туловище голубого великана, благо целиться особо не требовалось: мишень была огромной. Крот взревел от боли. Он больше не телепортировался. Получал урон. Отлично! Однако нанесенных повреждений не хватило, дабы свалить трехметровое чудовище. Содеянное лишь пуще его разозлило.

Монстр перевалился с лапы на лапу, а потом резко бросился в атаку на Фрейра. Лысый военный сразу же понял: в столь глубоком снегу у великана преимущество в маневренности и скорости. Олегу и остальным потребуется время, чтобы разорвать дистанцию и выйти на более выгодную позицию для стрельбы, в связи с чем до самого последнего момента Фрейр не пятился, а выжимал спусковой крючок, посылая всё новые и новые снаряды в голову чудища.

Морда Крота после парочки удачных попаданий превратилась в месиво. Если глаза и уцелели, то оказались залиты черной густой кровью, которая полностью закрывала ему обзор, однако занесенную вбок лапу остановить уже не получилось.

Фрейр осознал, что мертв, еще до того, как чудовищный по силе удар обрушился на его тело, смолов грудину и позвоночник в труху. Словно легкая тряпичная кукла, он поднялся в воздух на несколько метров, а потом пропал в объятиях белоснежных холодных хлопьев.

– ФРЕЙР! ЧЕРТ! – закричал Хединский. На мгновение гнев и съехавшая на глаза балаклава ослепили военного. Он сжал рукоять своего пулемета и начал палить без разбору.

– ЮРА! УСПОКОЙСЯ! ОСТАНОВИСЬ! – взревел Одинцов. Сейчас им требовалась стратегия, четкое построение, а не хаос. Им надо было окружить зверюгу. Загнать ее. Иначе не победить! Иначе жертва Фрейра станет напрасной!

Покинув свою позицию, он бросился к товарищу, но вовремя заметил, что так же поступил и Бальдров. Никита находился ближе, а значит, и добраться до Юры сможет быстрее. Незачем им сейчас сбиваться в кучу. Лучше ему пойти в противоположную от ребят сторону и отвлечь внимание монстра на себя.

Ноги тонули в снегу, а каждый глубокий вдох обжигал горло. В магазине осталось четыре гранаты. Нужно использовать их с умом. Шанса перезарядиться Крот может и не дать.

Хединский же продолжал поливать великана шквальным огнем. Он видел лишь свою цель – чудовище, погубившее уже двух его друзей.

Очередной настойчивый залп вспорол живот великана. Раздался новый клокочущий рев, правда, в этот раз напоминающий плач.

– АГА! БОЛЬНО ТЕБЕ, ТВАРЬ?! БОЛЬНО?! – обрадовался Хединский. Кровавая лихорадка и жажда убийства окончательно им завладели, поэтому, когда Крот начал смещаться влево, пытаясь скрыться от его атак, Юра не подумав направил дуло своего оружия вслед за ним.

– ЮРА! ХВАТИТ! – только и успел крикнуть почти добравшийся до товарища Бальдров, но было уже слишком поздно.

Грохот пулемета прекратился. Хединский поправил рукой балаклаву, не веря тому, что предстало перед его глазами: Никита оказался на линии огня.

– Нет, – охнул Одинцов. – ЮРА! НЕ НАДО! НЕ ОСТАНАВЛИВАЙСЯ! УЖЕ ПОЗДНО!

Но Хединский его не слушал. Военный снял с лямки пулемет и бросил его в снег. Так было легче идти туда, где на землю только что упал Бальдров. Юра видел, что попал Никите прямо в голову. Смертельное ранение, но ему хотелось удостовериться… хотелось ошибиться. Добежав, он склонился над другом, над братом по оружию и впал в ступор. Мог лишь смотреть на то, что натворил, не замечая ничего вокруг, даже многотонное раненое чудовище, решившееся на последнее отчаянное нападение.

Крот обрушился на Бальдрова и Хединского, накрыв их огромным телом. Ориентировался на ощупь, на былой звук, и сумел попасть лишь благодаря своим габаритам. Олегу же оставалось лишь смотреть на произошедшее со стороны и корить себя за беспомощность.

Монстр помнил, что остался еще один выживший. Сражение не закончилось, но, утратив способность видеть, он мог только беспомощно крутить головой и скулить. Подняться у него больше не вышло. Последние силы вытекали из него вместе с черной кровью, а любое, даже самое незначительное движение причиняло жгучую боль. В итоге Крот решил сдаться. Лег на землю и начал ждать прихода смерти.

Интересно, его добьют или оставят мучиться, пока жизнь окончательно его не покинет? Что же, залп из гранатомета послужил ему ответом.

Четыре выстрела, четыре последовательных раската грома прокатились по заснеженной округе. Одинцов выпустил из рук оружие и рухнул на колени. Они сразу же начали утопать в снегу. Пришлось выставить перед собой руки, чтобы совсем не увязнуть.

Весь его отряд погиб… Олег просто не мог в это поверить. Они же собирались лишь убедиться в правоте Хельковской, понаблюдать за Кротом со стороны, а вовсе не вступать с ним в ожесточенный бой. Как так вышло? Как великан оказался позади них?

И тут до военного, наконец, дошло. Его товарищи не погибли…их убили.

Встать получилось не сразу, но все-таки у него вышло. Вновь оказавшись на ногах, Олег незамедлительно направился к краю склона, туда, где он в последний раз видел металлическую коробку с двумя щелями, из которых валил свет.

Она лежала там, где он ее и оставил. Целехонькая. Без единой царапины. А рядом валялась брошенная в суматохе рация, которая продолжала транслировать взволнованные возгласы профессора.

– Одинцов! Одинцов! Черт! Ответьте, хоть кто-нибудь.

– Профессор, – произнес Олег, подняв свое устройство для связи. – Это он… Он виноват. Он их всех убил, – нескладно доложил военный, испепеляя металлическую коробку взглядом.

– Одинцов! Что? О чем ты таком говоришь?! Что у вас там случилось?!

– Мой отряд. Все погибли. Я единственный выживший.

Наступила пауза.

– Что произошло? Эксперимент провалился? У Господина Наблюдателя не получилось материализовать Крота?

– О, нет! – с гневом в голосе ответил Олег. – Еще как получилось! Великан мертв. Мы его убили, а этот ваш проклятый Господин переместил его прямо нам за спины. Да! Я знаю! Это его вина! Он специально так сделал. Не хотел, чтобы мы ушли. Не хотел скучать! Ему нужно было шоу! Кровавое зрелище! И мы вдоволь его позабавили! А теперь я его убью! Разберу на части за то, что он сотворил с моими парнями.

– Нет! Не смей! – взревела Хельковская. – Я не совсем поняла, что случилось, но ни в коем случае не трогай Наблюдателя. Мы разберемся, хорошо? Я обязательно выясню правду. Уверена, наш гость ничего такого не хотел и это лишь случайность. Несчастный случай! Вот увидишь! А сейчас успокойся. Помощь уже в пути. Просто дождись ее, ладно?

– И не подумаю, – буркнул в ответ Одинцов.