Умереть, чтобы жить

«Слава богу, ты сделал хоть какой-то шаг», – подумала Катя и села рядом.

– Держи, сказал он ей, протягивая картошку, – осторожно только, очень горячая!

Но разве она дослушала?

– Ааай, горячо-то как, – воскликнула она, перекатывая ее из руки в руку.

– Ты когда слушать будешь? – забирая картошку из ее рук, на повышенных тонах спросил он, – когда?

– Ну я же не знала, что она настолько горячая! Чего ты ругаешься? – по – детски, чуть не плача, сказала она.

– Слушать, потому что надо, что тебе говорят! – снимая с картошки шкурку и дуя на нее, сказал он.

Она опустила глаза от того, что хотела заплакать.

«Вредный, бесчувственный чурбан!», – сказала она про себя.

– А вот теперь держи, – и он положил ей на руки эту злосчастную картошку, – и прости, я просто не хотел, чтобы тебе было больно.

– Я подумаю, прощать тебя или нет! Ты или молчишь, или грубишь мне! Постоянно! Я подумаю, прощать тебя или нет!

– Прости, я просто дурак, который не может выражать свои мысли.

– Дурак.

Она отвернулась. И откусила кусок….

– Вкусно. Спасибо, ребята. Извините, что…, – она заметила, что никого, кроме него, не было рядом.

– Все ушли. Видимо, не хотели мешать нам ссориться.

– Я не хочу ссориться, Хен. Я не хочу тратить на это свое время.

– А чего ты хочешь?

– Я хочу знать, как ты ешь, о чем думаешь…, – она замолчала, покраснела и решила, что продолжать не стоит.

– Я тоже этого хочу.

– Тогда пойдем гулять.

– Ребятам сказать надо.

Глава 22

– Тут рядом есть водопад. Пойдем?

– Пойдем.

– Это неблизко.

– Тогда у меня есть одно условие.

– Какое?

– Говори со мной. Говори обо всем.

Он поднял на нее глаза и понял, что она предлагает ему выйти наружу. Выйти таким, каков он есть.

– Что ты хочешь услышать?

– Все, что ты захочешь мне рассказать.

И он стал говорить. С самого начала. С детского дома.

Кажется, что так много он не говорил за всю свою жизнь. Она молча слушала и понимала, теперь понимала, почему этот капюшон был на его голове в жаркий весенний день. Почему тогда, на смотровой, она спросила его о счастье. Спросила и не ошиблась.

– Хен, – сказала она, когда он замолчал. – Все может быть по-другому. В жизни все может быть по-другому. И только ты решаешь, быть этому или нет.

– Скажи, он знал, что ты ждешь ребенка?

Этот вопрос, как хлыст, ударил ее по лицу.

– Нет. Я так и не сказала ему.

– Но почему? Он имел право знать.

– Я не могла сказать ему об этом, зная, что он влюблен в другую женщину.

Он молча смотрел на нее. Теперь он понимал, что тот вопрос про счастье она задала не только ему. Тогда она, чувствуя себя преданной мужчиной, которого любила, задала этот вопрос и себе…

И никакое время, чтобы принять решение по поводу себя – недоженщины ей не нужно. Ей нужно, чтобы это решение принял мужчина. Принял и доказал, что ему нужна именно она, такая, какая есть. А она подумает, сможет ли ему доверять. Сможет ли быть с ним.

– Смотри, пришли, – опять воскликнула она.

– Ты когда перестанешь меня пугать?

– Тогда, когда ты перестанешь на меня ворчать!

И она бегом побежала к водопаду.

***

– Брр, холодная! – сказала она, подставив руку под воду.

– Конечно, холодная! Это же водопад!

– Давай, Хен! Давай сделаем это! – она крепко схватила его за руку и затащила под падающую воду. – Ааааааа, как холодно!