Парни из Манчестера. Все под контролем
– Я тоже, – обещает Леон.
* * *– Ваша проблема решается просто, – доносится до ушей противный пискливый голос. – Вам нужно выпустить официальное опровержение. Все так делают.
Леон отводит взгляд от окна и переводит его на пожилую женщину с гигантскими бусами и высокой прической. Пережить этот день? Ему бы не выпрыгнуть из окна до пяти. Все, кого подобрала Джанин, не подходят. Это не пиарщики, а написатели пресных текстов и выпиватели кофе на летних террасах.
– Спасибо за ваш взгляд, – произносит он. – Достаточно.
Он кивает Джанин, намекая, что кандидат может идти. Та недовольно закатывает глаза, но начинает заготовленную эйчарскую речь, сводящуюся к простому «мы вам не перезвоним». Интересно, у нее есть хоть один вменяемый кандидат?
Женщина, звеня бусами, выходит из кабинета. Едва за ней закрывается дверь, Леон выдыхает и поворачивается к Джанин.
– Кого ты мне таскаешь?
– Сейчас что не так?
– Да ее смерть поссать отпустила! Сколько ей, семьдесят?
– Пятьдесят два. Ты смотрел ее резюме? Там громких имен больше, чем ты слышал.
– Поебать, – позволяет себе грубость Леон.
Джанин знает его уже пять лет. Она видела его любым, можно не сдерживать рвущиеся наружу привычки. Он так не ругался, пока не познакомился с братьями. Это они научили хорошо образованного подростка всему, чего ему не хватало: курить, драться, материться.
– Ты посмотри, у кого Манчестер прорезался, – барабанит пальцами по столу Джанин. – Ты ни одного кандидата не дослушал, и я не помню, чтобы мы договаривались им хамить. Такое ощущение, что свой новый публичный образ ты пытаешься не опровергнуть, а дополнить.
Он стаскивает с носа очки и устало трет переносицу. Кое в чем она права, и это бесит.
– Давай просто отпустим всех пенсионеров доживать свой век в Уругвае?
– Леон, мальчик мой, тебе притащить вчерашнюю студентку?
– Да хоть сегодняшнюю. Ты слышишь, что они несут?
– Договорились, – резко поднимается Джанин. – Как раз для контраста. Сиди здесь пять минут, никуда не уходи.
Она исчезает за дверью. Как будто Леон куда-то способен выйти, хотя окно и правда выглядит привлекательно. Он отворачивается к нему, запрещая представлять себе, как летит.
Директор по развитию. Что, если сделать назначение Кэтрин тем самым пиар-кейсом? Дело Тома Гибсона живо, его вдова занимает новую позицию в компании. И органайзер на парприз подать как последнюю разработку британского гения. Если все правильно преподнести, можно попробовать выкарабкаться из той задницы, в которую они забрались в прошлом году.
Нет, они все еще в прибыли, прирост к две тысячи семнадцатому достаточен. Но очевидно и то, что в плане развития и продукта восемнадцатый загнал их в жуткую стагнацию. Дошло до катастрофы: Тыковка и Женевьев напечатали логотип на тряпочках для протирки зеркал. Куда уж ниже падать…
Как научить Майю быть изобретателем? Леон сам не понимает, как работает эта функция у людей в голове. Он неспособен придумывать – только трансформировать чужие мысли и идеи, выводить из них сокровенную суть и воплощать в жизнь. Но он никогда не мог вывести формулу Тыковки: тот порой залипал на кровати, размахивая руками в воздухе, словно видел что-то перед собой, а потом вдруг выдавал гениальную херню.
Звук открывающейся двери отрывает его от тяжелых мыслей.
– Проходите, – говорит кому-то Джанин.
– Добрый день, – слышится приятный глубокий голос.
Леон надевает очки и разворачивается ко входу. Перед ним оказывается совсем молодая девушка. Серые брюки обхватывают узкие бедра и струятся по длинным ногам, белая блузка с V-образным вырезом виднеется из-под краев черной кожаной куртки. Образ завершает кулон-пуля на тонкой цепочке.
Себя она продать может. Уже неплохо.
Когда девушка грациозно опускается в кресло перед ним, Леон позволяет себе рассмотреть каждую черту ее лица. Точно не больше двадцати пяти – даже щеки еще какие-то по-юношески пухлые. Белая, словно фарфоровая кожа покрыта нежным румянцем, а чуть раскосые глаза – сейчас и не поймешь их цвет – цепко оглядывают его в ответ. Но больше всего ему нравятся волосы: светлые, словно выгоревшие на солнце, они обрамляют ее лицо и спускаются до самой груди.
В ней не чувствуется ни капли страха или даже попытки понравиться, нет: она оценивает его так же, как он ее. Словно планирует вести разговор на равных. Это забавляет.
– Еще раз добрый день, мисс Харпер, позвольте вам представить… – произносит Джанин.
– Леон Гамильтон, совладелец и генеральный директор «Феллоу Хэнд», – решает вмешаться Леон.
– Очень приятно, мистер Гамильтон. Зои Харпер, кандидат на позицию пиар-директора.
На стол к нему ложится одностраничное резюме, и он быстро просматривает его по верхам: Корнелл, год в банке, второй – в бытовой технике «Арчер».
Дейви Арчер, еще один парень из их синдиката. Он единственный из Нью-Йорка общается с Бакстоном, потому что знаком с ним до переезда Леона в Америку. Остальные не имеют права на это, пока кто-то из Лондона не решит обратиться сам.
У «Феллоу Хэнд» и «Арчер» больше общего, чем кажется. И Леон, и Дейви ненавидят барона Бакстона всей душой.
Любой, кто общается с ним близко, не выносит его. Это очевидная вещь: самый мерзкий человек на планете распустил свои корни по всей Британии, а ветвями дотянулся до дальних уголков мира. И это из-за него Тыковка потерял селезенку.
Постулат «Не связываться с Бакстоном» стоит одной из вещей, которые могли бы спасти Тыковку. Вернуться бы на шестнадцать лет назад!
– Расскажите, что вы знаете о «Феллоу Хэнд», – нарушает тишину Леон.
– Все? Я многое знаю.
– Самое важное.
– Вы шесть лет в Штатах, приехали, чтобы совершить революцию в мире автомобильных аксессуаров. В момент, когда это по факту получилось, ваш совладелец и директор по продукту погиб при странных обстоятельствах. Сверчок превратил это в повод развесить вокруг вашего офиса все накопленное грязное белье. Теперь вы ищете человека, который может остановить снежный ком публикаций разной степени правдивости.
– И вы считаете, что справитесь с этим?
– Я знакома с подобными случаями. Лучше, когда пиарщик может не решать проблемы, а предотвращать их, но и с этим я способна справиться.
Хороша. Леон следит за ее пухлыми губами, и Зои Харпер чуть наклоняет голову, вынуждая его смотреть ей в глаза.
Не слишком ли самоуверенна? Впрочем, ей это и правда идет. Впечатление знающего свое дело человека достигнуто, можно только похвалить.
– Раз вы так хорошо знаете нашу ситуацию, мисс Харпер, – теперь Леон опускает взгляд на ее грудь, чтобы посмотреть, будет ли она раздражаться, – как вы исправили бы ее?
– Консультация – тоже платная услуга, мистер Гамильтон.
– Считайте стандартным игровым кейсом для собеседования. Вы ведь хотите получить эту работу?
– Я еще не решила, подходите ли вы мне.
Леон застывает: кажется, девочка немного перебирает по наглости.
– Тогда для чего пришли?
– Посмотреть. Вы – на меня, я – на вас. У нас обоих в голове появляются аргументы за и против. Разве собеседования созданы не для этого?
Взгляд сам собой поднимается к ее лицу, выражение которого не изменилось: все еще нет раздражения. Даже вызов не появился. Леон вдруг понимает, что не замечает ни одной лишней эмоции ни в ее глазах, ни в голосе.
Она не кокетничает: и правда выбирает компанию так же, как он выбирает среди кандидатов. Да, действительно хороша.
– Какие аргументы против вы уже нашли?
– Пока только один. У меня нет уверенности, что вы сможете быть со мной до конца искренним. А в текущей ситуации это критично важно для пиарщика.
– Что вы имеете в виду?
– Если я соглашусь с вами работать, мне нужно будет знать все. Истинную причину смерти Томаса Гибсона. Настоящие отношения между знаменитыми манчестерскими братьями. Источник уставного капитала.
Что она знает? Леон ищет ответ в мельчайших изменениях мимики, но Харпер словно намеренно ею не пользуется. Не понять намек на их занятие в Манчестере невозможно, но что ей известно? Насколько глубоко она погружена?
– Для чего?
– Чтобы предотвращать катастрофы. Мистер Гамильтон, моя задача – не только знать все о своем работодателе, но и понимать, кто из журналистов и блогеров может раскопать тайну. Чтобы вовремя объяснить этому человеку, что сенсации не получится.
Дейви Арчер, вот откуда у нее информация. Если она в курсе, чем тот занимается в синдикате, то может догадаться и об остальных участниках. Леону и самому стоит быть аккуратнее: в последнее время Бакстон разве что парады оружия не устраивает.
– И все же. Я попрошу вас сообщить один инструмент, который вы использовали бы в нашей ситуации.
– Том Гибсон действительно умер из-за рака?
– Да.
Леон подавляет ослепляющую боль: не сейчас. Он вернется домой, наглухо закроет шторы и снова будет проживать свой кошмар. Но в эту секунду нет возможности ни бить стаканы, ни выть. Он генеральный, мать его, директор.
– Тогда вам нужно рассказать именно эту историю. Болезнь, борьба, искренние эмоции и сопереживание. Несчастным случаем уже не прикрыться. И…
– Продолжайте, – требует Леон, когда она замолкает.
– Вам и остальным близким нужно основать фонд, он займется именно этим видом рака. Популяризация ранней диагностики. Осведомленность о возможностях лечения. Оплата лечения малоимущим.
Это первый вменяемый ответ, который Леон слышит за день. Все пустоголовые кретины с регалиями и массивными резюме, забитыми громкими именами, не предложили ничего стоящего – и вот девочка из Корнелла говорит то, что откликается в душе.
Не затыкать Сверчка, а обратить гнев публики в сочувствие.
– Отличный ответ, мисс Харпер.
– Знаю.
Задав еще несколько вопросов для проформы и даже отбившись от ответных вопросов Харпер, Леон сам прощается с ней. Черт, и правда отличный кандидат – лучший из тех, что он видел.
– Она нам нужна, – поворачивается к Джанин, как только Харпер исчезает за дверью. – Дальше можем не выбирать.
Та выпучивает на него глаза и кривит губы.
– Ты что тут устроил, мальчик мой? Это было не собеседование.
– Кандидатура отличная. Наконец-то ты привела настоящего пиарщика.
– Еще минута – и ты рассказал бы ей, как получил шрам в перестрелке и какие машины вы угоняли.
– Ложь, я держал себя в руках.
– Ты и правда сходишь с ума, – сочувственно вздыхает Джанин. – Ладно. У нас еще три кандидата.
– Передай им, что вакансия закрыта.
– Еще раз: три кандидата, – мгновенно прорезаются стальные нотки. – И ты их сегодня собеседуешь. А завтра я позвоню мисс Харпер.
– Она нужна нам.
Джанин поднимается из кресла и внимательно оглядывает Леона.
– Нам? – уточняет она. – Или тебе?
Глава 9
Принцесса
Звонок от эйчара «Феллоу Хэнд» застает ее у самого кабинета. Зои выслушивает предложение той же женщины, что встретила ее вчера в офисе, и просит отправить оффер со всеми деталями на почту. Сердце начинает биться быстрее, но она не позволяет голосу выдать волнение.
Ей удалось. Она получила оффер с первого же собеседования, несмотря на подрагивающий голос и потеющие ладони. «Феллоу Хэнд» может стать тем самым трамплином, о котором она мечтала: из дешевого опенспейса – в совет директоров.
Леон Гамильтон произвел странное впечатление: он совершенно не похож на того парня с фотографий, которые она видела. Словно им уже лет десять, или репортеры его нещадно ретушировали. Ни то, ни то не похоже на правду так же, как Гамильтон не похож на двадцативосьмилетнего. На лице морщины, а в коротких волосах отчетливо видна седина.
Но какой же он все-таки мощный. У него взгляд прирожденного доминанта, и если даже он не в теме – такое бывает, не все способны осознать себя достаточно быстро, – ему стоит попробовать. Перед сном Зои представляла его с веревкой в руках… Спалось очень сладко.
К обеду оффер падает ей на почту, и Зои, ознакомившись с цифрами, тут же отправляет Дюбуа свое уведомление об уходе. Той пока нет в офисе, но плевать. Прочтет, когда соизволит проверить почту, но вряд ли она станет здесь кого-то удерживать.
Гамильтон заинтересовался ее сообщением об источнике уставного капитала. Удачная догадка, но теперь и правда стоит покопаться, чтобы не удивляться, когда он расскажет. Работать с таким сексуальным боссом будет сложно, но Зои справится. Ей выдался отличный шанс!
Она пытается сконцентрироваться и поработать, но получается не очень хорошо. Нужно тщательно подготовить свой уход: плевать на Дюбуа, но не хочется, чтобы Дэвид Арчер получил сообщение о том, что Зои Харпер бросила дела как попало. Он может пригодиться в будущем.
Из сбора материалов ее вырывает звонок на стационарный телефон. Это еще что?! Сейчас редко кто звонит сюда: все нормальные люди давно перешли на электронку и мессенджеры, даже престарелые продажники «Чикаго трибьюн». На экране высвечивается внутренний номер: сложно вспомнить, кому он принадлежит.
– Зои Харпер, – поднимает трубку она.
– Добрый день, мисс Харпер. Это Индия Майер, ассистент мистера Арчера, – слышится щебечущий молодой голос.
– Мисс Майер?..
– Не могли бы вы зайти к мистеру Арчеру в кабинет? Сейчас.
– Конечно, – поднимается Зои с телефоном в руке.
В голове вспыхивает сотня причин, по которым ее могут вызывать к собственнику, и среди них ни одной хорошей. Лучшее – это если с Арчером снова что-то произошло, как в Оаху, и две недели Зои придется вместо нормальной подготовки к передаче дел носиться с дымящимся задом, исправляя проблему с его криминальными друзьями.
По совету Руби она покопалась поглубже: Дэвид Арчер связан с каким-то преступным синдикатом. Подробности узнать не удалось, но наркобарон на Гавайях и правда был верхушкой айсберга. Легальный бизнес может оказаться и прикрытием.
Странно, потому что Дэвид Арчер всегда казался человеком «старых денег» – его манера говорить и одеваться не выдает нувориша. А вот даркнет сообщает совершенно другие факты: получается, класс и стиль он приобрел уже во взрослом возрасте.
Жизненный урок номер сто двадцать четыре: проверять такие вещи до устройства на работу. Хотя сейчас Зои снова совершает эту ошибку: она почти готова подписать контракт с «Феллоу Хэнд», но все еще не выяснила источник их уставного капитала.
Впрочем, это очевидно по реакции Гамильтона: там похожая история с криминалом. Осталось всего-то понять, с каким именно. Что интересно: сейчас этот нездоровый преступный флер только добавляет Леону Гамильтону баллов сексуальности. А еще у него потрясающие пальцы, тонкие и длинные, они при этом превращают его образ из сурового в утонченный. Он словно не какой-нибудь банальный бандит, а король мафии. Эта роль ложится идеально.
Зои старается не думать о том, как его пальцы смотрелись бы на ее шее.
– Мисс Харпер, – встречает ее в коридоре крохотная и юная Индия Майер. – Пройдемте, мистер Арчер ждет вас.
Она позволяет Индии завести ее в кабинет, оставив один на один с Дэвидом Арчером. Зои была здесь дважды: оба раза связаны с Оаху. Ничего не изменилось: на контрасте со светлыми дешевыми опенспейсами Арчер обустроил себе темный футуристичный кабинет с необъятным стеклянным столом и мини-полем для гольфа у стены.
– Садитесь, мисс Харпер, – поднимает голову Арчер.
С последней встречи он почти не изменился: приземистый, с проклевывающейся лысиной и крючковатым крысиным носом. Впрочем, внешность никогда не была его ключевой характеристикой: важнее энергия, которая чувствуется даже сквозь стены. С Дэвидом Арчером не стоит шутить и уж точно не хочется его обманывать – задавит.
– Добрый день. – В горле пересыхает, но Зои не подает вида.
Она опускается в кресло напротив и пытается по лицу понять, что происходит. Но пауза затягивается, и от его внимательного взгляда становится неуютно.
– Мистер Арчер, вам нужна моя помощь? – Приходится идти ва-банк.
– Я получил ваше уведомление об уходе. Видите ли, Зои, – когда он начал называть ее по имени?! – хотел бы обсудить это лично.
– Прошу прощения, но я не совсем понимаю вас.
– Вы провели год в компании. Насколько помню, он оказался очень продуктивным и для нас, и для вашего персонального заработка.
Это так он называет несчастную десятку, которую ей накинули в рамках стандартной индексации? Продуктивно, сдохнуть можно. Еле обогнали инфляцию. Оффер от «Феллоу Хэнд» пришел в два раза большим.
– Все верно, мистер Арчер.
– К тому же вы уже в курсе, что пиар-функция в компании стремительно развивается и даже выводится в отдельный департамент. Поэтому мне особенно интересно, что стало причиной такого решения с вашей стороны.
– Я полагала, это очевидно. Мы с мисс Дюбуа обсудили открытую вакансию, и я сообщила о своем желании подать заявку на рассмотрение моей кандидатуры.
О нет, она не собирается уходить, не потопив эту инфернальную тварь.
– Так как отказ был достаточно непрозрачным, я приняла решение продолжить свое развитие вне компании. Мистер Арчер, мне не хотелось бы тратить еще несколько лет на линейной позиции, и если вы нанимаете стороннего кандидата, то мои возможности развития сразу становятся ограниченными.
– Вот как. Зои, решение не кажется вам преждевременным?
– Если вы о том, что я не готова к руководящей позиции, то боюсь, мистер Арчер, у меня уже есть оффер именно на нее.
– Действительно? – Он задумчиво наклоняет голову. – Если не секрет, в какую компанию вы планируете перейти?
– Это не конкурент «Арчер», у нас нет зон конфликта, – невольно вскидывается Зои. – Я перехожу в «Феллоу Хэнд». Это…
Дэвид Арчер тут же щурится, и его песочные глаза превращаются в две узкие щелочки. Он тоже знает Леона Гамильтона? Интересно, откуда такая реакция?
Господи, еблуша ты тупая. Точно! Зои же успела прочесть: синдикат, с которым связан Арчер, уходит корнями в Британию. Значит, и Гамильтон из него же. Вот дура.
Жизненный урок номер тридцать семь. Домашнюю работу нужно делать дома, причем тщательно. Как только забыла?
Прямо сегодня Зои вернется в свою квартиру, задернет шторы и залезет в любой темный уголок интернета, чтобы связать этих двоих. Судя по всему, между ними не дружба на пальцах. Господи, лишь бы Арчер теперь не убил ее.
– Не знал, что «Феллоу Хэнд» искали пиар-директора.
– Они недавно начали. Это новая для них позиция.
– Хорошо. Зои, мне все же хотелось бы, чтобы вы рассмотрели нашу вакансию тоже. Вы ведь можете отложить принятие решения на пару дней, чтобы пообщаться с Джорджиной Грин?
Сразу с эйчар-директором? Зои суматошно оценивает ситуацию: кажется, Арчер хочет ее оставить. Есть смысл торговаться? Или перед ним стоит чисто гуманистический выбор – заткнуть ее должностью или убить?
– Мистер Арчер…
– Уверен, возникло недопонимание. Для нашей компании внутренние кандидаты всегда имели приоритет перед внешними. Мне хотелось бы, чтобы для наших сотрудников, рассматривающих вакансии, это правило действовало так же.
Опять этот взгляд. Угроза. То, что произносят губы, и то, о чем говорят глаза, – абсолютно разные вещи. Нет, торговаться не стоит: это можно неправильно расценить.
– Хорошо, мистер Арчер, – наконец кивает Зои. – Давайте я поговорю с миссис Грин, если это что-то изменит.
– И пришлите ей условия своего оффера, – криво улыбается тот. – Чтобы мы были заранее уверены, что наше предложение вам подойдет.
За ее спиной словно захлопывается клетка. Зои прощается, уже понимая, что здорово встряла: работать в «Феллоу Хэнд» казалось сбывшейся мечтой еще сегодня утром. Отличная роль, прекрасная зарплата, красивый директор.
Теперь она не сможет не принять предложение Арчера: его тон явно был угрожающим. Если бы Зои заранее знала, что этот разговор возможен, и вовремя связала бы их с Гамильтоном, не произнесла бы название «Феллоу Хэнд».
И что ее теперь ждет? Разговор с эйчаром, предложение максимум на двадцатку выше и душащее ощущение, будто она будет вынуждена провести в «Арчер» остаток своей жизни. Ее не отпустят.
Зои, по идее, должна радоваться: ее хотят оставить, перебив даже щедрое предложение Гамильтона. Ей бы чувствовать себя ценной и крутить факи перед кабинетом Дюбуа, но вместо этого сложно дышать, а в воздухе словно разливается отчаяние.
Опустившись в свое кресло, она отправляет условия оффера Джорджине Грин и уже через пару минут видит назначенную на пять часов встречу. Санджит пытается задавать вопросы, но Зои только отмахивается от них: нужно выработать хоть какую-то стратегию.
– Харпер! – Около нее вырастает взъерошенная и едва ли не лопающаяся от злости Дюбуа.
Когда она вообще успела появиться в офисе? Хотя… Теперь уже все равно. Еще пара дней, и Зои прекратит подчиняться этой ленивой и вздорной стерве.
– Мисс Дюбуа, – с вызовом отвечает она.
– Ко мне в кабинет. Сейчас.
Она, агрессивно цокая каблуками по плитке, скрывается за дверью, но Зои давно не впечатляет это поведение. Какой смысл бояться Миранду Пристли для бедных, если в компании есть рыба покрупнее?
– Ты встряла, – замечает Санджит.
– Плевать, – поднимается Зои. – Она бесится, потому что больше ничего не сможет сделать.
Когда она заходит в кабинет, из ушей Дюбуа едва ли не валит дым.
– Я сказала тебе подождать пару лет, – она даже не приглашает сесть, – набраться опыта. Подготовиться к тому, что может произойти на этой позиции, и поучиться на чужих ошибках.
– Вы сказали не это.
– Ты вроде не идиотка, – резко поворачивается Дюбуа, – должна считывать.
– Я никому не должна…
– Вообще осознаешь, что это шантаж? Думаешь, помахала красной тряпкой перед Арчером и теперь займешь позицию в совете директоров? Ты хоть на секунду представляешь, что там происходит?
Красная тряпка – это Гамильтон? Ситуация становится даже опаснее, чем Зои думала.
– Я никого не шантажировала, – старается звучать уверенно она. – Прислала вам уведомление об уходе, потому что у меня действительно есть оффер из «Феллоу Хэнд». Предложение мистера Арчера не было моей целью, и еще ничего не решено.
– Предпочитаешь играть в дурочку, – с пониманием кивает Дюбуа. – Ладно. Мы обе знаем, чем закончится эта ситуация. И раз ты решила проигнорировать мой совет – между прочим, совершенно искренний, – то в день перехода в собственный департамент я перестану тебя обучать. Ты останешься одна, Зои.
Как будто что-то было бы иначе. Странная угроза.
– Окей, мисс Дюбуа, – улыбается Зои. – Я вас поняла.
Это кто еще будет один. Ничего, позиция в совете директоров позволит изящно подсветить ошибки и некомпетентность местного директора по маркетингу.
Да, ситуация не из приятных, но душу греет тот факт, что не только Зои чувствует себя некомфортно в ней. Дюбуа тоже понимает: игра начинается.
И у Зои нет права проиграть.
Глава 10
Леон
– В каком смысле отказалась?
Леон отрывается от финансового отчета, который прислал Спенсер, чтобы осознать то, что услышал от Джанин. Совет акционеров через полчаса, а он все еще не готов, и это неимоверно бесит.
– Зои Харпер предпочла остаться в «Арчер». Скорее всего, они перебили наше предложение, – медленно, как идиоту, повторяет Джанин.
На ее ехидном лице появляется фирменное выражение «я же тебе говорила». Хотя она ничего не говорила, только закатывала глаза.
– Предложи ей больше, – мотает головой Леон. – В чем проблема?
Дейви Арчер не хочет отпускать девочку, которая видела его грязное белье, это логично. Вот только им она нужна не меньше, так что торговаться за копейки нет смысла.
– Не выйдет.
– Джанин, родная, – морщится Леон, – я не буду объяснять, как тебе делать свою работу. Найми хэдхантера. Перемани ее. Шантажируй. Укради. Придумай что-нибудь! Нам нужна Зои Харпер.
– Я подберу человека с похожими навыками, – сообщает та. – Но Харпер мы уже не получили.
Леон с тоской переводит взгляд на отчет: времени хватит либо на ссору с Джанин, либо на разбор пугающих показателей завода. Приоритеты расставляются в голове моментально.
– Я все сказал, – он отворачивается, отпуская Джанин, – ты профессионал, реши вопрос.
Какого хера происходит на заводе?! Себестоимость выросла настолько, что пора вмешиваться: где они закупают материалы, в Швеции? Леон проверяет формулы, даже пересчитывает заново. Таблицы сходятся, но движения денежных средств неизбежно выглядят пугающе. И как назло, у него нет трех-четырех часов, чтобы нормально погрузиться в цифры.
Заметив, что до встречи остается минута, Леон поднимается и выходит. Эмилия, совершенно непохожая на Шерил, застывает и переводит на него огромные оленьи глаза. Наверное, она напоминает ему Пайпер.
