Невозможный босс. Беременна от бывшего мужа
– За неё – нет. Но за её интересы – да.
– Называешь ревность заботой об интересах?
– Я называю это ответственностью за членов своей команды.
– Ответственностью? – Арсений усмехается. – Неужели ты только сейчас решил начать быть ответственным?
– Я всегда таким был, Арсений. Это и отличает нас. Скажи ещё, что пришёл сюда не ради того, чтобы разнюхать о проекте.
– Конечно, нет.
– И мне стоит тебе верить?
– Как минимум, я не прячусь в шкафах.
– Ты прав, – Голос Тамерлана становится тише, но от этого только опаснее. – Ты предпочитаешь открыто приходить на чужую территорию и манипулировать чужой женой.
– Бывшей! – Почти кричу.
Но мужчины, занятые словесным пинг-понгом, не обращают на меня внимания.
– Ты про собаку на сене слыхал, Тамир? Ни на что не намекаю…
– Можешь запудрить мозги Яре, но не мне. Я тебя насквозь вижу.
Да они же сейчас драку мне здесь устроят!
Врываюсь между ними, вытянутыми руками упираясь в две мужские грудные клетки.
Мои ладони часто вздымаются на них.
– Всё! Хватит! Что за курятник вы здесь устроили?!
Оба молчат.
Арсений бросает на меня взгляд – удивлённый, слегка обиженный, но всё же сдержанный.
Тамерлан же смотрит, как ледяная статуя, – холодно и сосредоточенно.
– Арсений, – отчётливо выделяю каждое слово. – Спасибо за твоё предложение. Я обязательно подумаю и дам тебе знать о своём решении.
Его лицо на мгновение меняется, но он быстро возвращает привычную невозмутимость.
– Как скажешь, Яра. Номер есть. Наберёшь.
Он уходит, не оборачиваясь.
Остаюсь наедине с Тамерланом.
Кожей ощущаю, как напряжение в комнате разъедает и жжётся.
Он делает шаг ко мне, его взгляд сверлит так, будто он собирается вынуть из меня душу.
– Что ты творишь, Яра?
– А что именно тебя так возмутило? Что я общаюсь с людьми? Или что мужчины, о боже, проявляют ко мне интерес?
– Не играй с ним в эти игры. Он не просто мужчина. Он – Арсений Королёв.
– Это тебя так волнует? Его фамилия? Или то, что он не боится сказать, что я ему нравлюсь?
– Ты хочешь, чтобы я сказал? – Сжимает челюсти, отворачиваясь на мгновение. Но почти сразу возвращает взгляд на меня. – Хорошо, Яра. Он тебе не пара.
– С чего ты взял, что можешь это решать?
– Потому что ты заслуживаешь большего, чем эта его дешевая игра. Он пришёл разузнать про тендер и…
– А ты – лучший судья, да? – Перебиваю.
– Я знаю, что говорю.
– А знаешь, что я думаю? – Вскидываю подбородок. – Я думаю, что тебе лучше вернуться в шкаф. Оттуда ты хотя бы приносишь мне меньше хлопот.
Разворачиваюсь, чтобы уйти, но Тамерлан перехватывает меня за предплечье.
– Яра, не нужно со мной так разговаривать. – Опасно блестят его глаза…
Глава 10
Ярослава.Тамерлан смотрит на меня так, будто готов взорваться. Его пальцы, хоть и не сжимают сильно, но обжигают мою кожу.
– Отпусти, – бросаю я холодно, но он не двигается.
– Нет, пока мы всё не обсудим.
– Здесь нечего обсуждать.
– Ты действительно собралась куда-то идти с этим проходимцем?
– А ты действительно считаешь, что тебя касается моя личная жизнь? Что дальше? Может, начнёшь указывать мне, что есть и во сколько ложиться спать?
– Не делай вид, будто ничего не понимаешь, – Тамерлан, не моргая, смотрит мне в глаза. Кривит губы в презрительной усмешке. – Королёв – это худший выбор, который ты могла сделать. Ты думаешь, он видит в тебе женщину, а на самом деле он использует тебя, чтобы выведать детали о проекте.
Фыркаю, не скрывая раздражения.
– О, вот только не нужно сейчас надевать белое пальто, чтобы приосаниться на фоне Арса! Разве не ради того же ты только что сидел в моем шкафу? Ты шарился в ноутбуке! Ну же, признайся, что ты искал? Мой проект? Неужели Тамерлан Тароев испугался? Настолько испугался, что решил заняться шпионажем? Это жалко, Тамерлан. Ты – жалкий!
– Не тебе обвинять меня в нечестности. Ты подослала к близнецам Ладу, чтобы вытянуть информацию по моему проекту.
Пристыжённо отвожу глаза.
Ну, каюсь, грешна…
– Ты талантливый архитектор, Яра. И я никогда не скрывал своего восхищения твоим талантом. Но тебя часто уносит из реала. Тебе нет равных на бумаге, но строительство – это не только изящные линии и внимание к деталям. Ты забываешь о главном. Да, я заглянул в твой проект. Материалы, которые ты выбрала для облицовки – настоящая беда. Этот стеклофибробетон… Он не выдержит заявленных нагрузок. Его структура слишком пористая для нашего климата, он начнет трескаться уже через пару сезонов. А алюминиевые панели, которыми ты хочешь отделать каркас, имеют высокий коэффициент теплового расширения. Представляешь, как они поведут себя через год? Панели начнут коробиться, швы расходиться. И тогда ни инвесторы, ни город не захотят видеть твоё "произведение искусства". Это не только красота, это ещё и инженерия, безопасность.
– О, благодарю за лекцию, – мой голос сочится ядом. – Что ж, спасибо, профессор. А теперь отпусти и отойди с моего пути.
Дергаю с силой руку, но Тамерлан лишь сжимает крепче в попытке затянуть меня обратно в этот бесконечный, изматывающий круговорот взаимных упрёков.
– Яра, ты ведёшь себя, как ребёнок. Тебе не стоит встречаться с Королёвым. И внутри себя ты понимаешь, что я прав. Но упрямишься из вредности. Хватит!
– Что хватит? Собираешься читать мне лекции ещё и о том, как вести себя с коллегами? Или, может, лучше расскажешь, как правильно уживаться с твоей невестой?
– Ты правда хочешь говорить о ней сейчас?
– А ты думаешь, я не замечаю? Эти ваши взгляды, смех, обжимания по углам… Ты делаешь это специально? Хочешь, чтобы я поверила, что ты счастлив?
– А что ещё мне остаётся?
Я замолкаю на мгновение.
Нельзя. Нельзя снова срываться в личное.
Но всё равно не могу сдержаться.
– Ты всегда так делал. Прятался за красивой картинкой. "Яся, всё будет хорошо", – копирую с издёвкой его тон. – А потом просто отворачивался. Когда ты был мне нужен, я видела лишь твою спину!
– Ты не оставляла мне выбора. Ты так зациклилась на своей мечте о беременности, что не замечала ничего вокруг.
– Потому что я верила, что мы боремся за что-то важное!
– У нас было что-то важное, Яра! У нас была семья! Но ты возвела в абсолют идею стать мамой! У нас было всё для того, чтобы быть счастливыми. Я так думал.
– И поэтому сбежал?
Он кривится, и я знаю, что попала в цель.
– Может, я хотел уйти, потому что видел, как ты меня ненавидишь.
Я смеюсь коротко, горько.
– Я никогда не ненавидела тебя. Но я ненавидела себя, когда видела, как ты отдаляешься.
– Тогда скажи это, – глаза его сверкают в полумраке кабинета. – Давай, скажи, что ты не винила меня в наших неудачах.
– А смысл? – Вырываю наконец руку, но он перехватывает её снова, притягивая ближе.
– Скажи, Яра.
– Ладно, хочешь правду? – Шиплю, чувствуя, как в груди поднимается волна страха, смешанного с болью прошлого. – Я винила тебя. Винила за то, что ты никогда не был рядом по-настоящему. За то, что ты просто смотрел, как я разрушаюсь, и даже не попытался что-то сделать!
Его взгляд становится ещё острее.
Он резко делает шаг вперёд, сметая меня свои телом.
Не успеваю среагировать – чувствую спиной холод стены.
Его рука скользит вверх, прижимая меня за запястье, другая – опирается на стену рядом с моим лицом.
– Я никогда не был рядом? А кто тащил на себе твои слёзы, твои истерики, рыдания по ночам? Кто боролся за твои надежды, когда ты сама уже едва держалась?
Его лицо оказывается так близко, что я чувствую, как теплое дыхание касается моей кожи.
Его глаза пронзают меня насквозь. Там, на дне чёрных зрачков, плещется такая концентрированная смесь тяжёлых эмоций, что у меня подкашиваются ноги.
Тамерлан придвигается ещё ближе.
Руна Тейваз бьётся о мою часто вздымающуюся грудную клетку.
На мгновение мне кажется, что он сейчас меня поцелует. Что вопьётся своими губами в мои, сделает это требовательно и властно, как умеет только он.
И я, к своему стыду и величайшему разочарованию, жду.
Глава 11
Ярослава.Я жду…
Но мы оба застываем, не шевелясь.
Время тянется бесконечно, и в этой напряжённой тишине я вижу в его взгляде что-то необъяснимое.
Гнев.
Боль.
Желание.
Всё это смешивается, пока я сама не понимаю, что чувствую.
Но внезапно в его глазах что-то меняется. Вспышкой света, разгоняющей тьму, осмысленность возвращается в его взгляд, рассеивая тёмную поволоку желания.
Тамерлан отпускает меня, делает шаг назад и медленно проводит рукой по лицу, словно пытается избавиться от чего-то мучительного.
– Ты думаешь, я ничего не чувствовал? – Спрашивает тихо. – Думаешь, мне не было больно смотреть, как ты погружаешься всё глубже в себя, день за днём отдаляясь?
– Тебе? Было больно? – Качаю головой. – А ты хоть раз задумывался, каково это – чувствовать себя пустой? Ненужной? Поломанной и дефектной? Не на тебя с жалостью глазели родственники. Не тебя с мягким упрёком журили за то, что твоё тело не способно справиться с задачей, для которого было создано! Ни один мужчина никогда не поймёт женщину, которая мечтает о ребёнке, но не может.
– Я тоже был пустым, Яра. Я оказался мужчиной, который никак не может помочь своей женщине. Не знал, чем ещё могу помочь. Я тоже мечтал о ребёнке, но если небеса решили, что нам не суждено, может, стоило отпустить эту идею? Ты думаешь, я не хотел? Я выкладывался до последнего, а ты… Ты жила погоней за этой мечтой. И каждую новую неудачу ты превращала в укор, будто это я тебя подвёл.
– Потому что ты подвёл! – Почти кричу. Мои руки беспомощно сжимаются в кулаки. – Ты отступил первым! Ты ушёл, сделал вид, будто ничего не происходит, оставив меня одну справляться с этим!
– Я ушёл, потому что ты сама показала мне – я не имею ценности в твоей жизни!
Слова повисают в воздухе.
Каждое – словно кирпичик, который складывается в стену между нами, делая её высокой и крепкой, лишая нас обоих хоть единого шанса на её преодоление.
Да, Тамерлан действительно профессионально возводит стены.
Мы оба шумно дышим.
– Конечно, – горько усмехаюсь. – Ты ведь всегда выбираешь лёгкий путь, Тамерлан.
– А ты всегда выбираешь борьбу, даже когда в ней нет смысла.
– По крайней мере, я пыталась.
– И это разрушило нас до основания. Я хотел, чтобы ты была счастлива. Просто счастлива. Но ты ясно дала понять, что одного меня тебе мало. Прости, если заставил думать, что это было не важно для меня. Но есть вещи, Яра, на которые я не могу повлиять. Вещи, которые не решаются ни деньгами, ни связями, ни упорством.
Мы пристально смотрим друг на друга, пока слова, которые мы так долго не могли проговорить вслух, висят над нами облаком взаимных обвинений.
– Я больше не могу это вспоминать, – шепчу.
– А я не могу это забыть.
Мы оба молчим, и это молчание оглушает сильней, чем самый громкий крик.
Я хочу топнуть ногой, разрыдаться, ударить его, что угодно, чтобы сбросить с себя это чувство безысходности.
И сердце, и душа – всё трещит по швам и расползается на кровавые лоскуты.
– И что теперь? – Злость медленно сменяется вселенской усталостью. – Ты собрался решить всё это, женившись на другой?
– Может, да.
В его глазах – упрямый вызов.
– Всё то, что ты говорил мне тогда…
Тамерлан молчит, но взгляд его темнеет и зависает в свободном пространстве между нами. Его шея деревенеет, на ней проступают жилы.
Он прекрасно понимает, о чём я.
– Ты шептал мне, что любишь. Что никто в этом мире… Ни одна женщина не сможет сравниться со мной. – Слова горчат на языке, но я произношу их медленно, выверяя каждую букву. – А теперь ты стоишь передо мной и снова лжёшь. Или ты уже забыл ту ночь?
– Я был пьян, Яра. Я не соображал, что говорил.
Качаю головой, стараясь не моргнуть, чтобы слёзы не сорвались с ресниц. Но они всё равно подступают, горячие и злые.
– А что, если я скажу, что на этот раз у нас получилось?
Он тяжело выдыхает, проводит рукой по волосам.
– Перестань, Яра. Ты знаешь, что этого не может быть.
– А если может? – Слышу свой голос, чужой, дрожащий, словно не я сейчас это говорю.
– Я не поверю. Только не сейчас, после всего того, что мы с тобой пережили.
Тишина заполняет пространство между нами. Её невозможно больше выносить.
Делаю шаг назад, он – тоже.
Ощущение, что мы застряли в этой бесконечной петле.
– Я больше так не могу, – говорит он наконец, отворачиваясь. – Я женюсь, Яра. На другой женщине. И буду счастлив. Но не с тобой.
Каждое слово – гвоздь в крышку моего гроба.
В его голосе нет ни сожаления, ни торжества, ни бравады. Только какая-то смертельная усталость.
Я слышу собственное истошное сердцебиение. Оно громкое, неровное, и заглушает всё остальное.
– Мы доведём наше соревнование до конца. И проигравший уйдёт. Навсегда. Может быть, хоть тогда мы перестанем отравлять своим ядом жизни друг друга.
Я должна тоже что-то сказать, но слова не приходят.
Только немая боль и острое осознание того, что всё, что было между нами, – умерло окончательно.
Он разворачивается, делает пару быстрых шагов к выходу, но на мгновение задерживается в проёме двери.
– Потому что пока ты рядом, я не могу быть счастлив. Ты – моё вечное напоминание о том, что я не справился.
Дверь закрывается за ним с глухим щелчком.
Он оставляет меня в полной тишине, один на один с острым и неумолимым отчаянием.
Снова…
Глава 12
Ярослава.Утро начинается уже традиционно – со стенаний желудка и горького кома в горле.
После четвертого забега к белому другу я уже не уверена, что внутри осталась хоть капля сил. Но упрямо собираюсь на работу и делаю макияж, маскируя следы ночи, которую провела почти без сна.
Зевая и потягивая кофе из термокружки, захваченной из дома, еду…
Куда? Зачем? Сидела бы дома, и гори оно всё синим пламенем.
Но нет же, нужно вечно что-то кому-то доказывать!
Дурацкая черта характера, доставшаяся мне в наследство от мамы в довесок к голубым глазам и крутым бёдрам.
Дороги плотно забиты, начищенные до блеска бамперы сияют в свете фонарей и праздничной иллюминации. На экране навигатора – маршрут, знакомый до сантиметра.
Скольжу взглядом к зеркалу заднего вида. Вчерашняя бледность уступила место почти зелёному оттенку кожи. Если постараюсь, смогу идеально вписаться в стену из живого мха в Оазисе.
Ладно, Ярослава, тебя стошнило четыре раза. Давай сегодня снизим требования к себе до возможного минимума? Ты вообще куда-то едешь, и это, учитывая нынешние обстоятельства, уже повод для гордости.
На перекрёстке руль немного клинит, машину резко ведёт в сторону.
– Ох, красавица, – шепчу я, вцепляясь пальцами в оплётку руля и выравнивая машину с болезненной грацией. – Вот останешься без правой фары – сама виновата.
Оставляю машину на парковке офиса, задираю голову к окнам «Т&К Групп».
Ладно. Мне нужно просто дотянуть до вечера.
Лифт привозит меня наверх, а стеклянные двери распахиваются с безукоризненной автоматикой, пропуская меня на нейтральную территорию, которая распадается на два широких коридора, уходящих вкруговую. Два противоположных мира.
Справа – Чертоги Тамерлана – вылизанные, словно картинка с обложки глянцевого журнала. Они увлекают взгляд хромированной мебелью, сталью и стеклом. Место, где все эмоции помещены на строгий карантин.
Слева – мой уютный домик, в котором я собираюсь сегодня вершить свои великие дела с перерывами на забеги к унитазу, разумеется.
Шагаю к себе, бросая девочкам на ходу:
– Лада, Женя, зайдите ко мне. Нужно обсудить проект.
В кабинете падаю в кресло, упираю лоб в ладони.
Мне кажется, что на моих плечах огромная, квадратная голова. А мозг в ней – маленький и скукоженный.
«Дилинь-дилинь» – катается там одной стенки черепа к другой, как перекати-поле, а толку от него никакого.
Девочки появляются на пороге кабинета.
Пытаюсь выпрямиться, чтобы не выглядеть слишком убитой.
Лада тут же принимается с энтузиазмом рассказывать об идее для внутреннего дворика. Что-то про зелёные зоны, лавочки и подсветку.
Я слушаю, но смысл слов едва доходит до сознания.
– Нужно изменить материал облицовки, – перебиваю.
Лада замирает, растерянно хлопая ресницами.
– Как? Но ты вчера его утвердила. Мы же планировали…
– Стеклофибробетон убираем, – отрезаю я. – Заявленных нагрузок не выдержит и потрескается через две зимы. С нашим климатом – не лучший вариант. И алюминиевые панели тоже убираем.
– И панели?
– Да. – Киваю, с усилием удерживая в себе тяжёлый вздох. – Ищем альтернативу.
– А может, попробуем натуральный камень?
– Нет, слишком дорого для этого сегмента, – медленно качает головой Женя.
– Зато он долговечный. А если обработать правильным составом, можно в разы снизить износ.
Массирую виски, прогоняя туман в голове.
– Давайте так, девочки. Подберите несколько вариантов. С цифрами, аналитикой и примерами подобных проектов. Обсудим на общем собрании.
– Окей, шеф. – Лада выходит первой.
Женя задерживается. Сканируя пристально моё лицо, открывает рот.
– Прошу, не сейчас, – поднимаю руку, предупреждая поток нравоучений от подруги. – Я опасна для общества и почти невменяема.
– Ладно. Если захочешь поговорить – я рядом.
Женя тоже уходит.
Ну, как мне бороться с Тамерланом и его командой вооружённых до зубов профессионалов, если я даже с собственным организмом не могу справиться?
Собралась выиграть тендер, а блевать перестала только час назад.
Сижу, сцепив пальцы. Смотрю в панорамное окно.
Город за стеклом шевелится медленно и лениво, будто вот-вот заснёт. И только я тут, как на батарейках, никак не могу угомониться. Надо собраться с мыслями, но тошнота накатывает, а голова всё ещё тяжёлая, будто в ней вместо мозгов бетонный блок.
Телефон на столе оживает.
– Слушаю.
– Ярослава Андреевна, здравствуйте, это Олег Зотов, – раздаётся в трубке мужской голос. – Я бригадир на вашем благотворительном проекте. Ну, помните? По ремонту кошачьего приюта.
– Да, Олег, я вас слушаю.
– У нас тут проблемка нарисовалась. Соседний блок, куда планировали временно переселить животных, оказался совершенно непригодным для жизни. Электричества нет, и провести его в короткие сроки не получится. А впереди морозы. Кошки замёрзнут, да и люди там работать не смогут.
Морщу лоб, без сил опираясь о стол.
– Хорошо. А от меня вы что хотите?
– Решение, наверное. Пока мы не найдём подходящее место для временного размещения животных, строительство начать не сможем. Сами понимаете, делать добро ценой сотни кошачьих жизней… Ну, сомнительное добро получается, не находите?
Закрываю глаза и шумно выдыхаю.
Кажется, сегодня очередной день, который пройдёт под лозунгом «Разберись со всем сразу».
– Нахожу, да. Я вас поняла, Олег. Попробую что-нибудь придумать и перезвоню.
Кладу трубку.
Перебираю в голове варианты: временный контракт с зоогостиницей? Накладно выйдет, учитывая количество животных. Переносить сроки? И так оттягивали… Нанять отдельную команду для решения проблем с электричеством? Всё равно не уложимся до начала стройки.
Нет, нужно искать помещение.
Я снова вздыхаю.
Впереди у меня не просто ремонт приюта, но и целое сражение, грозящее перерасти в масштабную войну.
Впрочем, кто сказал, что я не люблю вызовы?
Дверь кабинета осторожно приоткрывается.
На пороге – Ксюша.
Глава 13
Ярослава.Её лицо освещает извиняющаяся улыбка. Впрочем, не слишком правдоподобная.
– Простите, я сегодня немного опоздала.
Вскидываю глаза к настенным часам.
Сорок минут… Неплохо для первого рабочего дня.
Перевожу говорящий сам за себя взгляд на Ксюшу.
– Постарайтесь избавиться от привычки опаздывать.
– Конечно. – Она просачивается в кабинет.
Сиреневые Джимми Чу с пышным бантом на носке каждой туфли звонко цокают по мрамору. Шёлковая юбка тихо шелестит, заигрывая с острыми коленками.
Ксюша стремительно приближается к моему столу. Запах вишни бьёт в нос – густой, липкий, удушающий.
– Я всё утро пыталась накормить Тамерлана, – говорит она с ленивой улыбкой. – Вы же знаете, какой он… Ненасытный.
Двойное дно в её словах настолько очевидно, что даже мой неспособный к анализу мозг понимает – нас просто нагло провоцируют.
– Ох, – закатываю со скепсисом глаза. – Время идёт, а Тамерлан всё ещё нуждается в посторонней помощи, чтобы позавтракать.
Ксения улыбается в ответ, но кошачьи зелёные глаза сверкают теперь иначе. От очередной волны вишнёвого аромата желудок скручивается в спазме и бьёт тревогу.
– А давайте, Ксения, будем давайте держать дистанцию? Там вам будет… Удобней.
Указываю на стул в углу в самом углу кабинета. На нём громоздится огромная неровная стопка папок с документацией.
Ксюша колеблется, но всё же занимает предложенное место. Усаживается и перекрещивает ноги, ловя солнечный свет своими сиреневыми туфлями. Смотрит на меня чуть снисходительно.
В упор игнорирую эти сочащиеся ядом взгляды.
– Итак, Ксения, вы готовы приступать к работе?
– Готова. Хотя, честно говоря, я думала, что буду помогать Тамерлану с его проектом для тендера.
Как мило.
Я даже улыбаюсь, хотя внутри всё вспыхивает: от этой женщины пахнет чем-то не только душным, но и агрессивным.
– Ксения Юрьевна, помимо тендера у «Т&К Групп» хватает проектов, где требуется помощь опытного дизайнера. Вам найдётся, чем заняться.
– Это месть?
– Это работа. Или я вас не так поняла?
– Ярослава, я лишь надеюсь, что вы не чувствуете себя уязвлённой из-за моего статуса и положения в этой фирме.
– А какое у вас положение? Просветите. Кажется, я чего-то не знаю.
Ксюша заправляет тёмный локон за ухо. Склоняет голову к плечу.
– Я думаю, Ярослава, мы начали не с того, – неожиданно сменяет тон, изображая любезность, натянутую так же сильно, как шелковая юбка на её бёдрах. – Я надеюсь, между нами нет скрытого противостояния, и мы с вами не сражаемся за одного мужчину?
– Возможно, я старомодна, Ксения, но драться за мужчину не в моих правилах. Однако не думайте, что роман с моим бывшим мужем обеспечит вам здесь лёгкую жизнь. Все мои сотрудники заняты работой, и вы тоже будете работать. А если не будете справляться, я вас уволю. И никакие запреты Тамерлана не изменят моего решения. Если вы не в курсе, это наш общий бизнес, и наши полномочия равны.
Ксения дергается, словно от пощёчины. Её невозмутимость начинает трещать. Губы сжимаются в тонкую линию.
– Это ненадолго, Яра. Очень скоро Тамерлан выиграет тендер, и вам придётся уйти.
Её пафосная интонация вызывает у меня только усталость.
Машинально кручу ручку в руках, мысленно считая до пяти.
– Давайте не будем заглядывать в будущее. Пока хозяйка здесь я, а не вы.
– Бизнес под управлением женщины никогда не сможет прийти к успеху, – с жаром выпаливает какой-то свой абсурдный жизненный манифест. – Удивительно, как ваша компания до сих пор держится на плаву.
– Вероятно, нам просто везёт. Думаю, на сегодня достаточно. Можете идти знакомиться с проектами. Я провожу вас к вашему кабинету.
– О, благодарю, не нужно. Поработаю на коленях у Тами, – мстительно щурится. Поднимается со стула. – Пойду, сделаю день своего мужчины приятней своим присутствием.
– Держите меня в курсе, Ксения. Эта информация крайне важна для меня.
– Ещё бы. Ведь вы так и не смогли подарить ему счастье. А я – смогу. И счастье и даже… Чуточку больше.
Ксюша уходит.
А-хре-неть.
Уволила бы дрянь прямо сейчас, но с удивлением осознаю вдруг, что эта не обременённая хорошими манерами женщина только что дала мне решимость победить в этом нелёгком сражении, несмотря ни на внешние обстоятельства, ни на внутренние слабости.
Во мне зажигается настоящий огонь. Я, кажется, была слишком долго обессилена собственной растерянностью и токсикозом, чтобы вспомнить, как это – хотеть выиграть по-настоящему.
Однако, спасибо, Ксения!
Резко встаю из-за стола, расправляю плечи, будто скидываю тяжёлую невидимую шаль.
– Всё, хватит. Сейчас я вам устрою…
Коридор Оазиса сверкает идеальной чистотой и уютной роскошью. Дорого, стильно, но по-домашнему.
Я иду по нему, на ходу заглядывая во все кабинеты.
– Общий сбор! Все слышали? Переговорная, через пять минут! Общий сбор! – Голос мой уверенный, хотя сердце бешено колотится.
