Вендетта. Жажда мести и безрассудное влечение

– Мы друзья, Стефано, – как можно серьёзнее, попыталась объяснить я, на что он ответил многозначительным молчанием.

И как это понимать? Кто знает, что переклинит в голове у этого ненормального? Возможно, Даймонд прав и в силу своего возраста, неопытности я банально не замечаю ненужных людей? Что, если мой так называемый «друг», не такой уж и уникальный, каким кажется на первый взгляд? Что, если он добивается более близких и тесных отношений, чтобы потом плавно перевести их в сексуальную близость? Я не знаю. Даже представить не могу, что им движет. Не понимаю ровно так же, что движет мной, что испытываю рядом с ним. Общаясь с Шоном и другими парнями из «Ripper-Snake» я не ощущала ничего подобного. Те чувства и рядом не стоят с тем, что происходит сейчас. Впервые в жизни не понимаю, что делать в данной ситуации.

Будучи «пациенткой» детского дома, я не раз слышала от парней красочные рассказы насчёт интима, рассуждения на тему отношений и девушек. Кто-то придерживался принципа «с одной-единственной и на всю жизнь», но большинство, конечно же, представляли какую-нибудь развратницу в костюме полицейской.

Никогда не придавала значения пустым разговорам. Но когда ублюдок Фреди после дежурства зажал меня в тёмной каморке, я не на шутку перепугалась. Парень твердил о сексе, о том, что я давно ему нравлюсь и что он хочет меня прямо здесь, и сейчас.

Я была ошарашена, поэтому никак не отреагировала на его откровения, а вот тело отреагировало. Как только Фред коснулся оголённого живота и грубо залез за пределы джинс, я испытала самые гадкие, мерзостные ощущения в своей жизни. Он был отвратителен, чудовищно отталкивающий, жутко омерзительный.

Я сбежала в первые секунды, не желая терпеть навязчивые домогательства.

Не знаю, что тогда Фред наплёл воспитательнице Иде, но женщина заперла меня в той самой кладовой, без еды и воды на трое суток.

Видимо, я сильно задела эго и достоинство мальчишки, за что поплатилась своим же здоровьем.

После своеобразного «карцера» начались серьёзные проблемы не только с психологическим, но и с физическим здоровьем. Если психика была достаточно расшатана и до этого момента, то физические отклонения я начала испытывать после зверского ареста.

Сейчас в редких случаях ощущаю резкие головные боли, пелену перед глазами, онемение конечностей, потерею сознания и тошноту, как в тот вечер, когда Стефано впервые перешагнул порог моего моего дома.

В одной из клиник, доктор выписал мне какие-то препараты, но с каждым днём их срок действия стремительно сокращается, и мне приходится увеличивать дозу.

– Извини, негодница, – слегка отстранился он, – перегнул палку.

Боже, я готова была расцеловать его за какое-никакое понимание! Стефано прекрасно видит и осознаёт, что рядом с ним я теряю былую силу и из холодной леди превращаюсь в обыкновенную беззаботную девушку. Хотелось бы, чтобы это было неправдой, но как бы прискорбно не звучало, это действительно так. Я начинаю терять бдительность, счёт времени, контроль над собой, своим телом, словами и действиями. Он медленно, но уверенно ломает во мне Вендетту, о существовании которой даже не подозревает. Я должна взять себя в руки, не поддаваться и не погружаться с головой в странноватую дружбу с этим человеком.

Выпроводить надоедливого друга удалось ближе к утру. Стефано ни в какую не хотел оставлять меня в одиночестве, под предлогом, что с наступлением сумерок на охоту выходит вся нечесть в виде маньяков, педофилом, воров, психически ненормальных и всяких инопланетных существ.

Как же он не понимает, что единственной нечестью, которая способна пробраться ко мне в дом, является он сам…

Не без баталий, но всё же удалось выставить этого паразита за дверь. Я не могла объяснить Стефано всю ситуацию, не могла объяснить, что мне осталось спать жалких три часа, после чего нужно подниматься и гнать не то что в другой конец Стратфорда, а на конечную точку Лондона.

План был проработан до самых незначительных мелочей. Мы с Даймондом очень серьёзно подошли к его прорисовке, так как перехватить груз у целой колоны, состоящей из бывших заключённых, головорезов и просто отлично натренированных бойцов – задача не из лёгких.

Мы не можем знать их точное количество, но оно значительно превышает наш состав. Казалось бы, идти против нескольких дюжин верзил осмелится только ненормальный и слишком самоуверенный в своих силах человек, но вся загвоздка в том, что теперь-то нас двое. В какой-то степени мы оба безумцы, раз уж решились на столь опрометчивое решение. Пути назад нет. Всё подготовленно. Долг зовёт. В этом вся наша жизнь.

Затянув на голове тугой хвост из непослушных прядок, что ни в какую не соглашались ложиться в идеальное каре, надев привычную униформу в виде эластичного чёрного костюма и закинув на плечо чудо-чемоданчик, я поплелась в сторону выхода, но в последний момент остановилась, понимая, что забыла главный аксессуар образа главнокомандующего отряда «самоубийц» из «Ripper-Snake».

Маска, которую торжественно вручил мне Генри в день посвящения, до сих пор лежала на прикроватной тумбочке наверху. Стоило бы отложить её ко всей своей «косметичке»,  дабы не затерялась в кипе различного мусора, но почему-то я предпочла не делать этого.

Прихватив с собой мобильный и ту самую маску «V», я выскочила на улицу, где уже ожидал Шон. Парень был в приподнятом настроении, так как за последние две недели единственное, в чём ему удалось поучаствовать, оказалась поезда в магазин. Гилмор отпирался, но мне удалось уговорить друга составить компанию и заставить носить «тяжеленные», как он выразился, пакеты.

– Ну наконец-то, – нетерпеливо выдал Шон, – я уже думал ты начала наводить марафет.

– Я всегда при параде, – подмигнула приятелю я, усаживаясь на пассажирское.

Мужчина заинтересованно повёл бровью, но ничего не сказал. Не удивительно. Он всегда молчит, когда я выдаю подобные вещи.

Любопытно, о чём в такие моменты думает Гилмор? Впрочем, какая разница? По окончанию миссии будет куча времени, чтобы разузнать ответы на все интересующие вопросы.

Мы поехали не по привычной для всех дороге, а в объезд. В дневное время вероятность быть замеченным порядком больше, чем в ночное. В наших интересах не рисковать и не попадаться на глаза потенциальному врагу. Кто знает, кого отослали везти столь ценный груз.

Шон гнал свыше ста восьмидесяти, я же даже не удосужилась пристегнуть ремень безопасности. А зачем он нужен неуловимому киллеру? Рано или поздно, пускай пройдёт пять-десять, возможно, тридцать лет, но кто-то достанет меня из под земли и в конечном итоге убьёт за злобные деяния. Каждый день может оказаться  последним, и я прекрасно это осознаю. Осознаю, поэтому и не обращаю внимания на такую ерунду, как ремень безопасности.

Часы показывали ровно 11:00, когда мы добрались до места назначения. Все ребята понемногу подтягивались, но я должна была явиться одной из первых, дабы убедиться в безупречности техники, команды и боевого духа.

Генри, как обычно, возился со своей компьютерной ерундистикой, которая сегодня даже не понадобится. Шон занимался оружием, а Алан восседал в кресле, распивая горячий кофе со смазливым блондином.

Я не поняла этого момента.

– Здравствуй, мой беспечный друг, – незаметно подкравшись, я мягко обняла его обеими руками за широкие плечи. – Как кофе?

– Замечательное, – хитро улыбнулся Белл, вникая во всю эту игру. – Хочешь?

– С этого и нужно было начинать, – замурлыкала я, внаглую усаживаясь на стол перед молодыми людьми.

Видимо, парни расслабились со мной девчонкой, почувствовали облегчение и ушли в воображаемый отпуск. Видел бы их беспечность и безделье Даймонд, уже давно надавал бы по шапке.

Сейчас его нет, но есть я, которая разыграла самый настоящий спектакль.

Мужчины и не заметят, как начнут плясать под мелодичную дудку.

Ловко перехватив стаканчик с горячим напитком и вызывающе закинув ногу на ногу, я сделала пару глотков и засветилась наигранным восторгом.

– Ты просто обязан купить мне ещё одну порцию, – залепетала я, обращаясь к Алану.

– Не думал, что тебе может понравиться эта горькая гадость, – довольно улыбнулся парень, внимательно наблюдая за моими движениями.

Процесс пошёл. Белл клюнул, его нужно просто дожать, а лучше ещё пережать, перекрыть кислород. Это в моём стиле.

– А знаешь, что ещё мне нравится, знаешь, чего я хочу? – я кокетливо провела указательным пальцем по нижней губе, утирая остатки пенки.

– Чего же, крошка? – подался навстречу Алан, и я грубо ухватила его за короткий воротник, притягивая к себе вплотную, как можно ближе.

– Поднимай свой зад и дуй с Домиником к ребятам, – сменила милость на гнев я. – Я лично проверю, чем вы там занимаетесь.

– Воу, какая ты грозная, – парень неспешно поднялся со своего места, вынуждая меня встать на носочки. – Аккуратнее, я ведь куда сильнее и хитрее, чем ты думаешь.

– Да неужели?! – истерически засмеялась я, заезжая самоуверенному юноше по рёбрам. – Я тоже.

– Самая мелкая, но такая злющая, – Алан сделал вид, что мой удар для него сущий пустяк, но от внимательных глаз не скрылся тот факт, как на мгновение он поменялся в лице и, сам того не осознавая, попытался пригладить ноющий участок.

– Не нарывайся, – расплылась в такой же улыбке я, – у меня очень острые зубы.

– И всё же такой босс мне нравится куда больше, чем несносный Уэст, – признался парень.

– Прекрати, я не твой босс, – отмахнулась я. – Мы равны. Мы – команда.

– Ошибаешься, – отрицательно покачал головой Алан, на выходе из помещения. – Кстати, насчёт кофе, он мне не понравился.