Виктор

– Хм, и что же? – второй зарядил ноздри кокаином и закрыл глаза. – Не думаю, что с нашими связями это как-то навредит нам.

– Это верно, но всё же я думаю, что пора прекращать всю эту клоунаду. Мы же не всё опубликовали на Баркова?

– Нет. Как вы и сказали, было опубликовано столько, сколько нужно.

– Публикуйте остальное. Что же до Виктора, то боюсь, с ним не всё так просто. Лицо его может поменяться, так что мы разошлём примерные приметы и объявим его в розыск.

– Вы думаете, после того как Барков поймёт, что даже явные улики против нас не помогают, он продолжит играть против нас?

– Нет, дело не в том, что я боюсь Баркова. Тут другое: я дал Баркову понять, что я сильнее его, и оставил в покое. Он в состоянии покоя пребывать не захотел. Это его выбор.

– Значит, вы хотите ему сказать, что игра окончена?

– Вернее, я хочу закончить игру. Многие пытались до него, многие ещё попытаются. И перестаньте травить себя этой гадостью, сколько раз вас просить?

***

Когда Виктор вернулся к Баркову, тот, как получил отчёт, сразу отправился на кухню и провозгласил тост на тему «Главное – начать».

– Ну, Виктор, знатно ты этого… Юру припугнул, – Барков налил себе ещё. – Я завтра же через старого знакомого передам материалы следствию, вот тогда посмотрим, как «КибОрг» пойдёт по швам.

– Думаете, всё так и закончится? – Семёнов отправил кусочек колбасы себе в рот. – Как по мне, нужно подстраховаться.

– И что же ты предлагаешь?

– Для начала – Виктор так и не рассказал нам, что он нарыл в здании «КибОрга».

– Да, Виктор! – Барков махнул рукой Виктору, стоявшему всё это время в проходе. – Присаживайся, да рассказывай.

– Вот что я узнал, – начал Виктор, сев между Барковым и Семёновым. – Первое: мало того, что все произведённые андроиды имеют общий узел связи, но, вопреки заявлениям, этот узел работает и был включён у андроидов, поступивших в розничную продажу.

– То есть роботы могут кооперироваться?

– Нет. Пока нет. Но в один прекрасный момент могут начать. Второе – отключить принцип «не навреди» им так же просто, как и включить массовую кооперацию.

– То есть ты хочешь сказать, что однажды они могут взять и слететь с катушек?

– Нет, слетать с катушек они не будут хотя бы потому, что всеми ими в этом случае нужно управлять в таком же массовом порядке – и это третье.

– Хм, это… Это меняет дело, – сказал Барков уже без хмеля в голосе. – А известно, где находится этот узел?

– Да. Видели небоскрёб в форме шпиля на выезде из города?

– Но ведь он принадлежит какой-то государственной компании, разве нет?

– Это вы так думаете. Фактически небоскрёбом владеет «КибОрг», причём довольно давно.

– Настолько давно, чтобы успеть отстроить там центр управления «дворецкими»?

– Да, именно так.

– Слушай-ка, Виктор, а ты сам не можешь прямо сейчас управляться из этого же самого центра?

– Нет. Алекс сперва не смог понять, что за модификация инфолинка была установлена, поэтому просто отключил его, а затем перепрошил в соответствии со стандартом. Некоторое время управление со стороны создателей было возможно, чем, я полагаю, они пользовались пару раз, пока работал ведомственный инфолинк; но теперь он сгорел.

– Да, где-то так я и предполагал, – подтвердил до этого молчавший Семёнов. – Что же мы предпримем?

– В любом случае я завтра съезжу к знакомому и подкину ему пищу для размышлений, – Барков постучал пальцем по модулю памяти. – А затем, видимо, придётся наведаться в этот узел связи…

– И что вы собираетесь с ним делать?

– Уничтожить, конечно же. Как думаешь, много взрывчатки потребуется?

– Думаю, маленького заряда хватит. Главный вопрос – что, собственно, взрывать?

– А мы возьмём чуть больше, чем маленький заряд, и взорвём всё. Взрывчатку я достану.

– Не сомневался в этом. А как Виктор туда проникнет? Есть идеи?

– Идеи есть… Виктор, в тех данных, что ты добыл по этому небоскрёбу, есть что-нибудь о часах приёма?

Виктор повернулся к Баркову:

– Нет, небоскрёб закрыт для посещения.

– Хм, а как же инспекции?

– Так как небоскрёб значится во владении государства, инспекции там проводятся только внутренние.

– В таком случае есть ли информация по работающим там людям?

– Немного. Имеются общие внутренние правила работников, правила для конкретных специальностей, несколько личных дел неблагонадёжных сотрудников и расписание смен.

– А говоришь, немного. Поподробнее о делах неблагонадёжных сотрудников.

– Конечно. Ирина Петрова, 45 лет, уборщица. В список неблагонадёжных попала после того, как несколько дней не выходила на смену. Живёт…

– Неинтересно. Дальше.

– Глеб Захаров, 28 лет, охранник. В список неблагонадёжных попал после того, как был замечен за употреблением инжира вне времени обеденного перерыва…

– И всё? За это попал в список?

Виктор пожал плечами.

– Да, здесь указывается, что проступок не соответствует занимаемому месту и будет рассмотрен со всей тщательностью соответствующей комиссией.

– Хм, видать, что-то интересное охраняет. Продолжай про него.