Допмун. Печальное Солнце
– Да, да, – кивнул Леангр, – силы приобрел, но последствия тоже есть, не самые приятные, – он закатал рукав на отмороженной руке, – такое ощущение, что эта материя запоминает, всё к чему прикасается! – изморозь до сих пор не сошла, а последние шрамы затянулись, но казались больше остальных, – может, конечно, это и не так, может просто рука ослабла, получила более всего урона. Не знаю пока точно. Но, вроде, я пока живой.
Принесли еду и выпивку. Немного поев и выпив рюмку горькой, Леангр положил приборы и кивнул на окно.
– Я специально пришел сюда, чтобы рассмотреть библиотеку с более подходящего ракурса, изучить экстерьеры, какие-то слабые места выявить. Есть идеи, как туда попасть незаметно?
– Сзади городской парк, – указал рукой Бор, – он хоть и ухожен, но схорониться там можно. Сзади у библиотеки низкая пристройка, получится залезть на нее и пробраться в окно на втором этаже – думаю, всё проще простого.
– Да, верно, – похлопал Арыс его по плечу, – дождемся ночи и проникнем туда.
***
Было уже холодно. В это время года по ночам в ветреном парке никто уже не гулял. Рощица за библиотекой не освещалась фонарями. Это дало большое преимущество. Быстро забравшись на крышу пристройки трое приблизились к окну.
– Заперто, – тихо произнес Арыс, – бить нельзя, мало ли этот старый пень проснется!
– Он что живет в библиотеке? – ухмыльнулся Бор.
– Нет, через дорогу, рядом с заводом, в особняке интеллигентов, но мало ли что ему в голову стукнет, может и остался тут.
– Спокойно, у меня отмычки есть, – Элиас присел к косяку, – видите, здесь замочная скважина, можно с наружи отпереть.
Несколько искусных поворотов и окно было открыто.
Трое оказались в темной кладовой.
– Надеюсь, что эта дверь не заперта.
Кладовая выходила в маленький коридор второго этажа.
Нужно было найти какую-нибудь тайную секцию или что-то вроде этого. Библиотекарь явно что-то знал, но не хотел говорить. И какая-то книжица у него была, но хранилась в укромном месте. Внизу, прямо напротив приемной библиотекаря, висела карта с расположением всех секций. Историческая, Алхимия, Сказы, Былины, География, Мореплавание, Приключения – но ни слова ни о каких Сакраментах или тому подобного, никакой тайной секции, комнаты, словом, ни единого намека на то, что нужно.
Пришлось разделиться. Леангр остался на первом этаже. Бор и Элиас отправились наверх. Второй этаж – пустующий кабинет, две кладовые коморки, остальное залы с полками книг. Всё расставлено по жанрам и по алфавиту. Никак не запутаешься, ничего не пропустишь. Везде на литеру «С» ничего даже близкого к желаемому. И среди других букв, не особо удачно. Искатели спустились обратно.
– На верхотуре пустота! – сказал Сильверман, – у тебя есть что-нибудь?
– Почти ничего, – улыбнулся Леангр и махнул рукой, – только одно, – он направился в дальний конец холла, затем в узкий коридор, тупик… – гляньте, тут просто доска с обоиной, – он постучал по стене. Действительно, стена полая, как-то надо туда попасть.
– Отойди ка, щас выломаю ногой, – подался вперед Бор.
– Погоди, – остановил его Элиас, – ты хочешь, чтобы завтра старый дурак раздул на весь город, что в потайную секцию забрались воры и украли священную книгу? Он наверняка нас запомнил и все поймет.
– Что предлагаешь?
– Раз это тайный проход, значит, здесь есть какой-то старый рычаг, – Элиас оглянулся, – ну вот гляньте-ка, канделябр с бутафорской свечкой, проще простого, – специалист дернул настенный подсвечник, и тонкая перегородка отодвинулась. Комната была самой обычной, как и все остальные – полки с книгами и стол посередине.
На букву «С» ничего не оказалось.
– В «Слове» ничего нет, – развел руками Леангр.
– Гляньте-ка! – позвал Элиас, – на полке «Людей» не хватает одной книги!
– Что это может быть? …Легенды…Летопись…Лето?
– Что-то из этого скорее всего, этот анчутка старый книгу забрал с собой после нашего прихода, что же там такое?
– Думаешь он забрал?
– Кто же еще?
– Давайте выясним. Он живет в доме интеллигентов. Завтра, когда он придет в библиотеку, мы без труда проникнем к нему, – предложил Леангр.
– Каким образом? – спросил Бор.
– У меня там один знакомый копатель живет, Николай, – сказал Элиас.
– Это тот, что диковинками раньше на ярмарке приторговывал? – покосился Арыс.
– Точно, точно, – закивал Элиас, – я иногда захаживаю к нему, когда бываю в Тюлипе. Меня там знают.
Дорогие заведения, вроде «Мастера» ночью не работают. «У пекаря» в принципе обслуживают только постояльцев, но и то по расписанию. «Дубрава» в Оружейном районе наливала в любое время дня и ночи, но пьяные доломиты в это время не дали бы спокойно посидеть и обсудить дальнейшие планы. «Душистый пряник» был открыт, и атмосфера здесь была приятная и два бывалых молодца с палицами стояли на входе, не пуская буйных пьянчуг.
Светлело уже не так рано, как летом. Крыши залил слабый осенний солнечный свет. Какое оно было? Это Солнце. Круглое, вращающееся вокруг такой же круглой земли? Или какое-то другое и земля может вовсе и не круглая, а плоская. Скорее всего, конечно, она плоская. Ведь если бы она была круглой, то Солнце не смогло бы вращаться вокруг нее, так как теряло бы связь со своей колыбельной. Но ведь день и ночь сменялись и солнце уходило за горизонт и описывало полукруг на небосводе! На эти вопросы ответа не было ни у кого. Да и никто особо не задумывался на этот счет.
Петухи уже заливались во всё горло. Значит, старый библиотекарь уже проснулся. Искатели притаились за углом в нескольких домах от библиотеки, так, чтобы дом интеллигентов был хорошо виден. Подождав немного – Солнце уже на пол аршина вышло из-за восточной стены и стояло над воротами в пряничный район – тихонько открылась центральная дверь, и библиотекарь подозрительно высунул голову из дверного проема. Сзади послышались чьи-то неодобрительные голоса – видимо даже у «Интеллигенции» не хватало терпения на этого сварливого пердуна. Старик вышел на мостовую и, перейдя улицу, скрылся за дверью библиотеки.
Первый этаж дома интеллигентов, построенный в начале Имперского эона при правлении императора Камня, как и большинство современных строений этого района, представлял собой просторную прихожую с зарешеченным пространством вдоль ближайшей к выходу стены с множеством вешалок для посетителей. Некоторые жильцы тоже частенько сдавали сюда свои одежды в холодный период года. Остальное пространство перед большими окнами, выходившими на главную улицу занимали резные столы и стулья, удобные диваны и небольшие тумбочки. На полу всюду лежали синие ковры, белые стены украшали голубые узоры, плинтусы были окрашены в золотистую краску. Под потолком висели люстры с множеством свечей, сейчас из которых горели не больше пяти штук.
Старик, сидевший «на вешалках» узнал Сильвермана и, приняв короткий армяк, пригласил его проходить.
Николай, знакомый Элиаса, жил на втором этаже, у самой лестницы. Дверь в его покои была приоткрыта и из проема доносились крики и ругательства. Элиас заглянул в небольшую щелку и увидел толстого мужика в одних портах, вокруг которого скакали две голые молоденькие южные эльнийки с острющими ушами и то и дело шлепали его и отправляли в его адрес колкие выражения и слова проклятий.
Сильвермал улыбнулся и, отпрянув от двери, быстро взбежал на верхний, третий этаж. Жилище старого библиотекаря располагалось в самом конце небольшого коридорчика, устланного, как и все полы в доме, синими коврами. Дверь была заперта на четыре сложных замка. Элиасу пришлось хорошо поработать отмычками, прежде чем попасть внутрь.
В отличии от всего остального дома, здесь было не убрано. Старинные вещи, хранимые здесь чуть ли не с начала эона, а то и тому раньше, стояли повсюду. На полу, столах, которых здесь было больше десятка. Всюду открытые книги, сломанные напольные часы с разными циферблатами и системами подсчета времени, резные комоды, стулья, каменные статуи. На обшарпанных темно-зеленых обоях висели покосившиеся картины, покрытые толстым слоем пыли. У дальней стены под наполовину завешенным тряпками окном стояла не заправленная кровать.
Если бы Элиас не прочитал внизу на табличке, где жил библиотекарь, он бы подумал, что это хата какого-нибудь убийцы или безумного. Хотя она и была хатой безумного, поймал себя искатель на мысли и усмехнулся.
– В уборную даже заходить не буду, – покосился он на дверь слева от входа.
Еще раз окинув взглядом помещение, он запустил руку в карман косоворотки и извлек оттуда золотое ожерелье с голубым камнем с мелкими высеченными на нем едва различимыми изображениями и надел на шею. Перед глазами все стало черно-белым и замаячили голубоватые образы. В них легко можно было узнать старика-библиотекаря.
– Спасибо граф, – Сильверман опять расплылся в улыбке, – артефакт уже́ понадобился!
По восстановленным с помощью волшебного аквамарина событиям искатель понял куда старик спрятал книгу. Под матрасы. Старый дурак явно разбирался в схроне. Элиас снял артефакт и, подняв матрасы, взял книгу.
***
– Легенды Караванных Костров, – прочел Бор, – не похоже на научный труд.
– Ну не зря же библиотекарь ее спрятал, – посмотрел на него Леангр, – я уверен, что он знает, что-то, что нам нужно.
– А я уверен, что он ничего не скажет, – сказал Элиас, – нет смысла больше его мучить. Надо отправляться на юг.
Они быстро собрали небольшое количество своих пожитков, что были в их комнатке в «Пекаре», которая была относительно небольшая, с тремя кроватями, почти примыкающими друг к другу, и маленькими оконцами, через которые проходило совсем немного света, а с наружи заметить их было весьма сложно.
Солнце только вставало над Орканумом, когда из оружейных ворот, ведущих в Эльдергрит, выехали три всадника на бурках с длинными красными гривами.
Глава 4
Дикое поле – огромная долина, простирающаяся от Тюлипа до Воловы и от Башни до Гадсборна. Конечно, многие географы считают, что главным образом поле – это территория от Теплогарева до Воловы, где на закате эона Хорда произошло кровавое побоище между Роденией и захватчиками с Ифрама.
Спустившись с балки, почти на краю которой стоял Тюлип, всадники проскакали мимо большой травы, где слева от них осталась и Белая гора, где была колыбель солнца, а справа за заросшим полем осталась деревня на озере с большой крапивой, гигантскими кувшинками, надежно скрытая за молодым березняком в котловине.
Покосные луга сменялись садами и огородами с деревянными избами, сады сменялись пастбищами. Верст через семьдесят перешли каменный мост через небольшую реку. На другой стороне справа от моста располагалась небольшая пристань.
Всадники остановились. Элиас спешился.
– До Башни по реке каких-то пятьдесят верст. Другой спокойной дороги нет. Найду хранителя, все разузнаю и сразу прибуду в Теплогарево.
– Мы будем ждать тебя в «Теплой», не запамятовал, где это?
– Да, на старом Ифрамском тракте, в паре верс от большой дороги, – засмеялся Элиас.
Они распрощались. Сильверман дал несколько монет лодочнику и, отчалив, двинулся вверх по реке, в сторону Великого Леса. Бор и Арыс двинулись дальше по долине мимо плодородных полей и покошенных лугов. Через пятнадцать – двадцать верст проскакали деревянный резной столб, указывающий, что путник вступает в Эльдергрит, и еще через несколько верст через очередную небольшую речушку по деревянному резному крытому мосту.
Через пару часов, ближе к вечеру, вдалеке показалась небольшая гора.
– Это Теплогарево, – указал Арыс на гору.
– Это же гора, – заметил Бор.
– Именно, город в ней. Сам всё увидишь.
Гора была совсем не большая. Саженей в сто высотой и около пятиста в поперечине. Объехать гору вокруг было практически невозможно – с одной и с другой стороны лежал лиственный лес с буреломом. Дорога уходила в большую расщелину, куда можно было проскакать на коне даже стоя на нем. Сбоку от входа было криво выбито название города крупными буквами. Путники оставили лошадей в близлежащих конюшнях и через незакрытый проем в горе прошли в город.
– Почему городских ворот нет? – удивился Бор, – это же вроде как уездной город Эльдергрита?
– Да, один из центров, но это бедняцкий район. Основной город дальше.
Они вошли в огромную пещеру, не меньше пятидесяти саженей в высоту. В своде были пробиты большие отверстия, освещавшие город днем. Сейчас же здесь сновали жители с факелами, так как багрянец пробивавшийся сквозь дыры уже не давал нужного освещения. Каменные квадратные дома стояли повсюду – у смыкания свода с подножием, вдоль дороги, уходившей к противоположной стене, вокруг естественной колонны, недалеко от дороги. Только небольшой участок ближе к дальнему выходу, закрытому прочными воротами, оставался пустым – это была городская площадь. Пройдя вдоль дороги, они подошли к противоположным воротам, охранявшимся отрядом доломитов в тяжелых чугунных доспехах. В доме рядом были настежь распахнуты окна и двери, горел яркий свет. Внутри остальные стражники играли в «подкидного» и громко кричали друг на друга. Завидев путников, двое синих верзил преградили им путь.
– Любезный, в чем дело, нам нужно пройти на ту сторону горы, – взглянул на стражников Леангр, – отводя ладонью лезвие бердыша, преградившего путь.
– Вход в район барина Элиаса закрыт, – хамловито сказал стражник и плюнул под ноги путникам.
– По какой причине, общая для всех жителей дорога закрыта?
– Междоусобица, милейший, – подоспел другой доломит, видимо более обученный хорошим манерам, – звиняйте милостивый государь!
– Мы к графу по особо важному делу по поводу его поддержки, как законного правителя Эльдергрита.
– Он приказал никого не пускать, даже его самого…– замялся стражник.
– Ты хочешь, чтобы по твоей вине граф уступил дом самозванцу Кириилу? – Арыс пристально на него посмотрел.
За каменными воротами располагался графский район Теплогарева. Пещера была такой же большой, как и предыдущая, но без отверстий в куполе и колонн. Просторная центральная улица шла прямо к большому графскому кирпичному особняку, прилегающему к своду пещеры. За центральными высоченными домами стояли еще несколько поменьше. Мощеные чистые улицы были выстланы тесаными дубовыми бревнами и освещались масляными фонарями с причудливой резьбой. Выход на противоположную сторону располагался слева от графского дома. В городе было светло, на улицах общались богатые купцы и бояре. Сам граф Элиас Хитрый – высокий тощий мужчина не старше сорока, со светлой щетинистой рожей, стоял на крыльце своего кирпичного терема и разговаривал с дамами. Бор и Арыс проследовали мимо всего этого действа и беспрепятственно вышли в темнеющую дубраву.
Через четверть часа солнце уже село за горизонт. Кривые вековые дубы стояли по обеим сторонам широкой дороги. Путники не торопясь шли по обочине дороги, дабы не норовить попасть под мчащиеся телеги, повозки и прочий гужевой транспорт, периодически пролетающий мимо. В остальном путь был спокойный и безопасный.
– Расскажи, что вообще происходит, здесь, в южных землях. Я вроде как уже неплохо соображаю в политике, что происходит в Омуте, Тюлипе, Цветочном Городе, но вот что с Эльдергритом и Орайджином, я видно прослушал.
– В принципе, все тоже самое, что и везде. Та же борьба за власть, то же грязное злато, облитое невинной кровью. Родения зародилась здесь, в Орайджине и Эльдергрите. Уж где точно, никто сейчас не помнит. За морем нас стали величать Эль-Рутенорум, на тамошний манер. Сами же мы всегда жили мирно племенами, называвшимися по местностям в которых обитали – Поляне, Лесовики, Горяне, Озерники – но все жили дружно и долго не воевали друг с другом. Постепенно некоторые племена ушли на север, кто в Ангариду, кто в Медиваль. А те, что остались здесь объединились против набегов со стороны Эль-Ифрама и доломитов. Со временем люди Медиваля, Севера, Орканума и Омута стали воевать между собой. В итоге Омут стал наиболее сильным по эту сторону гор и образовал Родению, которая при объединении с Ангаридой стала называться Рутенорумом. Затем в начале нашего, Имперского, Эона император Камень провозгласил Рутенорум Империей Альсакра. Теперь же, спустя пять сотен лет, Империя рушится. Ангарида, никогда не сопротивлявшаяся, но никогда и не горевшая желанием быть с Империей, не оказывает Омуту никакой помощи, хотя все еще официально не выходила из состава Империи. Северные княжества скоро разрушат столицу. Орканум не отсоединялся от Империи, он всегда был в ее составе. Но, сейчас, он не способен ей помочь абсолютно ничем. Да еще и беспокойства в южном Оркануме. В Волове́, это всего в нескольких десятках верст дальше по дороге, в сельсовете, так там называют местное управление, сидит родной брат теплогаревского графа Элиаса – Кириил.
– Так Теплогарево же враждует с Воловой, – удивился Бор.
– Враждуют два брата, – уточнил Арыс, – а мирные жители страдают. Дикое поле и леса между Теплогаревом и Воловой снова превращаются в поле брани. Тени теряют свой вес. Скоро раздробится не только Империя, но даже Орканум, – Арыс рассеялся.
Бор промолчал. Ему так захотелось рассказать о ночном разговоре в убежище Теней, но он знал, что ещё не время. Они свернули с большой дороги. Теперь они шли по заросшим ямам и залитым канавам. Это был старый тракт, ведущий в Уайтбрид. Вскоре дорога вышла на опушку и впереди показалась таверна, из трубы которой валил густой дым. Она стояла у самого края леса прямо на старой дороге. Деревянный трактир из крупного дубового леса имел три этажа, большое крыльцо, несколько хозяйских построек, конюшню, небольшую ферму, два колодца. Все эти здания уходили вглубь леса, оставляя наружи только саму таверну и один колодец через дорогу. Рядом стоял высокий резной столб с надписью «Теплая Таверна». Внутри на первом этаже горел яркий свет и играла музыка. Путники вошли внутрь.
Пировальный зал был большим, светлым и просторным. Впереди за длинным столом как всегда сидел наливающий – толстый мужик с грязной бородой. По обе стороны от него стояли массивные столы и стулья – слева от входа небольшие, а справа два длинных стола с множеством стульев для больших празднеств. Огромная печь располагалась за маленькими столами в закуте, оттуда валил жар, и хозяйка периодически отправляла прислужниц к гостям с готовыми яствами. У больших столов было прохладнее, но здесь жару хватало и без печки. Группа молодцов пировала во всю не жалея монет. В углу возле большого окна два славных малых играли интересную музыку. Один дюже быстро играл на балалайке, периодически вырыгивая всякие непристойности, от которых публика приходила в восторг. Второй сидел на пеньке и палицами колотил по закатанным бочкам с водой и железным обмедненным тазам, расставленным вокруг него. Когда он колотил наиболее быстро и технично, публика затихала и наблюдала за его игрой. Оба мужика были достаточно плотными, с длинными засаленными волосами, в плотных шкурах с длинными гвоздями вокруг сапог и наручей. Лица их были измазаны мукой и разрисованы сажей.
– Элиас рассказывал про этих скоморохов, – указал на них Леангр, – молодцы из далекого княжа на Севере, у самого края земли. Неплохо правда?
– Да, весьма необычно! – согласился Бор.
Они подошли к наливающему и заказали медовухи.
– Потрясающие, не правда ли, – с большой улыбкой, тряхнул бутылкой в сторону музыкантов радостный хозяин, – бессмертные Олаф и Рейдр с Севера, столько народу собирают! Как только люди услышали их мотивы, так и начали ходить сюда. Монет от них поприбавилось хорошо! Роденийский так и не выучили, но рычать на своем не плохо умеют, а людям и так нравиться!
Путешественники сняли хорошую хату на третьем этаже, с видом на бескрайние просторы Эльдергрита и легли отдыхать.
Глава 5
Вверх по реке росли одни тоненькие осинки и плакучие ивы, падающие на прозрачную гладь воды. Лодочник резво шевелил длинными веслами и вот уж на горизонте показалась, стоящая недалеко от берега реки, кривая высокая каменная башня с острой красной черепичной крышей. Вокруг стоял редкий хвойный лес на пологих пригорках. Лодка причалила к берегу, попрощавшись с возницей, Элиас устремился к высокому городу-башне по единственной дороге, ведущей к нему от речной пристани. Кирпичная арка начинала высокую лестницу, опоясывающую башню до самого верха. Элиас прошел мимо двери в таверну, у самого входа в город, прошел несколько жилых помещений и остановился у самой последней деревянной двери с круглым сводом. Лестница здесь заканчивалась причудливым закруглением в виде листа бересты. Сверху было видно небольшую холмистую долину, покрытую хвойником, уходящую на восток речушку и начало Великого Леса, занимающего всю южную часть Западного Дома. Элиас отвел взгляд от панорамы и постучался в большую дубовую дверь.
Тусклый свет свечей на шандалах освещал клубы колдовского дыма и пыль, стелящуюся на грязный дубовый пол. Как и подобает логову волшебника, здесь было полно книг по алхимии, звездочётию и прочей огненной науке. Свечной воск застыл на стенах, полу, столе, стоящем посередине округлого помещения, и даже на толстых фолиантах книг. За столом стоял большой стул, а за ними лестница, винтом уходящая вверх, по обе ее стороны по две комнаты, запертые мощными дверями. Свет еле проходил через маленькие засаленные окна. За столом сидел старый колдун с длинной седой бородой в черных потрепанных одеяниях. Рядом с ним стоял кривой посох. Старик был слеп на оба глаза, но смотрел в сторону гостя, как будто видел его.
– Ну, здравствуй, сынок, давненько же мы с тобой не виделись! – прокряхтел дед и криво улыбнулся, – а ты поди уж возмужал.
– Старик, годков-то мне подавно уже, не маленький часом, – холодно ответил Элиас.
– Знаю, за чем пришел, – кивнул старик, – всё что я знаю, до конца узнаешь.
– Не медли же, – подался вперед Сильверман.
– Погоди, готов ли ты не знаю я, – дед медленно, но верно, взял посох и тот заискрился, – сила знания самая сокрушимая, знаешь ты это и, поэтому всегда боялся ее больше неведающих. Слышу я, что за сакраментами ты бежишь, да только до них, как до солнца.
– Солнце можно и взять!
– Сгоришь в тот же миг!
– Тебе откуда известно?
– И тебе будет известно!
– Заканчивай, говори, что знаешь!
Волшебник тяжело поднялся со стула и, опираясь на посох, зашагал по своему убежищу.
– Не любил я тебя никогда, ибо не был ты похож на меня, не любил ты огня, а любил путешествия и тайны людские. Теперь же пришло время и для сокрытого во мраке. Дам я тебе все знания, что были у меня, но…. – не успел старик договорить, широкое лезвие вышло из его груди.
– Знаю, что для этого убить тебя должен, – зловеще проговорил Элиас, вытаскивая из тела свой палаш, – ничего не говори, больше, не порть момента.
Элиас закрыл глаза и в следующую секунду несколько молний из посоха ударили в него, будто борясь за жизнь погибающего старца, и затем, слабый белый свет вышел из груди старика и скрылся в груди Сильвермана. Последний открыл глаза, светившиеся от полученных знаний.
***
Некогда мирная «Теплая таверна» теперь полыхала огнем. Хозяин стоял перед ней на коленях из глаз его текли слезы. Возле него стояла пышная жена, так же в слезах, а их успокаивала юная оптимистичная дочь.
Элиас уже несколько часов пытался достучатся хоть до кого-нибудь, что тут произошло, видел ли кто-то двух путешественников его возраста, но ничего так и не добился.
Дня не прошло, как они разошлись, а уже всё полетело в бездну. Трактир было уже не спасти. Огонь взял свое и теперь перед ними догорала огромная куча поленьев.
Веселина, дочь хозяина таверны, исчезла, а через некоторое время явилась с двумя молодцами, тащащими огромный осминный мешок.
– Не горюй, папочка, смотри, я обо всем позаботилась, – указала она на мешок, молодцы просили его перед хозяином и из того посыпались золотые монеты.
Глаза старика широко раскрылись.
– Всё, что мы заработали на этой старой развалюхе, отец, – улыбнулась Веселина, – пора уехать отсюда в большой город!
– В Теплогарево? – посмотрел на нее приходящий в себя отец.
– Теплогарево – это такая же дыра, где сутками не видно солнца! – замотала головой Весела, – надо отправиться в Тюлип и немедля!
Старик отряхнулся и встал на ноги.
– Ну так идем сейчас же, ни секунды немедля, – он указал молодцам на мешок, – Демьян, Смутьян кладите добро в эту телегу, Настасья, Веселина идемте, идемте! Все двинулись.
Хозяин обернулся.
Веселина стояла не шелохнувшись.
– Доченька? – отец почуял неладное.
– Папочка, я так люблю вас, но мне отныне в другую сторону.
– В Волову́?
– Да нет, – замотала головой юная девушка, – я уже взрослая, я пойду своей дорогой.
– Но, но ты ведь совсем беззащитная! – голос хозяина начинал дрожать. Мать уже держали «семеро».
