Контекст

Вопрос о том, что управляет человеком – безысходная необходимость или неустранимое желание – по-видимому так и останется без ответа. … Впрочем, … Может быть это – безысходная необходимость неустранимого желания.

П.Сэлфинг

Если контекст есть главное, значимое, смысл в сообщении, то вполне очевидным становится вопрос о том, как определяется этот смысл? Или же он создается, формируется, определяется? И что является исходным материалом при таком определении смысла? И как это происходит?

Самым простым, но мало что дающим ответом может быть следующее – материалом для смысла является информация, а технологией – ее интерпретация. Но этого крайне мало. И начинать надо с простого вопроса – кому и зачем нужен контекст?

Существует два варианта ответа –

– это нужно субъекту, который с помощью определяемого им контекста собирается «понимать» содержание поступающих к нему сообщений,

– это нужно социуму, планирующему с помощью контекста управлять субъектом.

Субъект никогда не занимается определением контекста целенаправленно. Он определяет его параллельно с анализом сообщения и выделением в нем основных смыслов поступающей информации. Результат взаимодействия уже осознанных им смыслов и становится контекстом. Целенаправленно контекст разрабатывается профессионалами «под заказ» социума и предлагается всем для использования. И работа над такими заказными контекстами ведется постоянно, становясь одним из направлений по управлению социумом. При этом отбираются те смыслы, с помощью которых можно добиться наиболее эффективных результатов по воздействию на социум и устанавливается между ними взаимосвязь, результатом которой и становится контекст.

Следует сразу определиться, независимость субъекта при самостоятельном определении контекста (первый вариант) является ложной. Социум и в этом случае управляет действиями субъекта, предоставляя ему подготовленную информацию с акцентированным вниманием на те или иные смыслы, которые скорее всего и будут выделены субъектом для определения контекста сообщения.

Таким образом, и в том, и в другом случае, основой являются смыслы, содержащиеся в информации. Определение смыслов производится субъектом на основании соотнесения информации с собственными представлениями, убеждениями, знаниями, целями. Именно это соотнесение позволяет выделить то в информации, что полезно субъекту, что подтверждает его представления, может служить реализации его целей. В этом плане субъект абсолютно прагматичен. Информация, которая ему не нужна здесь и сейчас, почти полностью отбрасывается и остается только та, которая возможно представит интерес позже. Этот процесс происходит почти автоматически, субъект не прилагает каких-либо целенаправленных усилий по обнаружению такого соответствия. Можно даже сказать, что информация ищет сама себя на основании собственной комплементарности – соответствия и дополнительности.

При кажущимся избытке постоянно поступающей к субъекту информации ее всегда оказывается недостаточно для принятия решения. Но та информация, которой уже обладает субъект, имеет способность быть готовой к поиску и присоединению к себе новой информации близкой ей по содержанию. Это и есть комплементарность информации, которая не зависит от воли и индивидуальных особенностей ее носителя.

Для определения смыслов субъект подвергает интерпретации поступающую из различных источников информацию:

– о ситуации здесь и сейчас;

– о проблеме, с которой столкнулся субъект;

– о своих ценностях, представлениях, целях.

Информацию этих блоков субъект соотносит между собой, пытаясь «состыковывать» все это, с тем, чем он уже обладает. В абсолютном большинстве это происходит почти автоматически, как сопровождение процесса принятия решения или определения выбора реагирования. Причем интерпретация, как технология обработки информации, способна не только обнаруживать взаимосвязь информаций, но и устанавливать эту взаимосвязь, «вписывая» все новое в уже имеющиеся у субъекта контексты.

С помощью интерпретации субъект комбинирует и перекомбинирует воспринимаемую и уже имеющуюся у него информацию, работает с ней, отыскивает смыслы и «состыковывает» их в конструкции, обладающие новым содержанием и иной значимостью. Именно с этим связано наше удивление, когда мы обнаруживаем в высказываниях субъекта, в его реакциях нечто неожиданное, чего никак, казалось бы, не может быть в данной, вполне определенной, ситуации. Зачастую эта неожиданность как раз и определяется тем, что субъект с помощью интерпретации проявляет новые смыслы там, где нам самим их обнаружить не удалось.

Все то, что в новой информации «не вписывается» в существующие у субъекта контексты, он отбрасывает, даже тогда, когда ему предоставляются, казалось бы, неоспоримые факты. Именно в этой ситуации субъект заявляет: «Не верю!». И он действительно не верит, настолько информация противоречит его устойчивым и неоднократно подтвердившим свою истинность контекстам. Он считает, что этого «не может быть потому, что не может быть никогда».

Однако, чаще всего, субъект доверяет новой информации и склонен к определенным корректировкам уже сформировавшихся контекстов. В этом проявляется мобильность матриц интерпретации, способных приспосабливаться к различной информации в зависимости от ее убедительности. И это вовсе не обязательно связано с доказательностью, аргументацией новых сведений. Бывает значимой и форма подачи информации, форма сообщения и ее эмоциональная окраска. Это наглядно проявляется в рекламе, когда профессионально подготовленная информация способна убедить или переубедить субъекта.

При этом происходит ребрендинг контекста, который представляет собой формирование псевдонового контекста, образованного смыслами того контекста, по образу и подобию которого и формируется этот псевдоновый контекст. Это связано с адаптацией контекста к ситуации здесь и сейчас, и потому в нем ни количество смыслов, ни их содержание не меняется, но изменяется акцентуирование, выделяются иные моменты, которые предлагается считать более значимыми или даже решающими. И все же это не новый контекст, а контекст для данного времени и места, контекст исключительной ситуации. Он не может быть применен к каким-то иным практикам и действительно признается исключительным. Так может происходить при пересмотре совершенных преступлений, когда выносится оправдательный приговор вопреки четким установленным контекстам их интерпретации.

По количеству и частоте появления псевдоновых контекстов можно судить о зрелости или степени деградации социума. Это как раз та ситуация, когда повсеместно нарушается принцип «закон существует для всех» и для интерпретации преступлений, совершенных представителями так называемой элиты, постоянно прибегают к услугам псевдоновых, ситуативных контекстов, которые позволяют им избегать ответственности за совершенное.

Впрочем, существует и иная опасность, когда полученная информация оказывается отброшенной. Это связано с тем, что субъект уже обладает своими собственными смыслами, которые связаны между собой в контексты интерпретации. Вся новая информация обязательно пропускается через эти контексты, иногда сцепляясь с ними, выбирая то, что значимо. Но что-то пропускается как «информационный шум» и отбрасывается несмотря на действительную значимость. В этом может быть «виноват» устаревший или не адекватный контекст, который не способен адаптироваться и создать псевдоновый, но, в данной ситуации, необходимый контекст. Это опасно для субъекта, так как он упускает информацию и оказывается не готовым к реакции, соответствующей данной ситуации.

9. Интерпретация контекста

Интерпретация есть поиск себя в контексте через определение в контексте своих смыслов или приспособление смыслов контекстов под себя, ради идентификации с действительностью.

П.Сэлфинг

люди приписывают значение событиям или поступкам других людей, опираясь на собственные уже существующие убеждения, устойчивые черты и мотивы, а также на подсказки, которые предлагает им внешняя ситуация.

Ф. Хайдер

Конечно, контекст является неизбежным последствием интерпретации информации в стремлении субъекта понять, что происходит и тем самым восстановить определенность своего существования. При этом, с одной стороны, контекст становится еще одним средством управления субъектом, т.е. средством ограничения его потенциала. Но, с другой стороны, контекст – это то рамочное пространство, которое направляет субъекта к пониманию, а, следовательно, к решению и действию.

И все же первоначальное отношение субъекта к интерпретации складывается в зависимости от того, предлагается ли ему сообщение с уже имеющимся в нем вполне сформированным контекстом, либо он сам, самостоятельно, как ему кажется, формирует контекст из потока устремленной к нему информации. Причем вовсе не обязательно чтобы субъект осознавал происхождение контекста, его отношение к нему складывается почти автоматически. Он ко всему, что имеет или собирается получить в свое пользование, непременно формирует некое отношение, чаще всего проявляющееся в виде оценки.

Готовый контекст

Субъект постоянно получает сообщения. Они направляются ему вне зависимости от того хочет он этого или нет, стремится получать их или отказывается от них. Эти сообщения специально подготовлены и выполняют некую функцию, которая связана с целями автора или заказчика. В первую очередь это, конечно, реклама, которая совершенно откровенно имеет одну единственную цель и потому не скрывает ее, а вполне конкретно делает ее наглядной до абсолютной очевидности. Искать в таком сообщении какой-то там контекст никому и в голову не приходит и субъект либо отбрасывает его, либо принимает его, становясь потребителем информации и подчиненным содержащегося в ней контекста.

В любой рекламе, пусть и самой короткой и совершенно откровенной, контекст не только существует, а можно сказать он целиком и полностью составляет все содержание рекламы. Профессиональная реклама создается не с целью предложить и продать некий товар. Подобный подход может быть связан только с наивным пониманием рекламы. С помощью рекламы продать ничего нельзя. Можно только найти контакт с потенциальным покупателем, установить с ним взаимосвязь, которая и определит его интерес к тому или иному товару, а установленная взаимосвязь «приведет» субъекта и к товару, и к убеждению о необходимости его приобретения.

Установить такой контакт с потребителем просто информация не может. Она, в лучшем случае, предлагает набор сведений о товаре, а контекст включает в себя не только эту информацию, на основе которой он, контекст, и создан, а формирует единое с потребителем пространство, которое включает в себя и информацию о товаре, и те особенности интереса потребителя, которые являются мотиватором его решений и действий.

Это можно достаточно легко обнаружить в реакции различных потребителей на одну и ту же рекламу. Одни полностью игнорируют рекламное сообщение, полностью пропускают его, не оставляя для себя даже следов содержащейся в нем информации, в то время как другие могут взять ручку и записать предлагаемые данные, чтобы почти сразу решиться приобрести рекламируемый товар. В этом случае реклама смогла предложить тот смысл, который уже существует у субъекта. Произошло их «совпадение» и «возник» новый смысл – купить.

Значительно сложнее уловить контекст в специально подготовленных сообщениях как бы не рекламного характера. Однако и они направлены на оказание воздействия, т.е. 1. Считают всех потенциальными потребителями, 2. Пытаются управлять ими.

Казалось бы, с готовым контекстом все ясно и потребитель может сразу же определиться со своим отношением к нему, а, следовательно, сразу его отвергнуть, как средство управляющего воздействия. Однако этого не происходит. Самый наглядный пример готового контекста политическая реклама о кандидате на выборах. Тот, кто уже готов проголосовать за этого кандидата, воспринимает его рекламу, как подтверждение своего мнения о нем; тот, кто против получает информацию о том, что этот кандидат не так уж и плох; тот, кто еще не определился – получает те сведения о кандидате, которых он не имел и которые могут его убедить голосовать, так как надо. И только небольшая группа фанатично преданных другому кандидату сразу откажется принимать эту рекламу – их контекст противоречит любой иной информации.

Причем мало кто интересуется истинностью предлагаемых готовых контекстов. Потребитель знает, что готовый контекст содержит либо истинную информацию, но только часть всей информации, либо заведомо ложную информацию, но также только часть общей информации. Готовый контекст в первую очередь направляет внимание потребителя на смыслы его будущих действий и только во вторую очередь заботится об истинности предлагаемой информации. Задача готового контекста актуализировать смысл предлагаемого сообщения и тем самым актуализировать этот же смысл у субъекта. Если говорить о политической рекламе кандидата на выборах, то ее контекст в убеждении субъекта о необходимости голосования за него – «Если скажете «Да», то получите …»

Подготовленный контекст всегда –

– «стремится» к максимальной четкости и однозначности заложенного в нем смысла;

– обращен к конкретному потребителю, к особенностям его восприятия;

– как можно более соответствует уже имеющимся у потребителя смыслам, целям, т.е. контекстам, которыми он чаще всего руководствуется;

– содержит элементы прогноза, предсказания дальнейшего развития ситуации;

– основан на общих, уже известных и потому очевидно достоверных положениях, являющихся фоном для скрытых в них смыслах;

– определяется в сообщении постепенно по мере ознакомления субъекта с этим сообщением;

– не представлен в виде конкретной формулировки, а «позволяет» определить его в виде вывода, сделанного субъектом «самостоятельно», «свободно» и «независимо;

– при всей конкретности вывод субъекта о контексте он «позволяет» ему задаться вопросами, ответы на которые он может получить только при дальнейшем знакомстве с контекстом;

– рассчитан на определенную социальную группу, но обеспечивает устойчивое убеждение субъекта в том, что только он один, лично и самостоятельно смог определить его;

– направлен на оказание управляющего воздействия, ради чего он собственно и подготавливался.

Спонтанный контекст

Любая новая информация обладает той или иной степенью неожиданности, что во многом связано с ее значимостью. Иногда существенная значимость информации может вызывать у субъекта информационный шок из-за его неготовности к ее восприятию. В том числе и потому, что у субъекта нет готового контекста, который бы управлял процессом ее интерпретации.