Романна. Записки моего мира. Книга 1

– Хорошо. Тогда я продолжу дальше? – он посмотрел на Соню.

– Конечно! – неожиданно для себя самой воскликнула она, отчего смущённо отвела от него взгляд. Улыбнувшись, он продолжил:

– Орлан держал Вальрику на руках и не мог поверить, что её вот-вот не станет! Он и представить себе не мог, как будет жить без неё дальше.

– Милая, не молчи, прошу тебя. Скажи, кто это сделал? Кто? – пытался выяснить он. Она улыбнулась и прошептала:

– Я люблю тебя и буду любить всегда… – но не успела договорить, как её перебил Орлан:

– Милая, я умоляю тебя, скажи кто? Кто лишает меня самого дорогого?!

Она подняла руку и, прикоснувшись пальцем к его губам, прошептала:

– Подожди и послушай меня, это очень важно. Я… всё равно не выживу, ты это прекрасно понимаешь. Я… буду любить тебя… вечно… и спустя какое-то время вернусь, но только не такой, какая есть сейчас, а другой, слышишь… другой. Прошу, найди меня, где бы я ни была и какой бы не…

Она говорила с большими паузами и закрывала глаза, словно обдумывала эти слова. Вальрика была очень тяжело ранена, и было видно, что здесь постарался профессионал. Судя по всему, он сознательно не убил её сразу, а хотел, что бы она мучилась. Орлан только молча кивал головой, потому что не знал, что и сказать. Он не хотел верить, что в любой момент той, с кем он прожил не одну сотню лет, сейчас не станет. Это было не справедливо. Он ещё раз взял себя в руки и как можно спокойнее спросил:

– Вальрика, милая моя, любимая моя половина, моя тень, моя Прозерпина, скажи, кто это с тобой сделал? Кто?! – он говорил эти слова искренне и с такой любовью, что казалось, просто не переживёт смерти. Она снова открыла глаза, по её щеке скатились слёзы, и она еле слышно начала говорить: Это… это… охот… – сделав глубокий вдох, глаза стали шире, и, выдохнув остаток своей жизни, она… исчезла, так и не договорив. В руках у Орлана остался только медальон, подаренный им в первую их встречу. Всё это произошло настолько быстро, что он даже не успел сообразить, куда она делась, но потом его словно осенило, и вся боль, злость и ненависть, которая так долго копилась всё это время, пока он держал её, вдруг вырвалась наружу душераздирающим криком:

– Вальрика-а-а-а-а!!! Не-е-ет!!! Лекс вбежал в комнату и увидел, что на полу сидит Орлан и держит в руках медальон, вокруг была кровь, но не было Вальрики. Её больше нет, а он даже не успел попрощаться. Ему было очень жаль, ведь он был знаком с ней дольше, чем она с братом. На одном из балов Лекс познакомил Вальрику и Орлана, и после этого они уже всегда были вместе. Как бы странно не звучало, но Лексу, насколько я его знаю, никогда и никто не нравился. Возможно, он и увлекался кем-то, но только ради удовлетворения собственных потребностей. Любить никого не любил, разве что только родителей и братьев, поэтому никогда не понимал тех чувств, которые испытывали друг к другу Вальрика и Орлан. Порой брат даже обижался на него, потому что тот просто не мог их понять, но зато они могли быть уверены в поддержке повелителя. Так получилось и со свадьбой. Орлан был очень рад, когда узнал, что брат не только поддержал их идею жениться, но и взял на себя организацию столь крупного мероприятия. Так что можно было только догадываться, что чувствовал на тот момент Александр. Да и Вальрика была как родственник в этой небольшой семье, так, по крайней мере, считал он. Он подошёл к брату и, положив руку на плечо, сказал:

– Пойдём, здесь больше нечего делать!

Орлан повернулся к брату, и Лекс увидел его лицо. Оно было злым, а глаза были настолько дикими и обезумевшими, что на какую-то долю секунды Лексу стало не по себе от этого, но, придя в себя, он повторил:

– Пойдём, Орлан! Здесь больше делать нечего! Я прикажу закрыть эту комнату навсегда!

Орлан встал, его лицо по-прежнему выражало злость, и он прокричал:

– Ну и что?! Ты по-прежнему считаешь, что не стоило волноваться из-за дядиных слов?!

– Успокойся, Орлан! Я прекрасно тебя понимаю и… – Лекс не успел договорить, как его перебил брат:

– Что ты понимаешь?! Ты никогда нас не понимал! Как сейчас смеешь говорить о каких-то понятиях! Ты жил только тем, чтобы удовлетворить свои похотливые потребности! Ты никогда не любил, и ты не смеешь говорить о том, что понимаешь меня! – наконец-то договорил Орлан. Казалось, сейчас он выплеснул на брата всю свою накопившуюся ненависть и злость, но пока он говорил, у Лекса на лице не дрогнул ни один мускул. Если бы на него повысил голос кто-нибудь другой, а не брат, то Лекс разорвал бы его на куски, даже глазом не моргнув. Но сейчас он стоял не как повелитель вампиров, которого отчитывала его правая рука – Орлан, а как младший брат, которого отчитывал старший. Он переживал, но виду не показывал. Его лицо по-прежнему оставалось каменным и холодным. К несчастью для него самого, его власть не терпела никаких эмоций, только чёткий ум и холодное сердце, как когда-то учил их отец. Лекс спокойным голосом продолжил:

– Орлан, не надо винить меня во всех грехах, то, что я никогда и никого не любил – это ещё не означает, что я бесчувственный. Вальрика была для меня почти родной сестрой, которой у нас никогда не было, и мне, возможно, не так тяжело как тебе, но я всё равно очень сожалею! – Лекс произнёс эти слова настолько искренне, что Орлан был удивлён. Он никогда не слышал от брата подобных речей.

Уже более спокойно Орлан спросил:

– Как считаешь, это дядиных рук дело?

Лекс задумался и сказал:

– Не думаю, он всё-таки наш дядя, но о том, что он не виновен и не причастен к этому, я сказать с полной уверенностью тоже не могу.

– Думаешь, что наш дядя не способен на убийство? – с удивлением спросил Орлан.

– А ты думаешь, что да? – вопросом на вопрос ответил Лекс.

– Ты же знаешь, он, конечно, убивает, и это ни для кого не секрет, но чтобы он ради своей чёртовой цели убил Вальрику… – сказал задумчиво Орлан.

– Давай выйдем отсюда и поговорим где-нибудь в другом месте, хорошо? – вдруг предложил Лекс. Орлан ещё раз оглядел всю комнату и, остановив свой взгляд на месте, где только что лежала Вальрика, сказал:

– Конечно…

Затем он вышел, а следом – Лекс. Закрыв за собой дверь, они направились по тёмному коридору в сторону тронного зала.

– Слушай, а ведь дядя мог просто кого-нибудь нанять! – вдруг сказал Орлан, нарушив тишину.

– Возможно, ты и прав. Сам убивать не станет, он не настолько глуп, но кого-нибудь нанять – это запросто, вопрос кого? Кто ещё был заинтересован в её смерти? Кому она мешала жить? – с этими словами он посмотрел на брата. Орлан молчал, но через пару минут он встревожено сказал:

– Охотникам! Когда я спросил у Вальрики, кто это сделал, она сказала слово «охот». Скорей всего, она имела в виду охотника. Лекс задумался, но ненадолго:

– Может быть я и ошибаюсь, но, помнится, когда мы забежали в комнату, я почувствовал запах охотника. Ты случайно… – не успел договорить Лекс, как его перебил появившийся вампир. Низко поклонившись, он встревожено доложил:

– Господин, с северной стороны замка солдаты обнаружили повстанцев! Сейчас там идёт битва! Дрэка сказал, что кто-то из вампиров видел здесь Роману!

После этих слов братья переглянулись и хором переспросили: – Роману?

– Да, – уверенным голосом сказал вампир.

– Ничего не понимаю! Неужели Визирь нанял эту мерзавку? – с удивлением спросил Орлан, глядя на Лекса.

– Ничего удивительного в этом нет! Если у него есть цель, чтобы до неё дойти, он заключит сделку с кем угодно, хоть с самим «Дьяволом», хоть с «Господом Богом»! Ему всё равно! Важнее другое, что здесь делают повстанцы?! – крикнул Лекс.

– Что же делать? – спросил Орлан у Лекса.

– Горн, найти охотницу, где бы ни была! Далеко она уйти всё равно не могла! И… ещё Горн, кто возглавляет повстанческую группу?! – раздраженно спросил Лекс худощавого вампира.

– Повелитель, прошу прощения, но всю округу обшарили, а Роману так и не нашли! Повстанцев, мой повелитель, как всегда, возглавляет Мирра! – ответил он немного виновато.

– Так я и думал! Куда же без неё! Вот и ответ на твой вопрос, Орлан! – сказал Лекс, посмотрев в сторону брата. Затем он снова перевёл взгляд на Горна и всё тем же тоном произнёс:

– Горн, найдёте Мирру, найдёте и Роману! Можешь идти!

С этими словами Горн уже хотел уйти, но, развернувшись, спросил:

– Господин, а что делать, если поймаем Мирру, но не поймаем охотницу?

– Ты что, Горн, в первый раз исполняешь подобные приказы?! – рассердился Орлан.

– Конечно, нет. Простите меня, – испуганно проговорил Горн и собирался уйти, как Лекс более спокойным голосом сказал:

– Горн, если вы поймаете Мирру и не поймаете Роману, то приведите её сюда, а мы уже сами решим, что с ней делать. Теперь ты понял, что от тебя требуется?

– Да, господин… Спасибо! – с этими словами Горн исчез.

– Чего ты с ним церемонишься. Взял бы и выгнал его! – сердито сказал Орлан.

– Они мои подданные и я обязан о них заботиться, если я буду выгонять каждого, кто задаёт мне подобные вопросы, кто же тогда мне будет служить, а Орлан? – с улыбкой спросил Лекс. Орлан немного растерялся и, не найдя что ответить, спросил:

– Послушай, я вот думаю: как Романа могла сюда пробраться, ведь здесь везде есть «уши» и «глаза»? Если конечно… – не договорив, Орлан задумался.

– Не думаешь ли, что ей помогал кто-то из наших? – спросил Лекс с неподдельным интересом, прервав молчание брата.

– А почему бы и нет! Многие бы хотели занять твоё место и даже особо не скрывают этого… – ответил брат и медленно пошёл по длинному и, как казалось, бесконечному коридору.

Лицо Лекса после сказанных слов изменилось, оно стало холодным и немного обеспокоенным. Орлан был прав. Как бы хорош ни был правитель, всё равно среди подданных найдутся те, кто был недоволен его правлением. Лекс держал всех в «ежовых рукавицах». Старые вампиры, которые жили во времена правления его отца и деда, и которые живут сейчас, сравнивают правление Лекса с тиранией. Они считают, что нынешняя власть больше поддерживает молодых, а молодые считали, что власть лучше относится к старым. Лекс же был уверен, что одинаков ко всем. Он не любил, когда его решения кто-то смел оспаривать, не считая, конечно, брата. Отец их всегда учил:

– Нельзя угождать всем и сразу, иначе тебя перестанут уважать и бояться, что может в дальнейшем отразиться на всём.

Лекс был уверен в своих решениях, в этом его полностью поддерживал брат и самое близкое окружение, а это главное. Что же касается тирании, то, возможно, где-то она и проявлялась. Некоторые вампиры часто путали смысл слов «тирания» и «справедливость», они никак не могли понять, что принятое правильное решение в каком-либо случае отнюдь не является тиранией, даже если это решение было принято не в «вашу», простите, пользу, но всем этого не объяснишь. Особенно старым вампирам, которые были старше самого повелителя на много тысяч лет. Жившие по одним и тем же законам и порядкам во времена правления его деда и отца, они не могли свыкнуться с новыми законами. Собирались в различные собрания и обсуждали Лекса, его семью и, в первую очередь, принятые им законы. Они хотели свергнуть его и, выдвинув своего лидера, посадить на трон, чтобы тот, в свою очередь, исполнял только их приказы. Искали слабые места, но, увы, их не было, в общем, всё до безобразия банально. Не обременённый любовью, и не имея никаких родственных связей, кроме брата, он был неуязвим. Придумывая различные планы по свержению Лекса и всей его семьи, они каждый раз понимали, что всё было без толку, пока у него не появится «Ахиллесова пята». И они нашли эту слабость – женщины! Он их очень любил. Как собственно и его брат. Благо для себя он встретился с Вальрикой и оставил эту привычку, а вот Лекс нет. Прознав об этом, недоброжелатели стали подсылать к нему своих дочерей для того, чтобы они либо женили его на себе, либо убили. Воспользовавшись ими, он давал ложные обещания, а они передавали их отцам, те, в свою очередь, придумывали различные заговоры. Они даже понятия не имели, что у Лекса везде были «глаза и уши». Он прекрасно знал про их собрания, планы и подставы и… не собирался уничтожать данные организации, ведь это его только забавляло. Потом они долго смеялись с Орланом и самым близким окружением. Ну вот, пожалуй, и всё!» – сказал вампир, закончив рассказ.

Соня настолько была поглощена услышанным, что какое-то время сидела в ожидании продолжения. Ей казалось, что она сама прожила всю эту жизнь от начала и до конца.

– А что, Мирру поймали?

– Поймать-то поймали, но довести до Лекса так и не смогли. Она очень хитрая, и у неё всегда много последователей. Ей просто в очередной раз помогли сбежать, – с досадой сказал вампир.

– Значит, вы так и не нашли убийцу? – снова спросила Соня.

– Нет. Всё было настолько хорошо и тщательно спланировано, что сколько бы мы не бились и не искали, всё было бесполезно! Но это не значит, что мы прекратили поиски, они продолжаются и по нынешнее время, – ответил он, улыбнувшись ей.

– А ты… один из друзей Орлана и Лекса?! – вдруг спросила Соня.

Он ни на минуту не задумался и, продолжая всё также смотреть на неё, ответил:

– Да.

Несколько минут спустя он встал с кровати, подошёл к столику, где стояла чашка с фруктами и, взяв из неё апельсин, кинул его ей. Она с лёгкостью поймала.

– Ешь, а то умрёшь с голоду! – с этими словами он подошёл к двери, открыв её, ещё раз посмотрел на Соню и, улыбнувшись, вышел. Соня ещё минут десять сидела в полном изумлении от сегодняшней ночи, от его рассказа и от него самого. Она и понятия не имела, что вампиры, оказывается, те же самые люди, только другие.

– У них те же чувства, что и у нас! Оказывается, у меня было совсем не правильное представление об этих существах! Хотя, чему я удивляюсь. Ведь фильмы о вампирах по сравнению с их настоящей жизнью – абсолютное враньё! – возмущалась вслух Соня.

– Ой, совсем забыла спросить, как его зовут. Ладно, спрошу в другой раз, если, конечно, увижу… – с этими словами она почистила апельсин и, затолкав в рот одну дольку, с неподдельным удовольствием сказала:

– Ммм… какой сладкий!

Наконец-то впервые за долгое время она почувствовала себя спокойно, а ещё в ней зародилась новая надежда.