Романна. Записки моего мира. Книга 1

– Мне кажется, это как-то связано с нами. Давай прочитаем всего лишь один дневник. Если не понравится, уйдём и больше об этом вспоминать не будем.

– Ты же всё равно от меня не отстанешь.

– Нет.

– Ладно, сколько их вообще?

– Восемь… точнее семь, но в нём две отдельные части, поэтому восемь.

– Ладно, только один, но не уверен, что мне это вообще нужно… А с чего ты вообще взяла, что это каким-то образом касается нас?

– Не знаю, просто так сказала, чтобы заинтересовать. Посмо- трим. Так, кто будет читать, ты или я?

– Мне всё равно, но лучше ты.

– Ладно. Та-ак… начнём с первого дневника. Да, а почерк краси- вый и разборчивый, только вот… чернила немного выцвели. Поднеси свечи поближе.

– Лучше?

– Ага, итак:

«Доброй ночи тем, кто нашёл мои дневники с этими записями. Меня зовут Романна. Мне сто двадцать семь лет. Я происхожу из самого древнего рода, какой только есть на Земле. Пусть Вас не пугает мой возраст, ведь для своего народа я ещё очень молода. У меня большая к Вам просьба: я хочу, чтобы прочитав дневники, Вы отнесли их в церковь к священнику!

Не удивляйтесь, когда прочитаете эту историю, всё поймёте сами и не судите меня строго да не судимы будете…»

Однажды после школьной дискотеки я шла домой. Несмотря на то, что на улице был собачий холод (в этом году зима не особо была к нам благосклонна), я не торопилась. Уставшая и ушедшая куда-то глубоко в свои мысли, дойдя до подъезда, не заметила на скамейке сидящего молодого человека, лет двадцати трёх, может быть старше. Он смотрел на луну и слегка улыбался. Парень был настолько легко одет, что при виде его по телу побежали мурашки. На нём было распахнутое пальто, под ним – рубашка с расстёгнутыми верхними пуговицами.

«Бр-р, совсем сумасшедший…» – пронеслось в голове.

Он сидел, опираясь голыми руками о заледенелую скамейку, и подставлял лицо лунному свету. Он мне показался очень даже сим- патичным…

– Как думаешь, Олег, кто это?

– Не знаю, читай дальше.

– Ладно, ладно.

…когда полезла в карман за ключом, ничего не нашла.

по-своему. Раньше бы я сказала: «Всегда жалела, что люди не могут видеть будущее, иначе многих ошибок они могли бы не совершать!» А сейчас скажу так: «Хорошо, что мы не можем видеть будущего, по крайней мере 99,9% из нас точно, тогда было бы неинтересно жить, и мы не были бы теми, кто мы есть сейчас! В любом случае во многих наших поступках и делах мы виноваты сами и никто иной». Его походка оказалась обманчиво ленивой. Мне кажется, он тогда уже что-то понимал или знал обо мне что-то такое, что было далё-

ким и непонятным для моего незрелого ума.

Когда я рассмотрела его поближе, сердце забилось чаще. Высокий, очень красивый и весьма притягательный. Каштановые волосы. Цвет глаз странный, а взгляд насмехающийся, как и ухмылка на лице. Эта дурацкая и дико злившая ухмылка запала мне в память и потом долго сопровождала меня повсюду. Несмотря на то, что с тех пор прошло много лет, до сих пор помню нашу встречу и каждую черту его лица. Тяжело забывать людей, которые появляются в жизни один раз и меняют её кардинально.

Тогда я была глупой и наивной, полагая, что всё в этой самой жизни делается просто так.

– Ты действительно хочешь попасть домой? – переспросил он.

– Конечно хочу, что за глупый вопрос!

– Ну, тогда жди здесь…. – с этими словами он с ловкостью кота залез на козырёк крыши подъезда и через мгновение дверь откры- лась.

– Ё-моё… – я зашла в подъезд и закрыла за собой дверь.

Подойдя к лифту, невольно вернулась обратно и открыла рот. На окне, через которое он залез, была решётка!

«Неужели показалось? Может быть он залез через другое окно?» – подумала я и, окончательно запутавшись, отправилась домой.

Об этой встрече я никому не рассказала. Да и зачем? Люди бы- вают разными. Никогда не знаешь, как они отреагируют на что-то новое и необычное. Привыкли жить в каком-то ограниченном мире, в котором всегда есть шаблоны и стереотипы, заложенные с рожде- ния. Тогда мне казалось, что я больше не увижу этого человека, но судьба любит устраивать сюрпризы.

Как-то раз, возвращаясь домой, я снова увидела его сидящим на скамейке. Прошла мимо и когда уже была у подъезда, услышала:

– Эй! У тебя ключи выпали!

Я засунула руку в карман, и действительно там вместо ключей была дыра.

«Откуда в кармане дыра? Не помню, чтобы она была. Ничего не понимаю…» – пронеслось в моей голове, и я начала оглядываться.

И, правда, на утоптанном снегу тротуара в лунном свете блестели мои ключи, прямо у скамейки.

Я подошла. Не поднимая глаз, подняла связку. И только открыв двери, сказала:

– Спасибо! – и быстро закрыла за собой.

Последующие три недели я постоянно встречала его около подъез- да. В голове невольно появлялись мысли о том, что он просто здесь живет и каждый вечер выходит на улицу. Но как тогда объяснить то, с какой лёгкостью он забрался на козырёк второго этажа? Спор- тсмен? Чем чаще я его встречала, тем больше в голове возникало вопросов. Проходя мимо, я делала вид, что не замечала его до тех пор, пока после школьной дискотеки он не подошёл сам.

После танцев толпа старшеклассников шумной ватагой высыпала на улицу. Одни стояли и обсуждали, кто кого пойдёт провожать, другие соображали, куда ещё можно пойти и развлечься, а дирек- триса и её заместитель пытались нас разогнать по домам, бегая от одной компании к другой.

– Все расходимся по домам! – сказал заместитель, подойдя к нам. Минут через двадцать, поняв, что это дело бесполезное и весьма неблагодарное, он подошел к директрисе, которая стояла на лестнице,

и сказал, вытирая платком лоб:

– Вы знаете, раньше это было сделать гораздо проще. Директор улыбнулась и, подняв очки, проговорила:

– Оперились птенцы. Сами разлетятся, мерзнуть долго не станут.

Пойдёмте-ка лучше попьем чайку у меня в кабинете.

– Но как же… а домой… поздно уже. Да и ждут меня.

– Пойдёмте, любезнейший, пойдёмте. Кроме рыб в вашем аква- риуме вас всё равно никто не ждёт, а у меня в шкафу припасено абрикосовое варенье.

Заместитель обречено вздохнул и, ещё раз оглядев нас, прого- ворил:

– М-да, мы и правда уже больше им не нужны, – и пошёл следом за ней.

На школьном дворе народу было много, все шумели, смеялись, а некоторые особо смелые распивали откуда-то появившиеся пиво. Что же до меня, я не особо любила такие большие и шумные ком- пании, и мне скорее хотелось попасть домой. Спустя час народ стал постепенно расходиться кто куда, и нас осталось человек двадцать.