Эригена и не только

– Да уж, – сказал Жиров. – Впечатляющее, наверное, зрелище было.

– Ну, моя старшая сестра – человек прямой, полжизни в райкоме партии проработала. Заявилась к директору в кабинет, хлопнула кулаком по столу, пообещала весь этот кавардак прикрыть, дурачок директор вокруг неё бегал, вы, мол, не так поняли, это у нас просто общение. Ага, просто общение, две голые бабы на голом мужике скачут, а третья от любовной истомы изнемогает. Зосенька в коленях валялась, не губите, у меня семья. Обозвала их сестра последними словами и уехала из санатория.

– Ясно, – сказал Жиров. – И каково же завершение этой непристойной истории?

– Прошло два года. Однажды в супермаркете я случайно встретила Серёжу, мужа Зосеньки, как выяснилось, уже бывшего. Смотрю, он какой-то мрачный, весь поникший. Я давай его пытать, что случилось? Он сначала не хотел говорить, но, видно, на душе тяжело, вот и рассказал всё как есть. Зосенька сбежала с каким-то хмырём от него и от дочери, а перед этим заявила мужу, что жить с ним невозможно, скучно, сплошное занудство. Представляете, семейная жизнь – занудство. Эта стерва, простите за выражение, ни разу за всё время дочке не позвонила. Прямой связи между двумя событиями, конечно, нет, но мы с сестрой посовещались и пришли к однозначному выводу: надо этот питомник разврата в санатории растоптать, именно там у Зосеньки сдвиг психики начался. Сестра неважно себя чувствует, поэтому поехала я. Приехала, а тут убийство. Ну, дальше вы сами всё знаете.

– Как, по описанию сестры, выглядели две эти докторши? – спросил Жиров.

– Сестра, конечно, подробностей не запомнила, – сказала Зоя Павловна. – Но, судя по всему, это были Наталья Сергеевна Уварова и Елена Николаевна Селезнёва. Уварова, кстати, во флигеле живёт, а Селезнёва частенько задерживается на работе и остаётся ночевать в том же флигеле. А вот муж Селезнёвой, Евгений Семёнович, никогда не ночует в санатории, хотя и пьющий человек. В любом состоянии садится за руль и едет домой. Не берут, видно, алкоголика в дружную компанию.

– Да, Селезнёва, – сказал Жиров. – Мне как раз к ней в пять на приём.

– Вы уж поаккуратнее, Иван Иванович, – сказала Зоя Павловна. – А то затянут в сети. Не удивлюсь, если наркотики применяют. Уж больно дикая метаморфоза с Зосенькой произошла.

– Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»! – сказал Жиров. – Не волнуйтесь, Зоя Павловна, я боец испытанный.

– Заходите, Иван Иванович! – Селезнёва сидит за столом. – Я вас жду! Вы когда-нибудь пробовали аутотренинг?

– Гипнотизировали меня один раз, – сказал Жиров. – Но неудачно. Не поддался.

– Какой вы кремень, – рассмеялась Селезнёва. – Нет людей, не поддающихся гипнозу, всё зависит исключительно от подготовленности специалиста. Но к нашему случаю это не имеет никакого отношения. Аутотренинг или самовнушение это методика, помогающая вызвать у человека позитивные переживания. Наш мозг устроен таким образом, что он сам в состоянии выбрать из подсознания наиболее комфортные и приятные образы. Задача доктора в данном случае лишь подсказать направление. Попробуем?

– Давайте, – сказал Жиров.

– Ложитесь на кушетку и расслабьтесь. Закройте глаза и представьте, что вы на берегу океана. Если океан не нравится, подумайте, какая местность вам больше по душе, и мысленно переместитесь туда.

– Мне океан очень даже да, – сказал Жиров. – Я бы с удовольствием сейчас поплавал.

– Прекрасно. Вы плывете в тёплой, не очень солёной воде, небо голубое как на картинке, берег недалеко, по пляжу гуляют обнажённые девушки. Вы каких девушек предпочитаете, Иван Иванович, блондинок, брюнеток, худеньких, толстеньких?

– Да я всяких предпочитаю, – сказал Жиров. – Главное, чтобы не полная дура.

– Это всегда такая редкость, – улыбнулась Селезнёва. – Обойдёмся блондинками. Вы выходите на берег, девушки ждут. Сейчас заиграет музыка, и девушки увлекут вас. Нажимаю, и не буду подсматривать.

Через пятнадцать минут Селезнёва выключила магнитофон.

– Как ощущения, Иван Иванович?

– Необычно, – сказал Жиров. – Как будто действительно было наяву.

– Стихия подсознания. На самом деле, настолько мало известно о возможностях человеческого мозга, о таком явлении, как сновидение, например, хотя, начиная с Фрейда, об этом написаны миллионы томов.

– Мне понравилось, – сказал Жиров. – Я бы походил на этот курс.

– Через день, – сказала Селезнёва. – Частить не надо. В пять часов, как сегодня, устраивает?

– Вполне.

– Тогда до послезавтра, Иван Иванович, – сказала Селезнёва. – Сны у вас сегодня будут потрясающие, я вам обещаю.

В номере на Жирова навалилась странная усталость, как будто он и в самом деле упражнялся с девушками на берегу. Сколько их было, две, три, память не давала конкретной подсказки, так, общее, почти неуловимое ощущение кайфа. Жиров нехотя разделся и сел на кровать. На ужин не пойду, кажется, в сумке должно быть полшоколадки и немного водки. Он достал бутылку, водки было на донышке. Он плеснул в чашку и выпил. Странные ощущения, в голове пусто как в полом барабане, и совсем нет желания напрягаться, искать подоплёку, тайный умысел. Жиров растянулся на кровати, вероятно, что-то подобное испытывают наркоманы после удачной дозы.

В дверь постучали. Жиров, чертыхнувшись, как был в одних трусах, открыл.

– Добрый вечер! – сказала медсестра Карина. – Меня прислала Елена Николаевна.

– Прошу, – Жиров набросил на себя рубашку. – У меня новая процедура?

– С сегодняшнего вечера, – Карина деловито присела на стул. – Расслабляющий массаж.

– Понятно, – сказал Жиров. – Что я должен делать?

– Сходить в душ, Иван Иванович, – Карина расстегнула две верхние пуговицы на халатике. – Массаж будет полный.

Жирова разбудил солнечный лучик, прокравшийся сквозь занавеску. Он потянулся, запах духов медсестры Карины висел в воздухе приятным воспоминанием о ночи. Итак, подумал он, приглашение к танцу поступило. И я, не побрезговав, принял его. Авторы произведений о благородном работнике прокуратуры были бы мною недовольны. Но, увы, человек слаб и грешен, даже если он работает в правоохранительных органах, кроме того, я ничем не рискую, трахнул в отпуске медсестру, так это по её доброй воле. Вероятно, от меня ждут алаверды. Жиров посмотрел на часы, полдевятого, Лизка должна бы уже не спать.

– Алё, привет! Да нормально всё, лечусь… Ещё неделю. И когда ты едешь в Крым? Послезавтра?! А с кем?.. Ну, ладно, с подругой так с подругой. Слушай, надо небольшую помощь следствию оказать. Подробности расскажу, когда увидимся. Рядом с твоим домом есть какая-нибудь больница? Какая? Шестьдесят первая клиническая? Подойдёт. Надо дать телеграмму, срочную, запиши: сюда, в санаторий «Верхнее Белогорье», точный адрес посмотри в интернете, для Телеуховой З. П. Текст: «Ваша сестра Гурьянова А. П. госпитализирована в 61 больницу с приступом инсульта. Просим срочно приехать». Да, всё. Нет, подписи не надо, никакой. Когда отправить? Прямо сейчас, как обычно. Спасибо, Лизка, от имени всей краснознамённой. Как в Крым приедешь, позвони.

После завтрака Жиров отправился на привычную, до начала лечебных процедур, прогулку по графскому парку. Естественно, никакой уверенности, что миссис Марпл, получив телеграмму, сорвётся в Москву, у него не было, современный человек первым делом позвонит по телефону и разузнает, что к чему. Расчёт был примитивный: убедившись, что с сестрой всё в порядке, Зоя Павловна занервничает не на шутку, начнёт видеть злодеев за каждым кустом, что даст, ему, Жирову, прекрасный предлог рассказать старушке байку про защиту свидетелей и выпроводить к чёртовой матери из санатория.

Как не стыдно, товарищ следователь, сказал Жиров старому дубу, без сомнения, помнившему барышень в кринолинах, игравших в его тени в серсо, вас совсем не растрогала историю про пустившуюся в блядство Зосеньку. Совсем, подумал Жиров, каждому своё, а свинья, как известно, грязь найдёт в любом месте.

Не был он уверен и в том, что это действие оценят с благодарностью. С другой стороны, миссис Марпл совала везде свой нос с такой пролетарской неуклюжестью, что не заметить это было невозможно. Особенно в ситуации убийства, подумал Жиров. Они нервничают, он на секунду представил себе директора Рыбина и голых Уварову и Селезнёву, они варят на костре колдовскую похлёбку и гневно разводят руками, и расхохотался, интересно, откуда вызнали, что я работаю в прокуратуре? Впрочем, я на водолаза похож, как распутный монах на блаженного святого. Земля маленькая, сказал Жиров вполголоса, трудно спрятаться скромному труженику Уголовного Кодекса, не пора ли повторно позвать Наталью Сергеевну в танцевальный зал?

– Иван Иванович! Как удачно, а я как раз собирался зайти к вам в номер…

Жиров повернулся. По дорожке подходил высокий худощавый человек в хорошо отутюженном костюме, с лысинкой, тщательно зачёсанной седыми волосами.