Темный Исток: Гончие Дзара

Глава 4

Тайными тропами

Стоило кораблю приземлиться, как дождь традиционно перестал. Не скажу, будто и тучи в тот же миг разошлись, однако мрачности в их тонах заметно поубавилось – добрый знак. Наверное. Риоммские «птички» долго наступать нам на пятки не стали и отступили на прежние позиции, едва Аргус подобрал подходящее место для посадки (благо в городе, население которого за последние годы неустанно сокращалось, недостатка в таковых не было). Блиновидная площадка, местами сильно потрепанная, зажатая меж гигантских ветвей древнего паата, располагалась всего в двух кварталах от замка.

Катер опустился с натугой, издав напоследок что-то вроде предсмертного выдоха, и заглох. Видимо, навсегда.

Едва люк распахнулся, выплюнув трап, я поспешил выбраться на свежий воздух, с энтузиазмом проникаясь изобилием жизни вокруг. Цветочные запахи кружили голову, а галдеж местной фауны приятно щекотал уши. Просто удивительный контраст с бесконечным и мертвым космосом. Не думал, что когда-нибудь так скажу, но я был искренне счастлив вернуться на Боиджию.

– Еще бы чуточку солнца, – проговорил я, подставляя лицо теплым воздушным потокам.

– Гляньте-ка, хозяин, ему здесь и правда нравится.

Мне не хотелось искать в словах Измы насмешку, но ответное замечание Аргуса заставило немного напрячься.

– Посмотрим, что дальше будет, – бросил страж, мрачно прошагав мимо. Свою жутковатую рану он прикрыл накидкой, а запекшуюся кровь оттер выданной Измой ветошью.

Я решил воздержаться от напоминания, что уже бывал здесь и прежде. Пусть думают что хотят. В конце концов, едва ли существовало правило, запрещавшее радоваться свежему воздуху и твердой земле под ногами.

Я нагнал обоих у перехода на одну из подвесных улиц, сетью расползшихся во все стороны, и задал логичный, как думалось, вопрос:

– Как мы доберемся до замка? Свистнем такси?

Ответ меня поразил:

– Верхом.

– Верхом? В смысле, верхом на животных? Как в старых историях?

Аргус остановился и одарил меня странным взглядом, как будто был не до конца уверен, что перед ним именно я. Хотя, не стану скрывать, мне и самому собственная бурная реакция показалась малость нелепой, а идея передвигаться по городу, сидя на спине живого существа, приводила в оторопь. Не думал, что когда-нибудь доживу до этого момента.

– Верно, – процедил страж, пока Изма закатывал глаза.

Мы пришли к просторному помещению, нависавшему над пропастью гигантской сферической клеткой. Внутри клетки, цепляясь за толстые прутья решеток, под потолком или на стенах лениво перебирались крупные ящеры. Местные именовали существ гофаями, и выглядели те, как лютые хищники, а вовсе не милые зверушки. Семиметровые (не считая напоминавшего длинный хлыст хвоста), с продолговатой мордой, челюстями, способными перекусить стальной лист, и четырьмя мощными когтистыми лапами. С подобным инструментарием не составит труда карабкаться не только по паатовым стволам и решеткам загона, но и по отвесным городским стенам. Вопрос был лишь в том…

– Как их только приручили?

Хозяин зверюг, милейший портакианец среднего возраста с брюшком и добродушной улыбкой, тут же пояснил:

– Несмотря на свой грозный вид, гофаи – настоящие добряки. Они обитают на нижних уровнях паатовых джунглей, питаясь в основном мелкими хищниками, вроде древолазов. Не в пример надежней килпассов, из-за которых один из наших графов когда-то лишился ноги. Крайне непривередливые и покладистые животные. Запашок только… – Он виновато развел руками. – Не каждому таковой по нраву. Впрочем, к нему быстро привыкаешь.

Вонь, доносившаяся из клетки, и впрямь была весьма специфической, однако меня заботила далеко не она. Все дело в том, что прежде я никогда не связывался с животными. Да, в детстве мечтал завести питомца. Вот только на Семерке, бедной до живности, особо не разгуляешься, да и Мекет никогда бы не позволил притащить на борт «Ртути» кого-то, способного сгрызть всю проводку и без зазрения совести гадить по углам. Заглянув в маленькие желтые глазки одного из ящеров, я почуял его взаимный интерес и невольно улыбнулся.

– Почему я раньше их здесь не видел? – Пока один из надсмотрщиков-мектов седлал пару выбранных Аргусом гофаев, мне разрешили подойти к загону поближе.

– Потому что вы не знаете настоящего Мероэ, мастер Риши, – ответил Изма снисходительно. – Вы видели лишь кусочек и по кусочку судите. Я думал, вы разумнее.

Справедливо. И я ведь даже с ответом не нашелся, поскольку и впрямь думал обо всей Боиджии несколько однобоко. Мне нравилась эта планета, я слышал ее легенды, знал часть истории и полагал, будто понимаю, как здесь все утроено. Разве не наивно?

Отсчитав хозяину зверюг положенную сумму, Изма взял под уздцы одну из тварей и любовно потрепал по холке. Очевидно, он знал, как с ней управляться, поскольку грозная с виду животина в ответ мило застрекотала. Повернув громадную голову, она лизнула старику ладонь, фыркнула и чуть присела, чтобы тому было удобней взбираться в седло.

– Давно они здесь? – ненароком поинтересовался Изма у хозяина гофаев.

Уточнять, о ком конкретно речь, не потребовалось. Портакианец моментально поднял голову к небу, большую часть которого скрывал жирной тушей риоммский акаш.

– Уже третьи сутки, – нахмурился он, рассматривая днище металлического чудовища. Голос звучал спокойно, однако нотки недовольства все-таки проскальзывали. – К наместнику ходили, но он уверяет, будто все это лишь безопасности ради. Меры предосторожности, так он сказал.

– Меры? – впервые за время обмена любезностями подал голос Аргус. Он уже давно сидел верхом на втором гофае. – Против кого?

Портакианец уставился на стража, будто только увидел. Моргнул. Затем еще раз.

– Не знаю, м-молодой господин, – поспешил он с ответом. – Но все чуют, что что-то неладно. Опять в подворотнях шушукаются. Про Тень разговоры ведутся… То тут, то там кто-нибудь что-нибудь сболтнет. Ничего конкретного, конечно же, просто досужие сплетни, а все-таки!

– И что говорят? – Изма даже вперед подался, так ему было интересно.

Портакианец опасливо оглянулся, не подслушивает ли кто, и только потом заговорил совсем уж карикатурным полушепотом:

– Не знаю, слышали ли вы, но поговаривают, будто по Галактике носится некая черная флотилия и без разбора уничтожает все аванпосты, что хоть когда-то имели дела с лейрами, будь они трижды прокляты. По новостям такого, конечно, не услышишь, но даже в наше захолустье забредают любители поболтать за кружкой эля. Лично я до сплетен не слишком охоч, но такие истории мимо ушей не пропускаю. Говорят, будто Глосс на Семерке был уничтожен именно ими. А еще та станция беженцев возле вывернутой наизнанку планеты, забыл, как бишь ее…

– Кодда Секундус, – машинально подсказал я.

– Точно! – Хозяин гофаев заулыбался. – Точно так ее и звали. И еще несколько таких же поселений – совсем мелких, в стороне от большинства глаз и, что самое главное, под флагами нашего несравненного Риомма. Официально об этом ни слова, но очевидно же к чему все идет? Кто бы ни управлял той Черной эскадрой, он явно хотел как следует расшевелить чинуш из Сената. И будь я проклят, если это у них не получилось.

– Понятное дело, – кивнул Изма, будто не услышал ничего нового. – Только причем здесь какая-то тень?

Взгляд портакианца, все еще прикованный к внушающему трепет звездолету, едва ли не с характерным жужжанием переместился на кислое лицо старого мекта. От внешней сердечности не осталось и следа.

– А вы думаете, с чего это все началось? Лейров, быть может, и не осталось, но зло-то по-настоящему никогда не исчезает. Поговаривают, будто Тени, откуда лейры черпали силы, обрели свое воплощение в живом существе и что его появление грозит всей Галактике тяжелейшими бедствиями. Будь это простой сплетней, я б и не подумал поверить, но мы, разумники Боиджии, особенно восприимчивы к такого рода вещам. Если вы местные, то понимаете, о чем я говорю.

Аргус с Измой, видимо, понимали, поскольку даже не попытались опровергнуть сказанное.

– Вы, правда, считаете, что от этой… Тени одни беды? – не удержавшись, спросил я.

– Если только ее появления достаточно, чтобы некто взялся уничтожать целые поселения, то мой ответ будет: да, парень. Другое дело, что все это пока только на уровне слухов. Иных развлечений у нас, сам понимаешь, немного. Одно настораживает: слишком уж складно все получается.

– И то правда, – с абсолютно нечитаемым выражением кивнул Аргус, а затем перевел взгляд в мою сторону: – Ты – со мной.

Слегка опешив, я захлопал глазами. Не ждал, конечно, что мне выделят отдельного гофая, но почему-то был уверен, что пассажира его графское сиятельство оставит на попечение слуги. Что ж, это не первая моя ошибка. Ухватившись за холодную ладонь стража, я оттолкнулся ногами от земли и лихо запрыгнул в седло.

– А как мы назад их вернем? – спросил я, устраиваясь перед Аргусом.

– О, они у меня очень умные. – К портакианцу снова вернулось былое благодушие. Похоже, о своих ненаглядных питомцах он мог болтать часами. – Когда доберетесь до места, просто разверните их обратно. Дорогу сами найдут.

Еще раз кивнув, Аргус что-то коротко скомандовал зверюге и та, моментально приняв приказ, двинулась вперед неспешной рысью. Вторая – за ней точно вслед.

Сказать по правде, поначалу я всерьез опасался за собственную жизнь, но когда гофаи взяли размеренный темп, сразу успокоился. Сама зверюга не проявляла и капли агрессии, а стальная рука Аргуса крепко удерживала меня в седле. Немного погодя я даже начал наслаждаться поездкой, а уж когда гофаи набрали скорость и, наплевав на обычные транспортные линии, полезли напрямик через скалистые утесы и жилые дома пришел в полный восторг! К слову, никто из горожан, изредка попадавшихся на пути, подобному способу сократить дорогу не удивлялся. Только одна бабулька что-то недовольно прокричала, когда мы, во весь опор пронесясь через ее скромный садик, слегка помяли цветник, но в остальном всем было плевать. Чего, собственно, нам и требовалось.

– Не думал, что это будет настолько захватывающе!

Аргус не стал комментировать мое ребяческое восхищение, лишь не позволил выскользнуть из седла при особенно крутом маневре, крепче прижав к себе. Снова запахло металлом. Я занервничал.

– Что происходит?

– Просто сиди смирно, – ответил он.

Мы проскользнули под очередным кованым мостом и по сигналу стража остановились на покатой крыше неприметного домишки, притаившегося на отвесном утесе. Для чего? – пришлось, конечно же, спрашивать.

– А ваше сверхвосприятие вам не подсказало? – Откинувшись на высокую спинку седла, старый мект снисходительно поглядывал в мою сторону.

– Изма, – с укоризной качнул головой Аргус.

– Но мне искренне любопытно, хозяин! – возразил тот. – Почему Исток, чьи способности по идее должны поражать воображение, ведет себя так отстраненно и ничего не замечает?

Переведя взгляд на старика, будто напрочь забывшего, что совсем недавно отказывался смотреть мне в лицо, я прилежно задумался над его вопросом. Складывалось впечатление, что передо мной мельтешат подсказками, ни смысла, ни степени важности которых я пока понять не в состоянии. При этом в глаза бросалась одна очевидная странность: для обычной прислуги Изма знал слишком много. Явно куда больше моего. И вот это уже раздражало.

– С чего вы, Изма, взяли, будто я должен кого-то здесь поражать?

Тот пару раз моргнул, прежде чем снизошел до ответа.

– Казалось бы, ни с чего, мастер Риши, – хитро улыбнулся старик. – Но мы ведь все хорошо знаем, на что вы способны. Так отчего даже не пытаетесь предугадать вероятную опасность? Как это называется? Прекогниция, вроде бы?

– Окажись я настоящим лейром, Изма, может быть, и ответил бы на ваш вопрос. А так могу только развести руками. Потенциал своих сил я и сам до конца не понимаю.

– Это-то и настораживает. К добру оно все идет или к худу? – Еще один вопрос из разряда не подразумевавших простого ответа.

Я неловко поерзал в седле. Аргус проворчал:

– Лучше вам обоим сейчас помолчать.

Мы с Измой мгновенно заткнулись. Извернувшись, я с любопытством уставился в мрачневшее с каждой секундой лицо.

– В чем дело-то?

– Замок оцеплен, – почти не разжимая губ, проговорил он.

Проследив за направлением его взгляда, я заметил группу из нескольких вооруженных фигур, застывших на краю силовых врат, что питали плазменный мост в замок. Сейчас мост был обесточен, а сами врата – заблокированы.

– Неужели нас ждут?

– Возможно.

Пока страж размышлял над тем, как поступить, я ненароком вспомнил о Тассии Руэ и ее совместной с Дианой Винтерс попытке (вполне успешной, надо сказать) пробраться в замок, минуя все сторожевые системы. И пусть сам Аргус в ту пору позволил им все это провернуть, отрицать творческий подход к задаче было глупо. Может, и нам стоило сымпровизировать?

– Ну, и как мы поступим? Надеюсь, с боем прорываться не придется?

– Терпение, мастер Риши, – негромко проговорил Изма, чуть ли не с благоговением глядя на задумчиво-молчаливого Аргуса. – Хозяин размышляет.

С терпением у меня всегда были проблемы. И без того вымотанный приключениями, свалившимися на голову, как только открыл глаза, я ощущал себя на грани. Ну почему все время столько сложностей? Даже намек портакианца на то, что меня стали считать страшилкой для залетных ротозеев, казалось, преследовал одну цель – выбесить.

Будто почуяв мой настрой, Аргус объявил:

– Пойдем старой тропой. – Судя по тону, он сам был не рад решению.

Изма, к слову, тоже не пищал от восторга. Его чешуйки бледнели, а лицо становилось все более сморщенным.

– Этого я и боялся, – буркнул он.

И только я, как водится, ничегошеньки не понимал.

– Что за тропа такая? И почему у вас такие лица, будто она через ад пролегает?

Аргус, конечно же, прикинулся, что не услышал, а вот Изма не удержался от едкой ремарки:

– Тонко подмечено, мастер Риши. И, да будет мне позволено просветить вас, старой тропой издавна называли тайный ход, скрытый на нижних ярусах паатового леса, над которым, мы, собственно, сейчас и находимся.

– То есть, нырнем вниз? – Мой взгляд невольно упал на пару десятков метров, где начиналась граница плотного лесного покрова, игриво переливавшегося всеми оттенками зеленого. Под ложечкой засосало.

– Чтоб вы знали, паатовый лес не зря называют одним из опаснейших мест во всей освоенной Галактике. Это настоящий океан, кишащий хищными тварями, самые милые из которых – это килпассы и гофаи. И чем ниже спускаешься, тем страшнее чудища, что там обитают.

– Изма, все знают, насколько опасен Великий Боиджийский Лес, – заметил я, – только ведь ни вы, ни я долго там гулять не планируем.

– И все же, чтоб добраться до тайного хода, нам придется нырнуть туда, куда и солнце никогда не проникает. Чем, по-вашему, может обернуться такая прогулка?

Для меня это был вопрос из разряда риторических. Чем бы в итоге ни обернулась, по-другому мы все равно не могли поступить, верно?

К счастью, Аргус, так же как и я, не считал дискуссию уместной.

– Некогда спорить, – отрезал он, крепче перехватив вожжи. – Риши, как только пройдем через листву, прижми голову. В этой части лес не так глубок, как в других местах, но все равно может доставить проблем.

Я кивнул, дав понять, что принял к сведению предупреждение, а страж, дождавшись сигнала готовности от Измы, пришпорил гофая и заставил того нырнуть вниз со скалы.

Понятия не имею, как я не заорал. Спуск выглядел натуральным падением и ничуть не походил на что-то хоть отчасти контролируемое. Самый настоящий прыжок в бездну, только вместо мокрой и соленой пучины, в свои объятья нас приняли кустистые ветви гигантских деревьев, отвоевавших себе большую часть поверхности планеты.

Несколько скачков по отвесной скале – и вот мы уже под толщей хлещущей по лицу зелени, игриво перемахиваем с одной ветки на другую, так что в ушах сплошной треск. По совету Аргуса я втянул голову в плечи, но не мог перестать следить за тем, как гофаи углубились под переплетения лиан и ветвей, туда, где с каждым метром становилось темнее, а со стороны раздавались все более жуткие и громкие вопли. Недостаток естественного освещения компенсировали люминесцентные лианы и цветы-приманки, над которыми вились насекомые. Прежде мне всегда думалось, будто густые леса под своими пышными кронами скрывали только голые стволы, но здесь все казалось просто сказочно красивым и ярким.

– И почему это место называют страной кошмаров? Здесь же невероятно!

– Невероятно – да, – хмыкнул страж мне на ухо. – Взгляни налево. Что там, по-твоему?

Посмотрев в указанном направлении, я заметил пару лиловых огоньков, плавно скользивших по темноте следом за нами. В голове сразу же всплыла мысль о безобидных светляках, перелетавших от ветки к ветке. Что тут может быть страшного? Я даже открыл рот, собираясь сказать стражу об этом. Но огоньки вдруг мигнули, а затем, немного сдвинувшись в сторону, обнаружили за собой очертания мощной фигуры. Глаза! То были глаза! И не одной, а сразу нескольких тварей, явно заинтересовавшихся нашей скромной группкой.

– Кто это?

– Черные китхи.

У меня даже дыхание перехватило:

– Китхи? – Так звались здоровенные боиджийские кошки, что по праву считались умнейшими и потому наиболее опасными хищниками планеты. В давние времена некоторые охотники за ценными шкурами пытались устраивать целые облавы на китхов, вот только чаще всего сами становились их жертвами. Китхи редко нападали в открытую, предпочитая загонять жертву в ловушку. Когда число смертей среди охотников превысило допустимые пределы, правительство Мероэ запретило охоту. На том все и закончилось. – Почему ты сразу о них не предупредил?

– Не хотел пугать, – отозвался Аргус с интонацией, которую оказалось непросто распознать.

– Да мне и не страшно. Интересно скорей уж. – Стоит признать, тут я немного покривил душой. Присутствие стаи китхов, следовавших за нами по пятам, неслабо нервировало, но давать повод стражу считать меня трусом, не хотелось. – Давно они за нами следят?

– Засекли, как только мы нырнули под полог. Занятно.

– Почему занятно?

– Китхи жители дикой чащи и никогда не приближались к городской черте.

– Значит, их сюда что-то привлекло.

Гофаи фыркали, с хрустом ломая мелкие ветки, так что загадочный смешок Аргуса был практически неслышен.

Изма, следовавший за нами по пятам, крикнул:

– Хозяин, вы заметили кошек?

– Конечно.

– Как поступим?

– Продолжаем спускаться. Не спеша, не провоцируя, не разделяясь.

Изма, конечно же, согласился, но неуверенность, сквозившая в его «слушаюсь» так и намекала, что он хочет что-то добавить. Аргус это тоже заметил, потому что через пару мгновений молчаливого спуска, не выдержал:

– Говори.

– Хозяин, – неуверенно начал старик, – а что, если мы позволим Истоку попробовать воздействовать на животных? Что, если это заставит их отступить? – И не дав никому из нас ответить, поспешно прибавил: – Мастер Риши, вы сосредоточие могучей силы, ее воплощенная мо…

Слушать одну и ту же сказку в сотый раз надоело бы любому. А я никогда особым терпением не отличался и потому прервал слугу:

– Изма, без вот этого всего, пожалуйста. Переходите к сути.

Перемахнув с одной ветки на другую под пристальным вниманием все возраставшего количества китхковых глаз, старик уступил. Стараясь перекричать какофонию шумов вокруг, он затараторил:

– Извольте. Тени лейров могли влиять на всех живых существ. Из-за махди и их минна, на Боиджии такое не всегда получалось. Однако махди вымерли, а значит, планета уже не так неприступна для Теней, как это было раньше. Совсем недавно вы и сами это сказали…

– Короче, Изма, – поторопил Аргус.

– Конечно, хозяин. Я предлагаю, чтобы мастер Риши использовал свою силу и приказал китхам оставить нас в покое.

Как не взгляни, предложение казалось почти дельным. Заставить противников удерживать дистанцию или того лучше – вообще убраться восвояси, было чуть ли не излюбленным способом у склонных к ментальному манипулированию лейров уйти от драки. Смутить, зачаровать, затуманить, а позже использовать в собственных целях – это лишь часть того, на что они всегда были горазды. Я же подобными вещами никогда не увлекался, и даже более того – понятия не имел, как это делается. Меня никто не обучал, а все, что творил прежде, срабатывало благодаря инстинктам и вовремя брошенным подсказкам шаманки. Старая огианка была моим единственным наставником, да и то учила лишь тому, что сама считала необходимым в тот или иной конкретный момент. И никогда речь у нас не заходила об управлении чужим сознанием. Что я мог здесь предпринять? Встать перед ними и прокричать, чтобы убирались подальше? Вряд ли сработало бы.

Пока я размышлял, кольцо из светящихся глаз, окруживших нас, стало уже, а лесное дно по-прежнему казалось недосягаемым. Напряжение нарастало, и даже обычно невозмутимый Аргус вдруг начал говорить с заметными нотками волнения:

– Риши, если собираешься что-то предпринять, то лучше не тяни.

Я быстро кивнул и, закрыв глаза, попытался сосредоточиться на окружающем мире со всей его бьющей ключом жизненной энергией. Учитывая весьма рваный спуск, сделать это было непросто, но я заставил себя выбросить из головы все, что не касалось стаи хищников, следовавших за нами по пятам.

Поймать теневую нить, что связывала прайд, в целом оказалось несложно, но вот настроиться на нее – другое дело. Я чувствовал еще не сформировавшиеся мысли китхов, что отражением животных инстинктов придавали подобие смысла их существованию. Я уловил голод, жажду убийства и страх. Без спроса вторгшись на чужую территорию, мы не дали хозяевам ни малейшего намека на то, чего от нас ждать. Мы стали для них олицетворением и угрозы, и обеда. Но что возьмет верх: страх или голод?

Пока я прощупывал китхов, гофаи, переняв наше беспокойство, тоже занервничали. На психическом уровне все живые существа, так или иначе, были связаны, но ящеры, похоже, тоньше других улавливали изменения, что творились в гудящих вокруг Тенях. Они, не заботясь более о седоках, буквально проламывались сквозь меньшие ветви паатов.

Чем и спровоцировали хищников.

Предчувствие опасности расцвело в мозгу алой вспышкой. Я завопил:

– Сзади!

Аргус среагировал молниеносно. Он развернулся в седле и, не раздумывая, полоснул энергоклинком по атаковавшему китху.

Зверь взвыл и, пролетев над нашими головами, тяжело приземлился на одну из нижних веток. Раненый, но живой, он остервенело вылизывал порез от стрекочущего лезвия стража. Наши взгляды пересеклись, и я осознал, что живыми нас уже не отпустят.

Будто в подтверждение этому, прочие коты издали общий боевой клич и всей стаей ринулись к нам. Ровные токи Теней забурлили, и лес моментально погрузился в хаос. Округа наполнилась воплями разъяренных тварей и шумом рассекающего воздух энергоклинка.

– Прижмись ко мне и не отсвечивай, – приказал Аргус, когда парочка особенно настырных зверюг попыталась в прыжке оттяпать мне голову, но взамен потеряла свои.

Я подчинился, понимая, что в сложившейся ситуации вряд ли чем помогу. Изма, схватившись за бластер, палил в каждую тень.

– Хозяин, их слишком много!

– Будто я не вижу, – проворчал Аргус, отбиваясь от настырных тварей. Второй рукой он удерживал поводья гофая и кое-как направлял его в нужную сторону.

Изму ответ не устроил. Когда особенно злобная тварь чуть не откусила ему руку вместе с бластером, он заорал:

– Заставьте же его сделать что-нибудь! В конце концов, из-за него вся стая нас и невзлюбила!

Это было ожидаемо. Настолько, что я даже не сумел сдержать смешка. Изма себе не изменял и, несмотря на всю подозрительность и снисходительное отношение к тому, что я собой представлял, в момент опасности отчаянно цеплялся за соломинку в виде Теней.