Созерцательная фантастика

– Почему-то я думала, что когда-нибудь ты приедешь. Я слышала про тебя.

Влад усмехнулся.

– Кажется, теперь я самый известный человек на Земле.

– Вот так-так! Ха! И как ты справляешься с вниманием?

Кристина развела руками. Они спокойно шли, никто не смотрел в их сторону.

– Это тяжело, приходится маскироваться.

– О, тогда понятно.

Пара замолчала, как замолкают после лёгких шуток, отыскивая мелодию разговора.

– Как твоя работа?

– Защитила. Давно! Но корабли всё ещё не летают, ты смотри-ка! Да и термин «ангел-хранитель» пришлось трансформировать в нафталиновую «непрерывную бионейронную связь», или НБНС.

– Прежнее название мне нравилось больше.

– Мне, знаешь, тоже…

Кристина замолчала, а затем рассмеялась. Внезапно, как сбрызгивает раскалённую землю грибной дождик.

– Что?

– Понимаешь, м-м. В голове формулируются мысли, а наружу какая-то белиберда выскакивает. Но иначе не получается, поэтому спрошу просто. Что там было?

Кристина пытливо посмотрела в глаза Владу. Тот не отвёл взгляд.

– Всё.

– Прям всё?

– Да. Космос. Спокойствие. Келечеги…

Влад помолчал, решаясь.

– Потом был всплеск, а за ним появилась ты.

Теперь замолчала Кристина. Она уже не была той свободной хохотушкой, как одуванчик – подуй и рассмеётся. Но она ещё верила, только не показывала снаружи.

Никто из них не торопился. Гуляли по набережной.

Стояла бархатная погода. Кристина шла в бордовом в горошек, свободном, длинном до щиколоток платье и белых кроссовках. Волосы её от морского воздуха необычайно кучерявились и пышной светлой копной опускались до лопаток.

– Знаешь, что произошло два года назад?

– Нет.

– Я полетела в Москву. Когда узнала.

Удар сердца.

– Я… не… Ты была там? В Центре?

Кристина смотрела под ноги.

– Во время полёта я решила попробовать. Провалиться. Как ты говорил. Дурацкая мысль – вдруг вытащу тебя! Ведь всё тело лишь мысль, информация. Так?

– Да.

– Вот я и попыталась. Но… Совершенно не вовремя самолёт решил упасть. Точнее… Ха, экстренная посадка на неподготовленную полосу, посреди тайги. Все выжили, самолёт только нет. Но был там один тип, я бы не расстроилась… Шучу, шучу! – Кристина хотела засмеяться, получилось наиграно и фальшиво. Она быстро закусила губу.

Влад не знал, что сказать.

– Не лучшие воспоминания, зато… – Крис уже улыбалась, что-то внутри неё вырастало, она хотела сказать, наконец-то рассказать, что она… видела? чувствовала? фантазировала? Но тут она провела большим пальцем по безымянному правой руки. Нет, она не могла сказать. Воспоминание сорвалось, упало вниз.

– Я сорвала куш!

Подняла руку.

– Ты, наверное, не заметил. Кольцо ещё менее заметное, чем велосипед.

Влад выдавил улыбку.

– Да. Совсем.

– Бортпроводник, хотя теперь уже второй пилот, он меня успокаивал после аварии посреди тайги и мы поженились через год. Как раз тогда ты вернулся. И теперь я не Красивая, а Зайчик. Представляешь? До сих пор не привыкла к такой фамилии.

– Как солнечный?

Крис округлила глаза, а затем живо рассмеялась.

– Так вот какой ты меня видишь! Я-то представляла себя белой и пушистой, но солнечной тоже быть не плохо!

Влад проводил её до дома. Уже работало уличное освещение: деревья испускали ровный матовый свет, вокруг них летали, трещали, стрекотали букашки. Звёзд не было.

– До свидания.

– Не приземляйся, соединитель! – улыбнулась Крис. – Спокойной ночи!

Влад пожал плечами.

***

Больше Земля не пребывала в её отражении, не служила маяком. Появились… не новые, другие контуры. И пусть Влад видел, но не замечал больше цветов, не делал отличий зелёной листвы от белого снега, красной клубники от камней на берегу моря… Всё же, оказавшись в чёрно-белой, контрастной фотографии мира, где не существовало определений, терминов, обозначений, он видел красоту иную. Стройную, грациозную, выверенную, безымянную и самую живую. Информацию. Информацию, на которую был нанизан весь Космос. Вся Вселенная. И он сам. Все. Всё.