Хаос и порядок в Интернете. Основы сетевой самоорганизации. Онтологическое исследование

1) средство общей связи и взаимодействия людей (субъектов);

2) средство общения и коммуникативную среду;

3) коммуникативную систему, элементами которой являются люди и техника;

4) базу знаний (здесь вспомним К. Поппера и его теорию «Третьего мира»)

5) новое социально-философское явление.

Именно эти прообразы (естественно за исключением последнего) мы и попытаемся определить в истории философского и научного познания.

Древнегреческая философия. В античности отметим следующих философов и их идеи, которые можно считать прообразами универсальной коммуникативной системы (Сети): Пифагор и Гераклит с их учениями о «логосе» как числе и слове, Парменид с учением о бытии и небытии, Левкипп и Демокрит, разработавшие атомизм; Платон с «мифом о пещере» и учением о вещах и идеях, Аристотель, создавший категориальный подход к бытию; Плотин, завершивший великие философские открытия греков учением о Едином.

Главный онтологический принцип в учении Пифагора: «Всё есть число»[22 - Чанышев А.Н. Курс лекций по древней философии. – Москва. – 1981]. Пифагорейцы исследовали реальность исходя из числовой гармонии. К Интернету это имеет самое прямое отношение, так как виртуальный мир строится на таких началах как арифметика, дискретная математика, двузначные коды передачи данных, «цифровые изображения», числовые IP-адреса и тому подобное. Из цифровых кодов «нуля» и «единицы», образно выражаясь, строятся целые миры.

Космология Гераклита свидетельствует о его внимании к поиску метафизических оснований мира. Гераклит исходит из убеждения, что мир объективен и своим существованием не обязан никому – ни богам, ни человеку, что основой всего сущего является своеобразная подвижная, обладающая способностью к превращению огненная стихия, и что способ существования мира определяется ему самому присущими закономерностями. Центральное положение философии Гераклита гласит: «Этот космос, тот же самый для всех, не создал никто ни из богов, ни из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живым огнем, в полную меру разгорающимся и в полную меру погасающим»[23 - См.: фр. Дильс Г., Кранц В. Досократики, здесь и ниже пер. В. С. Соколова.]. Проблемы космологии рассматривались у Гераклита совокупно и даже в единстве с вопросами социальной онтологии, и эта последняя по преимуществу доставляла критерии для общих суждений о сущем, о его природе, о закономерностях и формах его развития[24 - Э. Фролов, Факел Прометея, http://www.centant.pu.ru/sno/lib/frolov/1-5.htm.].

Откуда происходят вещи, по мнению Гераклита, что является их первоосновой? Так же, как пифагорейцы выступили с идеей числа как первоначала, Гераклит положил первоосновой всего сущего «логос», одна из сторон которого – слово. Гераклит большое внимание уделял исследованию понятия «логос». Он говорил: «А что, если не вещи предшествуют словам, которые должны всего лишь обозначать вещи; что, если „вначале было Слово“, которое всегда и везде одно и то же, а вещи – лишь воплощение этого Слова в том или ином материале?»[25 - См.: Доброхотов А.Л., Введение в философию, 2004.]. Как мы увидим ниже, именно Пифагор (с идеей числа) и Гераклит (с идеей логоса-слова) оказались весьма проницательными для того, чтобы установить два основных субстанциональных основания Интернета.

Важный вклад в основание онтологии внес Парменид. Его главный принцип «Бытие есть, небытия нет» будет подробно разобран далее в параграфе, касающемся диалектики бытия и небытия в Интернете. Новое чаще всего является хорошо забытым старым – гласит народная мудрость. Так и предпосылки Интернета можно разглядеть еще в античности. Здесь нельзя не вспомнить Платона и его «Символ пещеры» (Платон, «Государство», книга седьмая). Этот миф является важнейшим образом всей западной философии, её метафизики, гносеологии и диалектики. Остановимся на нем подробнее.

Читая строки «Символа пещеры», представим себе людей, которые живут в подземелье, в пещере с входом, направленным к свету, который освещает во всю длину одну из стен входа. Представим также, что обитатели пещеры к тому же связаны по ногам и по рукам, и, будучи недвижными: «с малых лет у них на ногах и на шее оковы, так что людям не двинуться с места, и видят они только то, что у них прямо перед глазами, ибо повернуть голову они не могут из-за этих оков». Они обращают свои взоры вглубь пещеры («люди обращены спиной к свету, исходящему от огня, который горит далеко в вышине»).

Далее мы видим блестящую аналогию с современным человеком, большую часть времени проводящим в Интернете: «Между огнем и узниками проходит верхняя дорога, огражденная невысокой стеной вроде ширмы, за которой фокусники помещают своих помощников, когда поверх ширмы показывают кукол»[26 - Платон. Избранное. Соч. в 4 т. М., 2004. С. 258.]. Очевидна аналогия с сущностью сайтов, за технической ширмой не видно ни кодировок, ни сложных программных разработок, а только лишь взору открывается дизайн и интерактивные сервисы.

Вне пещеры кипит жизнь, люди что-то говорят, и их говор «эхом» отдается внутри пещеры, как отзвуки реальной жизни тем или иным предстают в Интернете. Так узники пещеры не в состоянии видеть ничего, кроме теней, отбрасываемых статуями на стены их мрачного обиталища, они слышат лишь эхо чьих-то голосов. Однако они полагают, что эти тени – единственная реальность, и, не зная, не видя и не слыша ничего другого, они принимают за чистую монету отголоски эха и теневые проекции («такие узники целиком и полностью принимали бы за истину тени проносимых мимо предметов»). Важнейшую проблему проверки истинности информации в Интернете мы затронем ниже. Так что же символизирует этот миф? Вот, по крайней мере, четыре значения мифа о пещере:

1. Это представление об онтологической градации бытия, о типах реальности – чувственном и сверхчувственном – и их подвидах: тени на стенах – это простая кажимость вещей; статуи – вещи чувственно воспринимаемые; каменная стена – демаркационная линия, разделяющая два рода бытия; предметы и люди вне пещеры – это истинное бытие, ведущее к идеям; а Солнце в данном случае является – главной идеей, идеей Блага («…от Солнца зависят и времена года, и течение лет, и оно ведает всем в видимом пространстве, и оно же каким-то образом есть причина всего того, что человек… видел раньше в пещере»; «идея блага – это предел… именно она – причина всего правильного и прекрасного»).

2. Миф символизирует ступени познания: созерцание теней – воображение (eikasia), видение статуй – верования (pistis), от которых мы переходим к пониманию предметов как таковых и к образу Солнца, сначала опосредованно, потом непосредственно, – это фазы диалектики с различными ступенями, последняя из которых – чистое созерцание, интуитивное умопостижение.

3. «Миф о пещере» приоткрывает нам сущность любой коммуникативной системы (в частности, Интернета и того влияния, которое он оказывает на человека). Люди, прикованные к компьютерам, подключенным к Сети, не видят ничего другого, кроме того, что они просматривают на экране монитора. И это – «тени проносимых мимо предметов» – для них и есть истина. Впрочем, это относится ко многим средствам массовой информации. А реальный мир «пещерные люди» принимают за «эхо и отголоски» теней, будто они умеют говорить. И постижение истин и реалий подлинного бытия для таких узников пещеры является очень болезненным занятием. Можно ли постигать истину, будучи узником пещеры, а если можно, то как? Вот путь, предлагаемый Платоном:

«Начинать надо с самого легкого: сперва смотреть на тени, затем – на отражения в воде людей и различных предметов, а уж потом – на самые вещи; при этом то, что на небе, и самое небо ему легче было бы видеть не днем, а ночью. То есть смотреть на звездный свет и Луну, а не на Солнце и его свет… И наконец, этот человек был бы в состоянии смотреть уже на самое Солнце, находящееся в его собственной области, и усматривать его свойства, не ограничиваясь наблюдением его обманчивого отражения в воде или в других ему чуждый средах»[27 - Платон. Избранное. Соч. в 4 т. М., 2004. С. 260.].

То есть, можно для увлеченного Интернетом человека трактовать это как постепенную перефокусировку внимания с Интернет-образов (теней) на зеркала, где он может увидеть себя – каким он стал за время, проведенное в Интернете (отражения в воде людей и различных предметов), а уже потом на реальный мир (вещи). И только потом можно обращаться к постижению высоких истин (самое Солнце).

Миф о пещере Платона – это одна их первых попыток обнаружения иного, нежели чем физическое, бытия. Появлению идеи виртуальности в философии и науке предшествовало становление понятий «идея», «копия копии», «virtus» и возможных (множественных) миров в период античности и средневековья. В частности, употребление виртуального в значениях: внутренней силы; фактора, определяющего становление и существования вещи; потенциального, но реально существующего свойства, обнаруживаемого в опыте; динамизма идеи, можно найти у Пифагора, Платона, Аристотеля, М. Цицерона, Л. Сенеки, Августина Блаженного, Фомы Аквинского, Николая Кузанского, И. Д. Скота и других.

Ядром философского учения Платона является его теория идей. Идея для Платона не есть понятие человеческого ума. Идея есть «истинно сущий род бытия». Она объективна, безотносительна, независима от времени и пространства, бестелесна, вечна, недоступна чувственным восприятиям и постигается только разумом. Идея предстает как источник бытия вещей, как идеальный образец, взирая на который Демиург создает мир чувственных вещей. Идея – не только порождающая модель, но и смысловой предел вещи, заключающий в себе все многообразие ее чувственных воплощений.

Мир идей обладает структурой. На вершине пирамиды находится наивысшая идея – идея Блага. Миру идей, то есть миру истинно сущего бытия, противостоит не мир чувственных вещей, а мир небытия, т. е. материи. Решая вопрос о характере взаимосвязи идей и вещей, Платон говорит о трех видах отношений: подражании, причастности и присутствии. Пирамида идей у Платона выступает как «виртуальная» причина, источник и цель существования всех материальных объектов. То есть, структура многослойного бытия была заложена еще в античности и позже, через 2 тысячи лет реализовалась в Интернете.

Интернет как человеко-машинная система является глобальной информационной средой, полной идей. Идеи рождаются и «живут» в Сети, эволюционируют, но не исчезают бесследно. Интернет подобен огромной библиотеке, которая в отличие от привычных нам библиотек физического плана бытия, способна к, условно говоря, самостоятельному движению, эволюции и жизни. Но жизнь идей в Интернете сама по себе ничего бы не стоила, если бы в Сети отсутствовал человек, изобретающий и открывающий идеи. Кроме того, что Интернет тесно связан с понятием идеи и «идеальное», он напрямую соотносится и с понятием «виртуальное». Любое виртуальное событие выступает как со-бытие ряда разных реальностей, данных в своей инобытийной форме. Это – место, где встречаются основные виды реальности (природа, социум, психика)[28 - См.: Михайлов В.А., Михайлов СВ. Интернет как социальное явление, проект РГНФ № 04–03 – 00045а.].

Существенную роль в подготовке идеи Интернета сыграл Аристотель. Прежде всего это учение о категориях. В меньшей степени это относится к учению о материи и форме, а также к понятию энтелехии – внутренней силы, потенциально заключающей в себе цель и окончательный результат.

В 20-м столетии идею Аристотеля (и Канта) о бытии как системе категорий подхватили уже математики. В 1945 году американцы С. Маклейн и С. Эйленберг создали математическую теорию категорий как новое основание своей науки, – основание гораздо более общее, чем теория множеств. Сами авторы, математики, получившие образование в школе Д. Гильберта, известной своей глубиной и интересом к философии, ссылаются на Аристотеля и Канта как гениев, подавших им идею категорий. Однако наилучшие применения их теория получила в области теоретического программирования, в теории сложности, где удалось прояснить, «навести порядок» в материале, который долгое время не поддавался ясному пониманию. Огромные объёмы сложной многоуровневой информации удалось упорядочить благодаря теории категорий. Именно по этой (математическо-компьютерной) причине, например, в 80-е годы 20-го века возникла возможность создания СОИ (противоракетной обороны). Тогда США пытались получить стратегическое преимущество в холодной войне против СССР. Хотя попытка создания СОИ провалилась (по ненаучным – прежде всего экономическим причинам), тем не менее, интерес всего научного сообщества к теории категорий (и математической, и философской) значительно усилился. Понятия «категория», «онтология» и им подобные попали в монографии, а затем и учебники дискретной математики, программирования, сложных компьютерных систем, в том числе и Интернета.

Плотин завершает древнегреческую философию. Его учение о Едином содержит идею объединения всего сущего, в том числе синтеза знаний. Не только в математике и эмпирических науках пытаются объединить знания. В области, где пересекаются когнитивные науки, теория информации, антропология, виртуалистика, также пытаются объединить разрозненные идеи, отдельные теоремы, интересные результаты в какую-то интегративную теорию, или если не удаётся построить логическую систему, то хотя бы стройное учение. Одним из конкретных и удачных примеров возможности носителя для такого объединительного знания и стал сам Интернет.

В древнегреческой философии еще не отчетливо, не конкретно, а косвенно стали проявляться прообразы и модели будущего Интернета, среди которых более всего выделяются его коммуникационные аспекты и черты Сети как «базы знаний». Это может свидетельствовать о том, что потребности в коммуникации, а также хранении больших объемов информации и знаний были актуальны ещё в античности, но почти не реализованы. Может быть, поэтому до нашего времени дошло так мало работ древних мыслителей.

Средневековая философия. В период Средневековья философы также выдвигали концепции, которые можно признать отдалёнными аналогами и прообразами современного Интернета. Наиболее близкими к «сетевому познанию», к Интернету по духу, стилю мышления являются Августин, Фома Аквинский и Николай Кузанский.

Понимание Интернета как Сети следует из мысли Августина о свободе человека, которую он толковал как осознанное следование по одному из двух путей – пути «к Богу» и «от Бога». Таким образом, человек с момента выбора ставил себя в зависимость, помещал себя в своеобразную Сеть. Следует отметить, что такое понимание свободы впоследствии стало типичным для средневековых мыслителей (Фома Аквинский, Иоганн Дуне Скот). Похожую позицию Августин занимает по отношению к обществу и природе, которые рассматриваются им только в их отношении к Богу: «Хочу понять Бога и душу. – И ничего более? – Совершенно ничего» («О жизни блаженной» (386), «Исповедь» (400)). Особенно уделим внимание тому факту, что именно в эпоху Средневековья были разработаны аналогичные Интернет-бытию понятия «virtus», «виртуальности», виртуальной реальности.

Активно понятие «virtus» использовалось в философии Средневековья для обозначения потенциальной действующей силы (для разрешения вопроса о механизме сосуществования и взаимопроникновения реальностей разного уровня). Например, Дуне Скотт применял данный термин для объяснения связи всеобщей и абсолютной сущности с активностью единичных вещей. При таком подходе виртуальная реальность есть присущая реальности потенциальность в виде идеальной реальности, порождающей вещественные реальности.

Сходные мотивы становятся актуальными в 19-м столетии (в естественных и гуманитарных науках) и особенно в 20-м столетии в связи с выдвижением системно-структурного подхода, гипотезы о «Новом Средневековье», выдвинутой Н. А. Бердяевым[29 - См. Н. Бердяев. Новое средневековье, 1923.], и другими идеями. Под «Новым средневековьем» Бердяев понимал «ритмическую смену эпох, переход от рационализма новой истории к иррационализму или сверхнационализму средневекового типа». Интернет являет собой ни что иное как сверхнационализм в чистом виде. Кстати, наступление нового этапа в жизни цивилизации связывают именно с Интернетом и привносимыми им ценностями «Нового Средневековья» (закрытость, замкнутость, самодостаточность, нелюдимость, анонимность и др.). Организации и виртуальные сообщества нарушают национально-территориальные пространства, создавая собственные правила поведения.

Если Вестфальский мир в 17-м веке закрепил границы национальных государств, то через триста лет Интернет подготовил разрушение Вестфальской системы. В будущем глобализированном мире система суверенных государств перестаёт быть образцом международного сообщества (Михайлов В.А., Михайлов С.В.).

Таким образом, несмотря на физическую закрытость, духовную замкнутость и аскетизм философы Средневековья были озабочены проблемой объединения, и вследствие этого начала вызревать идея «Сети», которая в дальнейшем выросла в основную парадигму Интернета – сетевую организацию.

Философия Нового времени. В Новое время (в 17 – первой половине 19 вв.) идеи, подготовившие приход Интернета, появились у Декарта, Лейбница, Спинозы. Один из основателей рационализма Рене Декарт ввел «идею универсальной математики», которая близка идее построения сайтов Интернета по единым стандартам html-кодирования. Декарт же является автором знаменитого мысли «Cogito ergo sum» («Мыслю, следовательно, существую») – из которой следует образ бессубъектного «мыслящего мышления» – прообраз искусственного интеллекта, в том числе «мыслящей» Сети.

Лейбниц объединил логику и алгебру, впервые написал логические уравнения (так сказать, «уравнения мышления») и этим положил начало математической логике, автоматизации мышления и будущему искусственному интеллекту.

Барух Спиноза, еще один яркий представитель философии Нового времени, изложил свою «Этику»[30 - См. Спиноза Б. «Этика», М.2007.], написанную в духе Евклида, на основе наиболее фундаментального, онтологического понятия Бога, или субстанции (то, что лежит в основании). Важнейшими свойствами субстанции являются:

1) «causa sui» («причина самой себя»), т. е. субстанция не имеет никаких других причин, кроме самой себя;

2) самосогласованность, т. е. субстанция – самосогласованная система атрибутов и модусов.

Этим Спиноза, во-первых, выступил против господствовавшего тогда, в 17 веке механицизма, показал его ограниченность, а во-вторых, подготовил идею всеобщей взаимосвязи в духе коммуникационной среды, т. е. мира, в котором каждый общается с каждым. В 20-м столетии такой средой и стал Интернет. Следует заметить, что, на мой взгляд, если бы Декарт и Лейбниц попали в 20-й век, то они увидели бы в Интернете, прежде всего, базу знаний (числовые массивы знаний). А это продолжение пифагорейской традиции.

Бытие в концепции Лейбница представлено как система, состоящая из элементов – монад, описываемых как вечные «духовные атомы», «живое зеркало Вселенной», содержащее в себе все ее прошлое и будущее. Совокупность монад, составляющая мир, находится в непрерывном развитии, не сопровождающемся ни возникновением, ни разрушением монад. Лейбниц не рассматривает общество как отдельную проблему, но, в силу всеобщности его идеи «универсального развития», можно представить социум как систему, состоящую из непрерывно развивающихся, изменяющихся элементов. Развитие такой системы происходит в результате гармоничного, согласованного развития этих элементов. «Предустановленная гармония» этого развития имеет источником единый образ ее прошлого и будущего состояния. В этой мысли великого философа и математика легко видеть прообраз сетевой структуры Интернета. Что же касается понятия «виртуальное», то в Новое время оно в большей степени начинает использоваться как частно-научная категория, проникая в отдельные сферы конкретного знания. Так, в естествознании за ним закрепляется смысл способности, потенции, возможности. Данные значения встречаются в работах Г. Галилея, И. Бернулли, Гвидо Убальди[31 - См.: Грязнова Е.В. Виртуально-информационная реальность в системе «Человек – Универсум». Н. Новгород: ННГУ, 2006.].

В философии Нового времени нельзя выделить какой-то определенной главенствующей идеи, которая бы направляла мыслителей в продвижении к созданию Интернета. С другой стороны, в 17–19 веках сложился философский, методологический и теоретический базис Интернета, после создания которого возникновение Сети на техническом уровне стало лишь делом времени.

Классическая немецкая философия. Наряду с античной философией классическая немецкая философия признана наиболее плодотворным периодом в истории мировой философской мысли. Основные идеи, созвучные концепции Интернета были глубоко отражены такими немецкими философами как И. Кант, И.Г. Фихте, Ф.В. Шеллинг, Г. Гегель, К. Маркс, Л. Фейербах, А. Шопенгауэр.

Остановимся подробнее на идеях Канта (1724–1804). Он развил их в учении о познании, точнее об активной роли субъекта (человека, учёного) в процессе исследования объекта. До Канта познание понимали в основном как простой акт отражения субъектом свойств объекта. В действительности же всё гораздо сложнее. В «Критике чистого разума» немецкий философ показывает, что человек может познать только то, что соответствует априорным формам познания, которые изначально даны человеку до всякого чувственного опыта. Применительно к проблематике Интернета это означает, что мы видим в Интернете только то, что готовы увидеть и не видим того, что есть в нём (вещь-в-себе), но не чувствуется, не осознаётся и не познано нами. Если у нас пока не развиты соответствующие способы и формы познания (органы чувств, категории, интуитивные переживания и т. п.).

Проблема вещи-в-себе прямо возникает в Интернете как сложной самоорганизованной человеко-машинной системе. Простой человек, начинающий пользоваться Интернетом, только удивляется и восхищается: «Как это возможно, что это такое?». Для него Интернет – своеобразная вещь-в-себе. Только внимательное изучение элементов, структуры, функций Интернета постепенно приоткрывает его и делает вещью-для-нас. Но это очеловеченный образ Интернета – образ, искажающий и извращающий эту вещь. Если мы сделали Сеть, это ещё не значит, что мы полностью понимаем её.

Диалектическую онтологию Гегеля, базирующуюся на категории Абсолютного Духа можно считать одним из самых выдающихся учений, приблизивших появление Сети как общекультурного феномена. Самое важное – это самосогласованная система категорий, которые рефлектируют друг сквозь друга, как бы «светятся» друг через друга. Помимо системности у Гегеля возникает эволюционность. Система рождается, расцветает, проходит всё более сложные стадии развития. Ничто, нечто, вещь, покой и движение, содержание и форма, потенциальное и актуальное – эти и другие категории дали импульс последующему развитию сходных учений, концепций, теорий в различных конкретных областях познания, в том числе в математической логике, математике, вычислительной технике и, наконец, привели к созданию Сети.

По мнению Г. Ле Бона диалектика Гегеля и фрейдизм стали предшественниками современного общества – «общества толпы» и «сетевой цивилизации». Движение масс от коллективного бессознательного до воцарения развитой коллективной души, которая научилась осмысливать происходящее парадоксальными истинами, позволило сомкнуться с техническим прогрессом. Отсюда мы опять же приходим к идее искусственного интеллекта.

Соединения мировой коллективной души и искусственного интеллекта и должны породить виртуальный мир. Именно в нем проявится разрушительная сила толпы, которая, по меткому замечанию Ле Бона[32 - Стоит отметить здесь прообраз Интернета, который обрисовал французский психолог и антрополог Густав Ле Бон (1841–1931). Он одним из первых попытался теоретически обосновать наступление «эры масс» и связать с этим общий упадок культуры. Ле Бон полагал, что в силу волевой неразвитости и низкого интеллектуального уровня больших масс людей ими правят бессознательные инстинкты, особенно тогда, когда человек оказывается в толпе. Здесь происходит снижение уровня интеллекта, падает ответственность, самостоятельность, критичность, исчезает личность как таковая. Некоторые современные философы, в какой-то мере развившие его идеи, в частности В.Монахов («Вымысел правды»), полагают, что предтечей и движущей силой виртуального мира служит всемирная глобализация масс – объединение каждого с каждым и всех с каждым («по-душное объединение») при помощи информационных потоков Интернета.], «затопила всю поверхность истории». Останется ждать того момента, когда эта сила будет нейтрализована и направлена на созидающее множение пока еще действующей реальности. А для этого массы мирового масштаба, которые до сих пор действовали в замкнутом поле государственности и породили рудименты большевизма, фашизма и столь же разрушительное потребительское общество; осваивая планетарные информационные потоки, масса постепенно пройдёт путь подъема на более высокий уровень виртуальной организации – техномассу, что на базе искусственного интеллекта, сможет построить такое общество, где все люди действительно будут равны. Но это особая тема, которая нуждается в детальном осмыслении. Ведь стержнем, вокруг которого начала вращаться история, становится виртуальный человек глобального периода.

Как мы видим, опять всплывает идея виртуально-информационной реальности и виртуально-информационного субъекта. В одной только России в последние годы опубликованы десятки философских монографий и глубоких статей о виртуально-информационной реальности, защищено множество диссертаций по философским проблемам, связанным с Сетью. Настало время пояснить, что подразумевается под этим термином[33 - Нельзя не заметить визуального сходства аббревиатуры понятия «виртуально-информационной реальности» – ВИР и глагола «ври», что, быть может, свидетельствует о некоей ложности, иллюзорности, неправдоподобности виртуального мира.]. Виртуально-информационная реальность – есть диалектическое единство двух видов реальности: информационной и виртуальной, одна из которых образована информацией (отраженное разнообразие) и существует актуально, т. е. только в процессе взаимодействия, а другая виртуацией (разнообразие), существующей виртуально, т. е. вне процесса взаимодействия. Понятие виртуально-информационной реальности конкретизируется через выделение пяти основных ее видов: абиотической, биотической, психической, технической и социальной. То есть, применительно к данной ситуации – прогнозу появления «нечеловека-видимки» следует отметить два момента. Первый – факт появления нового квази-реального субъекта, который будет столь же влиятелен, как и реальные люди. В принципе, если мы заглянем в виртуальное пространство блогосферы российского Интернета, можно увидеть, что это уже начинает происходить – тысячи вымышленных пользователей ежедневно навязывают свою точку зрения практически анонимно, а точнее – от имени вымышленных людей. И второе, этих вымышленных людей уже окрестили «лжеюзерами», и это неспроста, ибо понятие «нечеловека» близко понятию «нелюдя», что в русской традиции имеет резко отрицательный оттенок. Сможет ли современное общество избавиться от данной иллюзии, уничтожить этот стереотип?

Отметим еще некоторые идеи классической немецкой философии, которые стали мировоззренческими «кирпичиками» для последующего Интернета. Во-первых, это «лестница самопознания», впервые высказанная И.Г. Фихте (1762–1814); она указывает нам на самополагание субъекта в процессе познания. Эту идею многократно использовали в последующем не только философы, но и математики, логики, физики, психологи, а также устроители Сети. И, во-вторых, это Ф.В.Й. Шеллинг (1775–1854), разрабатывавший учение о Едином (подобно Плотину[34 - Ибервег-Гейнце Ф., «История новой философии». Перевод Я. Н. Колубовского, 2 изд., 1899, вып. П. С. 337–338.]). Интернет как единство духа и природы, метафорически выражаясь, есть единое поле интеллектуального и физического.

Классическая немецкая философия развивает идеи античной философии, которые стали далёкими предшественниками и прообразами Интернета.