За закрытой дверью

– Даааа… – протянул он, – без стула тут не обойтись.

Поставив стул и забравшись на него, Вовочка увидел на полке бритвенные принадлежности, полупустой флакон одеколона и деревянную резную шкатулку. Только он протянул к ней свои любопытные руки, как вдруг услышал под окнами знакомые голоса. Сердце его учащенно забилось, словно порываясь выпрыгнуть из груди. Сильно испугавшись, Вовочка спрыгнул со стула и оттолкнул его в сторону и быстро закрыл шкаф на ключ. Затем взлетев на спинку дивана, он положил ключ на место. Схватив стопку книг, он услышал, как в замок входной двери вставили и повернули ключ. Вовочка был испуган и растерян.

Дверь в прихожей открылась, и он услышал басистый голос отца.

– Да все ништяяяк! Че, ты мурочку мнешь? – Обращался Костя к кому-то.

Костя, так звали отца Вовочки. Это был высокий худой мужчина тридцати восьми лет, с бледно серым лицом и вставными золотыми коронками на некоторых зубах, от уголка его левого глаза через всю щеку до самого подбородка шел жирный шрам.

Переобувшись в тапочки, Костя направился в свою комнату где с замиранием сердца его уже ждал родной сын.

– Во! Блин! Привет! – От неожиданности прохрипел Костя.

– Привет пап! – Стараясь не выдавать сильное волнение, поприветствовал его Вовочка.

– Ты че тут шаришься? – Спросил его отец. – Че не в садике?

– Да, я это… – начал мямлить Вовочка.

И вдруг вспомнив про-спасительный попрыгунчик, что остался лежать на шкафу продолжил.

– Я попрыгунчик хотел доставать, на шкаф залетел! – уже уверенно ответил он.

– А че не в садике то?

– Мне бабушка разрешила сегодня не идти, – не скрывая улыбки сказал Вовочка.

– Костяяян?! – вмешался мужской голос из прихожей.

– Да подожди ты! – Осадил его он.

– А бабушка тогда где? – обращаясь уже к сыну, спросил Костя.

– Она к бабе Лине пошла, скоро уже наверно вернется.

– Как давно?

– Не знаю, – отвечал Вовочка. Он действительно потерял счет времени от своей сегодняшней находки. – Пааап?! А ты уже все пришел с работы? Не уйдешь никуда больше?

– Хех! С работы! – Снова послышалось из прихожей.

– Че, ты там скалишься?! Рожа – уркаганская! – крикнул в коридор Костя.

– Ниче, ниче Костян. Не горячись!

– Вот и сиди, молчи там в тряпочку!

– Не уйду! – блеснув золотыми коронками, ответил он сыну. – Иди, поиграй пока к маме в комнату. Мне с дядь Сашей надо делами заняться. Хорошо?

– А попрыгунчик? – спросил Вовочка, – достань попрыгунчик со шкафа, пап.

– Достану. Иди, давай!

– Костян?! – Из прихожей в комнату заглянула маленькая с павшими щеками и большими черными мешками под глазами голова. – Ёкарный бабай, мне проходить или нет?

– Проходи ты уже. – Ответил Костя.

Маленькая голова показала практически беззубую улыбку.

– Здрасте! – Проходя мимо него, недовольно поприветствовал его Вовочка.

– Здарова, Вовка! – протягивая ему опухшую багровую руку, сказал Саня.

– Да куда ты культяпки-то свои тянешь?! – Обратился к Сане Костя.

Вова прошел мимо, не пожав в ответ мерзкую, покрытую язвами, опухшую руку.

Зайдя в комнату, Вовочка прилег на мамину большую и мягкую двуспальную кровать. И стал смотреть в окно. Там по синему небу высоко над землей летел самолет, оставляя за собой раздувающийся в ширину белый след. Смотря на него, он подумал: – Что когда в следующий раз он останется дома один, то обязательно узнает, что лежало в той деревянной, резной шкатулке у папы в шкафу.

Глава 3

– Саня, дуй на кухню! – Крикнул Костя. – Какого черта, ты там расселся?!

– Лечу, Костяяян! – Ответил ему Саня.

– Плитку там маленькую сразу воткни на шестерку.

Саня, отправился на кухню, хрипя себе под нос песенку:

– А наркоманы тоже люди, тоже хочут о хорошем говорить.

– Че, ты там трындишь?! – Раздраженно крикнул ему Костя.

– А наркоманы, – запев уже в полный голос хрипел он, – тоже люди, тоже хочут о хорошем говорить.

– Певец, блин…

Костя в это время, достал ключ от своего шкафа и взял из него деревянную резную шкатулку. Закрыв дверцу, он кинул ключ в нагрудный карман своей клетчатой рубашки. И прихватив с собой обожженную маленькую поварешку, отправился на кухню. Где он плотно закрыл за собой дверь, проложив между ней и косяком вафельное полотенце. Поставил на стол шкатулку, достал из нее маленький сверток с серым пластилинообразным веществом. Затем в поварешку налил немного кипяченой воды, положил туда содержимое свертка и поставил на разогретую конфорку. По мере нагревания серое вещество растворялось, распространяя по всей квартире характерный кисло-уксусный запах.

Саня в предвкушении предстоящего прихода, трясущимися руками, взял из шкатулки вату и два, пяти кубовых стерильных шприца. Как только Костя закончил приготовления ширева, Саня через кусочек ваты втянул содержимое поварешки в один, а затем и во второй шприц. Отвернулся к окну и вколол себе в бедерную вену содержимое.

– Ка-а-а-айф… – протяжно сказал он. И не подтянув обратно штаны, так и завис стоять в полусогнутом положении.

Костя, суетясь, сел на табуретку. Закатал левый рукав рубашки и помогая себе зубами, затянул вокруг плеча резиновый жгут. Прокачал кулаком, пытаясь поймать последнею, уже еле заметную на руке вену, повторил процедуру вслед за своим другом. Отпустив жгут, приятная теплота разошлась по всему его телу, оставив после себя очередную точку, в цепочке таких же точек от инъекций. Он, откинулся и затылком уперся об позади стоящую стену. Зрачки расширились, рука, державшая шприц свесилась вниз. Шприц выскользнул и упал на пол.

Еле-еле пошевелив сухими губами и закатив глаза, Костя сказал:

– Вот это приход…