Йоль и механический разум. Книга первая «Путешествие»
Я подошёл к лотку, на котором лежали перчатки, обитые металлическими пластинами. На каждой пластине была выгравирована одна руна, но ни одна не светилась. Я потянулся к одной из них, но стоявший за лотком гоблин, посмотрев на меня недоверчиво, прикрикнул:
– Не тронь! Это не для тебя.
Я вопросительно посмотрел на него и спросил, почему он не разрешает трогать товар, который привёз на ярмарку. Тот ответил, что эти перчатки только для взрослых, и непосвящённым их трогать категорически воспрещается. Я впервые слышал про такие запреты, но, пожав плечами, отошёл – мало ли у кого какие заморочки в голове.
Послышалось жужжание механических крыльев. Я обернулся и увидел Глойду, которая смотрела на меня, а её мехамуха продолжала жужжать, болтаясь около её головы. Она смешно вздёрнула подбородок, как обычно делала, когда хотела меня на что-нибудь подбить, а потом спросила:
– Ну что, Подкидыш, боишься?
– Чего мне бояться?
– Не, ну признайся. У тебя дрожат поджилки.
– Слушай, Глойда, у тебя язык как помело у старой Кайры.
Она засмеялась своим звонким смехом, и я вновь подумал, почему же у старых гоблинов такие скрипучие голоса. Я внимательно посмотрел на неё, а потом спросил:
– Зачем ты взяла свою глупую мехамуху? Неужели ты думаешь, что она поможет тебе лучше, чем добрый гоблинский нож с парой десятков лезвий на все случаи жизни?
– Ты глупый, Йоль! – со смехом взвизгнула она.
Я надулся и отвернулся от неё. На меня с улыбкой смотрел гоблин, который отогнал меня от своих чудо-перчаток. Я посмотрел на него и спросил:
– Уважаемый, вы хоть скажите мне, для чего эти перчатки?
– Вон, твоя девчонка наверняка знает, – сказал тот.
– Она не моя девчонка, – я насупился ещё сильнее.
Глойда сказала:
– Йоль у нас механик, а не металлург. Глупый Йоль не знает, как работать с жидким металлом.
Я достал свой нож и выкинул самое длинное лезвие, потом повёл им из стороны в сторону, рисуя в воздухе охранную руну Вендль. Эманации ножа оставляли в воздухе перед моим лицом тонкие голубые следы, но я не проводил магию через себя, чтобы не выдать своих тайных умений, поэтому руна мгновенно поблёкла и растворилась.
Гоблин щёлкнул языком и сказал:
– Ну и кого ты хочешь этим удивить? У меня мой восьмилетний сын уже знает все руны и их значения, явные и некоторые тайные.
Я убрал нож и пошёл дальше. Глойда шла за мной и хихикала. Мы дошли до следующего лотка, и на нём лежали посохи из чёрного дерева. Они были отполированы до блеска, и я с неприкрытым удовольствием рассматривал их. Стоявший около них гоблин сказал с усмешкой:
– Что, малый, нравится? Когда вернёшься, заходи ко мне в лавку Бримса – обсудим, какой посох тебе нужен, и что ты сможешь мне за него дать.
– Мне не нужен посох, я планирую стать механиком, – сказал я с некоторым раздражением.
Гоблин посмотрел на меня очень внимательно. На глазах у него были очки, и одно стекло переливалось разными цветами. Усмехнувшись ещё раз, он сказал:
– Кого ты обманываешь? Себя?
И тут я вспомнил, кто такой Бримс. Это был один из главных колдунов в Орешнике. Он возглавлял Палату Магии в нашем самоуправлении, но при этом не был старейшиной. Я вытаращился на него, разинув рот. Бримс расплылся в улыбке, поняв, что я его узнал, потом сказал:
– Как тебя зовут?
– Йоль по прозвищу Тролльский Подкидыш, – пролепетал я, потом, собравшись с духом и вернув себе самообладание, я продолжил уже ровным голосом, – я работаю в мастерской старого Гноббла.
– А, знаю я старого скрягу. Когда-то он учил меня каким-то премудростям, только ничему не научил, – Бримс потряс ушами, в левом из которых заколыхалось небольшое золотое кольцо. – Где он? Наверняка же тут?
Я махнул куда-то в неопределённую сторону, чуть было не задев Глойду, которая продолжала крутиться возле меня. Её мехамуха с резким жужжанием подлетела вверх. Бримс повернулся и начал копаться где-то в своих сундуках. Я стоял и смотрел на него, а он продолжал как будто бы что-то искать в глубинах своего павильончика. Затем он вернулся ко мне и протянул что-то со словами:
– Держи от меня небольшой подарок, Йоль.
Я протянул руку, и он вложил мне в ладонь небольшой камень, совсем небольшой – размером он был в половину ногтя на моём большом пальце. На камне синим горела руна Йом. Я одурело смотрел на подарок – это был рунический камень, внутри которого была накоплена магия. Вещь довольно ценная сама по себе. Этот камушек, правда, был совсем маленький, но несколько десятков зарядов эманаций, если он полностью заряжен, в нём должно быть.
Я поднял глаза на Бримса. Тот продолжал улыбаться, глядя на меня. Я только и смог выдавить из себя:
– Спасибо, чародей Бримс.
– Давай, иди, Йоль. Тебя ждёт твоё Посвящение. Заходи ко мне в лавку, когда вернёшься.
Я сунул рунический камень во внутренний карман своей торбы и застегнул его. Интересно, почему он дал мне этот камушек? Ведь он искал специально с руной Йом. Может быть, это какой-то особый случай в этом году? Бримс раздаёт рунические камни всем посвящаемым? Или только тем, кто к нему подходит? Или только механикам? Что вообще только что произошло? Вопросы крутились у меня в голове, но теперь я понимал, что ответы на них я найду только после своего возвращения.
Внезапно часы на городской башне начали отбивать вечернюю зарю. Я даже не заметил, как пролетело время, пока я болтался по ярмарке. На площади началась суета, всё пришло в движение. Мы опять собрались в шеренги, а зрители расположились поодаль. Градоначальник, сменивший свою торжественную мантию на рабочий камзол, вновь выступил вперёд, а за ним стояли два его помощника с горой свитков.
Когда суета угомонилась, градоначальник начал выкрикивать имена молодых гоблинов, ждавших посвящения. Он делал это с начала младшего рунического строя, так что я стоял и ждал своей очереди – я-то был в самом конце списка. Но вот градоначальник выкрикнул моё имя:
– Йоль, названный сын мастера Гноббла!
Я вышел вперёд и на негнущихся ногах проковылял к градоначальнику – точно так же, как это сделали пара десятков молодых гоблинов до меня. Он протянул мне туго свёрнутый свиток, запечатанный светящимися рунами, составляющими моё имя. Градоначальник сказал мне, что руны раскроют свиток только тогда, когда я буду в одиночестве, и тогда я смогу прочитать своё задание для Посвящения – я должен буду начать его не позже полуночи сегодняшнего дня. Я с поклоном принял свиток и вернулся в свою шеренгу. Где-то через час всё закончилось.
Возвращаться домой было нельзя. Я отошёл за ярмарочные лотки и присел на корточки. Было ещё светло, так что я мог легко прочитать то, что было написано в моём свитке Посвящения. Текст гласил: «Йоль, твоя задача – найти в старом лесу троллей хижину одинокой Трюгглы и принести назад то, что она даст тебе».
Забавно. У нас про одинокую Трюгглу рассказывали сказки и легенды, и я не думал, что это вообще гоблинша, которая живёт в лесу около нашего города. Хотя. Почему я подумал, что около нашего города? В тексте свитка об это вообще ни слова нет. Впрочем, да. Старый лес троллей – это в точности тот самый лес, на пне в котором нашли меня более пятнадцати лет назад. Значит, это около нашего городка. Но всё равно, задача казалась очень странной. Я никогда не слышал об одинокой Трюггле, кроме как в сказках, которыми пугают малышей.
Мне надо было выдвигаться – тракт через старый лес троллей начинался у дальних южных ворот Орешника. От главной площади города туда пешком было с полчаса ходьбы. Мне надо было пройти через ворота, и я надеялся, что стража пропустит меня, если я покажу им свиток Посвящения. Проблем с этим быть не должно. Но потом мне надо было бы перейти по мосту через Грозную, а там наверняка сидит кто-нибудь из этого мерзкого тролльского отребья и взимает мзду за проход по мосту. У меня должно быть что-то лишнее с собой, чтобы пройти там. Я ощупал карманы и попытался вспомнить – ничего лишнего не было, были лишь самые нужные вещи: гоблинский нож, маска, шлем с очками и подаренный чародеем Бримсом рунический камень, лепёшки в торбе и несколько монет. Всё это мне было ой как нужно. Конечно, можно было бы пройти за мелкую монету, но любая самая мелочь пригодилась бы мне в будущем. Так что прямо сейчас мне следовало добыть что-нибудь лишнее. Что-нибудь, что понравилось бы троллю, сидящему под мостом.
Наверняка мастер Гноббл ещё не ушёл, и я бросился его искать. Через несколько минут я увидел, как они с Зигглем выходят с площади. Я догнал их и, немного задыхаясь, проговорил:
– Мастер Гноббл, мне нужна плата за проход по мосту через Грозную.
Мой братец Зиггль с восторгом подпрыгнул и воскликнул:
– Я провожу тебя до моста, тебе не потребуется плата!
Я посмотрел на мастера Гноббла, но тот кивнул, а потом проскрипел:
– Да, он может сделать это, правилами это не воспрещено. Проводить посвящаемого до границ города – это доблесть и честь для любого молодого гоблина, которому только предстоит Посвящение.
Но я всё равно не понимал, что задумал Зиггль. Для прохода по мосту требовалась буквально какая-нибудь нелепица, сущая пустяковина – тролли брали всё, и это, скорее, было что-то типа ритуала, а не реальным взиманием платы за проход. Мне так-то и не было нужно, чтобы Зиггль мне помогал. Хотя… Да почему бы и нет? Мы с названным братом повернулись и побежали к южным воротам.
Подбадривая друг друга, мы добежали до ворот минут за десять, а потом ещё через десять минут мы были около моста через Грозную. Около моста стояла покосившаяся хижина, в которой сидел безобразный тролль. Когда он увидел нас, то с пыхтением и кряхтением вышел из хижины и перегородил нам дорогу. Мы остановились.
– Что эта мелочь делает тут в такое время? – глухим голосом прорычал тролль.
– У меня Посвящение, мне нужно в лес, – ответил я.
– Уже поздно, приходи утром.
– Но мне нужно сейчас!
Зиггль зажёг голубой шарик магического огня и кинул его троллю. Тот поймал его и заревел:
– Что это?
– Плата за проход, добрый тролль! – крикнул Зиггль и подпрыгнул.
Тролль тупо смотрел на мигающий в его руках огонёк. Зиггль толкнул меня, и я побежал через мост. Тролль не двигался. Но тут огонёк в руках тролля мигнул в последний раз и пропал. Он заревел и побежал за мной. Я пустился изо всех сил – мне оставалось до конца моста буквально несколько шагов, но тролль настигал. Зиггль хохотал где-то на том берегу. Потом он крикнул:
– Беги, Йоль! Эти тупицы каждый раз попадаются на одну и ту же уловку. Беги!
Я бежал, но сзади громыхали шаги тролля. Он рычал и размахивал каким-то дубьём. У меня сердце ушло в пятки, но всё равно было весело. Ещё пара шагов, и я был на другом берегу реки. Я спрыгнул с моста и оказался на земле. Тролль подбежал к концу моста и с размаху ударил своей дубиной по земле. Я чуть было не упал от сотрясения.
– Интересно, – подумал я, – если бы он меня догнал, он бы меня также пригвоздил бы?
Но проверять я не решился. Тролль злобно смотрел на меня, но с моста не сходил. Я повернулся и пошёл дальше по тракту. Солнечные лучи начали золотить всё вокруг, постепенно сгущались сумерки. Мне надо было дойти до леса засветло, поэтому я поспешил, хотя после приключения на мосту у меня дрожали ноги.
Всё-таки, Зиггль дурной. Мы серьёзно рисковали, а всего лишь надо было дать троллю какую-нибудь безделицу, сделанную руками. На пустом месте всё моё Посвящение могло пойти прахом. Хотя, конечно, было смешно. На следующий год я как-нибудь отомщу ему за это. Надо будет придумать, как. Если я вернусь к тому времени.
За этими мыслями я дошёл до леса троллей.
Глава 3
Солнце уже зашло, и было сумеречно. Ночная тьма постепенно сгущалась. Воздух был напоен медовыми запахами, и я шумно втягивал его в себя. Грузно жужжали какие-то насекомые – вероятно, это были какие-нибудь шершни, чьё гнездо было неподалёку. Они угомонились на ночь, собравшись все в своём дупле, и теперь жужжали там внутри. Всё это создавало очень характерную атмосферу, и я остановился, наслаждаясь мгновением.
Мне надо было найти одинокую Трюгглу. Пока я даже представить себе не мог, как это сделать. Лес троллей огромный, в нём есть несколько разрозненных поселений этих не очень приятных созданий. Мне не хотелось бы туда даже заглядывать, тем более ночью, хотя никакой опасности это не несло. Тролли никогда не трогали нас, тем более, что все окрестные деревни полностью зависели от нашего городка. Просто образ жизни этих созданий был далёк от идеалов гоблина. С ними лучше не связываться.
Но где здесь могла жить одинокая Трюггла? Вообще, надо было бы поразмыслить над этим вопросом логически. Про неё мы знали совсем немногое. Старухи рассказывали много всяких небылиц – дескать, и живёт она в неказистой избушке, которая стоит на подпорках и возносится над землёй; и одной ноги у неё нет, а вместо неё механическая хитроумная штуковина, и когда одинокая Трюггла ходит, то скрипит и даже пыхает паром. Только вот она не ходит, а летает на маленьком дирижабле. Но если про избушку и ногу я ещё мог поверить, то в дирижабль я не верил – мои познания в механике не позволяли мне верить в такое. Даже если там задействована какая-то магия, то всё равно не получается никак. Сколько рун на гондоле не нарисуй, сколько эманаций не привлеки – законы механики не изменить и чуда не сотворить.
Так что россказни наших старух, скорее всего, приправлены изрядной долей выдумки. Именно поэтому я до вчерашнего дня вообще не предполагал, что одинокая Трюггла – это живая гоблинша, живущая в лесу рядом с нашим городом. А теперь сказка стала для меня реальностью.
Хорошо, что там с логикой? Предположим, что одинокая Трюггла действительно летает на маленьком дирижабле, для движения которого используется какого-то рода магия. Известно, что эманации магии хотя и размазаны практически равномерно по всему пространству, но в некоторых местах особенно сильны. Эти места силы, как их называют наши колдуны, являются как будто бы источниками эманаций. Я никогда в жизни не видел таких мест, но на уроках магии нам рассказывали про такие.
Нам говорили, что чаще всего места силы связаны с какими-нибудь особенными природными объектами. В горах это всякого рода разломы, гейзеры и вулканы. В лесах это водные источники – в основном, болота. Наверняка колдуны знают ещё варианты. Но я вспомнил о болотах. Конечно же, не каждое болото является местом силы, и не каждое место силы в лесы располагается на болоте, однако прямо сейчас я подумал, что больше всего шансов найти здесь место силы у меня именно на болоте.
Мне очень пригодилась бы карта этого леса троллей, но её у меня не было. Где тут болота? Где тут тролльские деревни? Я знал только про одну из них – она находилась дальше по тракту. Что мне теперь делать? Вернуться назад и найти карту в городе? Нет, так нельзя было делать, правилами Посвящения это запрещалось строго-настрого. Могла бы карта леса быть у троллей? Зная этих тупый созданий, я мог с уверенностью сказать, что нет. Однако они могли при всей своей тупости попытаться рассказать и объяснить, если только знают. Но вот знают ли они? И мне так не хотелось с ними связываться.
Похоже, что делать было нечего, кроме как идти в деревню к троллям. Не блуждать же мне до скончания жизни в этом огромном лесу, выискивая непонятно что непонятно где. Нужно искать подсказки, какие-нибудь зацепки.
Шершни окончательно угомонились, и их жужжание стало больше напоминать какой-то неясный шум. Тьма сгустилась, и на небо высыпали бесконечные звёзды. Луны не было видно – похоже, был день новолуния. Забавно – самая короткая ночь в году и новолуние одновременно. Мне в какой-то мере повезло. Звёзды не давали того количества света, которое было нужно, чтобы хотя бы видеть, куда делать шаг. Так что я достал свой нож, выдвинул из него длинную отвёртку и зажёг на её конце небольшой светящийся магический шарик. Он давал совсем немного света, но, по крайней мере, мне было видно хоть что-то в непосредственной близости от себя.
Я вернулся на тракт и посмотрел в сторону Орешника. Слабое зарево огней указывало на то место, где стоял город. Я повернулся от него и зашагал по дороге. Вдалеке ухнула какая-то ночная птица, и я улыбнулся – всё это было очень очень жизнеутверждающе. Ведь я выполнял своё Посвящение.
Ночь стояла самая приятная – только такую и ждёшь на Литу. Я шагал и шагал по тракту, думая обо всём подряд. В голове возникали воспоминания о том, как я готовился к Посвящению, как штудировал механику и разные другие гоблинские премудрости, как занимался магией. Во всём этом я не был превосходным учеником, но от колотушки старого мастера Гноббла меня спасали какое-то интуитивное понимание того, как работает механика и как должно собирать вещи.
Вскоре я углубился в лесной массив, по которому проходил тракт, и стало намного более темно. Я подумал, что входить в поселение троллей ночью будет не самым удачным решением, поэтому решил приостановиться и дождаться рассвета, тем более, что по моим впечатлениям до него оставалась пара часов. Я решил прикорнуть, чтобы немного отдохнуть и прийти в себя. Так что для этого решил поискать какое-нибудь выкорчеванное дерево – спать на открытом пространстве всё же не стоило.
Так что я сошёл с тракта в лес и немного усилил свой магический фонарик. Вокруг стояли вековые ели, и вряд ли здесь можно было бы найти себе берлогу. Тогда я просто залез под лапы одной из елей – там оказалось очень уютно. Свет моего фонарика показал мне подстилку из прошлогодней хвои, она пружинила и ароматно пахла. Я погасил фонарик, поменял на ноже отвёртку на лезвие и начертил в воздухе охранную руну Вендль, вложив в неё эманации, пропущенные через себя. Пусть будет на всякий случай – как минимум, она разбудит меня, если что-то пойдёт не так.
И меня просто вырубило, как только я положил голову на хвою. Не думал, что я настолько устал за день. Видимо, эмоциональный подъём от начала Посвящения действовал, как заряд магического камня, и я продолжал идти, не чувствуя усталости, хотя давно устал.
И это было моей ошибкой, что я лёг спать под лапами старой ели. Туда не проникал солнечный свет, так что я проспал столько, сколько даже не понял. Но проснулся я от странного ощущения, что не один. Так бывает – ты внезапно просыпаешься от какого-то ощущения, которое не можешь выразить словами и даже некоторое время сначала не понимаешь. Вот так было и на этот раз.
Я осторожно открыл глаза, стараясь не шевелиться. Руна Вендль голубоватого цвета практически незримо колыхалась в воздухе, она не сигнализировала ни о чём подозрительном. Но я ощущал, что я не один. И потом я резко понял, что происходит – где-то на границе восприятия я слышал потрескивающий костёр. Ну и запах от горящего пламени щекотал мне ноздри, тем более, что на огне что-то жарилось.
Продолжив лежать, я начал думать. Если бы это был кто-нибудь враждебно настроенный, то он может знать, что я тут, либо не знать, а просто случайно расположился рядом. Если он знает, то чего ждёт? Он мог бы напасть на меня, пока я спал, но не сделал этого. То есть если это враг, то он не знает, что я тут. Если же это нейтрально или дружественно настроенный незнакомец, то он тоже может знать или не знать о моём присутствии. Если знает, то просто ждёт и не будит меня. Если не знает, то опять же случайно расположился рядом. Какие ещё могут быть варианты?
А вообще это очень странно – огромный лес, и надо было вот найти меня тут, пока я дрыхну под ёлкой. А с другой стороны, из Орешника сегодня вышло несколько десятков молодых гоблинов и разбрелись по всем сторонам в поисках своего Посвящения, а потому встретить кого-то из своих товарищей из города вполне возможно. Если учесть, что мы одного возраста и примерно одной комплекции, то немудрено, что для отдыха остановились примерно на одинаковом отдалении от города. Так что с учётом этого соображения вероятность такой встречи уже не казалась мне слишком низкой. И тогда это кто-то из моих знакомых, так что опасаться нечего.
Я достал нож и выкинул самое длинное лезвие, постаравшись сделать это так, чтобы оно не щёлкнуло. Но оно всё равно раскрылось с тихим щелчком. Я развел руну и осторожно просунул лезвие между хвоинок, чтобы раздвинуть их и попытаться посмотреть, что происходит снаружи.
Внезапно раздался звонкий голос:
– Вылезай, всё в порядке. Я давно тут и жду тебя. Я приготовил яичницу с беконом.
Я вздрогнул. Но раз так, то таиться было бессмысленно, так что я с кряхтением вылез из-под еловой лапы. Прямо передо мной стоял молодой гоблин в облачении ученика колдуна. Около его ног горел небольшой костерок обычного огня, а на камне рядом лежала лепёшка, на которой теплилась яичница с парой ломтиков жареного мяса.
Гоблин сказал:
– Меня зовут Грамбл. Я тоже на Посвящении.
– Йоль, – сказал я и протянул руку.
Грамбл пожал её и потом сказал:
– Я шёл за тобой всю ночь. Я заметил вас ещё на мосту через Грозную. То, что вы вытворили с троллем, – полное безрассудство.
Похоже, что этот Грамбл довольно занудный тип. Я ответил:
– Это мой названный братец Зиггль, я сам не собирался так делать. У меня была с собой самая мелкая монетка для прохода.
Грамбл смотрел на меня, не отрываясь. Потом указал своим посохом на яичницу, и я понял, что я проголодался. Я сел рядом с костром и накинулся на завтрак. Потом открыл торбу, достал флягу и напился. Предложил лепёшку своему новому знакомому, но тот вежливо отказался. Колдуны всегда такие снобы. Наверняка у него с собой куча снеди, а не то, что у меня – десять лепёшек на десять дней. Я вспомнил, как чародей Бримс назвал старого мастера Гноббла скрягой и улыбнулся.
Закончив с завтраком, я просил:
– Как ты понял, что я сплю тут?
– Я же сказал, что шёл за тобой всю ночь. Ну и не забывай, что я чувствую эманации магии. Твоя руна – не годная ни на что, кроме как показать мне, где ты спрятался.
Я скривился, но Грамбл и ушами не повёл. Он продолжил:
– Куда ты идёшь?
Я подумал, что ответ на этот вопрос в любом случае не будет раскрытием тайны моего Посвящения, так что ответил:
– В поселение к троллям.
Тут уже Грамбл скривился и спросил:
– Зачем?
– Мне нужна карта этого леса.
– Зачем?
– Мне нужно знать, где здесь находятся места силы.
– По карте троллей ты этого точно не узнаешь. Ты не в курсе, что тролли полностью невосприимчивы к магии? Вас этому в школе не учили?
Похоже, что мы так и будем с этим моим новым знакомцем подкалывать друг друга, а потом кривиться. Мне это начало не нравиться. Грамбл, не обращая внимания на моё выражение лица, продолжил свой допрос:
– Зачем тебе знать, где тут места силы?
– Извини, друг, но это уже раскрытие таинства Посвящения, так что я ответить не могу.
– Не может быть, чтобы подмастерье механика направили делать что-то такое, что связано с местами силы.
– Слушай, Грамбл, или как там тебя?! – Я уже негодовал от всего этого. – Я не обязан тебе вообще ничего говорить.
Я осёкся. Я только что преломил хлеб с этим молодым гоблином, и мы как бы после этого стали товарищами, и тут с моей стороны такой эмоциональный взрыв. Грамбл сказал:
– Ну хорошо. Я просто помочь хотел, надеясь, что и ты чем-то пригодишься мне. Но раз так, не буду навязываться.
Я извиняющимся тоном ответил:
– Нет, извини. Просто всё как-то стремительно развивается. Я понимаю, что мы из одного города и одновременно делаем своё Посвящение. Но я не могу рассказывать всё про себя, в то время как про тебя ничего не знаю.
Грамбл снова пожал плечами, потом сказал:
– Я понимаю. Я ученик колдуна в нашей магической школе. Специализируюсь на красной магии. Планирую работать в шахтах на глубине, чтобы охранять наших шахтёров от кобольдов.
Меня передёрнуло от упоминания этих тварей. Кобольды – они очень похожи на нас, гоблинов, только безумны и живут в глубочайших норах. Часто во время рытья очередной штольни, шахты или штрека наши шахтёры натыкаются на их поселения, и тогда кобольды нападают на нас с неописуемой яростью. Иногда им удаётся убить кого-нибудь, к счастью редко. Ещё реже они утаскивают какого-нибудь беднягу куда-то в глубины своих нор, и судьба таких неизвестна.
Грамбл спросил:
– А ты кем планируешь стать?
– Я… Я уже работаю механиком в мастерской. Мы делаем всякие мелкие штуковины для всего подряд – от шахтного оборудования до дирижаблей.
Грамбл присвистнул. Потом сказал:
– И так до конца жизни и будешь делать мелкие механические штуковины?
Я на минутку задумался, потом ответил:
– Не, ну это сложный вопрос. Я о таком ещё не думал. Так-то я учился в столице, в Малой школе Механики – может быть, слышал?
Грамбл кивнул и удивлённо посмотрел на меня. И тут меня осенило, что мастер Гноббл смотрит куда-то далеко в отношении Зиггля и меня. Я задумался, но потом, повинуясь какому-то внезапному порыву, спросил:
