Обрученные судьбой. Книга первая. Великий развал

Тот, кому она отдала свою девственность, так ничему ее не научил. Единственное, что смог Владик от нее добиться, это то, что она живо и довольно правильно раздвинула ноги. Мужчина усмехнулся и покачал головой. И тогда уже, не мудрствуя лукаво, он припал к ней и сполна насладился пахнущим юностью и свежестью телом…

– Как тебя зовут? – спросил он, вспомнив, что не знает ее имени.

– Глаша…

– Глаша-Глаша…

Чувствуя, как все его тело наполнено насыщением, он лениво водил указательным пальцем по большому, остро торчащему соску, балуясь и нажимая, как на кнопку звонка, утапливая его до отказа в мягкой плоти.

– Была ваша, стала наша. А ты знаешь, что я женат? – спросил он и прищурился, насмешливо ожидая ее ответа.

– Нет, – простодушно ответила девушка.

Она не лгала. Откуда же ей про семейное положение инструктора что-то было знать, если она-то увидела его в самый первый раз.

– Но вы не подумайте, – забеспокоилась Глаша. – Мне все равно.

– Почему? – Владик кинул на девушку быстрый взгляд.

Отчего-то ее самые обычные на вид слова сильно удивили его.

– Разве ты, Глаша, не хочешь выйти замуж? Я думаю, это вполне естественное желание любой нормальной девушки.

– Хочу, – негустые девичьи реснички согласно захлопнулись. – Но у нас, знаете, в нашем городе, девчонок больше, чем парней. Меня-то и на танцах редко кто приглашает.

– А кавалеров, Глаша, у тебя до меня много было? Я, Глаша, имею в виду… – он многозначительно показал на постель.

– Нет, – она мотнула головой. – Всего-то у меня один парень был. После окончания восьмого класса.

– Когда? – Владик недоверчиво посмотрел на нее.

Как ему показалось, что-то в ее рассказе никак не складывалось.

– Сосед по парте уговорил меня по случаю окончания школы. Мы иногда с ним до этого целовались.

– И только? – проснувшееся нездоровое любопытство толкало его на дальнейшие расспросы. – Расскажи мне…

– Ну, еще я разрешала ему потрогать меня. Везде. Мы частенько прятались от всех, и он расстегивал на мне кофточку…

Чуть-чуть Федька косоглазил. По жизни это ему никак не мешало. Но только все девчонки его чурались, сторонились, отпускали за его спиной порой довольно обидные шуточки. Ребята водились с ним, но и у них он порой становился объектом для веселых насмешек.

Особенно не по себе пареньку становилось, когда кто-то начинал рассказывать байки про свои похождения. Его бросало в жар и в пот.

Не больно-то красивая, но по всему своему виду давно созревшая для игр с мальчиками, соседка по парте была совсем не против того, чтобы пойти и прогуляться с ним где-нибудь за околицей.

Сначала они неумело целовались, долго, до одурения, пока губы вконец не распухали. А ему хотелось большего, и он решился, полез рукой под кофточку. Девчонка дернулась, но рот ее оказался занят.

– Ух ты! Они у тебя большие! – вырвалось у него восхищенное восклицание. – Будто током шарахает…

С невыразимым наслаждением и с жадным интересом Федька долго рассматривал ее, щупал руками. А она, томно закрыв глаза, замирала, вытягивалась и изгибалась, ощущая внутри себя нарастание чего-то еще никогда неизведанного, но необычайно волнующего и желанного.

Бал выпускников. Танцы. Красивые одноклассницы все нарасхват и кружатся то с одним, то с другим парнем. А к ней никто не подходит.

Ей обидно. Даже Федька и тот стесняется на виду у всех пригласить ее в круг. Прикусив губу, Глаша выскочила на улицу и, не глядя, пошла вперед, туда, где никого нет, где можно во весь голос разреветься.

Цепкая рука потянула ее за собой. Она очнулась. Федька. Парень следил за нею и выбежал вслед. От него пахло вином. Пацаны заранее запаслись дешевым пойлом и тайком к нему прикладывались.

– Куда ты меня тащишь? – сердито спросила она. – Трус! Хотя бы один разок в круг меня пригласил.

– Да ну их! – отмахнулся он рукой. – Ты хотела, чтобы в зале все над нами угорали? Гляньте-ка! Косой с Чумой танцуют!

– Ну и что! – девушка независимо передернула плечиком. – Пусть бы надсмехались. А мне хотелось потанцевать! Хотя бы один разок!

– Глаша, мы туточки… мы счас… мы станцуем, – Федька поднял в руке кассетный магнитофон «Весна», коих в их деревне имелось всего-то два аппарата, не более того. – Еле-еле у братана выцыганил…

Звуки, толпой вырвавшиеся из динамиков, заполнили знакомую им лужайку и разогнали лесную тишину. Группа «Мираж» усердствовала изо всех сил, и ей полегчало. Федька старательно топтался на месте, стремясь попасть в такт музыке. Его неумение ее сильно рассмешило, и она, не выдержав, прыснула, громко рассмеялась.

Сначала Федька не скумекал, а опосля принялся дурачиться вместе с нею. Снова они до одури целовались.

– Глаша, покажись мне вся, – неожиданно попросил Федька, глядя на нее посерьезневшими глазами.

– Счас… вот взяла одна дуреха и показалась! – съязвила она, а сама наперегонки расстегивала пуговицы на вороте платья.

Готова была чумовая деваха исполнить любую его просьбу.

– Ты красивая! – парень завороженно смотрел на ее налитое тело. – Другие пацаны, они, блин, ничего не понимают. Людка слывет первой кралей на деревне. А у самой, блин, коряги, посмотреть не на что.

– А отколь ты знаешь? – ревниво спросила она. – Чай, подглядывал за ней из кустиков на речке? Может, вы за ней в бане следили, а?

У них, у деревенских сорванцов, это было самым обычным делом. Навострились пострелята подглядывать в подслеповатое окошко за тем, как бабы там моются, или выслеживать то место, где девчата обычно купались нагишом, прячась от всех нескромных взглядов.

– Не, Митька пацанам по секрету баял. Баял он, что титьки у нее мелкие, как две луковицы. Не за что ухватить. Ноги тощие, как палки.

– А отколь он про то знает?

Мальчишеское лицо расплылось в глуповатой улыбке:

– Так он с ней, чай, намедни переспал.

– Как это переспал?

– А на спор с Толяном! Дюже клево все у него с ней сладилось. Он говорит, что Людка не с одним им спала.

Тут Глаша вспомнила о том, как азартно шушукались в сторонке от нее, о чем-то томно рассказывали, чувственно вздыхали. Значит, у них это самое уже было. А она что, хуже других? Девушка прошептала:

– Федька, иди ко мне…

…Откинувшись на подушку и прикрыв глаза, Владик внимательно слушал ее сбивчивый рассказ.