Лето в деревне и другие удивительные истории Русской глубинки

Вернув противогаз на место, ребята вышли во двор. За соседним забором невысокий худощавый старичок что-то старательно мастерил, ловко орудуя бензопилой. Шум стоял неимоверный. Мальчишки вошли в дом.

– О, пришли уже?! – радостно воскликнул Кузьма. – Мойте руки и за стол, время приспело к обеду.

Ребята не заставили себя ждать, помыли руки и чинно уселись за столом. Дедушка разложил еду по тарелкам и подал на стол.

– Что это? – недовольно поморщился Валёк.

– Холодный борщ, картошечка, – ответил дедушка.

– Не, мы такое не едим, – возразил Илья, – А где наша еда, родители же оставляли сумку с продуктами.

– Да видел я ваши продукты, – усмехнувшись, ответил дедушка, – Чипсы, лапша китайская. Неужели вы думаете, что я вас такой чепухой кормить буду? Такое даже свиньи жрать не станут.

– Ну уж нет! – закричал Илья. – Мы вот это есть не станем!

– Ну не хотите, как хотите, воля ваша, – спокойно ответил дедушка, забирая тарелки со стола. – Ужин в шесть.

Мальчишки удручённо вышли на улицу. Ребята неспешно обошли дом и оказались в огороде.

– Да, хорошо пообедали, – грустно произнёс Илья.

– Не то слово, – подтвердил Валёк.

За огородом у дедушки был курятник. Дети зашли внутрь, нашли под курицей-несушкой пару яиц и с аппетитом их выпили. Немного полегчало, но чувство голода осталось. Животы урчали, настойчиво требуя еды, но еды не было.

– Чем теперь займёмся? – спросил Илья.

– А давай на речку сходим! – предложил Валёк.

Речка Шутовка быстрым, стремительным потоком несла свои воды среди камней, образуя пороги, разглаживая их до блеска, чтобы потом любоваться на себя в их отражении. Холодная, чистая, быстрая, опасная, но манящая своей неудержимостью и непредсказуемостью. Купаться в такой реке было страшно и опасно. В высоких отвесных берегах речушки имелось бесчисленное количество нор, в которых гнездились ласточки. Мириады птиц кружили над склоном, их многоголосый гомон сливался воедино с раскатистым рокотом реки Шутовки.

– Как же здесь красиво! – изумлённо воскликнул Валёк.

– Да, такого в городе не увидишь! – подтвердил Илья. – Будь я поэтом, стихи бы писал, глядя на такую красоту.

– Да? И что бы ты написал? – засмеялся Валёк.

Илья задумался.

– Ну, например, что-нибудь типа такого:

Как-то за завтраком ранней весною

Встретились поутру Хлеб с Колбасою.

Хлеб был красив – из ржаного зерна,

А колбаса так мила и стройна!

Светлое чувство обоих пленило,

Сливочным маслом соединило.

И получился из них Бутерброд,

Рядом гулял и посвистывал Рот.

Рот засмотрелся на счастье влюблённых,

Маслом навечно друг с другом скреплённых –

Завидно стало угрюмому Рту,

Долго он ночью рыдал в темноту.

Утром, чуть свет, к Бутерброду явился,

Жадно зубами в беднягу вцепился.

Громко от ужаса взвыл Бутерброд,

Зубы оскалил завистливый Рот.

Битва всего пять минут продолжалась –

От Бутерброда лишь крошка осталась.

Крошка залезла ко Рту на кровать,

Колет его, не даёт ему спать.

– Здорово получилось! – расхохотался Валёк. – А чего вдруг про еду-то?

– С голодухи ни о чём другом думать не могу,– грустно ответил Илья.

– Что ж, а закончить можно так, – весело ответил брат.

Встретились как-то, на кухне гуляя,

Хлеба горбушка и челюсть вставная.

Долго горбушку жевала она,

Только не вышло, увы, ни хрена.

Чёрствою слишком была та горбушка –

Челюсть вставную сломала старушка.