Гнездо синицы

Среди тонн страниц современной русской литературы редко встретишь что-то по-настоящему оригинальное. Волей-неволей вспоминаешь, ходившее в прошлом веке мнение о том, что жанр романа — мертв, и ничего нового в этой форме уже никто не напишет. Отчасти так оно и есть — навряд ли кто-то сможет переплюнуть Джойса или Пинчона в новизне формы и стиля. К тому же нельзя забывать, что есть еще и Пруст, и Набоков, и Уоллес, и многие другие писатели поствикторианского периода литературы, которые модернизировали жанр и вдохнули в него новые силы. Но как обстоят дела с романом сейчас? Говорят ли писатели что-то новое или продолжают из года в год тиражировать одинаковую прозу, потихоньку деградируя к упрощенным формам прошлого? Так оно и есть.За редким исключением современная литература не дает читателю ничего нового. И не стоит путать понятия хорошей литературы и новаторской — качественной прозы и поэзии в наши дни хватает. Разговор о форме, стиле, композиции, — отличной, выделяющейся прозе, голосе,…Далее

А все заметили, что с уходом с российского рынка всяких Кингов и Роулингов издательства повернулись в сторону редкого, странного и экспериментального? В моде (внезапно) теперь метапроза, постмодернизм и отечественные авторы, что несказанно радует, иначе я бы не познакомилась с этим самым «Гнездом».Если коротко, то главный герой, этакий dead inside, мёртв и снаружи тоже. Он лежит на столе у патологоанатома и рассказывает историю поджога офиса, убийства директора и бегства за границу.Рассказ перемежается воспоминаниями из детства, отрывками мыслей, снами, сносками, ведущими отдельный диалог с читателями (Роберт Глэнси, привет), и персонажами, ломающими четвертую стену. А ещё отсылками ко всему, что было написано человечеством, от Данте до «Книги непокоя». Тут и Послание к Римлянам, и Гильгамеш с Патриком Бейтманом, и карлики-канатоходцы бегают (откуда они, кстати?), и игрища со словами и смыслами (плотский секрет – это же и про жидкость тоже?).Ощущение, что мы с автором лазили по одним и…Далее

Путь в гнездоПрочитал на днях роман "Гнездо синицы" ноунейма Ромы Декабрева. В издательских материалах "Альпины" разными аккуратными обиняками (чтобы не напугать расслабленного автофикшном и прочим изи-ридингом читателя) говорилось, что это вполне себе литературный хардкор, ну я и решил проверить. Яжхардкорщик.Оказалось, это и в самом деле вполне себе литературный хардкор. Не ультрамодернистская проэзия Гелианова, не датаистские массивы Веневетинова, но тоже текст, который весьма удивительно видеть изданным в коммерческом издательстве, а не в самодеятельности. Кто прожал публикацию в "Альпине", тот молодец, мы щас вам еще вагон такого же (и погуще) отправим.Кто в гнездеРоман, как можно догадаться из названия, рассказывает о гнезде синицы, а также о феномене сборного человека и модном концепте дед инсайда – все на примере молодого человека с подозрительно альтер-эговой фамилией Стужин. Стужин встречает читателя мертвым на прозекторском столе и затем триста страниц водит по предысториям …Далее