Иллюзия-Любовь

Я вышел из машины и подошёл к Мишелю.

– Ну, снова здравствуй, пень ушастый! Что ты тут опять застрял, Мишель? – усмехнулся я.

– Чего ты веселишься? Видишь, ловят кого-то! – занервничал он, не поддержав моей шутки.

– Я даже знаю кого…

– И кого же?

– Меня! – я приложил указательный палец к губам, убеждая его говорить тише.

– За что? – еле слышно пробубнил он.

– Да… обогнал гаишную машину в Березино, – выдохнул я.

– И это считается нарушением ПДД? – удивился Мишель.

– Да! В Беларуси считается…

– Вон едут! – Мишель указал пальцем на спускающуюся по откосу автоколонну из десятка автомобилей, во главе которой шла полицейская машина с мигалками.

– Ну, всё! Убирай фуру! Фуру убирай! Отбой воздушной тревоги!

Толстомордый гаишник орал это водителю грузовика, давая команду на разблокировку трассы взмахами полосатого жезла. Фура, звонко свистнув тормозами, взревела своим мощным дизельным двигателем и стронулась с места, освобождая проезд. Гнавшаяся за мной патрульная машина из Березино, тоже съехала на обочину, развернувшись ровно на сто восемьдесят градусов.

Толстомордый гаишник, резво делая жезлом вращательные движения, давал понять остальным водителям скопившейся колонны автомобилей проезжать быстрее. Первым проехал Грека на моей второй серебристой «Ауди-6», вцепившись в баранку. Он явно старался не смотреть по сторонам. Нас он даже не заметил…

– Ну, всё! Попались голубчики! Обе ваши машины серебристого цвета, обе они на красных литовских транзитных номерах! Ну, признавайтесь, кто из вас нарушитель, а кто нет! – проговорил Толстомордый гаишник в запале, медленно приближаясь к нам.

Остальные столпились у автомобиля гайцов из Березино, им передали наши документы.

– Хорош беспредельничать! – вдруг разъярённо заорал Мишель гаишникам, – за что вы меня задержали? Отдайте мне мои документы!

– Ах! Вот кто у нас тут самый смелый! – Толстомордый схватил Мишеля за грудки, но тот резкими ударами обеих рук изнутри освободился от захвата.

– Что?

Толстомордый отступил от Мишеля, схватил себя за края светоотражающего жилета и с силой рванул его на себе! Жилет затрещал по швам и разорвался.

– О! Все видели? Будьте свидетелями! Он напал на меня, сотрудника при исполнении! Да мы тебя за это в обезьянник! …

– Тихо! Тихо… – я успокаивающе вытянул руки перед собой, – мы так не договаривались!

– А мы с вами вообще никак не договаривались! – заорал он.

– Во-первых, ваши коллеги при исполнении, и свидетелями по закону являться не могут!

– А ты кто? Адвокат? Всё равно имеем право в обезьянник! До выяснения! – раскрасневшись, орал Толстомордый.

– Во-вторых, обогнал ваших коллег и нарушил ПДД – я! Он ни в чём не виноват! Вы зря задержали этого человека, верните ему документы и отпустите, – потребовал я, одновременно осознавая, что если бы я пристроился в хвост колонны и сейчас проскочил бы вместе с Грекой мимо кордона, то крайним бы здесь остался Мишель!

– А-а! Адвокат, и виноват! – позлорадствовал Толстомордый.

– Попрошу потише! – подойдя ближе, скомандовал старший по чину инспектор из Березина. Он наблюдал со стороны всю эту безобразную сцену, которую нагло устроил здесь Толстомордый. Обратившись к Мишелю, он протянул ему его документы.

– Вы свободны, извините! А вас я попрошу пройти к нашей красной патрульной машине, – спокойно сказал он мне.

Я повиновался, до сих пор не понимая того, как мне теперь выпутаться из этой истории.

– Мы сейчас составим два протокола о нарушении ПДД, задержим ваше водительское удостоверение… – на ходу пояснил мне инспектор.

– Каких два нарушения? – возмущённо поинтересовался я.

– За обгон – раз, скрылись с места нарушения – два!

– Да зачем вам протоколы писать? Ночью! Глаза портить! Батька же нам новый указ подписал! Можете везти его к себе в Березино и сажать в обезьянник до утра! До выяснения! – опять вмешался в разговор Толстомордый.

– Вам лишь бы в обезьянник! Что за бред? Это у вас идея фикс, что ли? – заметил я.

– О! И то верно, – оживился инспектор из Березина, – следуйте за мной!

– Коль, подождать тебя? – участливо спросил Мишель.

Я знал, что он спешит, и утром должен быть уже в Брянске. Мельком взглянув на часы, я тут же отметил про себя, что было уже пятнадцать минут третьего ночи.

– Нет! Не надо, не жди меня, Мишель! Чем ты мне тут уже теперь поможешь? Езжай домой, давай! – крикнул я ему в ответ и прощально взмахнул рукой.

– Пожалуй, и мы уже поедем! Дело сделано! Мы вам больше не нужны? – спросил Толстомордый инспектора из Березина.

Тот отрицательно покачал головой.

– Погнали, мужики! – скомандовал Толстомордый.

Гаишники засуетились, расселись по машинам и уехали куда-то в центр Белыничей. Уехал вскоре и Мишель. На площадке осталась только моя машина, да автомобиль Березинских ментов на обочине. Можно было бы удрать от них теперь, на пустынном шоссе, но куда уедешь без документов на машину? В голове у меня начал зарождаться дерзкий план побега…

– Простите, господа! – учтиво обратился я к гаишникам, которые направились к своей машине, приказав мне следовать за ними до Березино, – у вас же есть моё водительское удостоверение, зачем вам ещё и документы на машину? Там у меня не только ПТС, там у меня ещё и депозит на две с половиной тысячи евро, если пропадёт или потеряется, вы что ли мне эти деньги возмещать будете?

Гаишники тупо остановились. Видимо, мои убедительные слова всерьёз подействовали на них.

– Отдай ему, – приказал старший по званию.

– Но не положено! – возразил второй.

– Отдай! – громко повторил старший.

Я подошёл к ним и довольно резко выхватил целлофановый файл с документами у младшего по званию гаишника из рук. Моё пресловутое водительское удостоверение тут же забрал у него старший и сунул его себе в нагрудный карман кителя. Они сели в свою «девятку», а я зашагал к своей машине.

Я выехал с площадки на трассу и пристроился в хвост их патрульному автомобилю. Когда «девятка» тронулась, я резко ударил по тормозам и часто замигал фарами. Гайцы тоже остановились. Сидевший за рулём старший по званию гаишник высунул в окно свою коротко стриженую голову.

– Ну, что ещё? – выкрикнул он.

Я открыл дверцу авто и наполовину высунулся из машины.

– Разрешите заехать на АЗС! Дозаправиться нужно! Я пока от вас убегал, весь бензин пожёг, боюсь, до Березино вашего не хватит! А коробка – автомат! Буксировать нельзя! – растерянно заорал я.

– Ладно, валяй! Но смотри мне, без фокусов! – разрешил старший, снова сочтя мои аргументы убедительными.

– Ну, вот и всё! Можно рвать когти! Права – у меня, документы на машину – у меня, другой выезд с заправки через Белыничи – есть! Что ещё надо для удачного побега? А эти старые права я опять выкуплю когда-нибудь снова, в следующий раз! – рассуждал я вслух.

Я опять съехал с трассы на АЗС, наблюдая в зеркало заднего вида, как гаишники перегораживают мне выезд на шоссе своим автомобилем.

– Они либо забыли про этот выезд с заправки в город, либо, вообще, не знают о нём! Они же не местные! Ой, спасибо тебе, девочка моя, ой, спасибо! – продолжал я вслух разговаривать сам с собой, вспоминая покатушки по Белыничам с Дианой. Ведь я именно благодаря ей теперь очень даже неплохо ориентировался в этом городке.

Вставив заправочный пистолет в горловину бензобака, затем подойдя к окошку кассы, я сделал вид, что расплачиваюсь за топливо. На самом же деле, повернувшись к гайцам спиной, я спросил у кассирши: «По чём девяносто пятый бензин?». Услышав ответ полной белокурой дамы, я сокрушительно покачал головой и заявил, что таким дорогим бензином заправляться не буду. Отойдя от кассы к машине, я ещё некоторое время постоял возле неё, делая вид, что бензин долго льётся в бак автомобиля. Затем я, осторожно оглядываясь, убедился, что выезд с АЗС в посёлок свободен…

Бак был полон, во всяком случае, бензина, который я залил ещё перед Минском, мне с лихвой хватило бы до границы в Смоленской области, в районе города Рославля.

Усыпив таким образом бдительность гайцов, я сел за руль, не спеша запустил мотор, и, постояв некоторое время, тронулся с места… И вдруг, не сворачивая на трассу, я резко нажал на акселератор! Влетев в город через другой выезд с заправки, я проскочил три квартала, возле церкви на площади резко повернул направо, ещё через два квартала – налево, и вот я на Могилёвской трассе со всей дури жму на газ, выпучив глаза, лечу домой! Сердце моё бешено колотится в груди, как дикая птица в тесной клетке! Думаю, что Березинские менты даже глазом моргнуть не успели, так резко и быстро я испарился из Белыничей…

Сломя голову, я нёсся по трассе в сторону Могилёва! На спидометре стрелка всё время болталась в районе ста семидесяти километров в час! Про себя я рассуждал о том, как мне миновать этот город, по объездной дроге, или напрямик?

– На объездной меня точно перехватят менты! Выход один – через город, тихонько, затерявшись среди машин… Хотя, как там затеряешься в четыре часа утра? На улицах города явно не будет никого, – рассуждал я вслух и чуть не пропустил пологий съезд с трассы.

Я резко крутанул руль вправо, но не рассчитал – скорость была слишком высока, и к ней я уже привык. Мой автомобиль чуть было не опрокинулся, встав на два колеса левой стороны автомобиля! Я чуть выровнял машину и сбавил скорость…

Как можно спокойнее я проехал через центр города, опасаясь, не ждут ли меня гаишники на выезде? Но всё обошлось хорошо, и я полетел дальше…

– Видимо, ещё не успели перекрыть город и устроить мне план-перехват! Но что им стоит теперь застопорить меня на границе? – взволнованно говорил себе я.

На всех парусах проскочив деревню Звенчатку, я подлетел к переходу на границе Беларуси, притормозил и неожиданно увидел, что рядом с таможенником на посту стоит гаишный инспектор, размахивая полосатым жезлом.

– По мою душу, или просто совпадение? – размышлял я. – Как бы то ни было, а рисковать мне нельзя!

Я неумолимо и быстро приближался к белому вагончику таможни, стоявшему посередине широкой дороги, и разделявшему собой въезд и выезд на территорию таможенного поста. Если на моей стороне выезда находились таможенник и гаишник, готовый остановить меня взмахом своего жезла, то ведь на встречке со стороны въезда не было ни души!

– Ура! Вот оно – единственное нестандартное решение!

Я резко увеличил скорость, рванув влево руля, и пролетел таможенный пост по встречке! Удаляясь от него, я вдруг услышал вой сирены, а в зеркало заднего вида заметил мерцание красно-синих проблесковых маячков!

– Ждали! – злорадно заорал я, – ждали суки!

Я во всю прыть летел к российской стороне границы, уверенный, что белорусские гайцы меня уже не догонят! И верно, они безнадёжно отстали…

– Кончится это сегодня когда-нибудь или нет? – негодовал я, вспоминая, как за мной всю эту ночь гонялись Березинские менты.

Подъехав, наконец, к российскому таможенному посту в деревне Понятовка, я остановился и пошёл в вагончик, оформлять документы.

– Здесь две серебристые «аудюхи» проскакивали? – спросил я у таможенника, листавшего мои бумаги.

– Да. «Ауди-4» минут тридцать назад проскочила, – ответил он, – друзья твои?

– Друзья-друзья…

Послышался вой сирены! Это подъехали белорусские гайцы! В помещение вошёл охранник поста:

– Там белорусы его требуют! – указал он пальцем на меня, обращаясь к таможеннику, оформляющему мои документы.

– Поздно пить «Боржоми»! Надо было на своей территории ловить и задерживать! Так что пусть рулят отсюда… Утро скоро! А им всё не спится! – громко и нервно вскричал таможенник, деловито исполняя обязанности начальника таможенного поста.

Охранник вышел и показал белорусам свои скрещённые руки, означающие отказ. Те пожали плечами, сели в машину и уехали.

– А вам, Николай Владимирович, желаю счастливого пути! В Брянск едете? – с интересом спросил он.

– Так точно! – выдохнул я.

– Передавайте привет моей малой родине!

– Хорошо, Денис Алексеевич, – ответил я, глядя на его бейджик, сложил оформленные документы в файлик и вышел на крыльцо.

Я закурил сигарету, потоптался возле урны и бросил в неё окурок после нескольких затяжек. Теперь уже мне спешить было некуда. В пять часов утра мне вовсе не хотелось спать. Адреналин, взыгравший за ночь у меня в крови, здорово бодрил…

Добравшись до Рославля, я повернул по дорожному кольцу направо и направился домой, в Брянск. Через полтора часа ходу я уже подъезжал к бывшему гаишному посту, в котором теперь размещался шиномонтаж для грузовых машин. Перед ним я увидел две серебристые «ауди». Они мигали включёнными аварийными огнями. Я, подъехав ближе, узнал в людях, стоящих возле машин, Мишеля и Греку. Друзья о чём-то оживлённо беседовали.

– С добрым утром, шаромыжники! – я весело вышел из машины и подошёл к ребятам.

– Коллега! Ты, что ли? Мишаня про тебя мне тут такие ужасы рассказывал, а ты жив-здоров?

– А ты как здесь, Коля? Тебя же вроде повязали! – недоумевая, промямлил Мишель.

– Да сбежал я от них, сбежал! – устало отреагировал я.

– А документы? Они же забрали у тебя документы…

– Мне удалось обвести их вокруг пальца, ясно? – рассмеялся я и вкратце рассказал, как мне удалось отделаться от гайцов.

Мы ещё немного постояли, обсуждая случившееся.

– А теперь, парни, давайте по домам! Пора спать! Утро вечера мудренее…

– Да уж, Коллега! … Ну, ты и дал… – изумлённо покачивая головой, заявил Грека.

– А что тут удивляться-то? Коля – известный хитрец! Вот мне бы так, – с завистью воскликнул Мишель.

– Даже не пробуй, Миха, – усмехнулся Грека, – даже не начинай!

Мы расстались, разъехавшись по домам. Было уже семь часов утра…

Пропавший без вести

Я вернулся домой и ближе к вечеру срочно позвонил Греке, явно рассчитывая на его дальнейшую помощь, отогнать мою серебристую «Ауди-6» на таможню в город Орёл.

– Прости, Коллега! Завтра не смогу твою машину на таможню в Орёл отогнать. Ангина! Температура поднялась… Возьми кого-нибудь на подмену, а с меня полтинник грина вычти! Хорошо? – очень жалобно взмолился он, – ключ от машины и квитанцию за парковку завтра утром у моей жены заберёшь!

– Ну, ладно, раз такое дело…

Я с сожалением сбросил вызов и стал обзванивать весь кагал своих брянских гонщиков, упрашивая их перегнать машину в Орёл. После нескольких неудачных попыток у меня зазвонил телефон.

– Здорово, Николай! Это Димон! Узнал? – голос в трубке радостно звенел, – я слышал, ты ищешь до Орла гонщика!

– Верно! Ищу, а что?

– А я ищу, с кем в Орёл доехать! У меня там машина на складе временного хранения стоит! Надо срочно забрать! Сделаем приятное друг другу? – добродушно спросил Димон.

– Сделаем! Завтра в семь утра я заеду за тобой, заберём машину у Греки, и вперёд! Спасибо! – камень спал у меня с души.

Димон в своё время был гаишником. Меня даже удивляло то обстоятельство, что такой добродушный и честный малый, как он, мог существовать в этой профессии. То ли бог, то ли дьявол особым образом восстановил это несоответствие. Димон попал в жуткую автокатастрофу! На автомагистрали «Украина» ночью какой-то пьяный дебил с выключенными фарами на автомобиле «Фольксваген Пассат» универсал выехал на полосу встречного движения и лоб-в-лоб столкнулся с машиной, за рулём которой сидел Димон. Автомобили не подлежали восстановлению. Димон выжил. Но черепная коробка в районе левого глаза осталась деформирована. Димона комиссовали. Молодой парень внезапно стал пенсионером МВД. Однако, он не сдался, а занялся автобизнесом, развёлся с женой, решившей, что он навсегда останется инвалидом, и сбежавшей от него. А теперь он строил свои отношения с молодой скромной девушкой по имени Лиза.

Мы выехали из города в районе семи тридцати утра. До Орла, на въезде которого находилась орловская акцизная таможня, было сто двадцать километров. Надо было успеть до девяти, к её открытию. Димон понимал это и мчался на всех парах! А я еле поспевал за ним, возмущаясь его лихостью…

– Ну, зачем так гнать без особой нужды? – вслух орал я.

Быстро миновав Карачев и Нарышкино, мы лихо въехали на таможенный склад временного хранения без десяти минут девять, который работал с восьми часов утра. Ровно в девять утра я уже оформлял документы на первую машину и был первым в очереди к окошку на их подачу. Димон отдал мне ключи и документы на вторую машину ещё на складе, быстро забрал свою красненькую «Хонду Цивик» и укатил домой.

Окошко вдруг распахнулось, и нежный, приятный женский голос в пустынном помещении прозвучал особенно звонко:

– Прошу вас, товарищ Николай!

– Здрасссьте! – я радостно улыбнулся приветливой девушке в нарядной таможенной форме и подал документы в окно.

Аглая – так её все звали… Блондинка с голубыми глазами, опрятной стрижкой, красивая, высокая, статная, довольно крупного телосложения, в туфлях на высоком каблуке, она могла быть даже чуть выше меня ростом! Широкие скулы делали нестандартным её симпатичное лицо, но вовсе не портили его…

Известный ловелас Каприз хвастался по пьяни, что после работы как-то подвозил Аглаю домой, ну и, разумеется, поимел её с разных сторон «в особо извращённой форме». Мужики вокруг ржали, как кони, и одобрительно хлопали Гарика по плечу. Ни у кого из них не было ни тени сомнений в его способностях. Он распускал эти сплетни про Аглаю регулярно, так что гонщики уже начинали смотреть на неё с некоторым вожделенным интересом, зачастую усмехаясь. Но мне было как-то неудобно и даже обидно, что такая женщина, как Аглая, поддалась чарам этого баламута.

– Товарищ Николай! Я же скоро вспыхну синим пламенем под вашим внимательным взглядом! – Аглая внезапно вывела меня из какого-то необъяснимого оцепенения.

– Ой, извините, – смутился я.

– Вы так на меня смотрите! Заметили что-то неладное?

– Да нет! Что вы, что вы? Ваш внешний вид в этой форме, вообще, безупречен! – пролепетал я.

В просторное помещение стали друг за другом входить гонщики, рассаживаться по местам и заполнять документы. Большая комната сразу наполнилась шумом и гамом.

Протягивая мне опись принятых документов, Аглая довольно сухо произнесла:

– Распишитесь…

– У меня ещё на одну машину документы есть! – торопливо заметил я.

– Сначала оформите их на складе, товарищ Николай! – ответила она и с придыханием тихо добавила, – и не смотрите на меня так больше… Посмотрите лучше на объявление над окошком. Ничего не знаете по этому поводу?

Я поднял глаза и увидел лист формата 4-А, на котором была распечатана фотография из загранпаспорта моего приятеля Димы Хворостова, гонщика из Брянска. Броский заголовок на листе гласил: «ВНИМАНИЕ! РОЗЫСК!» Под фото имелся короткий текст, смысл которого сводился к тому, что Дима недавно поехал за машиной в Литву и пропал.

– Откуда это у вас? – удивился я.

– Жена его привезла вчера, – ответила Аглая.

– Чушь какая-то! В какую Литву? За какой машиной? Я его на прошлой неделе видел, он жив-здоров!

– Эй! Колян! Хватит уже трепаться, дай документы подать! – толпа гонщиков оттеснила меня от окошка.

Я подошёл к огромному окну и слегка присел на его подоконник, достал мобильник и набрал номер Димы!

– Телефон абонента выключен, или находится вне зоны действия сети! – равнодушно ответил женский голос.

Я перенабрал ещё несколько раз! Всё тщетно! Потрясённый этим очень неприятным известием, я отрешённо поплёлся на склад временного хранения оформлять таможенные документы на второй автомобиль.

Весь день эта история с Димой не шла у меня из головы! Я вдруг вспомнил, как несколько раз мы возвращались с ним из Литвы. Особенно он любил возвращаться домой через Латвию: Утена – Даугавпилс – Резекне – Пустошка – Себеж – Смоленск – Брянск. Это был его любимый маршрут. И мне не верилось, что с Димой случилась беда. Верилось в лучшее. Может он просто загулял со своими знакомыми лабусами, к которым всё время ездил за автомобилями в Шяуляй?

День пролетел незаметно за мыслями о Диме. Я всё решил на складе, заполнил все свои документы на вторую машину и теперь сидел в помещении таможни, находясь последним в очереди на их подачу.

– Ну! Давайте свои документы, товарищ Николай! – услышал я насмешливый и вкрадчивый голос Аглаи, – седьмой час уже, мне давно домой пора!

– Да, что-то долго сегодня, – я подбежал к окошку и сунул ей туда свои уже заполненные бумаги.

– Так ведь я одна сегодня на приёме! Напарница на больничном. Сейчас девчонки обработают ваши документы, получите ПТС, и …

В комнате уже никого из гонщиков не было. Аглая мило улыбалась мне, и я поймал её искристый взгляд… Она была хороша собой, свежа, словно и не было этого тяжёлого рабочего дня!