Парень с того света

– Интересно живешь, Кэйтлин. У меня аж сердце замерло. Расскажи еще раз.

– Ладно, ладно, – сказала я. – Допустим, стоять за прилавком с попкорном в кинотеатре – не самое увлекательное занятие. А у вас что интересненького?

Миранда вздохнула:

– Хотите верьте, хотите нет, но для меня вот этот чизбургер – событие дня. – Она поднесла его ко рту и надкусила. Из булочки выскользнула помидорка и шлепнулась на тарелку.

– Тебе стоит поучиться обращению с чизбургерами, – сказала Джули. Не то чтобы это было так уж смешно, но мы дружно расхохотались.

Мы с Джули дружим с девятого класса, несмотря на то что характерами совсем непохожи. Она, как и Миранда, такая вся язвочка, постоянно закатывает глаза и отпускает едкие комментарии. Я бы сказала, что у нее достаточно злое чувство юмора.

Я не какая-нибудь там девчушка-попрыгушка, но стараюсь во всем видеть светлую сторону. Я натура увлеченная. Ничего не могу с собой поделать. Я не умею сдерживаться. Я стараюсь кайфовать даже от таких вещей, которые для большинства – скука смертная, вроде торговли попкорном после занятий.

Я порывистая. И чувствительная. Постоянно реву на фильмах и сериалах. И не стыжусь этого.

А вот Миранда, сколько помню, никогда ни над чем не ревела. Ей все как об стенку горох. Она постоянно держится в стороне, отпуская шпильки. Нет, она не тихоня. Просто, наверное, таким образом держит свои чувства под замком.

Миранда была бы очень недурна собой, если бы скинула пару лишних килограммов и сделала что-нибудь со своими жесткими каштановыми волосами. И если от очков бы избавилась. С этой красной пластиковой оправой они смахивают на очки для плавания.

Мы с Джули постоянно талдычим Миранде, что ей больше к лицу контактные линзы. А она такая: «Еще какие-то острые штуки в глаза совать!» Упертая.

Я не осуждаю ее, Дневничок, боже упаси. Просто описываю. Она хорошая подруга и все равно никогда не увидит, что я тут понастрочила. Никто не увидит. Но все-таки я стараюсь быть максимально точной и объективной.

Джули не ест мяса, поэтому мы взяли сырные чизбургеры, поджаренные на гриле, и тарелку картошки на троих. Нас с Джули легко принять за сестер. Волосы у нее почти такие же светлые, как у меня, у обеих серьезные темные глаза. Она любит краситься яркой помадой, отчего ее лицо смотрится выразительнее моего.

Мы ровесницы, но мне кажется, она выглядит старше. Может, потому, что выше на пару дюймов. И, чего уж там, лучше одевается. Ее тетя присылает из Нью-Йорка классные дизайнерские шмотки.

Джули – сама сдержанность и рассудительность. Ее фамилия Нелло, и я дала ей прозвище Нелло-Бронестекло. Она постоянно советует мне не лезть в бутылку, осмотрительней выбирать парней, не принимать все близко к сердцу и поменьше переживать.

Я постоянно пеняю ей на то, что она слишком робкая, предсказуемая и не умеет рисковать. Разумеется, она считает, что предсказуемость – это достоинство. Может, внешне мы и похожи, но по характеру совершенно разные.

Склонившись поближе, Миранда понюхала мои волосы.

Я вытаращилась на нее:

– Ты что, совсем?..

– Нет, – ответила она, – просто у тебя волосы пахнут попкорном. Аромат обалденный. Вот бы выпускали духи с ним!

– Идея на миллион, – подхватила Джули. – Я б купила. А как насчет духов с запахом бекона? Мы бы сколотили на них состояние.

– Я думала, ты вегетарианка, – заметила я.

– Если я не ем бекон, – насупилась Джули, – это не значит, что я не могу им душиться.

Я вздохнула:

– Дома я дважды мою голову с шампунем, но не могу избавиться от запаха.

Джули вытрясла еще немного соли в картошку.

– А ты лакомишься попкорном, пока нет покупателей?

Я усмехнулась:

– Рикки бы и рад пересчитать каждое зернышко, да не может. Я урываю горсточку-другую, пока он не смотрит.

Миранда снова закатила глаза:

– Мы весь вечер будем говорить о попкорне? У кого-нибудь есть горячие сплетни?

Я легонько толкнула ее:

– Вставай. Мне нужно в туалет.

Она бочком выбралась из-за столика и встала. Я протиснулась следом за ней:

– Только без меня ничего интересного не обсуждайте.

– Заметано, – сказала Миранда.

Единственная уборная в «У Лефти» находится напротив кухонной двери. Пришлось стоять в очереди за двумя девчонками, знакомыми мне по школе. Они обсуждали рок-концерт, который слушали в Мартинсвилле. На их взгляд, он удался. Они сидели в третьем ряду, а билетеры разносили беруши, чтобы никто не оглох. Затем девчонки стали обсуждать, как теплая весенняя погода отражается на их волосах.

– …Экстра-кондиционер, – заключила одна из них. – Выливаю полбутылки каждое утро.

Интересная идея.

Выходя из туалета, я налетела на девушку с длинными прямыми черными волосами, темными глазами и черной губной помадой, выделявшейся на бледном лице. Она несла белый пакет с чизбургерами. Когда я врезалась в нее, пакет выскользнул у нее из руки. Мы одновременно наклонились за ним и стукнулись лбами.

– Извини, – быстро проговорила она тоненьким голоском. – Извини.

Хотя это я была виновата.

Я протянула ей пакет.

Я знала, кто она.

Дина Фиар.

Я не знала только, что моя жизнь вот-вот изменится навсегда.

3

На носу у Дины Фиар сидели большие круглые очки в черной оправе. Под ними ее темные глаза казались выпученными, отчего она смахивала на сову. Несмотря на теплый вечер, на Дине был черный свитер с длинными рукавами и круглым вырезом, короткая черная юбка и такого же цвета колготки. Я обратила внимание на ее сережки – маленькие серебряные черепушки. В носу тоже был серебряный череп.

– Извини, – неловко проговорила я. – Я не смотрела, куда иду, и…

– Ничего страшного, Кэйтлин.