К-19: сигнал SOS. Издание третье, дополненное

Монтаж нештатной системы охлаждения реактора ценой своей жизни выполнили подводники: Лейтенант Борис КОРЧИЛОВ, капитан-лейтенант Юрий ПОВСТЬЕВ, главный старшина Борис РЫЖИКОВ, старшина 1 статьи Юрий ОРДОЧКИН, старшина 2 статьи Евгений КАШЕНКОВ, Матросы: Семен ПЕНЬКОВ, Николай САВКИН, Валерий ХАРИТОНОВ. Все они получили смертельную дозу облучения, но не допустили ликвидацию корабля и своих друзей – членов экипажа, не позволили аварии выйти за пределы корабля и перерасти в катастрофу: тепловой или атомный взрыв. Большие дозы облучения получили командир БЧ-5 Анатолий Козырев, старший помощник командира АПЛ Владимир Енин и др.

Температура реактора начала падать, опасность ликвидации корабля и экипажа устранена, но нарастала другая угроза – РАДИАЦИЯ!!! Радиация, разносимая по кораблю системой судовой вентиляции и людьми, не имеющая ни вкуса, ни запаха, ни цвета, была всюду: в отсеках, на мостике, на носовой и кормовой надстройке, от ее смертоносного поражения укрытия не было, дозиметрические приборы «зашкаливали»!

Молодые подводники, здоровые и энергичные до выполнения работ на реакторе, на виду экипажа, как в сказке от чар злого колдуна, теряли силы, трудоспособность, превращались в тяжелых лежачих больных. Им пытался помочь начальник медицинской службы АПЛ – военврач майор Косач В. А.

Несмотря на радиацию, экипаж продолжал исполнять свои обязанности по обслуживанию механизмов и систем. В отсеках, где пребывание было несовместимо с жизнью, вахту несли новым методом – «набегами». Не по дням, а по часам росла суммарная доза облучения каждого члена экипажа, а при «набегах» в кормовые отсеки – по минутам и секундам. Родной корабль для экипажа превратился в радиационную западню, из которой без внешней помощи не выбраться: чем раньше – тем лучше!

«Ситуация на АПЛ в день аварии для рядового матроса была предельно ясна и определялась уровнем страданий тех, которые лежали на носовой надстройке и через которых приходилось переступать. Такая ситуация не изгладится из памяти сердца никогда!» (строки из письма радиометриста А. Кошиля от июня 2005 года).

«… 9—20 – 9—30 … Учитывая высокую активность на пульте управления реакторами (до 100 р/час) командир принимает решение перевести на минимально контролируемый уровень работу носового реактора, движение осуществлять на гребных электродвигателях в режиме ДГ (от дизель – генератора…)» (из воспоминаний В. Е. Погорелова, та же книга).

Движение под электродвигателями не могло быть длительным из-за угрозы переобучения подводников, обслуживающих механизмы в кормовых отсеках, где уровень радиации, как и всюду на лодке, возрастал. Ухудшающаяся радиационная обстановка вела к полной потере хода или к ходу в базу «до победного конца», в обоих случаях – переобучение экипажа.

Куда и как идти – вопрос не мой, а – командира АПЛ Н. В. Затеева, от его решений и действий экипажа зависит участь как экипажа, так и самого командира, да и корабля «К-19».

А что же со связью?

В 03 час. вахтенный радист получил от шифровальщика Алексея Троицкого радиограмму №1 (нумерация моя), но приказ из ЦП на передачу не поступил.

В 06 час. 07 мин. «К-19» всплыла в крейсерское положение, подняты все антенны, радисты открыли приемную вахту.

От шифровальщика поступила радиограмма №2: «Арфа, 0107, 4829,…», состоящая из 31-й цифровой группы, для передачи и адрес ФКП в «Радиосети дальней связи» в автоматическом режиме, – донесение командира АПЛ Флагманскому Командному Пункту (ФКП) о своем местонахождении и об аварии реактора.

Поступило и приказание на передачу. (Технологию передачи излагаю упрощенно для понимания читателем, не знакомым со связью).

Радисты привычно подготовили текст радиограммы к передаче, настроили мощный передатчик «Искра» на эквивалент антенны, подключили антенну «Ива», нажали кнопку «пуск», но, вместо привычного звука работы автоматики, услышали резкий щелчок. Произошло что-то непонятное. Осмотрели приборы, все – в норме, … «сбили» настройки, настроили вновь, … пуск! Резкий щелчок и вспышка внутри передатчика! В нем возник пробой высокого напряжения (ВН), оно отключилось, ВЧ-энергия не поступила в антенну и эфир, передача не состоялась.

Я доложил в ЦП: «Передатчик „Искра“ вышел из строя, БЧ-4 приступила к поиску и устранению неисправности».

Связь – дело тонкое, а где тонко, там и рвется. Худшие опасения мои и радистов, ожидания того, что передатчик «Искра» когда-нибудь «проявит» себя с худшей стороны, подтвердились.

В последний год во время «проворачивания механизмов» (ежедневная проверка работоспособности всех приборов и систем корабля) радисты неоднократно обнаруживали ненормальность в работе передатчика «Искра», неисправность появлялась и исчезала, не подчиняясь какой-либо закономерности, ее невозможно было повторить и устранить.

Много раз я, находясь в радиорубке, наблюдал за действиями радистов и работой передатчика, пытался понять причину сбоя, но дефект не проявлялся. Скрытый, он же – пропадающий, он же – самоустраняющийся дефект – худший из дефектов в радиоэлектронной аппаратуре. Аппаратура, имеющая такую неисправность, согласно действующим документам на поставку военной техники, недопустима к эксплуатации на кораблях ВМФ и подлежит замене.

После неоднократных докладов командованию «К-19» и Флагманскому связисту соединения были вызваны представители завода – изготовителя передатчика «Искра». Во время трехдневных проверок скрытый дефект не проявился. Представители уехали, а мы остались с тем, что имели: со скрытым дефектом и недоверием к передатчику, к тому же еще и виновными в вызове представителей.

И вот, в самый напряженный момент, когда на АПЛ – авария реактора, передатчик «Искра» вышел из строя! Мнения радистов – это тот же дефект, так же «опали» стрелки индикаторов передатчика, вместо еле слышимого, как шорох, звука – резкий щелчок, вспышка пробоя и отключение ВН. Стало обидно и горько, что не смог ранее выявить, доказать другим наличие пропадающего дефекта, но для переживания времени нет: АПЛ далеко от Берега, на ней – угрожающая аварийная обстановка, а тот или другой дефект – значения не имеет, необходимо срочно отремонтировать передатчик и установить связь с Берегом.

Для меня и радистов Николая Корнюшкина, Юрия Пителя, Виктора Шерпилова наступил момент испытания, который растянулся на долгие часы напряженной работы, часы надежд, ожиданий и разочарования.

До базы – 1500 миль (2800 км), чтобы преодолеть это расстояние при скорости в 10 узлов, необходимы 6 суток хода, а сможет ли такую скорость развить аварийная АПЛ? Кроме того, экипаж будет постоянно находиться в условиях воздействия радиации. Гибель экипажа – неминуема!

Командир АПЛ Н. Затеев принял решение идти обратным курсом на сближение с другими кораблями СФ, задействованными в учении.

Уточню: в БЧ-4 вышел из строя комплекс приборов, состоящий из передатчика и устройства АВТ – передачи текста. Прием на Узле Связи СФ – также автоматический, такой режим передачи-приема – новинка техники связи для лодок в 1961 году. Это – основной и единственный режим, обеспечивающий скрытую дальнюю связь «К-19» с Узлом связи СФ. В радиорубке имеется второй – маломощный передатчик «Тантал», который можно использовать в телеграфном и микрофонном режимах для ближней связи.

Под моим руководством радисты приступили к поиску неисправности. Осмотр, проверка режимов и техпараметров устройства АВТ-передачи текста и передатчика «Искра», настройка передатчика, осмотр и проверка сопротивления изоляции антенны «Ива» показали, что все исправно. Однако при их использовании в комплексе возникает пробой и отключение ВН. При настройке передатчика на антенну «Ива» обнаружили искрение с корпуса антенны на корпус лодки, появились сомнения в исправности антенны «Ива», дал указание перейти на антенну «ВАН».

Два часа работы на передачу в АВТ-режиме поочередно на две антенны полной и пониженной мощностью с перерывами для охлаждения передатчика и поиска неисправности не дали результата, несмотря на то, что иногда сеансы передачи проходили без сбоя.

Поясняю: радиограмма с ПЛ в адрес Узла Связи СФ передается до тех пор, пока он не подтвердит ее получение передачей в адрес ПЛ радиограммы-квитанции. Узел Связи СФ в наш адрес ничего не передавал, следовательно, наши передачи в АВТ-режиме не достигли Берега.

После 08 час. поступила радиограмма №3 из 115 цифровых групп и приказ на ее передачу. Сеанс передачи этой радиограммы в «Радиосети ближней связи» в ТЛГ-режиме, т.е. от руки радиста, на антенну «Ива», прервался на 90-й группе, возник сбой. Решил: передатчик выключить, включить и продолжить передачу с 90-й группы, что и сделали.

После перерыва для охлаждения передатчика «Искра» сеанс передачи на антенну «Ван» прервался на 100-й группе. Передачу закончили аналогично. Узел Связи СФ не услышал нас и в ТЛГ-режиме, квитанций нет.

Работа в названных радиосетях передатчиком «Искра» потеряла смысл. В радиорубке имеется второй КВ передатчик «Тантал», но его мощность мала и недостаточна, чтобы перекрыть расстояния до Берега в «Радиосети ближней связи» в ТЛГ режиме. Возникшая неисправность в передатчике «Искра» лишила «К-19» связи с Берегом (ФКП) в радиосетях «Дальней» и «Ближней» связи. В организации связи и техническом оснащении лодки резерва нет!

А время неумолимо, уже около 9 часов. В голове помимо сугубо технических вопросов по поиску неисправностей были и другие мысли: «Обстановка катастрофическая, реактор идет „в разнос“, кругом радиация… Если будет „укрощен“ реактор и экипаж не „испарится“, как было в г. Хиросима с жителями в центре атомного взрыва, то через 10 часов и далее лодка без связи превратится в „корабль-призрак“ с „загибающимся“ от радиации экипажем на борту. Связь становится решающим фактором!!! Надо искать другой способ связи с Берегом!».

И я сказал радистам: «Стоп! Прекращаем передачу и поиск неисправностей. Мы теряем время! Предлагайте, как использовать передатчик „Тантал“ для связи с Берегом». Первым высказался молодой радист Виктор Шерпилов: «Надо „влезать“ в чужую радиосеть, другого выхода нет, иначе всем…» Он не закончил фразу, но все поняли.

Обсудили и выяснили (участники: командир БЧ-4 Роберт Лермонтов, старшина команды радиотелеграфистов Николай Корнюшкин, командир отделения радиотелеграфистов Юрий Питель, радиотелеграфист Виктор Шерпилов, специалист СПС – шифровальщик Алексей Троицкий):

– Дальность действия передатчика «Тантал» – мала, нужен корабль (судно) – посредник как промежуточное звено для ретрансляции нашей радиограммы на Берег. В учении принимают участие надводные корабли, подводные лодки и вспомогательные суда СФ, однако, установить связь с ними не можем, так как не известны их позывные, частоты связи. – «Секретно!»

– Имеется частота и правила передачи открытым текстом сигнала «SOS» в «Международной сети терпящих бедствие кораблей и судов», но это приведет к нарушению секретности и скрытности АПЛ, сенсации. Первыми могут подойти корабли и суда США и НАТО, которые с «большим удовольствием» окажут нам помощь. – «Неприемлемо!» А сам думаю: «Аварийная сеть – крайний случай, в эту сеть, если ничего не получится, придется „влезать“ с разрешения или без разрешения командира АПЛ, иначе весь экипаж погибнет. Время для передачи сигнала „SOS“ уже наступило!»

– Имеется частота «Аварийно-спасательной службы» (АСС) СФ, но судов АСС в нашем районе нет, передатчик «Тантал» не охватит расстояние до них. – «Отпадает».

– Имеется частота «Радиосети взаимодействия подводных лодок», но на данный момент для «К-19» она не задействована. Действует ли она для других лодок? Неизвестно. – «Отпадает!»

– Мы часто слышим радистов рыболовных и транспортных судов страны, работающих в микрофонном режиме. Связь с ними возможна только открытым текстом. – «Неприемлемо!»

Наш выбор определили дизельные подводные лодки, находящиеся где-то рядом в «завесах», радисты которых, как и мы, несут приемную вахту в радиосети «Узел связи СФ – Подводные лодки» на частоте, которая нам известна. Имеется непреодолимое препятствие: нам не известны позывные (имена) дизельных подводных лодок – участниц учения, а им – наш позывной, а без позывных передача и двусторонняя связь невозможны.

Передача со своим позывным в адрес «Всем подводным лодкам» на частоте трансляции Узла – бесполезна, т.к. нашу работу радисты лодок воспримут как помеху, постороннюю радиостанцию, мешающую приему Узла. На частоте Узла господствует и имеет Голос лишь сам Узел. Бесполезна передача и открытым текстом: тексты узла, как все радио тексты в МО, – зашифрованы.

Вариант – стать Голосом и вещать с адресом «Всем подводным лодкам» решает проблему с позывными, но решиться на такую передачу – риск, но лучшего варианта нет. Риск – не в нарушении Правил связи, а – в предстоящей многочасовой, без видимого результата передачи. Передачи как бы в пустоту и впустую: ни одна подводная лодка, которая примет нашу радиограмму (а будет ли такая в радиусе действия «Тантала»?! ), не даст нам квитанцию, сохраняя свою скрытность. Кроме того, скрытность «К-19» будет нарушена многократной передачей текста в ТЛГ – режиме: нас могут запеленговать корабли и станция радиоразведки НАТО, но… придется рисковать!

Инициативные, самостоятельные действия на всех уровнях в ВМФ – наказуемы, «фитили» и «небо в решетку», если доберемся, – будут на Берегу, а сейчас главное – отвести от себя и радистов вину – гибель экипажа от радиации из-за отсутствия связи.

Передатчик «Искра» – моё хозяйство, потому, не желая делить ответственность, принял самостоятельное решение использовать передатчик «Тантал» в качестве 2-го Узла Связи и приказал радистам:

а) отказаться от позывного «К-19» и присвоить себе позывной Узла;

б) передачу на частоте трансляции Узла начинать сразу после окончания сеанса его работы (в этом случае лодки не успеют погрузиться и услышать нас), передачу вести непрерывно, многократно повторяя текст, но не допускать перегрева передатчика;

в) радиограмме присвоить адрес – «Всем подводным лодкам».

Мое решение – нарушение Корабельного Устава и Правил связи, однако оно не подрывает авторитет и единоначалие командира, а дополняет его действия по выходу из ЧП, по спасению экипажа. Иначе поступить я не могу: необходимы срочные и конкретные действия по установлению связи с любым кораблем или судном страны, с Берегом.

Поиск и обсуждение радиосети для передачи завершил словами:

– Нас «душат» объёмные радиограммы №2 и 3. Мы «загоним» «Тантал» этими радиограммами: он у нас «вскипит»! С чем мы останемся?! А затем обратился к шифровальщику А. Троицкому:

– Алексей, нам нужна короткая радиограмма.