Испорченный король

Привилегированное образование может дать мне уверенный толчок к поступлению в Кембридж. Тетя Блэр и дядя Джексон учились там, и они мои образцы для подражания во всем.

Моя мечта принадлежит им. Командная работа.

Это мой шанс отмыться ото всех слухов в моей старой школе и начать все заново.

Новая страница.

Новая глава.

Пустая книга.

Я смотрю вниз на свою униформу, которую тетя выгладила до совершенства, и очаровательные черные балетки – подарок дяди Джексона. Синяя юбка обтягивает мою талию и расширяется чуть выше колен, где чулки до бедер подчеркивают мои длинные ноги.

Моя белая рубашка на пуговицах заправлена в юбку с высокой талией. Темно-синяя лента обвивается вокруг моей шеи как изящный галстук. Я также ношу форменную школьную куртку, на которой выгравирован золотой символ школы: щит, лев и корона.

Мои белокурые волосы, собранные в пушистый хвост, спадают мне на спину. Я превзошла саму себя, нанеся немного макияжа: тушь подкручивает мои ресницы и подчеркивает детские голубые глаза. Я даже воспользовалась тетиными духами «Нина Риччи».

Сегодня день, который определит мою жизнь на ближайшие три года. Черт возьми, он определит мою дальнейшую жизнь, если – когда – я поступлю в Кембридж, так что мне нужно все делать правильно.

Проходя через огромную каменную арку школы, я пытаюсь подражать уверенности других учеников. Это тяжело, когда я уже сейчас чувствую себя аутсайдером. Здешние студенты носят свою безупречную форму так, будто она сшита из пропитанной золотом ткани. От их болтовни и каждого размеренного шага веет аурой высокопоставленного, влиятельного и немного чванливого человека.

Девяносто процентов учащихся Королевской Элитной Школы посещали Королевскую Элитную Среднюю Школу до этого года. Они болтают друг с другом как старые друзья, воссоединяются после летних каникул, в то время как я выделяюсь белой вороной.

Снова.

Колкий зуд зарождается у меня под кожей и распространяется по рукам. Мое дыхание становится глубже, а шаги – энергичнее, когда воспоминания возвращаются.

Бедняжка.

Ты слышал, что случилось с ее родителями?

Слышал, что она что-то вроде благотворительного проекта для оставшейся родни.

Я отмахиваюсь от этих голосов и пробиваюсь сквозь них. На этот раз я полна решимости слиться с толпой. Никто здесь не знает о моем прошлом, и если они не станут искать целенаправленно, то никогда не узнают.

Эльза Куин – новый человек.

У входа я замечаю студентку, которая избегает толпы, пробираясь по боковой дорожке, ведущей к огромным двойным дверям. Я обращаю на нее внимание, потому что я тоже размышляла о подобном пути.

И хотя я бы с удовольствием вписалась в толпу, этот живой муравейник вызывает у меня знакомый зуд под кожей.

Юбка студентки-одиночки больше. Она полная, и у нее самые мягкие и симпатичные черты лица, которые я когда-либо видела у девушки моего возраста. Со своими огромными округлыми глазами, пухлыми губами и заплетенными в косу длинными каштановыми волосами она выглядит почти как ребенок.

И она первая в этой школе, кто не вызывает у меня ощущения «неприкасаемости».

Я догоняю ее и подстраиваюсь под ее быстрый темп ходьбы.

– Доброе утро.

Ее голова поворачивается в мою сторону, но уже спустя секунду она вновь смотрит себе под ноги и крепче сжимает ремешок своей сумки.

– Извини. – Я одариваю ее своей самой приветливой улыбкой. – Я не хотела тебя напугать.

Возможно, она тоже одна из новеньких здесь и чувствует себя растерянно.

– Ты не должна говорить со мной, – шепчет она себе под нос. Даже голос у нее милый.

– Почему?

Она впервые смотрит на меня такими зелеными глазами, что они почти сверкают, подобно тропическому морю.

– Вау. У тебя красивые глаза.

– С-спасибо. – Ее губы изгибаются в неуверенной улыбке, как будто это не то, что она хотела сделать. Говоря, она пинает воображаемые камни. – Ты слишком хорошенькая, тебе не следует разговаривать со школьным изгоем.

– Изгоем? – недоверчиво повторяю я. – Нет такого понятия, как изгой. Если я захочу поговорить с тобой, я это сделаю.

Она прикусывает нижнюю губу, и, клянусь, у меня руки чешутся ущипнуть ее за очаровательные щечки.

– Ты тоже здесь новенькая? – спрашиваю я.

Она качает головой.

– Я училась в КЭМШ.

– КЭМШ?

– Королевская Элитная Младшая Школа.

– Оу.

Учитывая, что она не была в толпе людей, я предположила, что она новенькая. Возможно, ее друзья еще не приехали.

– Хочешь, я покажу тебе окрестности? – спрашивает она неуверенным, тихим голосом.

Я приезжала на экскурсию летом с тетей и дядей, но не откажусь от шанса сблизиться со своим первым потенциальным другом.

– Конечно. – Я переплетаю свою руку с ее. – Как тебя зовут?

– Кимберли. А тебя?

– Эльза – и в свою защиту скажу, что я родилась задолго до выхода диснеевского фильма.

Она издает легкий смешок.

– Твои родители, должно быть, обладают экстрасенсорными способностями.

– Тетя сказала, что мама назвала меня в честь шведской медсестры, которая спасла много людей в обеих мировых войнах и получила прозвище Ангел Сибири. Знаешь, Сибирь, Эльза, а затем и Холодное сердце, ледяная принцесса? Так что, возможно, у мамы действительно были экстрасенсорные способности. Довольно неубедительно. Я знаю.