Трёшка

Кеша: – Да? Ну, теперь будем спать мы!

Алевтина Викторовна: – Спать вам осталось три часа только. Маша, голубушка, ты посиди пока тут, да одиннадцати.

Кеша (передразнивает): – Голубушка…А после одиннадцати нам что – на панель идти? Что нам делать-то?

Алевтина Викторовна (пожимает плечами): – Не знаю. Что хотите. Мне – всё равно.

Кеша: – А что строишь всё из себя… Актриса, блин.

Алевтина Викторовна: – Спокойной ночи.

Алевтина Викторовна встаёт у двери и ждёт, когда Кеша и Ольга выйдут. Они уходят, демонстративно хлопнув дверью.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Явление первое

Прошло полгода. В комнате Алевтины Викторовны почти пусто. Остался станок (зеркала за ним сняты), диван и стол. Вместо кресла – стоит табуретка. Фотография висит без дорогой рамы. Алевтина Викторовна в тёмном платье. Она говорит по телефону.

На балконе второго этажа (на переднем плане) некрасивая и старая жена грузина поливает чахлые герани, иногда прислушивается к разговору.

Алевтина Викторовна: – Володя, ты не знаешь, нам субсидия положена?

Голос Володи: – Вроде, нет. Пока – ничего не известно.

Алевтина Викторовна: – Эх… Может, позвонить куда? Может в часть?

Голос Володи: – Да некуда звонить-то. В завещании-то – всё верно. Да она и так все права имеет – жена, всё ж таки.

Алевтина Викторовна (собирается заплакать): – Володя…

Голос Володи: – Мама, не надо… Сегодня – последний раз. Потерпи, родная.

Явление второе

Звонок. Алевтина Викторовна прерывает разговор. Входят Маша и Ольга. Маша осунулась, одета в чёрное платье. Ольга – раскрашенная и модно одетая. Соседка сверху перестаёт поливать герани и с интересом слушает, свесившись с балкона.

Алевтина Викторовна (Маше, тихо): – Маша, отдай ей.

Алевтина Викторовна садится спиной к Ольге.

Алевтина Викторовна (Маше): – Пусть сначала распишется.

Ольга: – Хм. Не доверяете?

Алевтина Викторовна: – Маша, и пойдём уже чай пить.

Ольга (пожимает плечами): – Ну, не хотите разговаривать, и не надо…

Маша кладёт на стол пачку денег и бумагу. Ольга подписывает, берёт деньги. У неё звонит телефон.

Ольга: – Алло (смущается). Ты, это… Я через… потом перезвоню. Что? Потом перезвоню! Погоди, ты билеты взял? До Анталии? Ладно. Хорошо, говорю, ну пока, (Алевтине Викторовне) Ну, приятно было с Вами познакомиться…

Алевтина Викторовна (очень резко): – Маша, я прошу тебя.

Ольга: – Хм, не хотите знаться, так и не надо…

Маша берёт стул, угрожающе приподнимает. Ольга, не обращая внимания, аккуратно укладывает деньги в сумочку.

Ольга: – Ну, всех благ!

Алевтина Викторовна (очень тихо, в пространство): – Провалилась бы ты!

Ольга: – Хм… Вы тут все с голоду сдохните! А у меня – всё чики-пуки будет! Меня вон – в Турцию жить зовут. Так-то! А потом – посмотрим, может, и на Мальдивы куда устроимся. Это не то, что в этой пошлой трёшке отираться. С такими…неразвитыми…

Ольга презрительно смотрит на спину Алевтины Викторовны.

Ольга: – И вообще: мне вас не понять…

Маша: – Да куда уж тебе… Иди уже, чиканутая! Беременность прошла, чиканутость наступила.

Ольга уходит, помахивая сумочкой. Маша и Алевтина Викторовна плачут, обнявшись. Соседка перестаёт слушать, уходит.

Явление третье

Появляется в луче света Дух отца Кеши. Он сидит на лавочке, как раз под балконом соседки. Он курит, грустит.

Дух отца Кеши: – Да…Такие вот дела. Эх, Аля… Говорил я тебе – не так ты сына воспитываешь, не так растишь. Вот Вовчик – так тот нормальный мужик получился… А этот – ни то, ни сё.

В луче света рядом с Духом отца Кеши появляется сам Кеша. Он тоже сидит на лавочке, тоже курит, тоже грустит. В комнате Алевтины и Маши медленно гаснет свет.

Кеша: – Здорово, отец…

Дух отца Кеши (продолжает ворчать): – А, это ты. Явился – не запылился.

Кеша: – Да ладно тебе, батя… Теперь – не всё ли равно?

Дух отца Кеши: – Да нет, не всё равно. Ты смотри, что с матерью сделал? У тебя совесть есть?

Кеша: – Есть.

Дух отца Кеши: – Как ты мог на такую, как эта вша бесхвостая, позариться? Ольга-то твоя – только что у матери нашей последние деньги сегодня вытянула!

Кеша: – Как это? За что?

Дух отца Кеши: – За то! Ты ж женился на ней? Женился. Да ещё и завещание, небось, подписал!

Кеша: – Подписал…