– Что случилось? – босс словно ждал моих слов, будто бы сам не прочь задержаться.
– Какие-то свиньи постоянно засоряют мусоропровод. А у меня сил не хватает протолкнуть палкой мусор, – трясущимся голосом объясняю я.
Босс медленно отрывает взгляд от моих голых коленок, оглаживает взглядом мой домашний халатик, оценивающе глядит на лицо без макияжа (боже, я выгляжу как замухрышка, сто процентов!), на гульку из волос на голове, и хмыкает:
– Я вам что, мусорщик?
Меня бросает в жар. Стыдно, неудобно, не к месту это все. И этот чертов халатик, и резиновые тапки, и белые носочки с пандами, надетые под них.
– Да. Я не должна была вас просить, сейчас Матвея позову, – бормочу себе под нос, настраиваясь на побег.
Однако, сообщение о помощи брата как-то странно действует на босса: он хмурится. А затем решительно проходит мимо меня к мусоропроводу, задев слегка плечом. Ох и крепкое же у него это мужское плечо… а еще очень вкусный парфюм. Он что, надуханился, чтобы в парке побегать? Потом от него тоже пахнет, только чистым, этот запах бывает, когда занимаешься спортом после душа в свежем костюме, если вы понимаете, о чем я.
Так вот, босс решительно обхватывает палку сильными руками, открывает заслонку мусоропровода. Бицепсы на его руках вздуваются, когда он с нажимом проталкивает засор вниз. Какие у него красивые сильные руки! Я залипаю на них.
Мусор летит вниз, а босс, отбросив палку-выручалку, молча отворачивается от меня и поспешно поднимается вверх по лестнице.
– Спасибо! – говорю ему в след, сбросив оцепенение. Но ответа так и не дожидаюсь. Шаги босса убыстряются, будто бы он сбегает от меня.
Вот это да!!! В полном шоке я возвращаюсь домой. Все хуже, чем я думала! Теперь даже мусор спокойно вынести нельзя. Что же будет, когда он увидится с детьми? А он встретится с ними. Это вопрос времени.
Глава 7
Пять тридцать утра. Открываю глаза, от того, что будильник поет нежную, совсем не утреннюю песню. Надо поменять на что-то более бодрое.
Однако, сейчас не время раздумывать нежась в теплой постели. Подскакиваю, как подстреленная, вырубаю песню, пока не разбудила детей раньше времени, и бегу в ванную комнату. Только сейчас замечаю два тонких длинных блондинистых волоска, прилипших к уголку зеркала. Так-так… откуда тут блондинки появились?!
Матвей! Неужели начал девиц приводить пока я на работе, а дети в саду?! Вот зараза!!! С другой стороны ему восемнадцать лет – гормоны и возраст берут свое. Не по подъездам же ему с девчонками уединяться?! Но все равно неприятно осознавать, что мальчик, которому я практически стала матерью, вырос, и вырос настолько, что еще пара лет, и он женится, пойдут дети, ну и… дальше все по плану.
Так ладно. Чего это я так из-за чужих волос расстроилась? Матвей по уму пока дорос только до этого самого. Вряд ли он захочет обзавестись семьей и детьми в столь юном возрасте.
Быстро протираю зеркало, мою голову, принимаю душ. Затем, укладываю феном волосы, делаю легкий макияж. Мне хочется выглядеть красивой, привлекательной, нисколько не хуже еще одной блондинки, что живет теперь сверху. Бегу выпить кофе и позавтракать, памятуя, как не нравятся большому боссу перекусы сотрудников на рабочем месте.
Матвей еще спит, он никогда не встает в такую рань. Закончив с завтраком, подхожу к окну. Роскошный черный джип стоит на своем месте, рядом с не менее роскошным, нежно-розового цвета. Точно машина Барби, только в натуральную величину. Наверно, такая машина принадлежит как раз его блондинистой грудастой Сабине, потому что, будь у меня возможность приобрести себе автомобиль, покупать нежно-розовый, цвета молочного поросенка, ни я, ни другая нормальная женщина бы не стали… Я бы взяла себе насыщенно сапфировый, или красный… а вообще – черный – идеальный цвет для машины.
В общем автомобиль шефа еще на парковке, а значит Кирилл все еще нежится дома, в объятиях своей кхм… ненаглядной. Настроение снова портится. В голову лезут картины с маркировкой «восемнадцать плюс». Так, стоп!
Хочу уже отойти от окна, как вижу знакомую бегущую в подъезд фигуру! Босс! Снова бегает по парку вместо того чтобы заниматься кое-чем более интересным и приятным со своей Сабиночкой! Вот это – спортсмен! Поглядите на него, и вечером, и с утра-пораньше… Неудивительно что у него такая потрясающая фигура! Мне вот тоже бы бегать не помешало. Но не в компании босса – подумает еще невесть чего, как он мне уже неоднократно заявлял.
И тут босс, видимо почувствовав мой пристальный взгляд поднимает глаза кверху.
Я не успеваю отвести взгляд, как он ловит его! Я отшатываюсь от окна, в последний миг заметив, что лицо его хмурится.
Блин. Небось снова думает, что стою у окна все время напролет, и караулю, когда же он пробежит мимо. Кстати, а чего он бегает мимо моих окон? Вот не бегал бы, я бы его и не видела.
***
Ладно, времени куча уже. Босс вон набегался, сейчас душ примет, свое натренированное роскошное тело освежит, наденет свежий костюм, этап с бельем пропустим, выпьет кофе, поцелует Сабиночку, может даже ущипнет ее, благо есть за что, а потом отправится в офис… шпынять меня и остальных добрых две сотни своих рабов…
Бегу будить деток.
– Вставайте мои солнышки! Подъем! – включаю я свет.
Две сонные мордочки, точные копии моего босса, когда он в гневе. Теперь я понимаю почему его недовольное лицо кажется мне столь знакомым!
– Спать! – отворачивается Дима к стене.
– М-м-м… – недовольно ворчит Виолетта.
– Давайте, поднимайтесь, мои сладкие булочки!
Одеваю сонных недовольных карапузов, а у самой недовольное выражение босса, когда он проверял мой отчет, перед глазами! Отлично, теперь в моей жизни – это будет в тройном экземпляре!
Умываю деток, чищу их зубки, сажаю завтракать. Сама то и дело поглядываю на автомобиль – стоит. Лишь оранжевым огоньком сигнализации помаргивает периодически.
Веду деток одеваться на выход. Одеваюсь сама. Сажаю их в двойную коляску. Мне кажется, что так быстрее доставлю их до садика, нежели чем они будут чапать по осеннему холодному утру. Сегодня они не чихают, не кашляют, а значит, опоздать я не должна. Подкатываю коляску к лифту. Босс у нас любит по ступеням колобродить, значит в лифте мы с ним встретиться не должны.
Ага. Как же! Створки подъемника разъезжаются, и первым кого я вижу – это мой дорогой босс, одетый с иголочки в строгий брендовый костюм, пиджак и галстук. Благоухает, точно парфюмерная лавка. Небрежно зачёсанные вверх и назад короткие волосы блестят в электрическом свете, так же как и глаза!
Толкаю коляску вперед, но она не слушается! Колеса зацепились за перегородку и не едут! Я с ужасом понимаю, что еще пара мгновений и двери лифта захлопнутся, напугав моих деточек.
И тут, как в кошмарном сне, двери-таки начинают закрываться. Но босс в последний миг успевает подставить сильную руку и не дать дверям схлопнуться. Двери расходятся вновь, он быстро приподнимает коляску, плавно дергает ее на себя, и мы с детками-таки въезжаем в злополучный лифт.
Босс глядит на детей расширенными от удивления глазами. Дети глядят на папу, с еще большим любопытством, моргая длинными, как у него ресничками.
Я стою красная, как помидор, боясь пошевелиться.
– У вас двойня? – наконец переводит на меня взгляд Зарецкий.
– Д-да…
Босс еще раз с изумлением смотрит на детей. Они такие хорошенькие у меня, Виолетта в теплом платьице и жемчужной курточке, Дима в зеленых штанишках и камуфляжном жилете. Принцесса и солдат!
– Куда вы их везете?
Глупый вопрос. К тебе в офис, блин, куда же еще?!
– В сад. Сейчас быстро отведу и к половине восьмого буду в офисе.
Дверь раскрывается, я быстро вывожу коляску и бегу к двери. Дверь очень тяжелая и тугая, так и норовит захлопнуться, Я хочу прижать ее спиной, но босс оказывается проворней меня. Он придерживает ее с самым задумчивым видом, проводя коляску с детьми долгим взглядом.
На улице я быстро толкаю коляску по направлению к садику. Позади раздается звук снимаемой с сигнализации машины. Я выхожу на тротуар широкой дороги. В полном смятении, в раздрае. Не пойму, узнал или нет. Наверно, нет. С чего бы ему узнавать… Он ведь понятия не имеет, что стал отцом.
Даже имена не спросил. А, впрочем, какая ему разница? Это не его дело.
Черный джип ровняется с нами, мы снова встречаемся с боссом взглядами, а потом он газует. Автомобиль быстро скрывается вдали.
– Мамотька, а кто этот дядя?