От одиночества печали,
От бестолковой болтовни,
Раскрыться смогут ли они:
Им разве счастье обещали,
Но ненавидеть и винить!..
Уединенья опыт мой един
С общеньем, как и с безучастьем,
Инстинкта стадного под властью,
Спасет меня ли псевдоним
От одиночества для счастья?
08.11.16.
В тени символа
Вкушать до понимания созрел Андрея Белого.
Язык его понятен, и мысли, трижды тертой,
Поэт эксперимента с лицом писателя умелого,
Живые капли масла земле, отнюдь не мертвой.
Символика молитвы, и знаки препинания
Вольны числом, смешенье слов и правил,
Явленья он носитель особенного знания.
И ироничен остро, мещанство ядом травит.
С фантазией богатой интуитивно верен.
Не каждому доступен устав законов божьих,
Кто мимо ни проходит, заметит разве двери
В мир инодухоборцев, юродивых, быть может.
И я споткнулся нынче, язык мой стал корявым,
В нем устремленья лучик надежды и тщеты,
Туманный лик Андрея, не для меня ли саван.
Толпой теснят и душат блаженных и святых.
Притерся ухом к слову, умом воспринимаю,
Ни на секунду нитку его речей особых
Не выпущу на гибель ума, души, не знаю.
Я к опыту готовый, Андрей ли Белый проба.
09.11.16.
Начётчик
И со школы плохонький начётчик
По слогам сначала, в полушепот,
Сказки ли, стихи любил, короче,
И газетки читывал все скопом.
Но понять мог мысли вполовину,
Шепчут губы, разум полутемен,
Вечер весь просиживает чинно,
А запомнит, слов немного, кроме.
Годы шли в событиях неспешно,
Мой начётчик взялся за романы,
Поумнел, задумался, конечно,
Грызть наук основы взялся рьяно.
Его сверстник бегает по девкам,
Где напьется, там уме и танцы,
А начётчик всё такой же детка,
И похож в речах на иностранца.
Говорить с ним, как себя унизить,
Вдохновится если, бесконечны речи:
Даты, факты, тайны, афоризмы…
Уязвить и с мысли сбить-то нечем.
Все молчат, скучают откровенно:
«Ах, начётчик, ну ты демагог,
Ведь слова твои одна пустая пена,
Наказал за что тебя так Бог?»
11.11.16.
Тишина
Как эхо вторит с искажением
Давно звучащим голосам,
Сознать не в силах наваждение,
Что мной владеет с полчаса.
Что значит двое с тишиною,
И никого: шумит, шумит
Машина глухо за стеною,
Иль грохот гор скользящих плит.
Как ни заткни покрепче уши,
Лишь звук усилишь нутряной,
Кричат там хором чьи-то души,
Иль скрежет слышится стальной.
Всё приглушу, и дверь плотнее,
И окна – лишь бы тишина,
Пусть воздух тоже онемеет,
Душа была б защищена.
Но нет, ничто не помогает,
И нудный шум, и голоса,
Струна вибрирует стальная,
Мне б тишины на полчаса.