Счастье больше не секрет

– Про то, чтобы научиться видеть глубже.

– В воде? – не понимал я.

– Я не хочу, чтобы вы смущались от того, что я всё про вас знаю, – продолжал Бабаев, – Я могу научить вас искусству видеть гораздо больше. И после этого, вы будете способны узнать всё про меня, если захотите. Про других. Про себя. Про кого угодно. И это очень просто, поверьте. А лучше проверьте.

– Что я должен для этого делать? – я уже был готов выполнить любой магический обряд, лишь бы действительно обладать хотя бы десятой долей таких возможностей.

– Для начала вам следует обуться. И давайте вернёмся в нашу прохладную беседку. Никакой магии здесь нет, – продолжал по дороге Бабаев. – Концентрация мысли на предметах и ощущениях. Ловкий ум, и никакого мошенничества.

– Вы всё больше и больше меня запутываете.

– Сейчас я вас распутаю. Будем говорить разгадками, – мы сели в беседке за стол друг напротив друга.

Бабаев предложил мне взять в правую руку понравившееся яблоко, и сам сделал то же самое. Засучив рукава, как фокусник перед началом номера, он начал по-хозяйски, будто между делом ощупывать фрукт и разглядывать его со всех сторон.

– Попытайтесь запомнить это яблоко не только глазами, но и руками. Какие оно имеет особенности формы, цвета, текстуры, блеска. Какое оно на ощупь, насколько мягкое или жёсткое. Запомните его правой рукой. И затем переложите в левую.

Я в точности следовал его инструкции. В моей голове яблоко даже приняло объёмные формы, как в анимационной программе, которую я изучал недавно на работе. Я даже постарался тактильные параметры объекта выставить построчно.

– А теперь продолжайте изучать яблоко, только левой рукой. Запомните его. Как следует запомните, вместе с плодоножкой. Вот. Осталась самая малость. Вы держите яблоко в левой руке, так? Теперь сделайте, чтобы мысленно точно такое же появилось в вашей правой руке. И не только появилось. Но и почувствовалось. Со всеми знакомыми уже ощущениями. Получается что-нибудь?

– Не совсем.

– Это не так просто, как может показаться. Людям гораздо легче пересечь океан, куда-то умчаться, чем удерживать внимание на предмете. Пятнадцать-двадцать минут кажутся им вечностью. Вам нужно достичь такого эффекта, чтобы в каждой руке ощущалось полноценное яблоко. Вместе с плодоножкой!

Он помолчал немного, дав мне возможность сконцентрироваться. Через некоторое время мне показалось, я даже услышал звук, похожий на скрип яблока в правой руке.

– Вот, чувствуете? У вас получается, – продолжал Бабаев. – А теперь медленно переведите взгляд на меня. При этом продолжайте наблюдать яблоко в вашем воображении. Если всё делаете правильно, вы не будете видеть моего лица, только его размытые очертания. Получается?

– Да.

– Оставайтесь в этом состоянии и подумайте о том, что хотели бы узнать обо мне.

Я ничего лучше не придумал, как спросить: «Что за человек передо мной? Сумасшедший или нормальный? Чего от него ждать?». Поначалу ничего не происходило. Я прислушивался, даже принюхивался и пытался повторить тот же вопрос, только с другого конца: «Ждать-то от него чего? Чего ждать?». Вскоре картинка перед глазами стала видоизменяться, как будто резко прыгала яркость на экране. Только изображение Бабаева оставалось одинаково тусклым и размытым. Я думал, вот-вот увижу какие-то образы, даже услышу обрывки фраз, я готовил себя к тому, что буду считывать едва уловимые тексты и мне надо постараться их запомнить или даже быстро записать. Но ничего подобного не случилось. Возникло лишь едва уловимое ощущение безопасности, комфорта, надёжности. Это всё я сформулировал для себя только после того, как вышел из необычного состояния. В процессе я не мог думать, только, как тонкая антенна улавливал неведомые ранее сигналы.

– Ну, что расскажете обо мне? – окончательно привёл в чувства голос Бабаева.

Я посмотрел на него ещё раз обычным сфокусированным взглядом. Передо мной был уже не тот Бабаев – не странный и непонятный тип с необычной внешностью. А какой-то другой. Я стал его осматривать. Вроде, всё то же: те же пронзительные глаза, вытянутый овал лица, порхающие на ветру пушистые волосы. Но вот выражение лица, выражение глаз стали другими. Какие же это глаза? Кристально чистые. Я вгляделся в его родники еще пристальнее.

– Родники в горах – в них столько жизни, они имеют нескончаемый запас живительной влаги. Не потому что целыми днями пытаются пролезть во все щели и дыры, не потому что суетятся по поводу «своей» и «чужой» воды. Взмокшие, но не усталые, они бегут, вприпрыжку, сутками напролёт, не соперничая друг с другом «у кого круче» круча. Они не копят воду годами, но воды у них всегда предостаточно. Потому что свободны. Свободны по-настоящему. От мнений. От страхов. От идей разных. Родники они. Обычные родники. И не ищут себе другого счастья, чем просто жить и помогать жить другим.

– Совсем неплохо для первого раза. Вы – настоящий мудрец, господин шоумен.

– И это сказал я?! Вслух?! Что это?.. Кто вы на самом деле?

И вдруг я совсем по-новому посмотрел на своего собеседника. Как если бы видел этого человека далеко не впервые, а уже давно приятельствовал со стариной Бабаевым. Это такой уровень знакомства, при котором можно с лёгкостью сказать: «Как же! Старина Бабаев! Знаю-знаю. Рекомендую. Милейший человек». Он мне действительно казался милейшим. Более того, я уже чувствовал, что это добрый человек, открытый, я могу на него положиться и даже то, что он может быть мне полезен. Почему хороший, каким образом может быть полезен – это мне было ещё непонятно. Но я точно видел перед собой абсолютно нормального человека. А те странности, что бросались в глаза прежде, обрели ясность. Они стали его особенностями, больше того, достоинствами. Передо мной сидел не странный старик, а самый настоящий мудрый старец. Я уже чувствовал не только правой и левой рукой, как яблоко, кожей чувствовал, что это тот самый человек, которого я искал все эти годы. Сложно поверить, но я приехал именно к нему. Я и раньше слышал подобные сказки о том, что встречи не случайны, что случайностей вообще не бывает, что есть цепь событий… Неужели это всё правда, и то, что сейчас со мной происходит, подчиняется тем же законам, законам судьбы. Я приехал сюда к нему. Не к предкам. А к нему. «Почувствуй свои корни» – это был лишь зазывающий лозунг с рекламного плаката с изображением торговой марки Ростки и фотографиями вполне реальных улыбающихся персонажей-родственников, которые приглашали совершить увлекательную экскурсию по местам предков. Обещалась не простая развлекательная программа, а погружение в настоящий духовный мир, с настоящей Чашей Грааля, философским камнем в глубине южно-уральской Шамбалы.

Всё это время Бабаев сидел молча, не шелохнувшись, настороженно, внимательно наблюдал за мной. То ли продолжал читать мои мысли, то ли боялся вмешаться в процесс осмысления такого необычного для меня опыта. А может, волновался за результаты психологического эксперимента, проведённого с неопытным и малознакомым человеком.

– Думаю, Бабаев, – наконец заговорил я, – вы – мудрец и обладаете тайными знаниями.

– А, понятно, вы решили, что я местный гуру. И, наверное, даже обрадовались своей удаче. Неожиданный разворот событий, подарок судьбы. И где? В каком-то уральском захолустье! А? признавайтесь! – весело заглянул он мне в глаза.

– А разве не так? – смутившись, спросил я.

– Понимаете, какая тут штука… Знать-то я знаю. Видеть – вижу. А вот учительство не практикую. Посмотрел на вас и подумал: добрый человек, можно показать ему кое-что нехитрое, а потом, если захочет, сам всему остальному научится.

– Чему научусь?

– Всему, чему только пожелаете научиться.

– А чему я пожелаю?

– Вот это, Ярослав мой Мудрый, очень хороший вопрос. Вам всё кажется, что я говорю загадками. Но главная загадка – та, которую вы только что озвучили. Вы говорите, не знаете, чего хотите. Это ваше незнание и порождает все остальные загадки вокруг вас. Сформулируйте вопрос, и вы получите разгадку. Нет вопросов – нет ответов. Нет загадок – нет и разгадок. При помощи этого вы сделаете очень многое для себя, – с этими словами Бабаев бросил мне яблоко. Я поймал его, – Всё верно, вы – правша. Начинайте с правой руки, перекладывайте в левую. И задавайте свои вопросы.

– Нет вопросов… А у меня нет вопросов? – растерялся я.

– А что, разве есть? Ну, посудите сами, Ярослав, разве успех вашего шоу не зависит от того, насколько чётко вы ставите вопросы? Я не имею в виду, конечно, «Fast&Good». Но в других, смысловых, вы же для начала готовитесь, формулируете вопрос, и только потом его задаёте или ищете ответ. Декорации, оформление – прекрасно, без них невозможно в вашем деле. Но грамотно поставленный вопрос – это уже половина успеха. И никаких загадок. Всё верно? Распутываю я вас?

– Да, кажется, понимаю. А скажите, Бабаев, если бы я сформулировал свои вопросы, а потом задал бы их вам, вы бы ответили мне на них?

– Я-то отвечу на любой вопрос, не в этом дело. Но по-настоящему ответить на интересующий вопрос, можете только вы сами. Всё, что в моих силах – просто ускорить этот процесс, – Бабаев будто увидел непонимание на моём лице и продолжил, – Представьте, вы задаёте мне интересующий вопрос, я на него отвечаю, и перед вами сразу возникает выбор: верить или не верить такому ответу, устраивает он вас или нет, хотите вы такого ответа или не хотите. В любом случае, мой ответ нужно будет проверить, а это уже придётся сделать вам. Именно поэтому все те мудрецы так туманно отвечали на ваши туманные, заметьте, вопросы: они подталкивали вас к размышлениям, к самостоятельным выводам. Но поскольку у них таких, как вы – целая очередь, то вряд ли они могут быть полезны людям, которые не умеют даже вопрос сформулировать. Ну, вспомните, ваша стандартная ситуация: вы говорите, причём большим количеством слов, одну единственную фразу: «Я устал от такой жизни». Мудрецы спрашивают, вероятно, с одинаково хитрой улыбкой: «Не от той ли, которую сам же себе и создал? От неё ты устал?». Вы им, ясно дело, говорите: «От неё, стало быть». А они вам что? «Так ты, мил человек, так не напрягайся, вот и не устанешь». Каков вопрос – таков ответ.

– А какой же должен быть вопрос? – не понимал я.

– Вот в том-то и штука, что именно вопрос должен быть, а не рассказ о том, как провёл последние годы. У всех из этой очереди к старцам рассказ один и тот же: все делают в жизни что-то такое, чего не хотят и от чего устают. Те, у кого есть вопрос – получают ответ. А вернее, направление, в котором они могут постараться его отыскать. Сами отыскать, заметьте. И вероятно, отыщут. Ведь отыскали же возможность сформулировать вопрос.

– Так какой должен быть вопрос? – не унимался я.

– Какой угодно, но именно ваш. Вопрос, который вы сами сформулировали и вывели. Я же говорю: вы про себя рассказываете какую-то историю и полагаете, что она лично ваша. На самом деле – не ваша, а типичная для всех ищущих.

– Что ищущих?

– Одного и того же. Счастья.

– Вы думаете, люди всё ещё ищут счастье? – с видом специалиста по общественному мнению, спросил я.

Бабаев на мгновение задумался, что мне показалось удивительным, ведь всё это время он отвечал на любой вопрос почти мгновенно, опять посмотрел сквозь меня и сказал:

– Я не знаю, как вам это объяснить, не знаю, поймёте ли вы, но люди всегда будут искать счастье. Если угодно, это потребность. И она заложена в каждом человеке с рождения. Потребность быть счастливым, чувствовать удовлетворённость от собственной жизни.

«Удовлетворённость! Какое точное слово!» – подумал я, а вслух сказал:

– Выходит, счастье – это всего лишь удовлетворённость?

– Вы схватываете на лету, шоумен Мудрый. А вам этого мало? Слово-то простое, но так ли просто быть удовлетворённым собой и всем, что с тобой происходит? Всем без исключения. Представляете задачку? – по-доброму улыбался Бабаев.

– Это что же получается… В целом я удовлетворён. Но в то же самое время я не удовлетворён… И значит, я что?.. Из этого выходит, я не могу считать себя счастливым?