Оценить:
 Рейтинг: 3.5

Око Озириса. Волшебная шкатулка (сборник)

Год написания книги
2018
<< 1 2 3 4 5 6 7 ... 11 >>
На страницу:
3 из 11
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Да, – сказал я, – припоминаю этот случай; о нем говорил наш лектор судебной медицины.

– В самом деле? – сказал мистер Беллингэм. – Что же он говорил?

– Он отметил его, как случай, который со временем приведет ко многим юридическим осложнениям.

– Клянусь Юпитером, – воскликнул мистер Беллингэм, – он оказался пророком! Юридические осложнения? Да, их достаточно! И все-таки ручаюсь вам, что он не мог предвидеть, какой адский узел завяжется вокруг этого дела. Кстати, как его фамилия?

– Торндайк, – ответил я. – Доктор Джон Торндайк.

– Торндайк, – медленным задумчивым тоном повторил мистер Беллингэм. – Как будто я слышал его имя. Ну, конечно. Я слышал о нем от моего друга, юриста мистера Марчмонта. Мистер Марчмонт говорил о нем в связи с таинственным исчезновением некоего Джеффри Блэкмора. Припоминаю теперь, что доктор Торндайк блистательно распутал это дело.

– Решаюсь сказать, что ему было бы очень интересно услышать что-нибудь и о вашем деле, – заметил я.

– Думаю, что да, – последовал ответ, – но никто не может даром отнимать время у какого-либо профессионала, а заплатить ему я не в состоянии. Это, кстати, напоминает мне, что и у вас я отнимаю ваше время, болтая о своих, чисто личных делах.

– Мои утренние визиты окончены, – сказал я, – да и ваше дело представляет слишком большой интерес. Полагаю, впрочем, что я не должен расспрашивать вас о характере юридических затруднений?

– Да, не должны, если только вы не хотите оставаться здесь до конца дня и возвращаться домой в состоянии безумия. Но о существе дела я вам скажу вкратце: все волнения возникли в связи с завещанием моего бедного брата. Во-первых, завещание не может быть утверждено к исполнению, потому что нет полной уверенности, что мой брат умер; во-вторых, если бы оно и могло быть утверждено, то все его имущество перешло бы к людям, которых он вовсе не стремился облагодетельствовать. А само завещание – это такой дьявольски нелепый документ, какой только может создать извращенная изобретательность бестолково упрямого человека. Вот и все. Вы осмотрите мое колено?

Мистер Беллингэм все более и более волновался, говоря о своем деле, и кончил повествование чуть не кричащим голосом. Лицо его покраснело, весь он дрожал. Я решил, что лучше всего прекратить нашу беседу. Я осмотрел поврежденное колено, которое было теперь почти совсем здорово; сделал и общий осмотр пациента. Затем дал ему подробные указания, как вести себя, и стал прощаться.

– Помните же, – сказал я, пожимая ему руку, – ни табаку, ни каких-либо возбуждений. Старайтесь жить спокойной, растительной жизнью.

– Все это очень хорошо, – проворчал он, – ну а если будут сюда приходить люди и волновать меня?

– Не обращайте на них внимания, – сказал я. И с этим прощальным советом я вышел в другую комнату.

Мисс Беллингэм сидела за столом с целой пачкой записных книжек в синих обертках. Две из них были открыты, показывая страницы, убористо исписанные мелким, четким почерком. Она поднялась, когда я вошел, и вопросительно на меня посмотрела.

– Я рекомендовал бы вашему отцу какое-нибудь легкое чтение, как противоядие против умственного возбуждения, – сказал я ей.

Она слабо улыбнулась.

– Конечно, это было бы полезно, – заметила она и затем спросила: – А еще вы даете какие-либо наставления?

– Да, я дал еще один совет – поддерживать веселое настроение и избегать забот и волнений, но, думаю, что это трудно исполнимо.

– Конечно, – не без горечи отвечала она, – совет ваш превосходен, но людям в нашем положении трудно быть веселыми. Однако не надо, по крайней мере, распускать себя, не надо создавать себе лишних забот. Их слишком много и без того. Но вы, разумеется, не можете входить в это.

– Боюсь, что действительно не могу принести пользы; но я искренно надеюсь, что дела вашего отца сами собой скоро поправятся.

Она поблагодарила за доброе пожелание, проводила меня до калитки и с легким поклоном и холодным рукопожатием простилась со мной.

Джон Торндайк

В один особенно душный день в поисках тени и тишины я забрел в переулки Старого Темпля и неожиданно столкнулся там лицом к лицу со своим старым приятелем и товарищем по университету – Джервисом, позади которого стоял, глядя на меня со спокойной улыбкой, мой бывший профессор – доктор Джон Торндайк. Оба они сердечно меня приветствовали, и я был очень польщен этим: ведь Торндайк был знаменитостью, и Джервис был все же постарше меня.

– Я надеюсь, что вы зайдете к нам на чашку чая, – сказал Торндайк; и так как я охотно согласился, он взял меня под руку. Мы пересекли двор и направились к казначейству.

– Не подумываете ли вы покинуть изголовье больного и последовать нашему примеру – превратиться в юриста? – спросил меня Торндайк.

– Разве и Джервис стал юристом? – воскликнул я.

– Действительно, стал, черт возьми! – ответил Джервис – Я живу паразитом при Торндайке.

– Не верьте ему, Барклей, – вмешался Торндайк. – Он – мозг нашей фирмы. Я придаю ей только респектабельность и известный моральный вес. Но что вы делаете теперь?

– Я заменяю Бернарда. У него практика в Феттер-Лейне.

– Я знаю, – сказал Торндайк. – Мы встречаем его иногда. Он выглядел очень плохо последнее время. Он сейчас в отпуску?

– Да. Он отправился в Греческий архипелаг на судне, промышляющем торговлей коринкой.

– В таком случае, – сказал Джервис, – вы теперь здешний районный врач. Наверное, вы стали чертовски важным?

– Однако, судя по тому, что вы здесь гуляли на досуге, когда мы встретились с вами, ваша практика должна быть не слишком утомительна, – добавил Торндайк – Она вся, должно быть, сосредоточена в этом районе?

– Да, – ответил я. – Мои пациенты по большей части живут на расстоянии полуверсты от амбулатории. Ах да, я вспомнил об одном очень странном совпадении! Мне кажется, оно должно заинтересовать вас.

– Вся жизнь состоит из странных совпадений. Только литературные критики удивляются им. Но расскажите, в чем дело?

– Оно связано с одним случаем, о котором вы говорили в госпитале, года два тому назад. Вы говорили об исчезновении человека при весьма таинственных обстоятельствах. Этого человека звали Беллингэм. Вы помните?

– Египтолог? Да, я хорошо это помню. В чем же дело?

– Брат его – мой пациент. Он живет в Невиль-корт со своей дочерью, и мне кажется, что они так же бедны, как церковные крысы.

– Да? – сказал Торндайк. – Это очень интересно. Они, видимо, внезапно потеряли все свое состояние. Если я не ошибаюсь, его брат жил в собственном, довольно большом особняке?

– Да, совершенно верно. Я вижу, что вы помните все, связанное с этим делом.

– Дорогой мой, – воскликнул Джервис, – Торндайк никогда не забывает подобных вещей. Он ведь нечто вроде судебно-медицинского верблюда. Проглатывает сырьем различные факты как из газет, так и из других источников, а потом, в часы досуга, мирно пережевывает их. Удивительная привычка! Стоит какому-нибудь факту появиться в газетах или в суде – Торндайк целиком проглатывает его. Потом все как будто замирает и забывается. И вот через год, через два, это дело опять всплывает наружу, но уже в новой форме, и к величайшему нашему удивлению оказывается, что Торндайк успел уже его разобрать. Недаром за этот промежуток он не раз пережевывал свою жвачку!

– Вы видите, – сказал Торндайк, – мой ученый друг любит смелые и сложные метафоры. Однако по существу он прав, несмотря на свои туманные выражения. Впрочем, сначала вы выпьете чаю, а потом расскажете нам подробнее о Беллингэмах.

Продолжая беседовать, мы подошли к квартире Торндайка. Войдя в обширную, красивую, обшитую панелями комнату, мы застали там небольшого человечка, аккуратно одетого в черное, расставлявшего на столе чайные чашки. Я посмотрел на него с любопытством. Он мало походил на слугу. Что-то странное было в его внешности. Его спокойная, полная достоинства манера держать себя и серьезное, умное лицо заставляли думать об интеллигентной профессии, и только ловкие, проворные руки обличали в нем умелого слугу.

Торндайк задумчиво посмотрел на поднос с чашками и потом взглянул на своего слугу.

– Я вижу, вы поставили три чашки, Поультон, – сказал он. – Каким образом вы узнали, что я приведу к чаю гостей?

В ответ на это маленький человечек приятно улыбнулся, как-то странно сморщив свое лицо.

– Я случайно выглянул из окна лаборатории, в то время как вы повернули за угол, сэр, – сказал он.

– Как это просто! – сказал Джервис – А мы-то надеялись, что тут скрывается что-то загадочное, чуть ли не телепатическое!

– Простота – душа совершенства, сэр, – возразил Поультон, оглядывая чайный прибор, чтобы убедиться, не забыл ли он чего-нибудь, и, высказав свой удивительный афоризм, бесшумно скрылся.

<< 1 2 3 4 5 6 7 ... 11 >>
На страницу:
3 из 11